Россия и НАТО начали наращивать военный потенциал и ужесточили свои позиции и риторику, направленную друг против друга. Это повышает ставки в отношениях между двумя бывшими противниками времен холодной войны, хотя обе стороны настаивают на том, что они лишь реагируют на угрозу, исходящую со стороны соперника.

В пятницу, 26 июня в Брюсселе завершилась двухдневная встреча министров обороны стран-членов Организации Североатлантического договора, после которой представители США заявили, что Пентагон разместит сотни танков, бронемашин, артиллерийских орудий и транспортных самолетов в шести восточноевропейских странах, которые некогда принадлежали советскому блоку.

Пока чиновники западного альянса занимались доработкой планов, касающихся порядка действий сил быстрого реагирования в ответ на угрозы со стороны России и Ближнего Востока, высокопоставленный чиновник российских служб безопасности назвал эти шаги свидетельством того, что Вашингтон и его «безвольные» европейские союзники стремятся к доминированию над Россией.

«Они очень хотели бы, чтобы России вообще не было как страны», — заявил секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев в своем интервью газете «Коммерсант», которое получило широкое распространение в других российских государственных СМИ.

Патрушев, который был главой Федеральной службы безопасности в течение 10 лет до своего назначения на должность главы Совета безопасности в 2008 году, изобразил войну на Украине как смуту, которую спровоцировали США, чтобы обвинить во всем Россию и нарушить баланс сил в регионе между бывшими противниками времен холодной войны.

Президент России Владимир Путин и другие чиновники Кремля неоднократно предупреждали о «последствиях» размещения военных и оружия НАТО в Восточной Европе.

Во время своей рабочей поездки по Восточной Европе, которую министр обороны США Эштон Картер (Ashton Carter) совершил на этой неделе, он объявил о том, что альянс разместит там свое военное оборудование и оружие, чтобы укрепить оборонную систему на случай агрессии со стороны России. Оружие будет размещено в Эстонии, Латвии, Литве, Польше, Румынии и Болгарии — все они прежде были либо республиками Советского Союза, либо его сателлитами, поэтому Москва до сих пор считает их частью своей сферы влияния.

Россия и США уже инициировали масштабные программы по модернизации своих вооруженных сил, в соответствии с которыми сотни миллиардов долларов будут потрачены на усовершенствование оружия и систем обороны.

В 2010 году Кремль запустил 500-миллиардную десятилетнюю программу по модернизации системы обороны, и, по словам Путина, эту программу не коснутся никакие сокращения бюджета, несмотря на то, что российская экономика сейчас находится в состоянии рецессии и государственные расходы в целом резко сокращаются.

На оружейной ярмарке, которая прошла в июне под Москвой, Путин объявил о том, что по крайней мере 40 новейших межконтинентальных баллистических ракет, способных нести ядерное оружие, будут развернуты до конца года с целью противостояния тому, что, согласно новой оборонной доктрине Кремля, является главной угрозой национальной безопасности России.

На очередное заявление Путина о мощном ядерном потенциале его страны Картер ответил — в беседе с репортерами, сопровождавшими его в его европейской поездке, что «ядерное оружие не должно становиться предметом небрежной риторики мировых лидеров».

В четверг, 25 июня, заместитель министра обороны США Роберт Уорк (Robert Work) сообщил Комитету Палаты представителей по делам вооруженных сил, что Путин и другие российские лидеры «играют с огнем», обращаясь к теме ядерного оружия.

По словам Уорка, США, которые предоставляют большую часть оружия и финансирования НАТО, также планируют провести масштабную модернизацию своего ядерного арсенала, на которую в течение следующего десятилетия будет потрачено как минимум 355 миллиардов долларов.

Уорк обратился к американским конгрессменам с просьбой увеличить финансирование, чтобы Пентагону не пришлось прибегать к сокращению расходов на другие важные оборонные нужды.

«Без дополнительного финансирования на модернизацию стратегических сил, сохранение такого уровня расходов потребует от нас принятия крайне сложных решений и повлияет на другие разделы оборонного портфолио», — пояснил Уорк.