На дворе уже август...Он, словно октябрь,
Полон грустных, уже недалёких примет.
Возле прожитых лет я раскину свой табор,
Подарю своим книгам последний куплет.
На дворе уже август...Кончается лето.
Как недолог его ежегодный удел.
По каким-то понятным лишь сердцу приметам,
Может быть, как и он, окажусь не у дел.
На дворе уже август...Он тих и печален.
И хотя далеко до крутых холодов, -
Птицы смолкли, как будто о ком заскучали.
И остался под крыльями шум городов.
На дворе уже август...Но слава Природе,
Что она эти дни повторит через год.
Мой восторг между тихими соснами бродит
И с зелёной волною встречает восход.
И я чувствую с августом тайное сходство,
Когда эти красоты рисует строка.
Мне бы так же вершить своё творчество просто,
Как и он...
Самое горькое на свете состояние –
одиночество,
Самое длинное на земле расстояние –
то, которое одолеть не хочется,
Самые злые на свете слова:
"Я тебя не люблю."
Самое страшное – если ложь права,
а надежда равна нулю.
Самое трудное – ожиданье конца
любви,
Ты ушла – как улыбка с лица,
и сердце считает шаги твои.
И все-таки я хочу самого страшного,
самого неистового хочу.
Пусть мне будут беда вчерашняя
и счастье завтрашнее по плечу.
Я хочу и болей, и радостей,
я хочу свою жизнь прожить
не в полсердца, не труся, не крадучись,
я взахлеб ее стану пить.
Я хочу ее полной мерой –
в руки, в сердце, в глаза и в сны...
Всю – с доверием
и с изменой.
Всю – от крика
до тишины...
Последние дни февраля
Неистовы и искристы.
Еще не проснулась земля,
А тополю грезятся листья.
И вьюга, как белый медведь,
Поднявшись на задние лапы,
Опять начинает реветь,
Почуяв восторженный запах.
Я все это видел не раз.
Ведь все на земле повторимо.
И весны пройдут через нас,
Как входят в нас белые зимы.
Gania
