... Все эти художники Возрождения быстро освоив технологию пяток и торсов, 

заполонили ими стены – и бедное человечество, китайцы, немцы, датчане, англичане… 

стоят в музее Флоренции  смотреть на это торжество поз. Даже у самого вразумительного 

из них, Боттичелли, ангел, вероятно сообщающий весть о будущем рождении бога-сына, 

извивается в грациозных позах и женщина (будущая богоматерь) отвечает ему тем же, 

очень сложными движениями торса, линией ног и рук, словно это сцена не информирования 

о важнейшем событии на Земле, а сцена может быть соблазнения и туманного кокетства. 

Зрители испытывают непонятный им и безусловный восторг, не имеющий отношения 

никакого к христианству, жизни и поэзии – а это всего лишь одни туманно эротические намеки.

 При этом на одеждах ангелов такое количество надутых складок, будто сзади дует ветер 

– и понятно, что это за ветер, ненасытное желание получить много денег. 



       Другое дело эта же сцена у Леонардо, он как будто нарочно решил показать 

кто есть кто в искусстве, кто торговец складками и позами – и кто возвышенный художник, 

композиции которого не имеют цены.



      У Леонардо ни малейшей суеты показать что-нибудь лишнее, все подчинено высокому духу 

красоты земной и неземной, от одного лица ангела уже захватывает дух, а его движение рук 

и фигуры, полны сдержанности и чистоты, преклонения и возвышенности 

– вот уж поистине торжество духа, ума и веры.



     Короче говоря, глаз отдохнул от фальшивых поз лишь на считанных картинах. 

Рембрандта – преклоняющегося перед красотой обыденных мгновений жизни, 

Гойи – замирающего от красоты тайн, таящихся за любым мгновением, 

Шардена - влюблено глядящего на все в этом мире, и на лежащую книгу, 

и на мальчика строящего карточный падающий забор … (десять имен может 

и не удастся набрать) … Леонардо - зачарованного исследователя, поэзия души 

которого охватила все формы человеческого познания (искусства, науки, 

изобретательства и инженерного дела), Эль Греко – странного (сумасшедшего 

может быть) искреннего и возвышенного в своей вере, пятерых упомянул, 

пятерых мог и не заметить в толпе картин с пятками, локтями, плечами и носами … 

ах да шестого упомяну, великого Джотто – скупого минималиста, открывателя 

реализма с его полутенями, незыблемо верующего Христу в праздник земной жизни 

и в праздник неземного существования…  



     Не проще ли было бы всех искренних и честных художников-гениев поместить 

на одном этаже, а торговцев ремеслом рисовать ракурсы, пятки и локти на другом?



    И этот вопрос надо задать музеям всего мира. И в России и в Париже, и в Лондоне и т.д. 



      И в одни залы ходить за высоким духовным искусством, а в другие залы, 

как в кунсткамеру с отклонениями от человеческой природы, когда за деньги 

рисуют задрапированные торсы не обозначающие ничего кроме наивного 

мошенничества, т.е. залы, где художники вводят в заблуждение и зрителя и самих себя.



Можно сказать и менее обидно: в одних залах предлагается искусство, искренность, 

поэзия для разглядывания, а во-вторых - представлены только технологии искусства...