Началась эта история задолго до того, как одна овца на весь мир заявила: «В Советском Союзе секса нет!» Придурок-ведущий, вместо того, чтобы поинтересоваться у нее, мол, вы имеете в виду, что лично у вас в СССР секса нет, начал ржать, как идиот. Именно из-за таких, как он, на западе и думают, что в СССР, а теперь в России, по улицам ходят медведи, русские мужики круглый год ходят в буденовках и в валенках, а сексом занимаются только тогда, когда хотят иметь детей. А у нас в далеки
е семидесятые годы прошлого века от наличия или отсутствия секса у вполне определенного военного летчика зависело выполнение боевого задания.
А теперь все по порядку. Военный летчик – это круто! Бесстрашный парень, подымающий серебристую птицу с громадным количеством ракет в небо. До восьми часов боевого дежурства в небе, за которые его ракетоносец может четырежды заправляться в воздухе на скорости около тысячи километров в час. Ни у кого еще не возникло вопроса? Шофер-дальнобойщик, который сидит за рулем такое же время, может раз в два-три часа тормознуть машину в безлюдном месте, и щедро полить пожухлые кусты, потом застегнув ширинку, снова сесть за баранку и ехать дальше. У пилота ракетоносца такой возможности нет. Ни затормозить, ни расстегнуть ширинку. В гермокостюме она не предусмотрена.
Нынешние мамы должны быть благодарны этим парням за то, что детки до полутора лет могут не думать о горшке, а справлять малую нужду тогда, когда захочется. Памперсы были придуманы вовсе не для детей, а для космонавтов и военных летчиков НАСА. У наших парней была немного иная технология отправления физиологических потребностей в полете. Вместо трусов с памперсами, наш красавец-пилот под трусы надевал хитроумное изделие. Все мужское достоинство, включая член и мошонку, он укладывал в специальную резиновую сумочку. Та крепилась ремешками к поясу и бедрам. Сумочка, повторявшая естественную форму мужских половых органов, в нужном месте имела трубку, спускавшуюся до колена, где крепилась одноразовая емкость для приема мочи. На входе был примитивный клапан, который открывался, как только сверху на него выливалось хотя бы немного мочи. Пока сверху мочи не было, клапан был закрыт, и даже во время фигур высшего пилотажа, пилот мог быть уверен, что содержание его индивидуального пакета не выльется ему на голову. Почему американцам пришлось выдумывать памперсы? Да просто у них пилотов-женщин почти столько же, сколько и мужчин. А женщине такое изделие не прилепишь. Крепить некуда!
Хрен с ними, с американскими пилотами! Им во время боевого дежурства думать о сексе противопоказано. Вдруг встанет? Не знаю, и не хочу знать, как себя чувствует мужчина со вставшим членом в уже неоднократно использованном памперсе. Зато нашему пилоту на такие мелочи плевать! Его член с яйцами никуда не денется! Встал – ну и ладно! Писать в это время не нужно, а будет нужно – его боец успокоится, и резиновая сумочка сама вернется в рабочее состояние. Так у кого, спрашивается, секса нет? Ученые говорят, что мужчины думают о сексе, больше половины свободного времени. И встает у них не только тогда, когда нужно, а в зависимости от настроения. Вы спросите, а с каких дел у военного летчика вдруг куча свободного времени? Да все дело в том, что поднимается здоровенный самолет с кучей ракет на борту только тогда, когда это действительно нужно. Уж больно много он жрет горючки. А потому основное боевое дежурство военные летчики проводят в состоянии «Готовность №1». Взлетное время – минута после приказа. А это значит, все восемь часов в гермокостюме за штурвалом. Будет приказ – взревут двигатели и уже через минуту первый ракетоносец оторвется от посадочной полосы, еще минута – следующий.
А пока нет приказа – делать совершенно нечего. И тут уж кто, о чем думает, а мужики – вы знаете о чем. И если учесть, что парятся на ракетоносце четыре мужика в полном расцвете сил, то от этого самолета исходит такая сексуальная аура, что только держись.
Но как-то раз в этой спокойной отлаженной жизни произошел сбой. На дальнюю точку пришло пополнение – два молодых лейтенанта, только после училища. Опыт полетов у них конечно имелся. Но только на малютке Л-39, которого нашему ракетоносцу можно под крыло повесить, вместо крылатой ракеты. И гермокостюмы они одевали, но только за исключением одной маленькой детали. Сколько времени курсант в небе за раз бывает? Полчаса, не больше. Поэтому о существовании такого хитрого устройства, как мочеприемник, они даже не догадывались. Но график боевых дежурств уже расписан, поэтому завтра молодым орлам придется восемь часов просидеть, а если случись что, даже полетать на огромном ТУ-22М3. Ознакомление молодого поколения с мочеприемником всегда происходит с какими-то розыгрышами.
Вот и сейчас им торжественно зачитывают приказ о запрете военным летчикам пользоваться писсуарами для малой нужды. В целях сохранения генофонда. Парни широко улыбаются, слушая этот бред, но тут все старшие товарищи по команде снимают штаны и трусы, и у парней смех превращается в испуганный оскал. Все офицеры, в том числе и полковник – в мочеприемниках! Тут же торжественно вносятся два индивидуальных комплекта для молодого поколения. Парень, который пониже, с ходу включается в шутку. Он тоже скидывает трусы и быстро прилаживает мочеприемник на штатное место. Но второй, высокий и плечистый грузин, испуган не на шутку. Он от волнения начинает говорить с грузинским акцентом:
-Я не могу это одеть!
Шутка продолжается. Полковник, командир части, со спущенными до колен трусами, отдает приказ:
-Лейтенант Гоги Киридзе, я вам приказываю! Если вы немедленно не оденете это, то пойдете под трибунал за не выполнение приказа!
Гоги чуть не плачет:
-Эта штука на меня просто не налезет! – он дрожащими руками расстегивает штаны, и спускает их вместе с трусами до колен. Первое, что видит полковник, это черный густой мех, которыми покрыты ноги лейтенанта. А поверх меха – что-то по размерам, цвету и форме напоминающее качалку московской сырокопченой колбасы. У большинства офицеров нижняя челюсть отвисает так, что сложно понять, у кого родился этот вздох:
-Твою мать!
Под колбасиной была огромная мошонка. Из-за густого курчавого меха и размера яиц, каждое с гусиное, мошонка по размеру смотрится, как мяч для гандбола. Надежды на то, что ЭТО поместится в мочеприемник – никакой. Полковник тяжело вздыхает, снимает с себя мочеприемник и командует:
-Представление закончено! Привести себя в порядок!
Офицеры быстро снимают мочеприемники и одевают штаны. Гоги и себе тянет штаны вверх, но полковник жестко приказывает:
-Отставить, лейтенант! Вам завтра заступать на дежурство. И что мне делать с вашим лошадиным размером? Вам восемь часов сидеть в самолете! Вы ссать в штаны собираетесь?
-Товарищ полковник, я потерплю!
-Идиотское предложение! Летчик должен думать о боевом долге…
Все офицеры весело гогочут. Полковник сердито зыркает на них, потом и себе ухмыляется:
-Или о бабах в конце-концов! Но совсем не о том, что моча сейчас из ушей польется! Лейтенант Киридзе, у вас есть девушка?
Один из офицеров язвит:
-Скорее ослица! Если его прибор встанет, то станет еще больше! Это будет почти как рука до локтя со сжатым кулаком на конце! Кобыле это понравится, а вот женщине – вряд ли!
Улыбка полковника гаснет. Мочеприемник должен быть рассчитан на то, что у его носителя будут эротические мысли, а раз так – то и приподнятое настроение. Он сердито рявкает:
-Отставить балаган! Кто еще раз пошутит в тему – будет вместе с лейтенантом Киридзе чистить его гермокостюм после дежурства.
Заместитель командира, майор Светлов, качает головой:
-Товарищ полковник! Нужно отстранить Киридзе от дежурства и сообщить командующему о, - майор на мгновение задумывается, как бы сформулировать проблему, чтобы полковник не счел ее дурацкой шуткой,
-Скажем, о невозможности штатной комплектации его гермокостюма!
Полковник чешет в затылке:
-Докладывать все равно придется, не можем же мы боевого летчика не пускать в самолет из-за размеров его члена! Кстати, Киридзе, какая длина у твоей штуки, когда она встанет?
Гоги грустно отвечает:
-Я не мерил!
-Он не мерил! А что я генералу скажу? Что у моего лейтенанта член неизвестного размера? Немедленно измерить!
Кто-то сзади уже подает линейку. Полковник выхватывает ее и сует Киридзе:
-Ну, чего ты ждешь? Подыми своего красавца!
Лейтенант берет свой член в руку, но поднять не успевает. Полковник краснеет от гнева:
-Мне нужно узнать его размер, когда он стоит! Или он не встает?
-Встает! Но только ему для этого нужно… - он смущенно смолкает. А полковник в ярости орет:
-Женщину? Где я тебе здесь возьму женщину? – он глядит на лейтенанта и до него доходит, что чем больше он будет орать, тем меньше шансов, что у этого парня встанет. Майор Светлов задумчиво говорит:
-Отсюда за десять километров есть поселение алеутов. Там есть женщины.
Член Гоги шевельнулся, как будто прислушиваясь. Полковник оборачивается и подмигивает Светлову:
-С этого места подробнее! И часто вы туда ездили к местным бабам? То-то я смотрю расход горючки на вездеходе подозрительно большой, а на сидениях какие-то пятна. Не то сопли, не то сперма!
Член Гоги заметно увеличивается в размерах и начинает приподниматься. У Светлова мозг прямой, как стрела. Ни одной извилины. После его фразы:
-Да если у меня год женщины не будет, все равно на тех алеутских баб не встанет. Они по жизни не моются, только раз в году тюленьим жиром натираются, а потом ножом скоблят. А одежду своей мочой выделывают и само собой не стирают. А еще они тухлую рыбу жрут!
Член Гоги поникает и возвращается в исходное состояние. Полковник тяжело вздыхает:
-Майор, если не умеете думать – выполняйте приказы! Сейчас берете вездеход, едете в то стойбище, и без женщины не возвращайтесь! Грязная и вонючая – вымоем. Это поручим лейтенанту Киридзе, - полковник с надеждой смотри на член Гоги. Тот не шевелится.
-Исполняйте! – зло заканчивает полковник.
Майор исчезает за дверью. Полковник тяжело вздыхает:
-Товарищи офицеры! Я когда-то говорил, что если у кого-то увижу фото голых баб, заставлю сожрать! Меня клятвенно убедили в том, что ни у кого таких фоток нет. Но если вдруг кто-то случайно найдет несколько фоток, я разрешу их оставить! – он злыми глазами обводит офицеров,
-Быстро несите все, что найдете! Того, у кого не будет ни одной фотки с голой бабой, буду считать педерастом, и отдам под суд по 121 статье! Разве что, он своей голой задницей заставит встать член у Гоги!
Офицеры быстро исчезают. Полковник тяжело вздыхает:
-Слушай, Гоги! У тебя вообще секс был? Только не говори, что был! Любая девушка захотела бы узнать, размер твоей елды!
Гоги краснеет, как помидор:
-Товарищ полковник, у меня еще не было женщины!
-Козу, небось, драл?
-Козу мне нельзя. У козла член меньше, чем у человека, поэтому козе бы я все порвал бы. У нас ослица была.
Полковник обреченно машет рукой:
-Ладно, дальше не нужно. Померяй, сколько у тебя, когда он просто висит!
-Двадцать четыре сантиметра! – полковник с ужасом смотрит на линейку, которую почти не видно из-под члена:
-Ладно, пока генералу скажем, что у тебя все тридцать, когда стоит. Думаю, перемерять он не будет!
В этот момент начинают подтягиваться офицеры со стопками фотографий. Полковник с надеждой подсовывает их Гоги:
-Смотри, какие девушки! Если встанет – меряйте, сколько у него там, а я звоню генералу!
Аппарат ВЧ-связи настроен так, что то, что говорит генерал, слышно всем присутствующим. Хотя как его не настраивай, а рокочущий бас генерала, все равно будет слышно:
-Полковник Петров, у меня мало времени. Быстро излагайте, что у вас произошло!
-Товарищ генерал, я вынужден отстранить одного из новых лейтенантов от полетов…
Генерал перебивает. Теперь он орет так, что полковнику приходится держать трубку за метр от уха:
-Он напился или заболел?
-Никак нет! Мы не можем его экипировать для боевого дежурства.
-Какого хрена! Они все с собой привезли! Гермокостюмы сидят, как влитые! Темнишь, полковник! Чего не хватает этому лейтенанту? Ботинки жмут? Или яйца?
-Яйца, товарищ генерал! Лейтенанту Гоги Киридзе не подходит стандартный мочеприемник! У него член тридцать сантиметров длиной и толщиной с руку.
-Брось прикалываться, полковник! Где бы он держал такой хрен? Это ж до колена! Может он его колечком складывал, как колбасу краковскую? Мне должны были доложить! – слышно, как генерал на кого-то орет:
-Где данные этого Киридзе? Ну, вижу рост-195, вес 90, размер 56, четвертый рост. Где про его член написано? Что значит, не пишется? Так что, у меня на ракетоносцах ишаки летать будут с метровыми членами? А ссать им куда? - генерал на время замолкает, внимательно выслушивая собеседника, потом тяжело вздыхает и говорит в трубку:
-Вот что, полковник. Мне сказали – дерьмо вопрос, нужен только слепок члена этого Киридзе, когда он стоит, вместе с его огромными яйцами. По слепку через трое суток сделают индивидуальный мочеприемник. Завтра утром с вертолетом передашь. А на эти трое суток что-нибудь придумай. У тебя парни башковитые. Доложишь потом, кто придумал – получит премию! Конец связи!
Полковник кладет трубку и зло смотрит на висящий член Гоги. Его хозяин грустно рассматривает фотографии голых женщин. Судя по всему, они его не трогают. Полковник хватает несколько фотографий, из уже просмотренных:
-А чего, неплохие телки! Глянь, у этой сиськи какие! – он протягивает Гоги фотографию, где у стоящей раком женщины груди почти достают до пола, хотя руки только слегка согнуты в локтях. Гоги уныло отвечает:
-У нее не грудь, а вымя!
Полковник взрывается:
-А на корову у тебя не встает! Может, ты импотент? Вот смотри, у этой бабы вообще нет грудей, одни соски! – он грозно осматривает офицеров:
-Это у какого извращенца тяга к малолеткам? Узнаю – убью! Слушай, Гоги, тут ведь бабы на самые разные вкусы есть. Неужели ни одна не нравится?
-Нравятся. Вот эта, и эта, и эта! Почти все нравятся! Ведь здесь нет этих женщин! Тут только десять мужиков, которые пялятся на мой член, как будто он водкой ссать должен!
-Может, им задницами к тебе повернуться? Или тебя на мужские зады не прет? У кого-нибудь есть фото кобылы или ослицы? Хотя, на них у тебя тоже не встанет. Ладно, ждем майора, может он нам какую-никакую женщину привезет. Все, цирк закончен, все свободны, кроме Киридзе. Пусть сюда придут техники! Слушай, Гоги, спрячь пока свой агрегат, а то простудишь, он до утра не встанет!
Прошло полчаса, пока в кабинете полковника собрались все техники, и еще столько же времени, пока закончились идиотские шутки и начался разговор по существу с деловыми предложениями. Быстро сформулировали последовательность действий. Первое. Член и мошонку нужно выбрить. Или хотя бы очень коротко обрезать все волосы. Второе. Член нужно поставить и продержать в этом состоянии до тех пор, пока не застынет гипс. Перед тем, как лепить на член с мошонкой гипс, их нужно покрыть толстым слоем комбижира. Хотя проблема осталась. Нужно каким-то образом заставить встать эту огромную елду. В этом вопросе фантазия техников была безгранична. В основном методы были исключительно жестокие. Один из техников вытащил тонкий упругий металлический троссик, с колючими ершиками и предложил засунуть его. Нет не в задницу, как подумал полковник, а в уретру. Техник сообщает:
-У моего тестя была аденома, и так защемило – он почти двое суток не ссал. А доктор приехал с подобной фигней, сунул ее на полметра и вылил из тестя почти три литра мочи. А пока лилось – у тестя стоял! В его-то почти восемьдесят! Гоги придется всунуть на почти на метр…
Гоги сжимает кулаки:
-Всунешь мне только мертвому!
Полковник, чтобы разрядить обстановку, заявляет:
-Майор, обещал нам женщину. Если у этого жеребца на нее не встанет – обрежем до человеческого размера и уберем лишнее яйцо. Зачем такое большое хозяйство, если оно не рабочее? До этого лейтенант должен привести свой лобок и мошонку к такому виду, чтобы гипс не затвердел с волосами. И это – не в моем кабинете! В душ!
Лейтенант уже добривал свой лобок, когда от входа в душевую послышался странный запах. Как будто месяц назад кто-то нассал на пол и бросил в лужу с мочой кусок тухлой рыбы. И в течение месяца это место никто не убирал, позволяя естественному процессу вониобразования идти своим чередом. Ноздри Гоги вздуваются:
-Майор привез женщину! – его член уже приподнялся, хотя женщины еще и близко нет. Полковник криво ухмыляется:
-Лейтенант, я должен приказать вас связать! Прошу не оказывать сопротивление. Нам нужно снять слепок с вашего члена, а потом, если все получится – будет вам женщина.
В душевую входит майор Савельев, держа в руках кусок хлеба, густо покрытый красной икрой. Полковник оглядывается, надежно ли привязан Киридзе, после чего спрашивает:
-Это то, о чем я подумал?
Майор довольно кивает:
-А то! У этой бабы, что я привез, муж яйца и член отморозил. Они толи развелись, то ли собираются это сделать. Она как узнала, что нам нужно, выставила литр красной икры. Я рассказал, что у парня, который будет ее, - он делает соответствующий жест,
-Мех, как у белого медведя, только черный, что он огромный и очень сильный, а еще у него член, размером с гарпун для кита. Короче, она презентовала нам три литра красной икры, чтобы ее имели этой елдой по полной программе.
Полковник краснеет от гнева:
-Сводничеством занимаетесь, майор? С женщин плату берете?
Майор со смаком откусывает хлеб с красной икрой:
-Какую плату? Даже и не думал! У алеутов так принято. Их стойбища очень далеко друг от друга. Поэтому все, кто живет в одном – близкие родственники. Ее муж – ей чуть ли не двоюродный брат. Поэтому как в стойбище попадает свежий мужик, ему тут же бабу подсовывают, у которой нужный день цикла. Типа, чтобы сперма даром не пропала. А чтобы стояк был лучше – гостя красной икрой кормят. Прикажете вернуть – придется мне ее иметь, за съеденную икру.
-Ну и где же это вонючее создание? Вонь слышу, а она где?
-В раздевалке. Рвется сюда, вчетвером едва держат, - он шепчет на ухо полковнику, так чтобы не слышал Киридзе,
-У алеутов, пока они зимой по тундре бегают, тоже снять штаны и поссать нет никакой возможности. Мороз до пятидесяти градусов. У нее что-то типа меховых трусов с карманом, а в них мох, который до того, как его туда сунули, был сухим. Она в него уже минимум раза три ссала. Мы ее чуть-чуть привели в порядок в раздевалке, а то если бы Киридзе ее сразу увидел, у него неделю бы не вставал.
Полковник хватается за голову:
-Если об этом узнает генерал, нас под суд отдадут! Меня, тебя, и тех четверых, которые ее держат!
-Вас? За что? Вы же не приказывали мне делать такие глупости! Меня? Да она меня еле уговорила, стать первой женщиной великого воина!
-Это Киридзе – великий воин?
-Конечно! Сильный и волосатый, как медведь, с членом, как у моржа! Я ей сказал, что воины с таким членом рождаются раз в сто лет! А тех четверых, что ее держат, она в жизни не признает!
В двери душа стучат. Майор ухмыляется:
- Парни, вводите первую девушку великого воина! – ее не вводят, а скорее вносят. Невысокая, но очень плотная женщина, уже голая, однако слой грязи и тюленьего жира на ее теле, создает впечатление, что она одета в колготы и комбинацию. Зато четверо парней, которые ее вносят абсолютно голые. На них только мочеприемники и маски под шлем. Полковник вздыхает с ужасом:
-Господи, что вы за разврат устроили? А они чего голые?
-У них, на майке, на трусах, и на прочих предметах одежды фамилия, имя и личный номер записаны. А она читать умеет, детей у алеутов, которых поймают в семь лет, в интернат отправляют. Для всеобщего среднего образования. Зина! Женщину великого воина, должны вымыть на его глазах, а она должна в это время стоять неподвижно. Сможешь, или тебя привязать? - майор шепотом добавляет, так, чтобы было слышно только полковнику,
-Ее зовут не Зина, но ее имя я только после бутылки смогу выговорить!
-Я буду стоять неподвижно! - отвечает женщина. К запаху тухлой рыбы примешивается еще один запах, который не может оставить равнодушным ни одного мужчину. Глаза Гоги наливаются кровью, мышцы напрягаются, пытаясь разорвать веревки, а член наконец-то приходит в боевое состояние. Первым приходит в себя полковник:
-Я не понял, чего все замерли? Техник, комбижир остывает! А вы, четверо уродов, намыливайте эту красавицу!
Алеутка быстро покрывается мыльной пеной. Ее трут и мнут чересчур сильно, даже для ее загрязнения. Она не обращает внимания, ни на то, что руки офицеров слишком долго теребят ее грудь, задницу и почти ныряют во влагалище. Ее взгляд прикован к огромному члену, который после намазывания комбижиром стал почти белым, а сейчас, когда на него накладывают слой гипса, становится практически белоснежным. Она уже перестала себя контролировать. Шаловливые руки офицеров, которые больше не мыли, а тискали ее, довели ее возбуждение до предела. Запах тухлой рыбы почти исчез, зато запахом возбужденной вагины заполнено все помещение. Алеутка делает шаг к Гоги:
-Сын Великого Моржа, я иду к тебе! Возьми меня!
Техник, который только закончил накладывать гипс на дрожащий от возбуждения член Гоги, испуганно вопит:
-Задержите ее минимум на пятнадцать минут! У меня еще гипс не схватился!
Удержать голую намыленную женщину оказалось непросто. Офицеры только и смогли, что повалить ее на пол. Она успешно отбивалась от них, и медленно, но уверенно проскальзывала все ближе и ближе к Гоги. И тут майор рявкает:
-Встань, женщина! Если ты повредишь наш подарок Великому Моржу, у тебя никогда не будет детей!
Это помогло. Алеутка тут же прекращает сопротивление, выбирается из-под взмыленных офицеров и встает. Еще пару минут понадобилось, чтобы встать и офицерам. Все из-за того, что их мочеприемники находятся совсем не в штатном состоянии. Полковник перехватывает инициативу. Он понимает, что если пятнадцать минут все будут просто стоять, то член у Киридзе стоять не будет. Полковник быстро и зло говорит:
-Ты боролась с подчиненными Великого Моржа, и должна быть наказана! Ты хотела совокупиться с сыном Великого Моржа, когда была еще не готова! У тебя до сих пор грязные волосы! Поэтому сейчас ты наклонишься. Двое будут мыть твою голову, а другие – бить тебя по заднице! Через пять минут они поменяются.
Майор испуганно шепчет:
-Полковник, по-моему, это перебор!
-Страшно? Если что, сядем все, всей эскадрильей! Бить голую женщину по заднице – приказ явно преступный, и тот, кто захочет капнуть на меня, его выполнять не будет!
В этот момент двое офицеров, стоящих возле задницы алеутки, начали шлепать ее по очереди ладонями по ягодицам. Удары не причиняют боли, что сильно возмущает женщину:
-Я должна быть наказана так, чтобы Великий Морж простил меня! Вы должны бить меня, а не гладить! Вот так! – внезапно выпрямившись, она наносит обоим офицерам по такому шлепку по их ягодицам, что у тех вздувается багровый отпечаток ее ладони. К тому времени, когда гипс застыл, задница у алеутки была красной, как у мартышки. Техник снимает гипсовый слепок с члена, и, прикрывая его своей грудью, боком идет к двери. Полковник жестко говорит:
-Лейтенант Киридзе! У вас есть два часа на решение своих личных интимных вопросов с этой женщиной. Потом – отбой, у вас завтра первое боевое дежурство!
-Отвяжите меня! – ревет Гоги.
-Отвяжем сейчас – ты ее проткнешь, как шампур мясо! Пусть она освоится, пока ты связан! Порвет себе что-то – будет сама виновата. А если у нее подойдет по габаритам – она сама тебя отвяжет! – уже за дверью полковник толкает в бок майора:
-Великий морж, говоришь? А что, генерал очень даже похож на старого моржа. Лысый, толстый, усатый! И шея такая короткая и толстая, как будто ее и вовсе нет!
-Я не имел в виду генерала! – бледнеет майор.
-А вон та гипсовая фигня, это какому Великому Моржу подарок? Да не бойся, мы так повеселились, что если кто-то заложит, на лет пять общего режима хватит каждому!
Внутрь гипсового слепка залили эпоксидку, а снаружи, предварительно густо смазав комбижиром, нанесли специальную мастику. Она, застывая, превращалась в резиноподобную массу. Уже через час техник снял первую заготовку для индивидуального мочеприемника Киридзе, и уже намеревался мазать мастикой второй раз. Полковник хотел вмешаться:
-Генерал сказал, что нам уже через три дня привезут настоящий!
Техник ухмыльнулся:
-Вашими устами мед есть, товарищ полковник! Генерал, наверное, забыл и о Киридзе, и о том, что обещал премию технику, который решит вопрос с его мочеприемником.
Техник оказался прав. На следующий день трубка аппарата ВЧ-связи чуть не лопнула от вопля генерала:
-Полковник, объясните вашу идиотскую шутку! Сегодня с вертолета получаю пакет с надписью: «Лично генералу от полковника Петрова». Открываю, а там елда ослиная со слоновьими яйцами! Что за гребанные шутки?
Полковник тяжело вздыхает:
-Товарищ генерал, это слепок с члена лейтенанта Киридзе…
С другого конца провода слышен глухой шлепок, потом сдавленный смех генерала:
-Твою мать, совсем забыл! Да быть такого у человека не может! Небось, приврали, как рыбаки?
-Никак нет, товарищ генерал! С натуры лепили!
Смех генерала мигом смолкает:
-Вы лепили, а у него все это время стоял? Да он просто маньяк! Вы там смотрите за ним! Через недельку ожидайте мочеприемники на этого жеребца!
Первый мочеприемник пришел тогда, когда Зина Киридзе была уже на девятом месяце. Она прибегала в расположение части каждый вечер в течение месяца, пока, наконец, полковник не сдался. Застав парочку в укромном уголке в самый разгар секса, он тихо сказал:
-Лейтенант Киридзе, не вставайте, можете продолжать! Если вы женитесь на этой женщине, я смогу оформить ее ефрейтором. А если еще раз поймаю вас на блядстве – пойдете с ней, в ее стойбище, на моржей охотится. Поэтому сейчас, до того, как вы кончите, я хочу покончить с формальностями. Как командир отдаленной воинской части, я имею право регистрировать брак. Берешь ли ты, Гоги Киридзе, эту женщину, не знаю как ее зовут, но в которой находится твой член, в жены?
Гоги, мыча от страсти, вопит: «Канешна!»
-Берешь ли ты, женщина этого жеребца с ослиным членом себе в мужья?
Алеутка, которая в этот момент кончала, в экстазе вопит: «Да, да, да!»
-Теперь дело за малым! Оформишь развод со своим импотентом и приходи жить в часть! Объявляю вас мужем и женой, можете продолжать иметь друг друга!
http://the-cheerful-robot.diary.ru/p203198530.htm
