«Самым главным чувством во мне является любовь к людям. И я страдаю оттого, что не могу распространить ее на все человечество» (из письма Дзержинского родным).

Вот история из жизни моего рода.

Летом 1919 года один из моих предков стал сиротой, когда озверевшие от неудач на фронте пьяные колчаковцы зарубили его отца, земского врача, не скрывавшего от окружающих свои взгляды на переустройство Российской Империи. Над его женой пьяные «благородия» надругались на глазах малолетнего сына, а потом пристрелили.

Мой предок чудом остался жив, до ночи просидев в старом колодце.

Было это под Екатеринбургом, и 10-летний мальчишка решил пробираться в Санкт-Петербург, который тогда уже стал Петроградом, и в котором, как он знал, живет его дядя, частнопрактикующий врач. И по тогдашним меркам он совершил настоящий подвиг, когда за четыре месяца одолел этот путь. Но напрасны были его труды, поскольку дядя еще в конце 1918 года эмигрировал в Париж.

И мальчишка стал стал беспризорником, влившись во всероссийскую двухмиллионную армию хулиганов, бандитов и убийц.

В 1924 году он был арестован и судим, но в итоге препровожден в один петроградских приютов, а затем усыновлен бездетной семьей… «кровавого» чекиста.

Получил высшее образование и до конца жизни работал врачом-хирургом, прошел всю Великую Отечественную войну, спасая бойцов в военно-полевом госпитале, и умер в 1989 году, чуть-чуть не дожив до своего 80-летия.

Зачем я вам рассказываю это? Решился на это лишь после короткого столкновения с юзером «Ситихантером».   

Я не впервые в жизни сталкиваюсь с откровенной и наглой ложью, поэтому меня никак и ничем не удивил тот ушат грязной лжи, что пытался вылить на меня этот «Ситихантер», который даже в нынешнее время со сладостным восторгом извращенца гордится своей профессией милиционера, хотя преступления нынешней «жандармерии» сравнимы лишь с фашистским гестапо, в застенках которого тоже пытали и убивали людей.

Впрочем, читайте и не очень удивляйтесь, потому люди с таким менталитетом способны и не на это.

***

Ситихантер: «Не надо своё мнение выдавать за мнение большинства. И я буду возникать!
Да, черезвычайка пристроила детей в дет.дома, родителей которых они пристроили на кладбище:" 18 августа 1919 Добровольческая армия заняла Киев. «Раскрыли „чрезвычайки“. Огромная толпа во все часы дня стояла вокруг этих ужасных домов. Один за другим отрывали трупы, закопанные в чрезвычайкинских садах; к ним протискивались бледные непередаваемые люди, искавшие в этих поруганных телах своих близких… Кто все это сделал? В ответ шелестела народная молва: „Жиды“. Насколько справедливо было такое объяснение? Не до конца справедливо, но „достаточно“ справедливо»…
А вот что вспоминает о тех временах Герой Социалистического Труда, трижды лауреат Госпремии СССР академик АН СССР, А.А.Дородницын: "…когда Киев и наше село заняли деникинцы, отец отправился в Киев раздобыть лекарств для больницы. Завалы трупов – жертв ЧК – еще не были разобраны, и отец их видел своими глазами. Трупы с вырванными ногтями, с содранной кожей на месте погон и лампасов, трупы, раздавленные под прессом. Но самая жуткая картина, которую он видел, это были 15 трупов с черепами, пробитыми каким-то тупым орудием, пустые внутри. Служители рассказали ему, в чем состояла пытка. Одному пробивали голову, а следующего заставляли съесть мозг. Потом пробивали голову этому следующему, и съесть его мозг заставляли очередного…»

***

Скажите, люди, когда же мы научимся думать головным мозгом, а не спинным?

Когда у нас вместо седалища главным органом станет голова?

Каким образом этому «Ситихантеру» в такие годы удалось сохранить свой мозг в такой девственной дремучести, что он до сих пор не задал себе одного-единственного вопроса: Cui bono? - кому это нужно? Cui prodest? - кому выгодно?

Кому позарез нужно выставить все, что было в период становления Советской власти – только в черном цвете? Кому необходимо представить людей, сражавшихся за свои идеалы, жестокими и беспощадными палачами, льющими человеческую кровь, как воду и питающимися человеческим мозгом? Надо же такое выдумать – этим людям не занимать фантазии, порожденной их тайными склонностями.

Всего лишь несколько цитат, прочтите, пожалуйста.

***

До того были выпущены за границу графиня Панина, черносотенец Пуришкевич, через неделю примкнувший к белой гвардии на Дону. Чрезмерность доверия, рыцарства или веры в благоразумие политического противника? Видимо, все вкупе.

Примечательно, однако, что даже враги революции отзывались о Дзержинском в высокой степени уважительно.

***

Разве не актуальны сегодня слова из последней речи председателя ВСНХ: «А если вы посмотрите на весь наш аппарат, если вы посмотрите на всю нашу систему управления, если вы посмотрите на наш неслыханный бюрократизм, на нашу неслыханную возню со всевозможными согласованиями, то от всего этого я прихожу прямо в ужас».

***

У Феликса Эдмупдовича был один-единственный полувоенный костюм, но он не разрешал шить ему новый и вообще покупать ему что-либо лишнее из одежды.

Лишь в последние годы своей жизни, когда он был председателем ВСНХ и ему приходилось иметь дело с представителями иностранных государств, он надевал темно-синий костюм и галстук.

***

Протокол гласил буквально следующее:

«Назвать комиссию Всероссийской чрезвычайной комиссией при Совете Народных Комиссаров по борьбе с контрреволюцией и саботажем и утвердить ее.

Задачи комиссии:

1) пресекать и ликвидировать все контрреволюционные и саботажнические попытки и действия по всей России, со стороны кого бы они ни исходили;

2) предание суду революционного трибунала всех саботажников и контрреволюционеров и выработка мер борьбы с ними;

3) комиссия ведет только предварительное расследование, поскольку это нужно для пресечения;

4) комиссия разделяется на отделы: 1) информационный, 2) организационный отдел (для организации борьбы с контрреволюцией по всей России и филиальных отделов), 3) отдел борьбы.

Комиссия сконструируется окончательно завтра. Пока действует ликвидационная комиссия В. Р. Комитета.

Комиссия обратит в первую голову внимание на печать, саботаж и т. д. правых с.-р., саботажников и стачечников.

Меры — конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и т. д.».

***

3 апреля 1918 года Дзержинский опубликовал обращение к населению Москвы. Это обращение было программой действий, поэтому мы здесь его приводим целиком.

«К населению гор. Москвы.

От Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией при Совете Народных Комиссаров.

Волею Совета Народных Комиссаров Российской Социалистической Федеративной Советской Республики мы призваны к деятельности в г. Москве. Вступая в отправление своих обязанностей, Всероссийская чрезвычайная комиссия считает необходимым довести до сведения граждан г. Москвы, что первейшей задачей Всероссийской чрезвычайной комиссии будет борьба за полную безопасность и неприкосновенность личности и имущества граждан от произвола и насилия самовольных захватчиков и бандитов, разбойников и хулиганов и обыкновенного жулья, осмелившихся называться и выдавать себя за красногвардейцев и членов других революционных организаций.

В борьбе с этими двойными преступниками, охотно входящими в сношения и принимающими в свою среду контрреволюционеров, ударников и белогвардейцев, будет проявлена особая решительность и беспощадность. Все население Москвы призывается к полному спокойствию и содействию законной власти и неукоснительному покорению всех элементов, деятельность которых явно враждебна свободному республиканскому строительству нашего социалистического Отечества.

Население должно знать, что во Всероссийской чрезвычайной комиссии оно встретит самую живую отзывчивость к каждому делу, где попрана справедливость, совершено и готовится совершиться преступление.

За каждое сообщение о местопребывании громил, захватчиков, спиртогонов, спекулянтов, саботажников и контрреволюционеров Всероссийская чрезвычайная комиссия будет признательна и благодарна. Надо твердо знать, что только общими усилиями твердой власти и друзей свободной России мы можем непоколебимо и могущественно утвердить начало нового строя революционно-социалистической России.

За истекшие месяцы со дня Октябрьской революции к работе правительства примазались под маской сочувствующих и единомышленников различные ножелательные элементы.

Очищением от этой своры комиссия займется особенно усердно, и здесь мы просим содействия граждан. Необходимо немедленно заявить Всероссийской чрезвычайной комиссии о каждом неправомерном, незаконном или преступном поступке всех без различия положения и службы, наперед зная, что всякое такое заявление, письменное или устное, будет встречено искренней благодарностью.

Все лица, носящие оружие, должны позаботиться о выправлении у Советской власти надлежащих удостоверений, причем Всероссийская чрезвычайная комиссия предупреждает, что после опубликования этого обращения к населению всякое незарегистрированное холодное или огнестрельное оружие не только будет отбираться, но собственники его будут подвергаться самой суровой ответственности.

Все взрывчатые вещества, хранящиеся в сыром виде, а также бомбы, гранаты, машины и прочие приспособления, находящиеся в распоряжении частных лиц, учреждений и партийных организаций, не получивших правительственного разрешения, должны быть сданы во Всероссийскую чрезвычайную комиссию немедленно. Лица, не подчинившиеся этому постановлению, тем самым объявляют себя врагами народа и становятся вне закона.

Лицам, занимающимся грабежом, убийствами, захватами, налетами и прочей преступной деятельностью, предлагается в двадцать четыре часа покинуть г. Москву или совершенно отрешиться от своей преступной деятельности, зная наперед, что через двадцать четыре часа после опубликования этого заявления все застигнутые на месте преступления немедленно будут расстреливаться».

***

Естественно, что широко разветвленный аппарат не мог охранить повсюду исключительную добросовестность. Нередко к аппарату ВЧК примазывались негодные элементы, иногда даже контрреволюционеры. Одни это делали исключительно в «карманных» интересах, другие — с целью скомпрометировать ВЧК, выведать тайны. Особенно много неприятностей было с низовым аппаратом. Ф. Э. Дзержинский самым решительным образом борется как с враждебными элементами, проникшими в ЧК, так и с должностными преступлениями работников ЧК. Он каленым железом выжигает обнаруженную язву. К сотрудникам — самые строгие требования, а за преступления — самая строгая кара.

Вот так… К сотрудникам — самые строгие требования, а за преступления — самая строгая кара.

***

Феликс Эдмундович не ограничивается борьбой с контрреволюцией. Он направляет ВЧК на активную борьбу с должностными преступлениями, с теми, кто преднамеренно компрометирует авторитет Советской власти перед рабочими и крестьянами взяточничеством, незаконными поборами или личным поведением; кто хотя и непреднамеренно, но в своих личных интересах, ради своей утробы, ради личного благополучия не довольствуется выделенной для него нормой потребления и хочет жить за счет урезания и так голодного пайка другого. Разве эти действия должностных лиц не подлежат искоренению и разве это не должно войти в круг работы ВЧК?

А тот, кто преднамеренно или непреднамеренно разрушает транспорт, тормозит товарообмен, кто мешает хотя бы своим попустительством развитию производительных сил страны и строит препятствия на пути изобретательного духа народа, — разве все они не работают на руку контрреволюции? Разве ВЧК до них нет никакого дела? Нет, все это вредно, подлежит искоренению, и ВЧК должна всем этим заняться.

***

Про ВЧК за границей появилась специальная литература. Одним это было нужно, чтобы подработать на пропитание, другим — чтобы выместить свою злобу, третьим — чтобы обрабатывать общественное мнение в политических целях. В этих писаниях на ВЧК, на ее работников выливаются ушаты грязи, самой подлой клеветы. Доходило до инсценировки зверств ЧК, и эти инсценировки заснимались на киноленты.

Все же и в этой литературе имя Дзержинского вынуждены были выделять. Дзержинский в этих описаниях — фанатик своего дела, неумолимо тверд в проведении борьбы с контрреволюцией, но не истязатель, не взяточник, не развратник, каковыми эпитетами наделялось большинство сотрудников ВЧК. Дзержинский даже в глазах врагов — рыцарь революции.

***

Органам ВЧК вверены судьбы людей, их имущество. Разве трудно в таких условиях поскользнуться рядовому сотруднику? Ведь кругом искушения, а власть почти безграничная. Ослабить вожжи или хоть немного отклониться от общественной нормы в своей личной жизни — разве это не приведет к развалу аппарата? Дзержинский это знает и держит в руках аппарат, подавая повсюду личный пример и строго наказывая злостных нарушителей устава ВЧК.

__________________________________________________

 Простите, но я не верю в то, что господин «Ситихантер» возьмет себе за труд хоть немного поразмышлять над услышанным (да и прочтет ли до конца, осилит ли?), такие люди, как он, верят лишь в то, что хотят верить, и ничто не сможет разрушить ту картинку, что благодаря пропаганде сложилась у них в голове в соответствующую картинку.

Эту заметку я написал не для него, но для тех, кто еще предпочитает думать не копчиком, но головой.

Напоследок – короткая статья А.Рослякова.

ЦВЕТЫ ЛЖИ

Я что-то брал в ларьке, даю пару бумажек – и вдосыпку мелочью. Но продавец мне: «Мелочь не берем». – «Почему?» – «Не принимает банк». – «Бейтесь, чтоб принимал!» – «Я б посмотрел, как вы бы там побились! Сами знаете, сейчас правды нигде нет!»

Но по большому счету эту мелкую монету у нас не принимают не банки и не продавцы – а сама жизнь. Поскольку нет в природе вещи, стоившей бы нашу современную копейку, пятачок или гривенник.

Вот на советскую копейку можно было купить школьную тетрадку на плохой бумаге, коробок спичек, стакан газировки без сиропа. На две – тетрадку на хорошей и газету, позвонить из автомата. Три копейки стоила газ-вода с сиропом и проезд в трамвае; пятачок – метро и автобус, пирожок с капустой, бублик с маком. А на гривенник уже – мороженное крем-брюле, кило картошки, полбуханки хлеба, в общем можно целый день прожить. Эта мелочь по стране давала крупный оборот, поскольку обеспеченные ей товары и услуги потреблялись в миллиардном исчислении. И была реальной для страны валютой: сравнить ту копейку с нынешней – будет примерно 100 к одному, несметно выше курса доллара.

Сейчас нашу копейку, пятачок и гривенник, не стоящие ничего, и нищий не возьмет. Зачем же было их чеканить, гробить цветной металл на то, что никому не нужно?

За одним единственным: надуть в очередной раз народ. В канун деноминации 97 года наши ученые, артисты, депутаты гнули с пафосом: надо вернуть российскую копейку! Придать ей полный вес – и тем спасти страну!

Но все же знали правду: деноминация в тысячу раз – вранье. Деноминировать рубль надо было минимум в 10 тысяч раз – тогда бы эта мелочь что-то значила. Но если б рубль тогда свели к реальному масштабу, слишком бы бросилось в глаза сравнение с еще не позабытыми советскими деньгами. По ним булка белого стоила 13 копеек, стала бы дороже 30. А пенсия, в среднем 60 рублей при СССР, скатилась бы на тот год до двадцатки. Средняя зарплата в 250 – до меньше сотни. 

Но разве б Ельцину, который до сих пор, похоже, мнит себя спасителем России, понравилась такая очевидность? И холуи экономисты заодно с другими холуями провели менее бьющую в глаза деноминацию. В итоге чего у нас и завелись эти фальшивые по существу монеты. 

Но эта ложь вошла в само нутро всей страшно затянувшейся реформы, которой мы уже 15 лет живем. Краеугольный ее символ веры звучит так: до нее у нас были голые прилавки, а Гайдар добился все-таки их насыщения. Ложь это! Путем сокращения числа едоков он этого добился! И здоровых браков и потомства при советском строе и его материальной оболочке было больше, а не меньше, чем сейчас! 

И чтоб свалить его в угоду ненасытным реформаторам, была разыграна такая комбинация. Всем объявили: не сегодня – завтра цены на все взмоют, – и тогда действительно с прилавков все смели и вся торговля рухнула. После чего явление гайдаровских ларьков заголодавшему народу было впрямь встречено как избавление. Такой же трюк у нас и посейчас в ходу при скупке всевозможных предприятий. Рабочим несколько месяцев не платят, затем является приватизатор-избавитель, скупает по дешевке у голодных людей акции, кидает им на хлеб – и они легко садятся на его крючок. 

Затем страну убрали на аферу следующую – с ваучерами. Чубайс потом сам говорил, что никаких обещанных им «волг» в помине не было. Но высшая цель – необратимость реформы – дескать оправдывала лживое заранее средство.  

Но что это за цель, за фетиш – пожирающая население реформа, которая и может только строиться на лжи? 

Затем пришло кровавое и не расхлебанное до сих пор вранье с Чечней, развязанной для оружейной контрабанды и других преступных схем наживы. И я уверен: война там не кончится, пока о ней не прозвучит вся правда и не осудят тех, кто для своих нажив, запечатленных в дачах по Рублевке, пролил там море крови. 

Следом – не меньшее вранье со всеми Чарами, Хопрами, МММ; афера с ГКО, приведшая к дефолту; и, как говорится, далее – везде. И эта ложь уже настолько въелась во все поры нашей жизни, что даже перестала ей считаться, став стилем, смыслом, хлебом жизни всей. 

Хотя, если выдрать обман с ваучерами из всего порочного контекста, я б, может, не рискнул на этот счет с Чубайсом спорить. Он спец, ему видней – а ложь, конечно, в эволюциях любого государства допустима. Когда-то даже, как гостайна и разведка, и необходима – когда служит в самом деле высшим, благим целям. 

Но эта ложь не может быть, как в нашем случае, сплошной. На голой лжи не выстроить ни экономики, ни права, ни семьи и школы, ничего. У нас же все символы, святыни, праздники новой эпохи – одно лицемерие и ложь. День независимости – от кого? День примирения – какое примирение, когда сегодня бедные с богатыми уже составили две противоположные нации? 

Вот еще миф, надуваемый каждую годовщину путча 91 года, положившего начало нашей демократии. Путч этот, как известно, был почти бескровным. Танки, еще не обученные первым демократом Ельциным стрелять в людей, в них не стреляли и гашеные омоновцы их не лупили по хребтам дубинами, как в 93-м. Все больше братались – и единственными жертвами той заварухи стали трое молодых людей, вознесенных затем в исключительное звание Героев Советского Союза: Комарь, Усов и Кричевский. И хоть зашедшее у нас сразу после победы нашей демократии побоище дало еще несметно убиенных, почему-то вознесли именно этих, придав их подвигу какое-то знаменосное значение. Но в чем их подвиг, о котором как-то крайне скупо говорится, был? 

Я в 91-м провел трое суток среди защитников Белого Дома, на четвертые ушел – когда дальнейшее вранье в лице свержителей Дзержинского и прочих выползших на гром победы мародеров перехватило эту самую победу. И могу, как очевидец, рассказать, как было дело. 

Среди тех защитников, пришедших из самых чистых побуждений, были отдельные придурки, притащившие бутылки с бензином, чтобы под шумок во что-то их метнуть. Таких хлебом не корми, дай только запалить в доме мусоропровод, порушить детские грибки или пустить огонь в лесную сушь.

Организаторы защиты сразу поняли: поджечь в толпе боемашину с полным боекомплектом – жертв не оберешься. И из динамиков Белого Дома периодически неслось: ни в коем случае этих бутылок не кидать, у дураков их отнимать, – что люди поумней и делали. 

Но за всеми безголовыми не уследишь. И группка их на выезде из тоннеля Садового кольца все же закидала зажигалками колонну БМП, шедшую вовсе не на Белый Дом, а мимо. Одновременно дорогу ей заперли троллейбусами – тут-то и состоялся этот подвиг. Только совершен он был не теми пироманами, которых подняли в национальные герои – а безымянными военными из запылавшей бронетехники. Они, поняв, что если жахнет, то улюлюкавшая наверху толпа костей не соберет, не дали стрекача, спасая свои шкуры – а сделали все, чтобы пробиться сквозь троллейбусный заслон. 

Одной машине набросили покрывало на триплексы, она незряче заметалась по тоннелю – и в результате одного безумца раздавило гусеницами. Затем солдат вылез из люка и дал из автомата очередь поверх этих безумцев, чтоб их разогнать – еще одного размяло под машиной и другого сразило рикошетной пулей. Но благодаря действительному героизму экипажей колонне все же удалось пройти и сбить огонь с брони. Никто в итоге, кроме тех, чей подвиг, слава Богу не удался, не погиб. 

Но подлинных героев отдали под суд – потом хоть втихомолку оправдали. А на скрижалях славы написали уже названные имена.

Да, мертвым один Бог судья, и не о них здесь речь. А о той лжи, что политические мародеры сделали на их смертях – и завели ее в основу нашей идеологической храмины. На той основе мы с тех пор, как вкопанные, и стоим, твердя в порядке самооправдательной молитвы: все врут – ну и мы тут! 

Во власти – одни негодяи, вне ее – дураки. Дума – самое хлебное пиар-агенство, штамповальня волеизъявлений одного единственного ее избирателя. Римский тиран Калигула ввел с почестями в свой сенат любимого коня – и всем сейчас до боли ясно, что введи Путин в эту Думу свою собачонку, ей там окажут ту же честь. Совет Федерации – то же самое. Поскольку сами наши выборы всех уровней сегодня – еще больший блеф. Самый ходовой товар на рынке нашей демократии – черный пиар, который там за «черный нал» решает абсолютно все. 

По улицам смертельно убывающей страны катят такие «мерседесы», «хаммеры», «ролс-ройсы», что разеваешь рот. Но если сосчитать их парк – и тех, чьи легальные доходы позволяют их иметь, разница будет на порядок, если не на два. Знакомый судья говорит: «Подъезжает свидетель в таком джипе, на который мне не заработать за три жизни, спрашиваю данные – временно не работающий. И знаешь, сколько их!» И даже самый маленький ребенок уже знает: чтобы у нас что-то иметь, надо прежде всего уметь нечестно жить. Чем нечестней живешь – тем больше имеешь. 

По телевизору – та же ложь, лживо назвавшая себя свободой слова, в двух главных ее видах. Один – забившие экран ток-шоу вне политики и вне реальной жизни большинства, где всякие болонки, визажисты, гусманы и прочая гламурная обслуга праздных дам. Там вечный праздник, вечная суббота – когда тяжелый понедельник в основной стране.  

Бомжи, голодные ткачихи и доярки, беспризорники от этой утешительно певучей развлекухи так же далеки, как марсиане; марсиане ближе, ибо о них там речь еще заходит, а о беспризорниках и нищих – никогда. 

И проблемные ток-шоу, где выступают политические сливки, кочующие с одной студии в другую, оседлавшие волну известности на вышеприведенной лжи. Мой друг, проливавший свою кровь в Абхазии за 50 тысяч русских, брошенных там в блокадный ужас этими говорунами, назвал их «заземлителями»: «Не правду ищут – а как увести ее в песок». По сути – это та же самая пиар-обслуга, что и Дума; только служит не единому заказчику, а тому, кто на сегодня больше даст. И более петлиста вся ее лапша.  

В мирное, так сказать, время – мели Емеля что угодно, но в известных рамках, выход за которые карается изгнанием с экрана. Но только бьет час Ч – и все Емели уже лепят дружно: «Голосуй или проиграешь!» «Итоги приватизации несправедливы, но священны!»  

И тут есть примеры просто поразительные. Прошлая Дума, при всей разнополярности ее Емель, приняла поправку к УК, снижающую порог ответственности за развратные действия в отношении подростков с 16 до 14 лет. И этот поступивший в свой час Ч заказ от дельцов детской порнографии проголосован был единогласно! 

Самый же известняк в таких ток-шоу – сидящие на первых стульях люди самой новой, кассовой и уважаемой в залгавшейся стране профессии – политтехнологи. Но кто это такие? Профессиональные лжецы, гордящиеся тем, что сделают за деньги из макаки президента, поставщики того черного пиара, хуже пропаганды Геббельса, что превратил нашу демократию в посмешище. 

Когда-то Солженицын написал страстный памфлет «Жить не по лжи», лупцующий советский строй, в котором лжи действительно хватало. Но еще не было такой бесстыжей, как в уже наши дни толкал с телеэкрана Починок: «Да успокойтесь вы! Это у нас не беспризорные дети, а безнадзорные!» И гора с плеч, и сотни тысяч беспризорников – самые страшные цветы всей нашей лжи, так ловко переназванные, уже не колют никому глаза и души! Эта сплошная ложь, как хорошо раскочегаренная топка, где уже сгорает все, и самые пылкие выпады против нее поставила себе на службу. И правдоборец Солженицын, помогший сковырнуть вчерашний строй и вписанный за это в нынешние святцы, лишь крепит своим честным словом новые оковы лжи. 

Как с этим жить, воспитывать детей, которые родителей за эту ложь стихийно ненавидят – и ищут правду в героине и марихуане? В скинхедах или просто в клинском – чтобы притопить им свои юные мозги, бессильные с их отприродной еще чистотой против всей этой лжи. 

Рецепт живого классика: лично не лгать и подлостей не делать, – еще при его жизни умер, победил другой: «Не солжешь – не проживешь». И сегодня он, сочно налившийся в рекламе типа: «Колготки «Си-си» – шикарный выбор!» или «Ваша дочка – «Золотая бочка»!», – подмял все прочие искусства и их деятелей под себя. 

Но я в конечном счете все готов принять, смириться со всесильным духом времени, с которым наше большинство смирилось через такое бытовое разделение на «мы» и «они»: «Ну, «они» – жулики, «им» надо!» Ну, значит, так надо и «нам» – и виноваты во всем мы же сами.

Но не могу смириться лишь с одним итогом этой лжи: с тем самым не виновным ни на волос беспризорным детским цветником.

Ленин, которого сегодня запинали все кому не лень, в самую голодную годину велел Дзержинскому, чей монумент свалили основоположники текущей лжи: пригреть всех беспризорников. И они при всех безумных трудностях страны были ей приняты – и дальше отслужили ей с лихвой. 

Сегодня в стране есть такая сытость и такие нефтяные деньги, что можно без труда принять всех нынешних сирот. Но современные «они», которые язвят о Ленине, что прибыл в пломбированном вагоне из-за рубежа, при этом сами вывозя вагонами награбленное за рубеж, и капли той же человечности не проявили.  

С какой-то нелюдской, присущей лишь дамским ток-шоу глухотой отгородились от ими ж порожденного бездомного приплода. Который при текущем кривом мире меж ограбленными и грабителями – есть самое большое совокупное их зло и преступление перед своей отчизной и всем человечеством.

__________________________________ 

Все, пожалуй. Что еще тут можно добавить?

Хотя… Хочу отослать вот этот вопрос: «Можете о русских жандармах подобное привести?» его же автору.

И спросить все же о том, чего никак не может понять господин «Ситихантер»:

- Почему в феврале 1917 года народ отлавливал и убивал жандармов, а в 1991 году народ братался с советской пока еще милицией?  

источник