Как цифровые технологии усугубляют экономическое и культурное неравенство. Глава из книги Эндрю Кина «Ничего личного»

Цифровые корпорации — это не дорога к новому свободному миру, а угроза для всех, от гражданина до государств. Этот нетривиальный тезис изложил в своей московской лекции на минувшей неделе знаменитый американский публицист Эндрю Кин, представляя российской аудитории свой бестселлер "Ничего личного". Отрывки из наделавшей много шума книги публикует "Огонек"*

Эндрю Кин

В мае 2014 года я вместе с Алеком Россом, бывшим старшим советником по инновационной политике госсекретаря Хиллари Клинтон и апологетом интернета, выступал в Европейском парламенте в Брюсселе. В сетевом обществе XXI века, предсказал Росс, вместо прежних различий между правыми и левыми идеологиями, после того как "власть перейдет от иерархий к сетевым сообществам граждан", коренное разграничение проляжет между новым "открытым" и старым "закрытым" обществом.

Подобно прочим апологетам интернета, Росс ошибочно принимает средство передачи сообщения за само сообщение. Отсюда и ложное предположение о том, что открытая, децентрализованная технология интернета естественным образом уменьшит в обществе иерархичность и неравноправие. Но вместо большей открытости и разрушения иерархий нерегулируемое сетевое общество, разрушая прежние центры, усугубляет экономическое и культурное неравенство и порождает цифровое поколение властителей мира.

Кто их остановит?

"С точки зрения дарвинизма новые корпоративные гиганты представляют собой лишь последнюю стадию эволюции публичных корпораций,— предупреждает историк интернета и журналист Джон Нотон по поводу "открытых" интернет-компаний, таких как Facebook, Yahoo, Amazon и Google.— Они существуют ради того, чтобы создавать богатство. Им жизненно необходимо расти и добиваться доминирования на выбранных ими рынках, а также на других, которые пока находятся вне пределов их досягаемости. Они точно так же враждебно относятся к профсоюзам, налогообложению и госрегулированию, как в свое время Джон Рокфеллер, Джон Пирпонт Морган и Эндрю Карнеги. С той лишь разницей, что новые титаны нанимают гораздо меньше работников, получают больше прибылей и их меньше кошмарит правительство".

В своей одержимости "открытым" будущим апологеты интернета забывают уроки прошлого. Первая промышленная революция была успешной в значительной мере благодаря тому, что сочетала открытость с новыми законами, регулирующими ее эксцессы. И "великое уравнивание республики Рузвельта", и золотой век труда были обеспечены благодаря государственному регулированию трудового законодательства, налогообложения, условий труда, конкуренции и прежде всего антимонопольным законам. "Бароны-разбойники" вроде Джона Рокфеллера и промышленные монополии вроде Standard Oil исчезли не сами собой — они были уничтожены в законодательном порядке.

Как замечает Ричард Сеннет, профессор социологии Нью-Йоркского университета и преподаватель Лондонской школы экономики, сегодняшние прогрессисты "возлагают великие надежды на то, что во власти технологии построить лучшее общество". Но, в отличие от "недалекого миллиардера Кремниевой долины", поясняет Сеннет, "прогрессисты столетней давности хорошо понимали, что, придя к власти, новые плутократы неизбежно начнут душить таланты, способные поставить их власть под угрозу". Вот почему, по мнению Сеннета, "пришло время разбить Google на куски". "Проблема очевидна: компания забрала слишком много власти, как и Apple, и многие другие крупные технокорпорации".

 

 

* Книга Эндрю Кина "Ничего личного" (перевод И. Евстигнеева) вышла в издательстве "Альпина Паблишер" при поддержке компании Sferiq

 

"Будь он жив сегодня,— пишет Сеннет о "разрушителе трестов" президенте США Теодоре Рузвельте,— я думаю, он бы сосредоточил свою огневую мощь на Google, Microsoft и Apple. Сегодня нам нужны такие же отважные политики".

"Представим себе, что на дворе 1913-й и что почта, телефонные компании, публичные библиотеки, издательства, картирование Геологической службы США, кинопрокат и все справочники в значительной степени контролируются некоей скрытной, неподотчетной общественности корпорацией,— пишет Ребекка Солнит в своей статье о монополистической мощи Google.— Затем перенесемся в наше время и увидим, что в онлайновом мире складывается примерно та же ситуация".

Ответом должны стать отважные политики, способные противостоять квазимонополистам вроде Google. Ответом должно стать сильное, ответственное правительство, способное противостоять властителям из компаний больших данных Кремниевой долины. Ответом должны стать жесткие антимонопольные расследования...

Разумеется, не одному только Google должно противостоять правительство, но и другим интернет-гигантам, например Amazon Джеффа Безоса. Мы должны приветствовать усилия Федерального антимонопольного ведомства Германии Bundeskartellamt, которое в 2013 году начало расследование методов ценообразования, применяемых Amazon в отношении своих партнеров. Мы должны приветствовать принятое в июле 2014 года Федеральной торговой комиссией США решение подать на Amazon в суд за то, что компания позволяет несовершеннолетним тратить миллионы долларов на несанкционированные взрослыми покупки в ее магазине приложений. Мы должны аплодировать усилиям малых издательств, таких как Melville House Денниса Лоя Джонсона, которые бросают вызов растущей монополистической власти Amazon в книжном бизнесе. "Что это, если не вымогательство? — спрашивает Джонсон по поводу решения Amazon в 2014 году приостановить отправку книг издательств Hachette и Bonnier после того, как те отказались удовлетворить требования Amazon об увеличении размера скидок и маркетинговых сборов.— Точно такие же методы мафии считаются незаконными..."

Ответ состоит в том, чтобы при помощи законов и регулирования заставить интернет выйти из его затянувшегося подросткового возраста. Будь то принятое в 2013 году Филадельфией решение запретить 3D-печать оружия. Или постановление Европейского суда по правам человека от 2014 года об ответственности веб-сайтов за контроль комментариев своих пользователей. Или подписанный в 2013 году губернатором Калифорнии Джерри Брауном закон, запрещающий в онлайне порноместь. Или принятый во Франции так называемый антиамазонский закон, запрещающий Amazon бесплатную доставку на территории страны книг, продающихся со скидкой. Или призыв Томаса Пикетти обложить "глобальным налогом" плутократов наподобие Марка Цукерберга или Ларри Пейджа — активное законотворчество является наиболее эффективным способом улучшить интернет и сделать его более справедливым.

Разумеется, есть те, кто утверждают, что любой вид внешнего контроля в интернете отрицательно скажется на инновациях. Но это ложь. Как заявил основатель AOL Стив Кейс, "грядущие интернет-революции в таких областях, как образование и здравоохранение", потребуют партнерства с правительством. Самые значительные инновации, такие как изобретение Тимом Бернерсом-Ли Всемирной паутины в CERN в 1989 году, вышли из государственного сектора. Даже Google и Apple первоначально финансировались за счет государственных средств — компания Apple получила от правительства ссуду в размере 500 тысяч долларов, прежде чем стать публичной, а поисковая система Google была разработана на грант, выделенный Сергею Брину Национальным научным фондом для финансирования его дипломных исследований в Стэнфордском университете.

Новые плутократы

Фото: picture alliance / DPA / AFP

 

Мы с моим другом отправились пообедать в The Battery. Подобострастный персонал клуба обращался с нами как с лордами, что было неудивительно, поскольку концепцию The Battery разработал Кен Фулк, устроитель мероприятий для высшего общества, в том числе фантазийной свадьбы Шона Паркера в стиле "Властелина колец" за 10 млн долларов, и большой поклонник сериалов наподобие "Аббатства Даунтон", прославляющих двухуровневые общества.

После обеда я совершил экскурсию по клубу, который со своей не такой уж тайной комнатой для покера и декорированной деревянными панелями библиотекой с рядами непрочитанных книг напоминал клуб джентльменов XIX века, как его представляют фантазеры XXI века. The Battery был похож на одно гигантское фото в Instagram.

"Привет, это мы!" — говорил он от лица всей Кремниевой долины. Христя Фриланд, автор книги "Плутократы" (Plutocrats) и эксперт, исследовавший подъем новых глобальных сверхбогачей и падение всех остальных людей, убедительно объясняет, почему фантазеры вроде Фулка находят ностальгические драмы наподобие "Аббатства Даунтон" столь обольстительными. Существует, утверждает она, "глубокое сходство между огромными экономическими, социальными и политическими переменами, направляющими сюжет "Аббатства Даунтон", и переменами, происходящими в наше время".

В нынешнюю цифровую эпоху непрерывного созидательного разрушения, говорит Фриланд, такие технологические компании, как Google, Uber и Facebook, с одной стороны, дают возможность наживать гигантские личные состояния интернет-плутократам XXI века типа Марка Цукерберга и Трэвиса Каланика, а с другой стороны, разрушают жизнь обычных людей.

Однако, напоминает нам Фриланд, между "Аббатством Даунтон" и Кремниевой долиной существует одно важное различие. "Дело в том, что нынешняя "аристократия талантов" имеет все привилегии и лишь малую часть традиционных ценностей, присущих старой английской аристократии". Таким образом, в 2014 году в Кремниевой долине мы видим все социальные и экономические иерархии 1914 года, но только без того, что Фриланд называет "социальными ограничениями" старой аристократии.

У нас есть фантазии об отделении от мира, яхты за 130 млн долларов размером с футбольное поле и миллиардеры-либертарианцы с блондинками-секретаршами в черных одеяниях и официантами в белоснежных смокингах. У нас есть огромные, выставляемые напоказ состояния при минимальной социальной ответственности. У нас есть новое дворянство без noblesse oblige (положение обязывает.— "О"). То, что у нас есть, конечно же, не является ответом на углубляющиеся экономическое и социальное неравенство и несправедливость начала XXI века.

Следовательно, ответ должен заключаться не только в усилении регулирования со стороны правительства. В конце концов, noblesse oblige невозможно закрепить законодательно. Надо, чтобы цифровая элита взяла на себя ответственность за самые травматичные социально-экономические потрясения, случившиеся после промышленной революции. Новая плутократия должна вернуться с небес на землю... Вместо Билля о правах в интернете нам действительно требуется неформальный Билль об ответственности в интернете, который утвердит новый социальный контракт для каждого члена сетевого общества.

Кремниевая долина фетишизировала идеалы сотрудничества и диалога. Но где нам требуется реальное сотрудничество, так это в диалоге о влиянии интернета на общество. В таком диалоге должны участвовать все — от цифровых аборигенов и прекариата (люди, которые в любой момент могут потерять работу и у которых нет гарантий обеспеченной жизни.— "О") до миллиардеров Кремниевой долины. И в этом диалоге мы все должны взять на себя ответственность за наше поведение в онлайне — будь то нарциссическая зависимость от социальных медиа, или анонимная жестокость, или пренебрежительное отношение к интеллектуальной собственности, созданной профессионалами.

Время для этого диалога пришло. Майкл Мориц, основатель венчурного фонда Sequoia Capital, предостерегает по поводу растущего неравенства в цифровую эпоху. Фред Уилсон из венчурного фонда Union Square Ventures выражает беспокойство в связи с появлением в цифровой экономике опасных новых монополий. Профессор Нью-Йоркского университета Клей Ширки беспокоится о трагической судьбе журналистов в мире без печатных изданий. Итан Цукерман из MIT считает, что "первородный грех" интернета — его зависимость от рекламных доходов для обеспечения бесплатного контента — привел Сеть к фиаско. Выдающиеся журналисты, блогеры и писатели опасаются растущей власти Google, Amazon, Facebook и других крупных интернет-компаний, их отвращает нашествие в интернет троллей, обидчиков, психов, мошенников, самозванцев и идиотов.

"У тебя есть только одна идентичность" — памятное заявление Марка Цукерберга, опошлившего сложность человеческого бытия. Но наши множественные идентичности зачастую расходятся друг с другом. Например, интернет отлично подходит для нас как для потребителей. Но вызывает серьезные вопросы у нас как у граждан...