Танец живота харам
Стефан Седлачек - Танцовщицы гарема
Итальянский художник Fabio Fabbi
Итальянский художник Fabio Fabbi
"Танцы в гареме" Джулио Розати. Джулио Розати картины. Джакомо Мантегацца / Giacomo Mantegazza (1853—1920)
Итальянский художник Fabio Fabbi.
Итальянский художник Fabio Fabbi.
Итальянский художник Fabio Fabbi.
Итальянский художник Fabio Fabbi.
Итальянский художник Fabio Fabbi.
Итальянский художник Fabio Fabbi.
Итальянский художник Fabio Fabbi.
Итальянский художник Fabio Fabbi.
Избранницу уводили евнухи и начинали ее подготовку к ночи любви с султаном.
Ее мыли, одевали в красивую одежду, делали макияж, эпиляцию, массаж и, конечно, тестировали на знание материала — где и как ублажать султана.
Людвиг Дойч (нем. Ludwig Deutsch, 1855—1935) — художник-ориенталист австрийского происхождения, постоянно проживавший во Франции
Рудольф Эрнст - Ванна в гареме.
Ночи любви проходили в присутствии служанок-эфиопок, которые следили, чтобы не гасли факелы, освещающие ложе.
Это необязательно происходило той же ночью. Чтобы посетить спальню султана, девушка должна была иметь чистое тело (не просто эпилированное, а даже без синяков, чтобы не оскорбить взора султана). Она должна была хорошо себя чувствовать, и не дай Аллах, если от волнения грядущей встречей у неё преждевременно начиналась менструация! Встречу переносили или отменяли вовсе.
«Страж гарема» Рудольфа Эрнста
Затем евнух провожал девушку до дверей в комнату султана.
Она ждала за дверьми, пока султан не ляжет в постель. Войдя в спальню, она ползла на коленях до постели, целовала ковер и лишь затем имела право разделить ложе. Утром султан посылал наложнице богатые подарки, если проведенная с ней ночь ему понравилась. Если наложница беременела, она переводилась в разряд счастливых - икбал.
Султан тоже, можно сказать, годами готовился к этим встречам. Его учили правилам поведения в постели – например, тому, что (чего не практиковалось во многих арабоязычных странах) женщина после соития с ним должна остаться весела и довольна. В помощь султану были специальные трактаты о плотской любви. Нет, не «Камасутра» – греческие и арабские тексты. И далеко не все рекомендации оттуда султан мог выполнить. Придворные врачи добавляли множество ограничений.
Юлиус Виктор Бергер
Увидев приведённую наложницу, султан был обязан затеять с ней разговор ласковым голосом. Правда, никто не советовал проверять, действительно ли девушка успокоилась – ведь по-настоящему целомудренная девушка обязана была бояться и смущаться. Разговор был должен плавно перейти в объятья и поцелуи, а те – уже в соитие, притом никто из присутствующих... полностью не раздевался. Дело в том, что много поколений султанов выслушивали от врачей байку, будто дитя родится слепым, если во время соития увидеть половые органы. Соединяясь с женщиной, султан мог даже дополнительно прикрывать, так сказать, места стыковки. Чтобы наверняка.
"Султан и его жена" Александр Мари Колин
Строго запрещены были – вопреки фантазиям европейцев – групповой и анальный секс. Любая рабыня взбунтовалась бы, предложи ей султан разделить ложе с ещё одной женщиной, и уж, конечно, султан не делил своих женщин с другими мужчинами. Чтобы не возникло и мысли об анальном сексе, а также чтобы труднее было увидеть гениталии друг друга, рекомендовалось избегать коленно-локтевой позиции. Лучше лечь сверху и смотреть женщине в лицо, не отвлекаясь – считали врачи.
Австрийский художник Rudolf Ernst
Обычно любовники использовали ту позу, при которой мужчина находится сверху. Запрещалось использовать позиции, которые напоминают спаривание животных или какие-либо извращения. Тем не менее, количество любовных ласк, которыми владели наложницы с лихвой компенсировал однообразие поз.
Антонио Фабрес. "Любимый"Антонио Мария Фабрес и Коста(1854–1938)
Сложное отношение было и к оральным ласкам. Они упоминались в текстах, с которыми знакомили будущих султанов. Но все приёмы кунилингуса рекомендовалось проводить влажными пальцами, а те из врачей, что допускали возможность феляции, предостерегали от того, чтобы семя было излито женщине в рот. После соития султан и его избранница опять обменивались светскими любезностями и прощались. Засыпать женщина должна была в своей постели.
Расписание, по которому фаворитки восходили на ложе султана, составлял главный евнух. Если красавица была умелой и страстной, то наутро находила рядом с собой одежду, в которой хозяин провел с ней ночь.
Наутро ей присылали подарок.
Обычно в одежду был завернут дорогой подарок или большая сумма денег.
Подарки любимой женщине в гареме.
Побывавшая в постели султана раз называлась «гёзде». Такой наложнице сразу поднимали «зарплату», выделяли двух собственных невольниц с комнатами для каждой, и у гёзде было больше шансов вновь увидеться с султаном в спальне, чем у обычных наложниц. Если гёзде беременела, она становилась икбал и могла претендовать на более частые встречи с султаном (необязательно в постели). Икбал получала четырёх невольниц и несколько комнат. Больше всего каждая икбал боялась потерять ребёнка. Тогда её, как слабую здоровьем, больше не подпускали к султану и через некоторое время выдавали замуж.
Красотка с бубном, Карл Фридрих Генрих Вернер
Положение рабыни, забеременевшей от Султана.
Пределом мечтаний каждой девушки, живущей в султанском гареме, было рождение правителю ребёнка. Беременность открывала перед рабынями совершенно новые возможности, повышала их статус и условия проживания Хотя о девушках гарема и без того заботились самым лучшим образом.
Тем не менее, рабыни мечтали попасть на хельвет. Для этого пускали вход любые ухищрения и даже подкуп евнухов. Надо отметить, что последние имели весьма неплохой доход с девушек гарема.
Дьюла Торнай (1861 — 1928) В гареме
Однако в гарем наложницы попадали не в хаотичном порядке, а в соответствии с тем, какая из них способна зачать ребёнка.
Итальянский художник Fabio Fabbi
Каждая девушка должна была вести календарь, где отмечала свой менструальный цикл и его особенности. Если султан вызывал к себе девушку не преднамеренно, а на усмотрение, например, евнуха или Валиде, то в покои к нему отправляли ту, у которой, по подсчётам, овуляция.
Энгр «Одалиска с рабыней»
Через некоторое время, если наложница сообщала о менструальной задержке, её отводили к врачу, который, по результатам осмотра сообщал, есть ли беременность.
Одалиска. Леон Франсуа Комерр
В случае, если рабыня оказывалась беременна, её селили в отдельных покоях. От султана и Валиде она получала подарки и украшения, а в помощь ей давалась служанка.
Знаток Востока. Художник Джон Фредерик Льюис.
"Армянка в Каире". 1885 год.
Знаток Востока. Художник Джон Фредерик Льюис.
"Гаремная жизнь в Константинополе".
Сами роды же не редко происходили в присутствии нескольких повитух, врач мужского пола мог общаться с роженицей и отдавать указания лишь через ширму.
О беременной фаворитке заботились наилучшим образом. Сама же девушка молилась о том, чтобы родить султану сына, то есть шахзаде. Девочек в правящей семье любили ничуть не меньше, однако рождение сына выводило рабыню на иную ступень. Мальчик мог участвовать в борьбе за трон. Правда, если эта борьба претерпевала поражение, то шахзаде, как правило, ждала смерть. Но об этом старались не думать.
Рудольф Эрнст
Как же рожали султанши и наложницы в османских гаремах?
Рождение детей в семье Османов считалось важным событием не только для их отца и матери, но и для всей империи в целом. Именно в этом было главное предназначение женщин гарема и только таким путем они могли повысить свое место в социальной иерархии. Поэтому готовиться ко всему начинали очень заранее.
В условиях патриархального общества по умолчанию предполагалось, что ответственность за зачатие лежит только на женщине. Бесплодных наложниц могли выгнать из гарема или отправить домой. Ведь отсутствие детей у султана может вызвать немалый политический кризис. Несколько шехзаде в свое время лишились права на трон, поскольку у них не было сыновей.
Бриджмен, Фредерик Артур
Для повышения вероятности забеременеть одалискам было предписано избегать простуды и держать ноги в тепле. Поэтому одежда на меху считалась знаком внимания и ценным подарком, ведь с отоплением в дворце Топкапы было не очень.
Также для этой цели посещали турецкие бани и накладывали повязки из черной смолы на живот. Женщины пили специальные зелья и приходили на могилы исламских святых, старались избегать кислой и соленой пищи – существовало убеждение, что она снижает вероятность стать матерью.
У наложницы «в положении» жизнь менялась сразу же и кардинально. Отныне она получала куда больше денег и заботы. Считалось, что она должна есть любую еду, какую захочет и имеет право попробовать любое блюдо, запах которого почувствовала. Независимо от сезона года, ей были доступны любые овощи и фрукты.
Гарем. Льюис Джон Фредерик
Самой главной темой для разговора становился пол будущего ребенка. Независимо от того, кто родится, одалиска становилась важным политическим игроком. Если будет дочь, то она переедет в лучшие комнаты и получил высокое содержание, а самое главное – право остаться в гареме и в будущем зачать сына. А вот если сразу появлялся сын, то наложница получала титул хасеки и становилась второй женщиной после валиде-султан. В будущем ее ребенок мог стать наследником.
Чтобы определить пол, смотрели на форму живота: ждали девочку, если он был округлый и мальчика, если более заостренный. Также, существовало мнение, что будущая мать становилась красивее, если она ждала сына и уверенность, что красота увядает, если родится дочь.
Приготовления к родам начинались заранее, и ведущую роль в этом играли повивальные бабки, которых по-турецки называли эбе кадин. Это были взрослые и опытные женщины, много лет работавшие акушерками. Некоторые постоянно жили при дворце, других приглашали загодя.
Султаны и османские принцы старались всячески их задобрить. Эбе кадын об этом знали и иногда злоупотребляли таким отношением. Известна история о татарке, которая служила повитухой при Селиме III. Она договорилась с одной из наложниц и заявила, что та беременна. Повивальной бабке надарили подарков, стоимость которых оценивалась в 9809 кошельков с золотом. Но с помощью других акушерок ее обман был раскрыт, а женщина лишилась денег и была наказана.
В остальных случаях все происходило примерно так. Залетевшую наложницу начинали регулярно посещать повивальные бабки и следить за ее здоровьем. Пользуясь своими знаниями, они довольно точно определяли срок родов.
Непосредственно сам процесс происходил не на кровати, а на специальном кресле, то есть в вертикальном, а не горизонтальном положении. При этом присутствовало куча народа: старшая повитуха, ее помощницы и другие опытные наложницы или просто подруги и компаньонки. В тяжелых случаях приходил врач, но, как мужчина, он находился за занавеской и давал те или иные советы.
Ребенка мыли в соленой воде или натирали солью – это делалось для предотвращения высыпаний и защиты от злых духов. Ему перерезали пуповину и пеленали так, чтобы ноги и руки оставались свободными. После этого клали в люльку, которую покрывали тканью, чтобы защитить глаза. Затем приглашали отца-султана, читавшего специальную молитву и трижды произносившего имя своей дочери или сына.
?
После родов женщину перекладывали в постель и на протяжение семи дней ни в коем случае не оставляли одну. Считалось, что это самое важное время для ее здоровья, и в этом смысле тут есть здравая логика – о существовании послеродовой депрессии в то время прекрасно знали.
В комнату роженицы старались не пускать лишних людей. Там даже ночью не тушили свет, а в изголовье ставили Коран. Кроме этого, использовали немало оберегов – амулеты из камня, синие бусины, пресный хлеб, черный тмин и чеснок. Пуповину обязательно зарывали в землю.
Фредерик Гудалл Новый свет в гареме
После родов гостям обязательно подавали щербет – это было не только угощение, но и способ показать пол ребенка. Если кувшин со сладостью был открыт, это значило, что родился мальчик. При рождении девочки его накрывали красной тканью. После праздничного ужина людям ненадолго приносили кроватку с ребенком, и ему дарили подарки.
В течение сорока дней за родившими женщинами ухаживали с особой тщательностью, но в это время к ним уже начинали пускать людей.
Жан-Батист Гюисманс (фламандец, 1654-1716) – смотрящий за младенцем
В течении этого времени встреча с султаном для утех была под запретом, считалось, что женщина в это время очищается.
Редко когда мать сама кормила грудью своего ребенка – обычно для этого привлекали другую женщину – их собственные дети потом считались молочными братьями или сестрами султана – родственниками без прав на престол, но в жизни очень близкими людьми.
Фредерик Артур Бриджмен - Первые шаги
Селим II стал первым из шехзаде, кто родился в Стамбуле, и в ознаменование этого впервые был устроен большой государственный праздник. В небо стреляли из пушек, несколько дней шли пиры и парады, раздавалась щедрая милостыня бедным. Поэты написали об этом немало стихов, историки упомянули в своих хрониках. Впоследствии все торжества в честь рождения принцев производились по этому образцу.
Картина Бриджмен Фредерик "В гареме"
Если у икбал рождалась девочка, она становилась кадын. Дочери султанов, надо сказать, обладали особыми привилегиями. Они считались госпожами своих мужей. В спальню супруги принцесс могли зайти только с их позволения, а на постель – только в поклоне.
Эдвард Сах «Дочь шейха»
Если муж оказывался неугоден, принцесса без проволочек разводилась и выходила замуж за другого. Мужья принцесс не имели права брать других жён.
Интересные были законы, установленные султаном для мужа своей дочери, принцессы. Султанский зять (дамат) не имел права владеть гаремом! Гарем для него был запрещен. Он был обязан хранить верность принцессе. В случае нарушения верности принцесса имела право потребовать его казни. Она также могла получить развод и взять себе другого мужа.
Султан свято оберегал честь своей дочери (или дочерей) и не мог допустить, чтобы султанской крови нанесли обиду.
Художник Rudolf Ernst (1854 – 1932). Мастер восточных сюжетов. На лестнице со слонами и тиграми
Не всех своих жен султан любил одинаково. Многие получали этот статус только благодаря родственным связям (к примеру, принцесса какого-то государства). Иногда к таким «официальным женам» султан даже не заходил, не встречался с ними годами.
Несмотря на колоссальное количество жен и любовниц, султан никогда не проводил ночь больше чем с одной из них за один раз.
Эдуард Эндер (1822–1883)
А вот чего от султанов не особо-то и ожидали, так это появления жены. Большое количество наложниц, помимо прочего, использовалось как возможность оказать честь большому количеству важных для политики султану семей. Иногда взять одну или парочку жён означало бы оскорбить множество отвергнутых девушек, отдав преимущество лишь одной или парочке семей.
Поскольку девушки гарема согласно законам ислама считались собственностью султана, его рабынями, он не был обязан жениться на них. Но время от времени повелитель настолько попадал под очарование какой-нибудь девушки, что играл свадьбу, как это сделал Сулейман Великолепный.
А вот чему их, вопреки мифу, не учили, так это завлекать танцами («схожими со стриптизом») мужчин и удерживать влагалищем каменное яичко. Влагалище невольницы до встречи с султаном должно было оставаться с не подверженным никакому проникновению, а в самих невольницах поощрялась скромность.
«Одалиска, или Алжирка и ее рабыня» (фрагмент), холст маслом французского художника Анжа Тиссье, 1860 год.
Даже одежды они носили большую часть истории очень закрытые. Такие декольте, в которых щеголяют актрисы сериала «Великолепный век», вызвали бы у султана серьёзное негодование.
Если наложница рожала султану сына, то к ней все остальные обитательницы гарема стали обращаться не иначе, как Ваше Высочество.
Ей были отведены отдельные покои, а это, по меркам турецкого гарема, считалось настоящей роскошью, ведь теперь девушка могла наслаждаться тишиной. Также у нее появилось множество дорогих подарков, шикарных нарядов и даже собственные слуги. Кроме того, с этого момента для нее составлялось индивидуальное меню из 15 блюд.
Художник Rudolf Ernst (1854 – 1932). Мастер восточных сюжетов
Только любимая жена становилась султаншей, вне зависимости от того, первой она была женой или четвертой. Все наложницы и рабыни гарема, а также остальные жены обязаны были целовать подол платья султанши. Равной ей считалась лишь мать султана - валиде.
Художник Rudolf Ernst (1854 – 1932). Мастер восточных сюжетов
К сожалению, рождение султану наследника хоть и дарило бывшей наложнице статус и определенные блага, полностью ее проблемы не решало, а, скорее, наоборот. Девушка, ставшая любимой супругой правителя, теперь вынуждена была правильно растить будущего наследника престола и при этом понимать, что его в любой момент могут отобрать, навсегда разлучив с матерью, или даже…казнить.
Жены султана не могли сесть в его присутствии без разрешения и обладали подобающими манерами, говорили и двигались, соблюдая особые церемонии. Султанша мать встречала сына обязательно стоя и обращалась к нему «мой лев». Взаимоотношения между женами подчинялись определенному этикету. Если одной хотелось поговорить с другой, то это желание передавалось через секретаря гарема. Правила гарема требовали относиться к старшим почтительно и вежливо. Все женщины гарема в знак уважения целовали юбку жене султана, а та вежливо просила этого не делать. Принцы целовали жене отца руку.
Эдуард Фредерик Вильгельм Рихтер
Представьте, какой беспощадной была конкуренция между наложницами за внимание султана. Девушки были готовы идти на многое – на интриги, обман, предательство, – лишь бы получить заветный фиолетовый платок, знак вызова на хальвет (ночь с султаном), и тем самым повысить свой статус. Путь наверх был узок, а падение вниз – стремительным и часто окончательным.
Австрийский художник Rudolf Ernst
В гареме заключались союзы, плелись заговоры и велись бесшумные войны. Обстановка в нем сказывалась не только на моральном климате дворца, но и на государственной политике. «Жесткая дисциплина, превращавшая гарем в настоящую тюрьму, объяснялась бурным поведением женщин, способным привести их к такому умопомешательству, что не приведи Господь», - пишет по этому поводу историк Алэн Гросрихард в книге «Структура гарема» (1979).
Знаток Востока. Художник Джон Фредерик Льюис. "Каирские сплетницы".
Особенно ожесточенной становилась борьба, когда у фавориток султана появлялись сыновья – шехзаде, потенциальные наследники престола. Теперь на карту ставилась не только личная судьба женщины, но и жизнь ее ребенка. Османская система престолонаследия долгое время не знала принципа первородства (примогенитуры). На трон мог взойти любой из сыновей султана, и часто это сопровождалось устранением братьев-соперников во избежание гражданской войны (эта практика была даже узаконена султаном Мехмедом II Фатихом). Поэтому матери шехзаде жили в постоянном страхе за будущее своих сыновей и вели непримиримую борьбу друг с другом, пытаясь обеспечить трон именно своему ребенку.
Интриги, попытки отравить детей соперницы, клевета, заговоры – все это было частью той подковерной борьбы, цена которой была чрезвычайно высока.
За внешним блеском двора скрывались вполне реальные опасности и человеческие трагедии.
Наложница с ребенком
Так, например, зайдя на трон, султан Мехмед III тут же приказал казнить всех своих братьев, которых, к слову, у него было 19! Некоторые источники утверждают, что были казнены даже все беременные от его отца наложницы…на всякий случай. И подобная практика считалась вполне обычным делом в Османской империи. Согласно Закону Фатиха (или закон братоубийства в исламе) тот, кто стал султаном, должен был убить остальных наследников ради общественного блага, предотвращения войн и смут.
А все дело в том, что власть правящей династии не передавалась напрямую от султана к старшему сыну. Все члены семьи мужского пола, происходившие от основателя династии, имели равные права на престол. И неважно, кто старший, а кто младший; кто сын наложницы, а кто сын законной жены султана. Да и сам султан не мог назначить себе приемника, ведь правителя империи выбирает (назначает) Всевышний. Так что султаном становился тот, кто раньше всех успевал прибыть в столицу после смерти отца и принять присягу от чиновников. Вот султан Мехмед II в 15 веке и ввел братоубийственный закон, чтобы больше не полагаться на волю случая…
Мехмед II
Слава Всевышнему, а точнее султану Ахмеду II, этот закон в какой-то момент был отменен. Дело в том, что Ахмед наотрез отказался убивать собственного брата и предложил более благородную, на его взгляд, альтернативу – «кассис» или «клетку».
В 1666 году Селим II своим указом смягчил суровые уложения законов Завоевателя. По новому указу имперским принцам даровалась жизнь, но до смерти правящего султана им запрещалось участвовать в общественных делах.
С этого момента принцев содержали в кафесе (золотая клетка), помещении, примыкающем к гарему, но надежно изолированном от него.
Теперь всех братьев и других родственников по мужской линии, после восхождения султана на престол, на всю жизнь сажали в импровизированную клетку – небольшой, симпатичный на вид флигель. Опять же, на всякий случай…
"Кассис"
Вся жизнь принцев проходила вне всякой связи с другими людьми, кроме нескольких наложниц, у которых были удалены яичники или матка. Если по чьему-либо недогляду какая-то женщина беременела от заключенного принца, ее немедленно топили в море. Принцев охраняли стражники, у которых барабанные перепонки были проколоты, а языки надрезаны. Эта глухонемая охрана могла стать при необходимости и убийцами заключенных принцев.
Художник - Рудольф Эрнст
Художник - Рудольф Эрнст
Жизнь в Золотой клетке была пыткой страхом и мучением. Несчастные ничего не знали о том, что происходит за стенами Золотой клетки. В любой момент султан или дворцовые заговорщики могли убить всех. Если принц выживал в таких условиях и становился наследником трона, он чаще всего был просто не готов править огромной империей. Когда в 1640 году умер Мурад IV, его брат и преемник Ибрагим I так испугался толпы, рвавшейся в Золотую клетку, чтобы провозгласить его новым султаном, что забаррикадировался в своих покоях и не выходил до тех пор, пока не принесли и не показали ему тело мертвого султана. Сулейман II, проведя в кафесе тридцать девять лет, стал настоящим аскетом и увлекся каллиграфией. Уже будучи султаном, он не раз высказывал пожелание вернуться к этому тихому занятию в уединении. Другие принцы, как упомянутый Ибрагим I, вырвавшись на свободу, пускались в дикий разгул, как бы мстя судьбе за погубленные годы. Золотая клетка пожирала своих творцов и превращала их самих в рабов.
Художник Rudolf Ernst (1854 – 1932). Мастер восточных сюжетов
Так что, как видите, даже при наличии сына, рожденного от султана, выжить в гареме было нелегко – нравы царили жесточайшие. Например, увлекшись новой наложницей, султан мог запросто отдать приказ о казни прежней возлюбленной – скажем, выбросить ее в море в кожаном мешке. Ну, или просто задушить. Да и сами обитательницы гарема в борьбе за любовь султана и власть шли на любые ухищрения, не брезговали ничем – в том числе, и ядами.
Итальянский художник Fabio Fabbi
В посте использовалась информация взята по крошечным кусочкам с более 500 разных источников, все картины как иллюстрация. Но не забываем, что в жизни все было не так красиво и радужно, как на картинах художников. Но тем не менее, благодаря именно работам художников интерес к прошлому, к гаремам, не ослабевает и будоражит наше воображение.
Пост подготовила Кремлякова Лариса Владимировна.
Flash_Magic
Вложение: 
В посте использовалась информация взята по крошечным кусочкам с более 500 разных источников, все картины как иллюстрация. Но не забываем, что в жизни все было не так красиво и радужно, как на картинах художников. Но тем не менее, благодаря именно работам художников интерес к прошлому, к гаремам, не ослабевает и будоражит наше воображение.
