Цитата сообщения СЕМЬЯ_И_ДЕТИ Думаю, первый вопрос, которой стоит задать себе, почувствовав раздражение или злость на какое-то проявление ребенка: «Это действительно меня касается?» В прямом смысле: это чем-то меня задевает, обижает, оскорбляет, угрожает мне лично?

Очевидно, если ребенок имеет привычку кидать в тебя тупые и колюще-режущие предметы — это точно угрожает твоей безопасности, и это надо остановить. Или, может быть не физическая угроза, но что-то, что для тебя неприемлимо.

Паша, например, научился в свое время у приятеля словам «дебил» и «идиот». И стал активно употреблять их в семье в наш адрес. Я лично, да и муж тоже, большие любители «крепких словечек», только для усиления эмоциональности рассказа, а не в качестве личных оскорблений. Поэтому у нас не было идеи рассказывать про то, какие это «плохие слова», и что их ни в коем случае нельзя говорить. Но мне и мужу было важно, чтобы в наш адрес они не звучали, потому что для нас это — оскорбления.

Поэтому мы поговорили с Пашей вообще о том, что эти слова значат, о том, что у них есть грубый, обидный смысл, и сказали, что в семье друг к другу мы так не обращаемся и не будем. С друзьями он пусть сам устанавливает правила.

К чему я все это? Злость, раздражение, ощущение «не нравится» — может быть показателем того, что ребенок нарушает наши границы. И тогда эти границы стоит обозначить.

Но очень часто бывает так, что нас что-то раздражает в ребенке, что никакого отношения к нам не имеет, на самом деле. Например, кривляние, плаксивость, медлительность, неопрятность и т.п. Что-то, что относится только к ребенку. И тогда это будет означать, что наше раздражение, наша злость — это то, что относится только к нам самим.

И тогда хотя бы на 5 минут неплохо бы остановить «воспитательный процесс» и попытку что-то сделать с «раздражающим фактором», то есть с ребенком, и заняться собой. Много интересного, кстати, можно узнать о себе, «отцепившись» от ребенка.

Например, задавая себе вопрос: «И что это тогда означает для меня?». Помню, меня очень раздражала осторожность Паши, когда ему было года полтора-два. Что он не кидается «безбашенно» кататься с любых гор, а постоит, посмотрит, отойдет. И очень мне уж хотелось с этой его осторожностью что-то поделать. Но это как-то меня касалось напрямую? Нет. Речь явно не о нарушении моих границ.

Тогда что это значило для меня, что он слишком осторожный? Для меня это означало тогда, что он не «слишком мужественный» (в два-то года!). А что означало для меня, что он не «слишком мужественный»? Что он не сможет защитить себя в случае угрозы. И это приводило меня в состояние сильнейшей тревоги, что жизнь моего сына может оказаться в опасности, что с ним может что-то случиться и т.д. и т.п. Но это моя тревога, основанная на моем опыте, когда со мной «что-то случалось». А Паша, еще раз, здесь ни при чем.

Очень понимаю тебя. Меня еще очень волнует на площадках «а что подумают люди?». Но признаться себе в этом бывает очень сложно. Это очень пересекается с нашим прошлым разговором — тут всплывает ощущение подросткового протеста против родителей. Как будто я тут подросток, а остальные на площадке родители против меня. Какая ерунда все-таки живет внутри нас!

Да, это очень, на мой взгляд, распространенная у нас в обществе тема — страх того, что подумают люди, и стыд за то, что я не такой. В частности, не такой родитель. И от этого и сравнения, и родительская конкуренция, и страх, что ребенок будет недостаточно хорош. Это ведь значит, что я буду недостаточно хорошим родителям. И это все увидят и осудят. И будет стыдно, и будет страшно. И тогда, конечно, тоже в ребенке много раздражает. Он же, гад такой, прямо выдает всем своим поведением мое родительское несовершенство!

Тревога и стыд — наиболее частые чувства, от которых мы бежим. Мы заслоняем их раздражением на ребенка и кидаемся что-то с ним делать.

Что делать с этим стыдом, который возникает в моменты, когда хочется вмешаться в жизнь ребенка просто из-за того, «что подумают» обо мне или «выяснится» другими людьми, какая я ужасная мать.

Да много вариантов есть. Если вокруг люди, и люди на самом деле (а не только в нашем воображении) стыдят или какие-то непрошенные оценки выдают, то, мне кажется, важно как-то выйти из этой стыдящей ситуации. Уйти или каким-то образом прервать этот «народный суд». Ведь что происходит с ребенком, когда он что-то делает для себя интересное, а его резко обрывают стыжением, окриком, нотацией и т.д.? Ему больно, обидно и страшно. И он в полной растерянности и недоумении от того, что произошло, что он сделал не так, чем он плох?

И, когда стыдят нашего ребенка, часто внутри нас самих тоже активизируется такой «ребенок», которому обидно, страшно и больно, и он тоже не понимает, чем же он плох и как же стать хорошим. Поэтому, выйдя физически из ситуации стыжения, можно хотя бы взять себя время на то, чтобы вернуться во взрослое состояние и понять: что это было? А как я сама оцениваю действия ребенка? А что я сама хочу ему сказать? Без нависающих над тобой оценщиков и критиков как-то проще думается, и реакции уже могут быть адекватней.

А непосредственно в отношениях с ребенком тоже можно выбрать разные пути. Можно продолжать все равно исправлять ребенка. Потому что кругом же люди, все что-то про нас могут подумать, могут сказать. И нам же, как родителям, стыдно. Я сейчас не шучу про то, что есть такой вариант. Если хотя бы осознавать, честно себе признаваться, что «да, я не справляюсь сама со стыдом, поэтому дергаю своего ребенка» — это уже большой шаг. Из него вызреет какой-то следующий способ, когда можно будет справляться со стыдом как-то по-другому.

Другой вариант — тоже вовлечь ребенка, но уже не манипулятивным способом. Например, попросить что-то не делать, что тебя раздражает. Не важно почему, не важно, что это вообще твоя какая-то «заморочка» — ты можешь попросить. Например, попросить при тебе не кривляться. Сказать, что сама не знаешь почему, но очень злишься на это. И позаботиться о себе таким образом. Более честный, и более «рисковый» вариант, потому как ребенок может и не согласиться выполнять просьбу.

Еще один вариант — это как-то разбираться без вовлечения ребенка со своими сильными чувствами. Потому что ребенок-то здесь не причем. И мы сделаем ему большой подарок, если хотя быть чуточку освободим от груза наших страхов, стыда, вины, ожиданий. В этом варианте мы берем ответственность за то, что происходит с нами, и не перекладываем ее на ребенка.

Как разбираться? Мне бы хотелось дать простой рецепт, но его нет. Этот вариант самый сложный и самый долгий. Помогать себе справляться со всем ворохом чувств и ожиданий гораздо труднее, чем что-то делать с ребенком. Помощь психолога здесь может быть хорошим подспорьем. Важно, что, когда я начинаю больше понимать про себя, про то, что меня тревожит, что мне стыдно, что мне страшно, чего я жду — тогда мне легче понять и про другого человека. Как будто расширяется угол зрения. Если до этого я смотрю на ребенка через «призму» тревоги, стыда, ожиданий и еще кучи всяких «призм», то когда я начинаю разбираться со своей тревогой и прочим, то мой взгляд на ребенка очень меняется. Меньше желания его исправлять и что-то из него лепить. Больше интереса, к тому, какой он есть, больше удивления, больше принятия. Но еще раз, чтобы без иллюзий: этот путь наиболее долгий и трудный.

Так что все эти варианты «реагирования на то, что не устраивает» — возможны. Я бы сказала, что важнее всего осознанность выбора. Почему я это делаю, и какие последствия это имеет для меня и моего ребенка.

Катя Бойдек

Серия сообщений "КЛУБ МАМ СЕМЬЯ И ДЕТИ":

Часть 1 - Биология женского счастья
Часть 2 - Мама и ребенок.
...
Часть 38 - РОЖДЕНИЕ РЕБЕНКА ВМЕСТО ТРЕНИНГА ЛИЧНОСТНОГО РОСТА
Часть 39 - Ребенок - зеркало души родителей.
Часть 40 - Про раздражение от собственных детей.