Тоска

«Что ты затосковал?»

— «Она ушла».

— «Кто?»

— «Женщина.

И не вернется,

Не сядет рядом у стола,

Не разольет нам чай, не улыбнется;

Пока не отыщу ее следа —

Ни есть, ни пить спокойно не смогу я…»

— «Брось тосковать!

Что за беда?

Поищем —

И найдем другую».



«Что ты затосковал?»

— «Она ушла!»

— «Кто?»

— «Муза.

Все сидела рядом.

И вдруг ушла и даже не могла

Предупредить хоть словом или взглядом.

Что ни пишу с тех пор — все бестолочь, вода,

Чернильные расплывшиеся пятна…»

— «Брось тосковать!

Что за беда?

Догоним, приведем обратно».



«Что ты затосковал?»

— «Да так…

Вот фотография прибита косо.

Дождь на дворе,

Забыл купить табак,

Обшарил стол — нигде ни папиросы.

Ни день, ни ночь —

Какой-то средний час.

И скучно, и не знаешь, что такое…»

— «Ну что ж, тоскуй.

На этот раз

Ты пойман настоящею тоскою…»

Константин Симонов

Человек в тоске... Иногда вызывает сочувствие, иногда раздражение и даже презрение. Но, когда тоскуют сильные, доказавшие свою силу, к этому чувству начинаешь испытывать уважение. Жизнь, на самом деле, простая штука. Жизнь более простая, мы сами всё усложняем. Не будь слабым, иначе тебя сомнут, и твой удел — тоска без причины. По-другому не будет, по-другому никогда не было. Законы Вселенной работают, что бы ни рассказывали. Однако, способы мгновенного избавления от тоски неизвестны. Как же быть добрым и злым, бедным и богатым, молодым и многоопытным, тем более, в нашем современном мире? Почему-то нет ответа, в этом основной смысл. Ведь поэты — носители наиболее достоверных знаний о жизни и о человеке (быть может, это мнение и спорное, но я его полностью разделяю). И читателям они, в первую очередь, будут доносить свои мысли, ощущения и озарения. Иначе, поэт оказывается со всей своей гениальной интуицией в сферическом поэтическом вакууме. Настоящая поэзия такой не бывает, можно написать блестящее стихотворение, но без обратного отклика, ценность его не велика. Неужели это утопия? Ведь единого человечества в мире нет, не было, наверно, никогда и не будет — мы все слишком разные и одинаково слишком уязвимые.