В период незамутненной дружбы мы гуляли втроем. Дашку я несла за пазухой до безлюдных и бессобачных мест, а потом отпускала бегать. Сейчас только сообразила, что без поводка отпускала. Вот же - безбашенная!
Как-то "охотницкий" терьер и гроза грызунов - хорь надыбали какую-то добычу в большом кусте. Они носились вокруг куста, с риском утраты зрения ныряли в самые заросли. Лая, рыка, хрюканья было! Я подошла к кусту и нагнулась, стараясь разглядеть, кого они там охотят. Ничего не увидев стала разгибаться и... На уровне моего лица на тонюсенькой веточке облетевшего по осени растения висела большая крыса и смотрела на меня умоляющими глазами. "Спокойно! - сказала я крысе, - Сейчас все уладим." И увела добытчиц прочь от куста.
А вот крыса, попавшая в дом не только лишалась гордого звания трофея, но и попадала под Евкину защиту. Приглядитесь к снимку. Кто там под брюхом суровой Евы прячется от грубых игр назойливого щенка? Это НАША крыса!
Прячется она от Дуняшки - щенка ротвейлера. Дуняхе Ева тоже сразу объяснила , кто в доме хозяин. Ну, на втором после меня месте.
К слову. Как-то слышу Евкин скулеж под входной дверью. Вообще не поняла, к чему бы. Открываю дверь, а там здоровенный такой кобелино мается. Евка в течке была, добрался, мачо хреново! Шуганула я кавалера, и влюбчивая Евка зашлась в рыданиях . Пришлось прикратить страдания, строго рявкнув: " Как сука суку я тебя понимаю. Но, как хозяйка собаке сейчас таких люлей выдам!"
Но вернемся к Дуняшке. Ева зорко следила за тем, чтобы никаких предпочтений той не делалось. Как-то нужно было привить щенка. Я делаю прививки сама, так что приготовила все необходимое и уколола ротвячечку. Отвернулась убирать ватки-ампулы и вдруг почувствовала сильный толчок в зад. Евка на меня прыгнула. " Ты чего?!" Ева, так и тянет написать " с поджатыми губами" - такой у неё вид был - запрыгивает в кресло, где я обычно проводила над ней всякие процедуры, и выжидательно смотрит на меня. Неужели?! Проверяю. Иглу от шприца отсоединила и ткнула Евке в зад той частью шприца, на которую она насаживается. Собака удовлетворенно слезла с кресла.
Раз Дуняша стала причиной совершенно потрясшего меня поступка Евы. Ночью я проснулась от того, что скотчка пыталась скинуть меня с кровати. Она буквально подрылась под меня с противоположной краю стороны. Возможно, до этого собака пыталась разбудить меня менее варварским способом, но я сплю крепко очень. Открываю глаза: " Ты что, с ума сошла?!" И тут замечаю, что по комнате, причитая, суетливо мечется Дунька. Приспичило в туалет, а сама она меня разбудить либо не догадалась, либо не смогла. Вот и пришлось Еве брать дело в свои лапы.
Вы только подумайте! Еве нужно было: понять нужду Дуньки, проникнуться сочувствием, сообразить, что помочь ей, можно лишь, подняв меня и, наконец, найти способ растолкать это бревно!
И еще о Еве и Дуняхе. У терьеров хвост - это ручка. Отбор при формировании породы велся так, чтобы за появившийся из норы хвост пятящейся собаки, которая вцепилась в лису или барсука, вытащить обоих. Не знаю уж, правильно ли, но нам рекомендовали периодически поднимать своих собак за хвосты.
В дождливый день возвращаюсь с прогулки с Евой и Дуняшкой. Путь нам преграждает бескрайняя лужа, а Евка в лужи никогда не лезла. Беру ее за хвост и переношу. Эту сцену наблюдают два подвыпивших дядечки и один другому говорит, заплетающимся языком: " Смотри, одной собаке хвост оторвала и за вторую принялась!" ( Ротвейлерам в те годы хвост купировали сразу после рождения).