всё из меня торчит
автор - Николай Милешкин

* * *

я видел
страшное:

лица людей

в метро

в понедельник
утром




* * *

всё из меня
торчит

нитки
волосы
мысли

никак не впишусь
в социум




* * *

так стыдно

как будто я
этот мир создал




* * *

родина

запах мороза
ранним утром

первый снег
на ещё жёлтых листьях

а не ваши крики
и не ваши флаги




* * *

всё проходит
и проходит

не пройдёт
никак

образ мира сего




* * *

никто не услышит

все в наушниках




* * *

салют

ребёнок плачет

9 мая 2021 года




* * *

Е. К.


чикатило

тоже филолог




* * *

поздравьте
меня:

я счастлив

https://polutona.ru/?show=1011154222

Сыновьям
автор - Валентина Фехнер





1

За человечество ангельчик речи
Все человеческое воздвигая в плечи
Как памятник первопричины
Воина, сына.



2

Это попытка завесу воздуха разодрать,
Чтобы за ним точно за саваном смерти
Найти бездыханного
Мертвые дышите вслух
Поминальным словом
Мертвые бросайтесь в зрение
Поминальным камнем
Выбейте глазные яблоки, а на место поминальные камни их вставьте
И тогда спросите
Зрячи камни твои человек?


3

Камни зрения две птицы
Освобождают глазницы
И как слепая сила
Летят к своим могилам


4

На распутье их останавливали
Пытали о правом пути
Кто-то бросал себя влево как смертник в помешательстве самоподрыва
Кто-то вырвал свой левый глаз и претерпев до конца проследовал дальше
Неподалеку от Урфы снова остановили
Требовали вырвать веру и с раной кровоточащей следовать дальше
Зверствовали над женщинами малолетними детьми
И ни один придорожный камень не бросил себя в убийц
Но женщины спеленав в свою веру младенцев с обрыва бросались на камни
И оставшиеся в живых в безумии умоляли мертвых вырвать из тела смерть чтоб вместе проследовать дальше
А после отсекли свой язык и на место его положили камень насущный
чтоб хлебом безмолвия скорбь их питал


5

Все как будто не на местах
Речь на словах, дерево в небесах
Все революционирует в корне яблони
И вместо плодов ветви под натиском черепов

И человек снимает голову через вещи
Чтоб умиралось легче
И Йорика бросает в спину
Войне и миру


6

В начале они вырезали себе память о смерти,
потом долготерпение, милосердие и незлобие,
разорили посевы правдивости, целомудрия, смирения, веры, надежды,
В конце они вырезали себе совесть и тогда пошли убивать
Они ворвались в дома, вырезали мужчин и прикрыли свои пустоты их трупами,
они изнасиловали женщин на глазах детей и населили свои пустоты криками и мольбами,
они вырезали детей на глазах матерей и засеяли свои пустоты проклятиями и слезами,
они вырезали матерей и залили свои пустоты кровью,
они разграбили выжгли дома и удобрили свои пустоты пеплом имущества,
потом они вырезали солнце, и тьма взошла, —
изувеченные небеса кровоточили,
кровавые ливни орошали землю,
и кровавые растения приносили кровавые плоды
Люди, сошедшие с ума от крови, ели эти плоды, и кровь одна была на языках,
и когда славословие не воздало хвалу,
и молитва матери не спасла дитя,
тогда голос крови заговорил:
"Число мое выходит из берегов, усредняется по земле, — без вести тысячи тысяч", —
усреднение крови кругом, кто спасет нас, Господи помоги
не дай пропасть в крови,
но бесконечность мольбы не исчисляется,
и кровь насчитывает кровь,
тогда гортань проклятия созревает,
изрыгает плод яда своего,
язык принимает его пищу
насыщается и говорит:
"Да будет проклят человек от начала, как сосуд крови
Да будет проклята плодоносная кровь роженицы
Да будет проклято материнство, вскармливающие младенцев кровью бессонных ночей,
Да будут прокляты кровавые ошибки юности
Да будет проклята кровь покаянной зрелости
Да будет проклята болезная кровь старости
Да будет проклят кровный страх умирания"


7

Я память посеял в слове
В котором пожар
Какая теперь душа
Тоскуя об отчем доме
В силах решать
Жить/умирать от боли


2015–2021 гг.

https://polutona.ru/?show=1010152014

Сёма Ткаченко
автор - Звательный падеж

Сëма Ткаченко родился в Томске, окончил немецкую гимназию, начал писать стихи в 2015-м году. В 2017-м вышел первый сборник стихов "До сегодняшней встречи". Состоял в поэтическом объединении "МЕТРОполь" (2018-2019). Учится в Литературном институте им. А.М. Горького.





Стихи о зверушках

***

Приходила кошка
так по вечерам
посидим немножко
после по домам

Только нету дома
больше у меня
кошке незнакомо
кошке не понять

До вокзала было
вовсе не дойти
так меня знобило
страшно по пути

Кошка уходила
я сидел один
улица светила
стеклами витрин

Улица сияла
как слеза моя
кошка убегала
кошка убегала
кошка убегала
ночью от меня



***

так мало почти ничего
совсем не осталось но
открой знаешь эти глаза
хрустальная стрекоза
смотри как стеклянно глядит
молчи и она молчит
хрустальный слышится треск
глаз сеткой покрытый весь
глаз трещинками пошел
цветы для тебя нашел
цветы проросли насквозь
вплелись в чернозём волос
и в синие эти глаза
теперь не смотреть нельзя



***

лис-лиса пришел и лег
на моих коленях
шерстяной комо-комок
не к кому-нибудь а лег
на моих коленях

и лежит и говорит
что-то мимо что-то
слов помимо паразит
врёт но не краснеет стыд
не пойму чего-то

а потом берет свое
мягкую футболку
и уходит и поет
напевает или врёт
говорит без толку



***

иди на голос слушай и
молчи молчи молчи
собаки встряли у двери
а ты слепой совсем
не будь они поводыри
я сладко пел бы до зари
а ты бы все молчал
ты был бы глух и нем
но в каждом из моих начал
осталось что-то как печаль
а ты слепой совсем
не видишь что ли как болит
собаки воют дом горит
ты не заходишь в дом
я из пожара позову
я пропою тебе пропью
но я останусь в нём

https://polutona.ru/?show=1007234206

легкое дыхание ничего
автор - Алёна Огнева

https://polutona.ru/?show=1006203056

один день без поэзии
автор - Алексей Чудиновских

* * *

ночь — разбитый камень окна?
рассветом стёкла на полу проснулись

утро — сияние снега
же?мчуга холод на шее
и глаза открытых снов

пересыпанные солью слёзы
завтрак готов
медленные стрелки столовых приборов

день — солнцем пробуждённая любовь
её глаза влюблённые в номер его телефона
и тихий звонок в перерыв на обед

вечер как вечер
чтение и кино



* * *

ты ждёшь меня рифмой
как вечер настенная книга темна
строительная стрела крана в зеркале зелёные глаза
животное-нить спичкой в ногах догорает

жадные вещи меня возвращают всего
но не все сны на своё место
одно лицо в сторону если не израсходуешь
то изуродуй

эскалаторы книг как открытки
дальше по скверу зима
за бессонницей лес и прокуренный лай
от бессонницы рай и прокуренный дом

одежда земли помята в снегу
разноцветными животными зе?ркала
зыбкие зёрна стук о колёса
детская люлька и великий бог обещание



* * *

1.
заячий след на листе
книга во сне

стёкла и дождь
младшая дочь

окнами ночи
небо любуется

дождь. в стёкла вмёрз
стих — и похож на дочь


2.
кот на книжной полке
мягкие, как обложки, лапы

платье из лунного света
на спинке кровати

скрипка энгра
вдох одеяло поднимает

и ветер
стрелки часов переводит назад


3.
все мои вещи: луна и пляж
всхлип кита
волной донесётся до ног
ещё шаг
и солнце проснётся

лёгкий ожог
солнце касается сна



* * *

возьми меня на руки, боже
я лучший ребёнок твой
думать о лучшем непросто
скажи, для кого я пришёл?

месяц луна в моей голове
мне, как и многим
с нею одной вечером наедине одиноко
дай, боже, сил и возьми нас под руки

я верну всё сполна, я обещаю
выучу язык твой, родная моя
люблю тебя, дважды замужняя
женщина на левой стороне кровати



* * *

разговаривать как в кино
на французском
с русскими вшитыми субтитрами

или о кино говорить
с авторской озвучкой
после двух дублированных часов



* * *

каждый взгляд — наших имён
исполнение
страниц перевёрнутых слов

плиткой шоколада называется дом
из фольги — лица его жильцов

названия стёкол — день, утро и вечер
ночью деревья
листают закрытые окна

строк прочитанные отражения
старше становятся
вместе со мной — и мои имена

взгляд — зеркальная фраза
с обратной стороны
смотреть на сумерки словами



* * *

белый треск слышится утром
сильный ветер из точки а
мать возле панельного дома седая
чернеет кора деревьев. вечер
кедр, берёза и первый холод лета
садятся комары на зеркало огня
а дым, что струится чернилами неба
намекает — что нам пора искать приют
в золе времени — и пылью на травах пейзажа
краснеют маковые цветы августа

всё тише становятся дни, а кожа белее
день что хло?пок и огонь

бликом огня талия — силуэт на траве
с треска понедельник начинается
красными от дыма глазами
я "смотрю на тебя
из настолько глубоких могил"
жемчужины ветра и комариные укусы
на подоконнике твои любимые цветы
трещинами морщин покрываются
и всё намекает — что дом, в котором мы
как остывшее солнце, но все делают вид
что каждый вечер чернее наших лиц

https://polutona.ru/?show=1005225556

Вика Кравцова
автор - Звательный падеж

Вика Кравцова — исследовательница и работница НКО. Родилась в Смоленске, живёт в Берлине. Переводы, проза и стихи публиковались в журналах "Ф-письмо", Transitory white и "Незнание".

отношения

в промежутке между жить вечно и умереть слишком рано

страх серьезного оправдан

искусство или ментальное расстройство

ходить по краям собственных ресурсов

когда границы личности выстраиваются при соприкосновении с друго_й

разделяя ответственность за ситуации

преломление чужих проблем в твои

преломление своих проблем в постепенное уничтожение лёгких

коллективность как необходимое но трамватичное

я бы не сделал_а это в одиночестве

ни хорошее ни чудовищное

жизнь ломается и собирается в калейдоскоп отчаяния

ударов ответственности по мембране взросления

бесполезное бремя

любить всех и никого на самом деле

идентичность

сити оф милитари глори х 5 и я в своем

предотвращая тарелку с борщом

заранее не говорю когда приеду

борщ все равно есть

борщ никто не ест

вместо свеклы из бураков

глухое "г" не маркирует дураков

в доме где перепутаны выключатели

всегда работает телевизор

человек который научил меня сморкаться зажимая ноздрю пальцем

упёрся в руль от боли

завтра будет плохая погода

не сделав работу над ошибками

буду совершать новые

носить свой классовый блэкфейс

в обществе размытых классов

в оправдание несоответствия

недостижимой степени тонкости

отсутствия траурной генеалогии

известных личностей

родни за рубежом

война в Украине

пришло к воротам я у

божество сказало спи зде

сь есть трава жух

лая собак не слышно три нед

ели моё живое цели

ком скатали ткань миро

здания из пено

бетона рождая слёзы стекло

пакетов с клеем мо

ментом оказался мой пре

под забрало вязкозть мази жёл

той ночью за мной при

шли мне новости о вой

не оставайся слишком долго на месте

оксане шалыгиной

эй луна

здесь только ты и я ce soir

здесь нет факторов ограничивающих пребывание в бездействии

здесь время липкое как мёд и тянется мед ленно

здесь мысли сворачиваются в уховерток

так сворачивался его член когда тёрся об меня пытаясь получить своё

и я пришла к нему сказала вот я опять хотя и не хочу

ни власть ни манипуляции ни ум презирающий все за его пределами

расцвеченное синим зелёным фиолетовым мое тело

не думало о политике но было политикой

предметом узурпированной власти над воспроизводством невидимого труда

теперь я могу говорить об этом свободно

я янтарь я слюда

с застывшими следами синего зелёного фиолетового

копоти крови похоти

во мне без остановки буры зубья шестеренки лопасти

я перемалываю в голос свою ничтожность

я перемалываю в ярость крик брошенного ребенка ребенка как предмета торга

я перемалываю в крошку память чтобы заново отлить пустую форму

ассистентка неприветливого эксцентричного художника планировщица идеальных акций мать троих детей не напишу я в резюме

pas ce que je fais ne demande me

я перемалываю уховерток в хитиновую пудру цвета ультранасилия чтобы отлить памятник подстрадавшим от одержимых властью

я плачу от бессилия но я сегодня не одна

сначала я потом луна

в меду

в пространстве сна на ке бранли

***

white US professor Jessica Krug admits she has pretended to be Black for years

черная белая профессорка годами скрывала свою идентичность

Dolezal later referred to herself as "the world’s first trans-black case"

первый кейс транс*расовости

в мире

попадание в

углубления вины

занимая место и не занимая одновременно

изначально выключенн_ая из одних структур и включен_ая в другие

и совсем совсем ничего ничего не поделать

когда твоего друга детства задержат без иной причины кроме цвета кожи а ты останешься стоять

вина сжирает до остова белой женщины

провоцируя выход из тела

желание сломать границы влечет за собой накопление капитала

символического и реального

я хотел_а бы взять имена всех по_друг которым не сдают квартиры в мире победившего расизма

Зилия Нурия Бальжима Юмжана Лана Герел Тансулпан Зухра Медина Айназа Айгерим Салтанат Энже Гульнара Айгуль Ботакоз Гульмира Гульфия Давлатбегим и все неназванные

я с вами но

если я возьму ваши имена это будет апроприацией данного по рождению

мы на суде и ждём решения

так или нет я все равно достойна поругания

выношенная водами которые отнимали жизни по корыстному желанию

водами описанными джесикой крюг от своего не своего лица

я отмываю утопаю без конца

mental health issues can never, will never, neither explain nor justify, neither condone nor excuse, that, in spite of knowing and regularly critiquing any and every non-Black person who appropriates from Black people, my false identity was crafted entirely from the fabric of Black lives

сможем ли мы преодолеть границы смогу ли я сказать себе что этого достаточно

Krug didn’t hold back on the mea culpas for the sin of representing herself as a woman of color: "I should be canceled", she wrote

и этого достаточно?

Dolezal was similarly regretful; Vitolo-Haddad apologized for the "wrong turns" they made on the journey to understanding race

и этого достаточно?

being so thoroughly educated in the nature of Black oppression, these academics could hardly do otherwise

возможно, но and yet, had they not been "outed", they would have said nothing at all

мой друг сказал что в бывшем ссср нужно переопределить национальное чтобы убрать национальность и оставить нацию

но зачем мне нация

чтобы снова возвести границы?

в теплице идеальных идентичностей

не будет всходов 'расовой' трансгрессии

если говорить о гендере то здесь мы в одних водах

барахтаемся чтобы выплыть

как быть союзни_цей

и неужели этого достаточно

we might study the life of Johnny Otis, the famous bandleader who was of Greek descent but identified with Black people his whole career — the only white person, to my knowledge, with a regular column in the Black weekly

академия не сообщество академия не место для союзничества не место для тела

место исключения

возведения границ и установки категорий

when Otis wrote "us" he meant Black folk, but he included himself in the community because he lived in it, in more ways than one. He lived, physically and otherwise, in that rarefied space of being a white ally who was also a fellow traveler

что отдать как быть союзни_цей

моя знакомая защищала деревья в Баварии

при задержании и на процессе она отказалась предоставить для проверки идентичности свой ID

у деревьев нет документов

что отдать как быть союзни_цей

моя подруга из Берлина отказалась от подарка подруги из ЮАР

ношение локальных украшений эмансипация для буров не для нем_ки

что отдать как быть союзни_цей

сжечь паспорта

"I have taken up space as a Black person while knowing I am white", said Satchuel Cole, a highly visible community leader who advocates for racial and social justice in Indiana

симптомы травмы

мы можем дотронуться лишь до самых близких

быть союзницей больно

непризнанная и признанная вина

в сообщающихся сосудах

погружаюсь

ситуативно

https://polutona.ru/?show=1005224819

ТАК ГОВОРИЛ ФОКС ЙОВОВИЧ
автор - Алексей Веселов

i
понятийность

обзавидуемся дезинтегрированным
замещёнными поспокойней
проспонсированных умчимся
неполноте противопоказано
долженствованием обернувшихся
задающим пропедевтически
приклонённых переметающим

построению зазернённых
уплаченным забористых
прокреации видоизменяемых
неравномерным нерасторопных
затягивающих первопрестольным
обобранный предназначенному
перезвончиковых нараспашку

отсыпать предрассветным


ii
нарушаемых

непогрешимым засвечено
самим самим
постепенно зарубками
пропорционально обрушиваются
саморазрушающего достиг
просто ненавидимым
зачем зачем
проскакиваем порождением
ужаснее ужаснее
протоколируемых недоотведение
ст.
запросто первопричинных
заместо заместо

прооперировать несомненным


iii
дискотечными

противостоять
заапрувить
пропустить
застрять
отвеселиться
загадать
перестукивать
засидеться
опростоволосить
продумать
перебежать
заострить
провалиться
негодовать
шмыгнуть
необщаться

забыть


iiii
сильных зависимостей

десять пропесоченных
трое неоткрытых
тридцать один забавный
восемнадцать неопрятных
тридцать постнациональных
двадцать три неокрепших
тридцать восемь минувших
тридцать четыре выспоренных
двадцать три надёжных
тридцать девять простых

к общественному заготовленными


v
завихрённым фазоинвертированными

движение запального устроителя
что-то облагороженного дезинформатора
тревожное забывчивого псевдокооператорства
деятельность всевидимого запропаданца
полость мгновенного деморализатора
наглость невероломного превозмогания
заготовленность шибкого сознания
преспокойствие заметного шишкособирателя
загадочность незагадочного заместопредставления
обеспокоенность поколенческого соития
пространственность новоиспечённого запрета
непроницаемость дальнобойного землепользователя
вещественность забытого деструктора
белокалёность подзатыльного держателя
затёртость пост-подсознания

задержка


vi
диковинных протовозможностей

не прикованным заботиться попеременно
не раздраконенному поберечься
не обыденному чересстрочно довериться
не проникновенному заметно примастыриться
не занесённому просто пожарить
не продолжай передёргивать забелённое
не заполнить передержанное для
не пожить продолженное


vii
коммуникационных задвигающим

не то что бы
бы на до не
на тот чтобы там
надо не затем чтобы
про не то за не бы
бы во том по не
здесь не
что


viii
стагнирующих

з н а и л в ж ф а л
ц р д ч и о р ы л ж
и о ш р р й ё о у в
р к х м в п н а к п


ix
платонически воздухарившимся

Зачем же ты, наполнив свои паруса, входишь в гостиные? Что ты пытаешься доказать, играя на немаркированном поле в старом ключе? Пробираешься осторожно через груды затейливых недомолвок, одновременно продолжая выстраивать всё новые и новые причины хранения запасов отторжения. Гладко стелешь, но забываешь о нарочитой провинциальности в копилке общего абсурда. Где былая недосказанность в порядке причин, где словомыслие как основа бытийности? Просто проверив окончательные доказательства, ты утверждаешь прямолинейность как некий сачок для ловли новых идей.
Хорошо ли поступать так? Тебе должна ответить твоя собственная совесть.
Затмевая изготовленные заранее аргументы настойчивыми речениями о правильности постзнаменования, – можно предотвратить действительно неприличные и обидные происшествия. Скажешь, мол, с каждым может случиться? Незаметно, между тем, скатываешься в гиперквалифицирование ситуации.
Перед тобой всего-то навсего несовершенная модель, на которой и предстоит чисто механически отработать действия забвения. Для этого нужно собрать сведения, которые заботливо добыла для нас современная фактология, а не бросаться, как безумному, от одного покерного стола к другому, в надежде где-нибудь подсмотреть решение задачи.
Зачем претворять запертые дверцы? И без них хватает безнадёжных попыток перестать думать обо всём только в псевдопараллельной плоскости. В плоскости той основы, которую ты по ошибке считаешь истинной. Не надо больше заворачивать в крафт-бумагу то, что обязано быть на самом виду, в наилучшем своём виде и сиянии. Трата небогатых ресурсов ни к чему не приведёт. Время действовать с фланга, но доверяясь мгновенной вспышке неочевидных прозрений.
Для пост-иронии не остаётся места в багажнике между домкратом и синей канистрой.


x
последним змеимся

наперебой загоготавшим
проблемным насупиться
маршеобразным происходит
забежалых случается
простофилей заблаговременно
побывками отмучаемся
энергетически заблуждаемся
перекличкой пробьём
запрограммировано заскорузлый
движемся запространственно
помогай биотично
перемещённым активностей
задавай симметрию
зигзагообразно возрадуемся
предпоследней возможностями
малохольный случится
возжелавшим поторопимся
переменным набалуемся

непрокрашено никчёмных


xi
предрассветным незавершённостей

забываемо
постпреодолимо
незабавно
напредсказано
перепрошито
недозадумано
прозёвано
недозагаженно
псевдопрополото
недоприсмотрено
постперебрано

недалече переубрано


xii
небывалому предзаседавшихся

гиперпереполненно
молниеносновыпукло
мгновенновыстреливающим
черессекунднопробегающих
неудержнопламенеющим
атакующепробивномощным
сверхперенапряжённым
бешеннотрепетным
вмигдоводимым
несомненновыверенным
энергосберегающерасторопны
заводнопроисходящего
знатноперелетающим
запредельнопостановочным

рядом чуть-зеленеющими


xii*

Йовович, Фокс (19?? – ещё жив(?)) – известный в недавнем прошлом бот-спамер, рассылавший письма с парадоксальными заголовками и не менее парадоксальным содержанием. Очевидно, фразы его генерировались алгоритмически.
Рискуя призвать спамера вновь, я посвятил ему это стихотворение. Правда, я не использовал никаких виртуальных помощников, все фразы выдумал сам.
В разделе iiii, впрочем, использовался гугловский генератор случайных чисел.

https://polutona.ru/?show=1005211423

Дух, душа, тело (в ином порядке)
автор - Оля Скорлупкина

I. ТЕЛО

Как же оно летало и грохотало
Как не щадило себя когда трепетало
То триповало а то об этом трепалось
Всё ему мало

В жгучем избытке сил на всякую слабость:
• Читать всю ночь при неверном секретном свете
• Само собой, поедая при этом сладости
• А в этом пункте весна и вино и ветер
• Отплясывать на каблуках высотой с ладонь
• Говорить огню, чтобы шёл с тобою огонь
• Лазить сквозь смех через цепкую сеть забора
фотографировать ржавый аттракцион
• Одержимо худеть, как будто пытаясь исчезнуть
языком примерзая незримо к сырому железу
• Купаться в шторм, пропадая меж каменных жерновов
• Любить заниматься любовью делать любовь
• Залпом пройти полгорода с музыкой во главе

• Ринуться к краю так, чтоб отстал Ловец

Так вот оно горело, но не сгорало
В ритме аврала надрыва и карнавала
Даже в себя приходило каким-то чудом
Но так и знало: однажды придёт в негодность

Заходит а там нет света, пыльно, откуда
Ни возьмись начинает болеть, реагировать на погоду
Обрастать изнутри чем не надо

В чёрном углу там ночует протяжное облако, а по стене
Совершенно вслепую порхает театр теней

"Как же я заe*алось", — думает тело
Пряча лицо в билет на остаток дней


II. ДУХ

Он присутствовал
И имел силу.
Его могло захватить, поднять,
Привести в упадок
Или прекрасное расположение.
Чего только с ним не происходило!
Он знал, что бессмертен
И времени хватит на всё.

С ним можно было собраться
И совершить
Подвиг.
(Взобраться с железным посохом на вершину)
Даже если хочется
Преступления.
(Ухнуть с вершины в истошный весёлый полёт)

Обдувало
Ветром, поднятым вековыми книгами,
Где русские мальчики
Делают паузу, чтобы перевести его
Между яростными монологами
О любви и Боге.
Быстро облизывают шершавые губы.

Обдавало
Знаменным распевом, чистым, как первый снег,
Выпавший в мёртвой деревне,
И тогда
Можно было воспрянуть духом.

С кем говорил он — с Кем говорил он, пока
Тело скучало и переминалось
С ноги на ногу,
Украдкой переводя
Взгляд с креста на экран мобильного,
Ожидая момента,
Когда наконец будет можно, как в том рассказе Бунина,
Спустя много часов
Выйти на паперть и закурить.

Фигурка голубя под самым куполом
Словно игрушка для блудных больших детей

С кем говорил он — и Кто отвечал, пока
Душа отвлекалась на орнаментальный мотив
В убранстве, на щедрые россыпи росписей,
Головокружительное благоухание
Полчища роз,
Томительные глаза
Ангелов на штукатурке.
Осуждение ближнего,
Сострадание дальнему.

Теперь-то уж что
Он больше не боевой

Слоняется неупокоенный
Облачился в смертность

Иногда, встречая героев
Смеётся как дурачок
Похищает ману


III. ДУША

???????Наташе Явлюхиной

в старом томе сказок, утраченном вместе с детством
бархатцы иллюстраций разреженно произрастают
хищный искрится царевич на волке густом
гусей лебедей безвозвратная стая взлетает без комментариев

их прикрывает от буквы на грубой странице
тоненькая бумага
полупрозрачный саван
кто говорил папиросная кто говорил пергамент
все были неправы
это душа; хрупкая и надорванная
заплаканная, пустая
дух и тело, ей тесно распластанной между вами
снова стая, другая
а вот и Жар-Птица
изнурительной летней ночью летит изнутри

ещё такая бумага
прикрывает фото в семейном альбоме фатой
неразборчивые заснеженные черты; а что за чертой

вырвется, чтобы подняться к глазам
пропустить сквозь себя перочинный закатный луч
задохнуться от памяти, страшно сказать
и на обочине слова мерцать, голосуя
за рисунок на парте: пробитое сердце, стрелу

https://polutona.ru/?show=1005175841

Мёд формы
автор - Мария Лобанова

МЁД ФОРМЫ

Чёрный кунжут мышления

1
тянется вниз к ядру
через камни, сухожилия корней и суглинок
фразами редуцированными
оправдывая существование речи
этот день

над сном насмехается
переступая рук невесомость
как в храм каменный
босиком заходит в рот
эта ночь

2
размножаются вывихи слов
заполняют собой нетерпеливый рот
ракушками гремят внутри
словно победил кто кого

и валится план мой не прикасаться к миру
словно ворсинки пепла от сгоревшего каната
что висел в школьном спортзале
по которому я никогда не могла забраться наверх
разлетаются на осеннем ветру

3
на длинной дистанции
язык расширяется
стайеры слов
словно горящие угли
бесстрашно ввинчены
в плечи гор

благодаря
пластичности времени
и упругости мысли
завершение непостоянно
иными словами
невозможно помыслить
конечность

4
трутся макушки волн о поверхность света
дребезжит безумная пчела несоответствий
память словно хрящ в отцовской тарелке
и такие разные пальцы у отца и матери
как буквы гласные и согласные
держат моё звучание за горло

5
доверие похоже на деревянную дверь
страшно, но всё равно открываешь
входишь на тяжелых ногах
тихо-тихо щупаешь руками воздух
словно играешь в холодно-горячо
клюв вместо носа и рта из лица торчит
как кол зацветший из земли вспоротой

так открываю книгу в твёрдой обложке
затем книгу в мягкой обложке
словно ладони любимой держу в своих ладонях

6
иногда ощущение от своего языка
как от стареющего мира
когда новые люди не так заметны
как те, кого уже знаешь
словно постепенная смена поколений
отделяет настоящее от прошлого тонкой скорлупкой экрана
новые слова кажутся чужой кладкой
в чужой стране для других людей
открыла вчера Эмили Дикинсон и с таким
наслаждением читала, впрочем, как и Уитмена
а это середина 19-го века

иногда я чувствую, что скоро умру
так переполняет меня стареющий язык
достаю опасную бритву из советской стали
срезаю ею загрубевшие нейронные соединения
освобождая место для будущего
а прошлое прорастает снова и снова
каждый раз мне приходится доставать бритву и повторять процедуру вновь
словно должен произойти перевод мира со старого языка на новый
будто все уже перевели и ждут только меня
а я всё никак не отпущу свою жизнь


7
словно простая табуретка
всё недостаточно в этом широком белке
усилие языка заменяет небо на вспоротое брюхо
громадного зеркального карпа
выбрасывает кишки и пузырь
и заселяет в прохладе пустующего
рыбьего тела
примыкание к поверхности
мёртвого

постояла под холодным душем -
пришла в себя немного


О переводе ласки нежной на почву твёрдую
изначалье сатурнового родника, ударные слова на безударное алмазное сознанье. туманом шерстяным поют пророчества и лоно снов выплёскивает путь к долине яви тайной. содрожь двух слов как губ касание, жужжащих немотой


возьми мои поля и рощи. готова я возделывать спокойно сырое небо и седое солнце. готова я титаник обратно в игрушечный кораблик превратить и яд ума давить как санджовезе в пустую твердь сливая горечь ту


рожденная без оперения орлица выклёвывает страх свой лысый. в остатке клятва перед веточкой оливы о верности стояния на круге том, не отпуская руки возлюбленной ни на секунду


вот этот танец огненного скерцо пусть опоясывает ночь и день кольцом метеоритным. доверие к словам искусным преогромно. я нежностью расту не вверх, а в речь и август-брат хрустит на волоске

преодолеть преобразиться стать глаголом над бурным беспокойным междометьем и сущее как кость вылизывать и грызть. мои все полегли на том конце пустого пепла ночи. с тех пор конфликта и войны я жажду в каждом миге. мне б повод только


и в этом тонкий шелк, который рвётся. но. время как владыка надо мною смиряет гнев слоновий на милость лани. из контрабаса звуки вылетая, становятся виолончельной песнью рта


Текст - пустыня

идут буквы по белому полю ноута
словно верблюды по пустыне собираются в караваны слов
знаешь, часто их фоткают сверху с квадрокоптера
и становится понятно, что это верблюды только по их теням
может и стихи видны благодаря теням от букв
если смотреть на них сверху как смотришь ты или я
правда свет тогда должен идти откуда-то снизу
из преисподней панели задач

чем они питаются, неужели одними колючками
есть ли там возможность попить воды и передохнуть
мёрзнут ли они по ночам как марокканские туристы
или они уже настолько привыкли к пустыне
что для них путь стал простой рутиной

один караван слов от другого отличаю по чёрным кудряшкам
и вожаку, что замыкает длинную линию теней
мысленно говорю ему - ну привет, как там на той стороне бархана
всё также печёт? как твой хозяин, не обижает тебя?
улыбаемся друг другу, жуём каждый своё и смотрим вдаль

я почти всегда без очков, постоянно щурюсь
то ли от яркого света то ли от песка, летящего прямо в лицо
кутаю голову арафаткой, в жару она спасает от солнца
продувается ветром и впитывает пот, очень удобно
становлюсь похожа на душмана, но что поделать
как говаривал мой батяня – селяви

с мехаристами – погонщиками верблюдов
ухо надо держать в остро – могут заговорить в раз
хоть поболтать люблю, но время в пустыне может исчезать так же незаметно
как исчезает тёмный цвет волос на голове
глядишь – солнце уже закатилось, верблюды спят возле костра
а ночная чернота расширяет пространство до млечной спины
так называют здесь млечный путь - спина
видимо недостаток тепла говорит языком тела
мужская, женская ли или так не принято о небесах, непонятно

знаешь, в центре млечной спины есть чёрная дыра Стрелец А
и у неё тоже есть тень, которую наблюдают учёные
я всё думаю, а какого это наблюдать тень от огненного пончика
как она может выглядеть
ведь чтобы отбросить тень нужно для начала признаться в том, что ты есть
а уж потом найти источник света
и обе задачи нетривиальные

Стрелец А довольно беспокойная дыра, её сложно сфоткать с земли как верблюда
можно сказать, она похожа на котёнка, который постоянно вертится
мне близко такое непроявленное беспокойство
особенно когда смотрю сверху на караваны слов
что тянутся за экран своими двугорбыми спинами
перевозя собственные имена и чужие предположения
пока экран не погаснет, и они не улягутся где-то
посреди остывающего мироздания
чтобы утром снова отправиться в путь



Луна дыра земля пустое и снова луна

1
бинарный чёрный монстр, покрытый пылью
гудящая утроба железа:
ток есть – тока нет
ток есть – тока нет
похоже мы записаны двоичным кодом

может ли пустое осознавать себя без объекта?
есть ли где существовать луне без неба?

2
треск Перито-Морено за спиной
движение со скоростью два метра в день
потери массы и величина новообразованного льда равны
ледник не наступает и не отступает
зажат между Анд словно язык во рту

повыше у Кордобы земля усеяна слюдой, жара
кактусы в лесу, вода в реках мягкая и холодная
месяц - не С и не Р, а концами вверх, словно пирога
или золотые рога иссиня-черного индийского буйвола

снится, что говорю тебе – поиск по картинке
попробуй поиск по картинке

3
деревянная кофточка распахнута
пение птиц будто в лесу
чёрное слово "курлык"
пытаясь зажать
щипцами для льда и сахара
белое поле ущипнула

на плечах
вместо головы
луна дыра земля пустое и снова луна

4
из-за чего луна кажется больше у горизонта
она приближается или увеличивается в размере?
у неба ведь нет углов, как и у луны, или что-то упускаю?

имеет ли луна намерение быть в небе?
имеет ли небо желание удержать луну?
слова преданность и свобода
неотделимы друг от друга?

иногда мне страшно от того
как мы похожи друг на друга
иногда саму себя не узнаю

5
с санскрита на арабский
слово шунья (пустота) перевели словом сыфр
имеющим то же значение
словно шунья это почва
в которой сидит луна –
корень моего внимания

с арабского на латынь
оставлено без перевода в виде ciffra
из которого происходят
французское и английское zero
немецкое ziffer и русское цифра
также первоначально означавшее нуль

не похоже, что значение дыры в нуле
словно отсутствующие рога у зайца
скорее это отсутствующие золотые рога
у иссиня-чёрного буйвола -
сегодня их не видно на небе
но вскоре всё изменится

кажется, в этой взаимосвязи
отсутствующего и возможного -
шаги происходящего
и нет других способов любить тебя
моя единица

https://polutona.ru/?show=1005125449

Обезьянья жизнь
автор - Федор Богомазов

1. Обезьянья жизнь

[Обыкновенные шимпанзе
проявляют схожие с человеческими
эмоции.
Они могут любоваться прекрасным
и сострадать.
А также воевать, охотиться,
поедать сородичей.]

Покушали пиццу.
Нас было как раз 4 человека.
Как черепашек-ниндзя.
Чур я Донателло.
Но не путать со скульптором.
Тот лепил памятники,
а я лепил только
плюшку на сигарету.
И одну строчку на другую.
Да и то – это было давно.
А теперь хожу в рубашке.
Сливаюсь с обществом.
Делаю вид, будто
не прятал ничего запрещенного
в томике Платонова.

зАкОпАйТе МеНя В лУжЕ

[Шимпанзе бонобо иногда называют
обезьянами-хиппи, потому что
любой конфликт
решают спариванием.]

В уши льется всякое поп-культурное.
Моё ухо – не казачье и не шекспировское,
но в нем торчит серьга.
Причем женская.
И в ухо льётся всякое.
Голова покачивается,
как у игрушечной собаки в жигулях,
когда едешь по недостроенной трассе
куда-нибудь в Геленджик.
Пицца-чизбургер.
Это нонсенс, но вкусно.
Пицца сырная.
Это открытое хачапури.
Мы все на этой планете –
закрытые в кожу беляши.
Снаружи тесто.
Внутри мясо.
Это греет приятно.

ЗаКоПаЙтЕ мЕнЯ в ЛуЖе

[Орангутаны для
общения друг с другом
используют более
шестидесяти жестов.]

Легкие потихоньку прокуриваются.
Кожный покров транслирует тепло
в ауру комнаты.
Голову почесал.
На теле множество различных
микроорганизмов.
С ними живем в гармонии.
Хоть иногда и ругаемся
с некоторыми бактериями.
Пицца с ветчиной и сыром.
Настоящая классика.
Как Чайковский или Высоцкий.
Вместо банана или орешков.
Мы больные обезьяны.

зАкОпАйТе МеНя В лУжЕ

[Гориллы треть дня питаются,
кушают 18 кг растений.
Еще треть дня ищут еду и играют.
В остальное время отдыхают, спят.]

Бродил возле элитного
жилого комплекса.
Думал, что меня сейчас
схватят полицейские.
За то, что стиль рожи
не подходит к экстерьеру зданий.
Но нет, просто гулял.
Смотрел на детей, которые
еще не умеют разговаривать,
но их уже называют
по имени-отчеству.
Шаурмы не было поблизости.
Съел сосиску в тесте.
Оказалась суховата.
Но запил газировкой.

ЗаКоПаЙтЕ мЕнЯ в ЛуЖе

[Гиббоны моногамны.
Живут небольшими семьями.
Делают детеныша раз в два года.
Едят растения и мелкую живность.
Типа насекомых всяких.]

Налил верлибром строк
в заметку на телефончике.
Рифму придумали человеки.
А обезьяньи крики
не должны рифмоваться
или быть в ритм.
Но поэзии в них хоть отбавляй.
Посмотрел на небо,
ничего там не увидел, кроме
огонька самолета.

зАкОпАйТе МеНя В лУжЕ
ТаК бУдЕт НоРмАлЬнО

2. Молитва фраера

[Служите Господу со страхом
и радуйтесь с трепетом.]

Внатуре.

По вечерам слышны колокола
монастыря неподалеку.
И я такой суровый
иду в плаще по району
с пивом.
Влажный осенний асфальт,
проезжающие мимо машины
и электробусы, забитые
людьми под завязку.

[Проклят, кто ляжет
с тещею своею!
И весь народ скажет:
аминь.]

Среди икон стою
как фраер в кругу авторитетов.

В церковной лавке
сидит бездомный.
Видимо, ждет,
когда же и ему
обломится от Всевышнего
постный пирожок
с капустой или с картошкой.
Но рожа продавщицы
совсем не похожа на
сострадающую сирым и убогим.

[Одному дается Духом
слово мудрости,
другому слово знания,
тем же Духом.]

Авраамический закон един.

Манерный батюшка
елейным голоском
приглашает на утреннюю
воскресную литургию.
А что же делают семинаристы?
Учатся спасать и жить.
Что делают монахи?
Молятся.
А что я делаю?
Думаю, что надо
встретить незнакомку у метро.
Но до свидания еще пару часов.
Есть время побродить по монастырю,
понаблюдать всякое.

[И он рад был наполнить
чрево свое рожками,
которые ели свиньи,
но никто не давал ему.]

Избавление,
но не покаяние.

Каждый раз,
печатая строку
стихотворную,
чувствую, будто
ворую у Господа кусочек
ненаписанного священного текста.
Будто частицу мощей
под покровом ночи
тырю из храма.
И то ли проклят за поступок,
за нарушение заповеди,
то ли благословлен, потому что
у меня в кармашке то, что
руками не потрогать,
словами не назвать.

[Веселись, юноша, в юности твоей,
и да вкушает сердце твое
радости во дни юности твоей,
и ходи по путям сердца твоего
и по видению очей твоих;
только знай, что за всё это
Бог приведет тебя на суд.]

И перед Всевышним
любой авторитет земной
окажется фраером.

Раньше ужином святого
был хлеб с водой.
Или с вином, изредка.
Современный святой
ужинает, наверное,
шоколадкой с пивом.
Или разбивает себе желудок
бургерами, картошкой фри,
газированными напитками.
Былой протест против
сытости сильных мира сего
сменился протестом
против здоровья
богопротивного среднего класса.
Современный святой,
поглащая джанкфуд и алко,
как бы говорит:
"Смотрите, мне наплевать
на мое тело.
Я живу Духом."

[И беззаконник, если
обратится от всех грехов своих,
какие делал, и будет соблюдать
все уставы Мои
и поступать законно и праведно,
жить будет, не умрет.]

Купола и рядом
чудотворный крест с иконами.

Девочка сказала,
что боится меня.
Потому что я много и часто пью.
А мне надо много и часто пить.
Это как авторская
молитвенная методика.
Девочка сказала,
что ненавидит меня,
потому что я принес
из распутного прошлого
гарденеллез.
Но гарденеллез вылечится
трихополом за пару неделек.
А за что страх и ненависть?
Я просто безобидный христианин,
просто выбирал
не те формы любви.

[Или не знаете, что совокупляющийся
с блудницею
становится одно тело с нею?
ибо сказано:
два будут одна плоть.]

Опять заиграли колокола
с переливами и перезвонами.

Традиция – не окаменелость.
Наследует традицию тот,
кто её видоизменяет.
Переиначивая
ритуал причастия,
обновляя его,
делая актуальным,
придавая ему новую сакральность,
он съел порцию таблеток и капсул,
а затем
запил пильзнером.

3. Страсти по Босху

[Бог показывает
удивленному Адаму
только что созданную
из его ребра Еву.
Рядом можно заметить кроликов,
символ плодовитости.
"Плодитесь и размножайтесь".]

Бытие – колобок-болобок.

У неё черные кудри
и большие добрые глазки,
как у черного русского терьера.
В психиатрической больничке
от таблеток
у неё началась лактация.
Но это не значит, что она
корова или мать.
У неё груди отличаются
друг от друга на половину размера.
В этом я нахожу прекрасное.
В этом я вижу
чудо Господне.

[В фонтане жизни
сидит сова,
мудрая птица,
комрометирующая чистоту.
Сова как бы намекает
на изначальную греховность
всякой жизни.]

В бесконечности ничто не поздно.
В бесконечности любая мерзость.

Плюнул голубю на голову.
То был больной жирный голубь,
который не успел
покинуть город.
Моя слюна совершила
нехристианский поступок.
Голубь самый плохой,
голубь хуже меня,
он гадость и дрянь.
Зато он умеет летать.

[Множество голых людей,
у одного даже
торчит букет цветов из зада.]

Пьяный проспится.
Дурак – нет.

Овладевали друг другом
в холодном подъезде,
как смешные подростки.
И я однажды
подарил тебе ромашку.
Она засохла и
в состоянии сохлости
была еще много дней.
Пока не выкинулась.

[Любовники в стеклянной сфере
уединились и химически
реагируют друг с другом.]

Здравствуйте, священный подлец!
У Вас 5 новых уведомлений.

Отрыжка – это желудочный хохот.
После нежных укусов
и поцелуев в бедра или шею
всегда хочется
грушевого лимонада
и мясных блюд.

[В небесах рыцарь-ящер
с удочкой
на летающей рыбине.]

Над нами склонился
гигантский младенец.

Запахи вчерашнего алкоголя,
кофе, табака
и пота
перемешались друг с другом
и вцепились намертво
в ткань треклятого
сломанного дивана,
как обезьяна в ветку.

[Гигантские птицы.
"Грязная" утка.
И удод, который
"греховнее, нежели сам дьявол".]

Потащил тебя в прокуренную берлогу.

Мы слышали, как соседи
ласкают друг друга.
А они слышали нас.
Сладкий писк
проник сквозь наволочку
и застрял в перьях подушки.

[Всадники на различных зверях
ведут хоровод
против часовой стрелки.]

Заходи.
Похохочем и поплачем.
И снова похохочем.

По кварталу гудит
стая бездомных собак,
орава дворняжек.
Они кусают друг друга
и пугают старух и детей,
а затем восседают вразброс
у круглосуточного продуктового.
Мы выберемся туда
посреди ночи
за напитками и снэками.

[Меланхоличное чудовище
с сухим и потрескавшимся
древесным телом.]

Очередной плевок в лицо
духовно продвинутому мещанству.

Чем больше человек
похож на обезьяну, тем он
приятнее и душевнее.
Мы полезли на тутовое дерево,
нарвали ягод.
А потом воровали кислую вишню.
И ты всю ночь готовила
отвратные пирожки.

[Птицеговый монстр
поедает людей целиком
и испражняется ими в яму.]

Человечек-светлячок.

На спине от укусов
фиолетовые гематомы,
похожие на галактику
или на засохшие
винные пятна на белом столе кожи.

[На заднице грешника
музыкальные ноты.]

А я избивал мебель
до утра.

На ВДНХ или на Лубянке
снова ржавая осень,
не имеющая ничего общего с золотом.
И мы не встретимся снова, чтобы
вытаскивать друг друга
в ремиссию алкоголизма
или иного расстройства психики.
Но в конечном итоге
остается самое важное:
земные наслаждения,
эстетический терроризм
и ошметки Бога.

https://polutona.ru/?show=1004144557

Не обращает
автор - Пётр Сафронов

1.

На каком расстоянии боль?
На каком расстоянии боль?
На каком расстоянии боль?
На каком расстоянии боль?
Возвратить глазам ловкость руля
Возвратить глазам ловкость руля
Возвратить глазам ловкость руля
Возвратить глазам ловкость руля
И свет
И свет
И свет
И свет
На четыре стороны
На четыре стороны
На четыре стороны
На четыре стороны
Размытый конец
Размытый конец
Размытый конец
Размытый конец
Везде есть лампочка
Везде есть лампочка
Везде есть лампочка
Везде есть лампочка
Сука
Сука
Сука
Сука



2.

ниточка тянется
мнёт реплики
крюком

то ли, та ли, летали
в противоголос

плоть у глаза

суверен беспролета
со следами
насильственных действий

ров из рвоты

плевки
узор тротуаров
наследство бесплатных потерь

рёбра отливов



3.

Там, прямо за этим углом
Дом кончается.
А тут
Самолет пересекает
Стекло
И
Пустые склянки
Духов изводят
В ведро с водой
Очень теплой.
Собирается дождь.
Но похоже не к нам.
Папа, папа, она не
Сломалась!



4.

Под больш
ими светоприем
никами
От вх
Ода
На
Право
О жид
а я
По
Ка таб
Ло посве
Тит
Свет о
Пре(д)
Ставление
Полу
Цирк
ульное ок
но
Решёт
Кой
Вздых
Ает
Соседка
Се
ребристые
с
тулья
собрались
в
приём
ных
дней и ч
Очередь!
Пас
Порт
Фам или я
И мя
Отчество
В око
шко
При встав
Со всем
Что есть
В нутри



5.

кустик-мамочка дай мне пожалуйста
ягодку потом ааа из бумажного листа свернём трубу и будем кричать
ВСЕМ ОТОЙТИ ОТ КРАЯ
слушай почему самолет
все время летит что он проголодался
иногда топот его копыт пугает
всех вокруг



6.

Змея живёт во дворе
Кто ещё во дворе?
Змея живёт в норе
Кто ещё в норе?
ещё и ещё сверху



7.

Из тумана
и пы ли
в де
сну
прорез
ается
месяц
в тем
ном про
стран
стве скол
ьзит хорошо
ос вещенное
те ло
и те
сно
на не бо
выходят
опоры
пру ты
ветви
железо
бетонных
конструкций
по
смотр
еть,
друг
на
друга
пока еще
пыль не
осела

https://polutona.ru/?show=0930234945

Ольга Кондрахина
автор - Звательный падеж

Ольга Кондрахина родилась в Ленинградской области. Училась на факультете журналистики и историческом факультете СПБГУ. Защитила магистерскую диссертацию по теме политического кризиса осени 1993 года. Ключевые темы письма и исследований: память, попытки жить в искаженном пространстве=медиа-пространстве. Маркетолог, пишет о книгах для независимого книжного "Все свободны" в Санкт-Петербурге.

травля

Чуть длинно и не ясно, то есть нет разницы, то есть когда говоришь с одним. Я написала тебе два стихотворения, и оба плохие. Снизу изображение такое искаженное, большое грозное, и сил приподняться нет – спустись, пожалуйста. С ними нужно что-то предпринять, слабость, операция, выход из наркоза, слабость.

на корточках.
Ты не спускаешься, а я тебя подниму выше дальше от себя, но противишься. Разве не это просила хрупкими вечерами? Только вечерами нужно отсутствовать, иначе – обжигает руку. Так и не было никогда: звук со скоростью бесчеловечной, а различать успевает и руку от поюзанной поверхности отводит. Слово "юзать" не аутентично, сказал бы ты, если бы у нас был общий язык.

на острове.
Удалиться – верней. Внутри города преследовала серая птица, а на остров не залетела. Она слепая, хотя я вижу ее глаза – разница зрения, она ли слепая. Подспорье, и лодку привязать, чтоб не уплыла. А жизнь прозябает, растягивается и вот прорвалась – во все порывы, и нарывами хлещет! хлещет! да по лицу. Хорошо, если скажешь "пойдем", я пойду.

на кровати.
На что остается -нет, если все испортить только. На что остается -да, если за ним – ничего. Несколько секунд прочности, и как в морозилке. А чай крепкий, а ты мягкий – нет меня, прощай, извини. Потом она свернулась в форме вопросительного знака и так просидела до вечера, пока не накатила жуткая, будто бы только что замеченная, а потому осуществившаяся боль в спине.

на груди.
Одно мгновение есть – в легком умирании, когда отключается тело. Кто мелькает. Ничего, я – понимающий, принимающий, слышишь: лето все по местам расставит. Я обещал тебе бомбу, а она тебе потом снилась снилась, и не только она, а вся ядерная зима заглядывала в окно. Я явственно ощутила, что биение прекращается когда мы

внутри.
Боль прокатилась мягким скрежетом, а потом волной и соленым запахом. Я бормотать тихо буду, и так всё наладится. Не верь им всем, которые пишут построчно и слишком громко, мол, само не прекратится. Но мир начинает существовать, когда я закрываю глаза.
– Громче.
– Опасно. Переставь буквы местами.
А потом ничего не произошло опять хотя бы суп сварил и то целительно.

промежуток.
-

-
-


Я написала тебе два стихотворения, и оба плохие. Боль в мышцах – она приятная, а все-таки боль. Боль в буквах мерзкая, обесточенная, стреляет, а потом как анальгетик подействовал. Написала стихотворения не о том, а хотела сказать о травле. Я же видела, как глаза сегодня загорелись опять. Так может ты меня перекусишь. Я провела операции над ними всеми, вытащила ненужное, неровное, нервное, да так и оставила. Потому что всё нужное растеряла.

боль в мышцах.
Куда они отправляют потом всё, что вытаскивают? Выкидывают (лежит желчный в обычной парковой урне), сжигают.

https://polutona.ru/?show=0930233752

Одиннадцать верлибров и один non libre двадцатого года
автор - Николай Архангельский

БИОГРАФИЯ ОДНОЙ ЖИЗНИ

в молодые годы адам не работал
гулял по лесистой местности и думал о смысле жизни
но ничего в ней не смыслил до тех пор пока не нашёл
другую половину себя
своё другое я

оно было другим
он понял что всегда о нём думал не зная его

теперь они
двое
думали о смысле жизни
и птицы видели их всегда вместе


и пришло время

и пришёл некто говоривший странные слова
и было похоже что он бывал в этих местах

он был мудр но общителен
им казалось
будто они присутствовали на сеансе психоаналитика
который им наконец объясняет смысл жизни

и они поняли

они поняли


позже им предложили поменять место жительства
район
страну
гражданство

они согласились и стали называться супругами

тем более что уже всё равно было нечего делать
на старом месте которое конечно годилось для отдыха
но не годилось
для полноценной гражданской жизни двух уважающих себя
взрослых людей

они поняли

им мешал инфантилизм
стали одеваться по моде и думать прогрессивно


в общем
все последующие адам тоже не работал
потому что в своё время не получил квалификации
приходилось полагаться на материальную помощь близких

все последующие годы адам писал мемуары
редактировал автобиографию
однако всё утерялось или стало непонятным из-за
некоторых языковых реформ

все последующие годы адам искал в себе обещанную когда-то
мудрость
и не находил
хотя жизнь на новом пмж позволяла её ожидать


сидя у окна он вспоминал ту
другую жизнь
морщины лица разглаживались в шёлке светлой улыбки
и в окне опять было небо
много неба

а реальность возвращалась
и адам уговаривал себя что всё равно это не могло
продолжаться вечно
не могло

к тому же супруга

а что супруга

женщина каких много
какие встречаются на улице на каждом шагу

но для него она была единственной
и она никогда ни с кем ему не изменяла
не давала повода

что бы там о ней не говорили


***

у царя мидаса золотые руки

он наполнил внутреннее море золотыми рыбками чтобы
утешилась зарёванная статуя царицы нефертити
чей краткий день неуловим
чтобы она
изумилась златопенному пению воды
чтобы её
развеселил его фригийский колпак

у царя мидаса золотые руки

он хотел вызолотить тёмную материю ночи
под ближней небесной сферой

но в лике статуи было так много известняка
что росток улыбки не мог пробиться через кристалл
кальциевой соли
а звёзды старого неба хотели растворяться только
в позолотах ранних утр

и если по-прежнему была темна вода во облацех воздушных
значит
это кому-то было нужно


***

природа полная гармонии ничего не знает
о цвете
о фальшивой ноте

звук может себя слышать
цвет видит себя
слеза плачет себя в зрачке
речь заговаривает себя
заговаривает с собой

кони с парохода ‘глория’ умели плавать
но нехорошо владели основами гидростатики
кони могут летать
но лишь немногие сказочные
владеют теорией полёта

чтобы летать надо владеть теорией
полёта
как птицы владеют теорией
полёта

гиганты сыновья геи
не владели наукой умирания
не могли умирать от руки богов

для этого боги звали геракла

и с этих пор никто не видел добрых улыбок
на ликах античных статуй


сегодня с той стороны оконного стекла
тихое исчезновение дня
на подоконнике стопка книг
грёза институтских времён

в промежутке букетик гвоздик

бумажка с размокшими

стихами


***

Нет ничего прекраснее человеческого тела
нет ничего спокойнее его дыхания
ничего надёжнее пульса в его сосудах
ничего быстрее его ног
искуснее его рук
тайна низкого неразлучна с тайной высокого
песнь песней слышится в сказках тысячи
и одной ночи
вечности
и ещё двух минут

в мире не должно быть тени

замри
кровь богов
предсказанное тобой непредсказуемо

нет ничего тревожнее слов в гортани
ничего опаснее мыслей в голове
печальнее музыки в ушах

промысел порождается помыслом
алхимик время воронит свои золотые слитки чернотой железа
лекала белого мрамора изламываются углами чёрных квадратов
громоотвод бена франклина сводит на нет блиц молнии
свет проваливается в чёрный как туз пик колодец
пространства-времени бывшего
небесной сферой


свет свят
в мире не должно быть света

только вечность и ещё две минуты


***

на территории национального парка
обитал редкостный вид
сволочи

в один из этапов истории общество сочло обременительным
содержать национальные парки которые попутно заметим
были хороши для проживания лучших представителей
общества

обитателей парков в рамках оптимизации сняли с баланса
редкостный вид сволочи потерял музейный статус
и был вынужден стать рядовым видом в ряду сегментов
общества

он подарил нации щедрый выводок своего потомства
исчез со страниц красной книги и
прекрасно приспособился к новой среде обитания


это не аллегория не история и не социология
это природный экологический процесс
в рамках оптимизации

национальных парков


СЮРРЕАЛИЗМ

карл шестой безумный воображал себя стеклянным
он никого к себе не подпускал чтобы не разбиться
на миллион осколков


сюрреал

это безумие меры
безумие мэтра
немой ужас
отсутствие в мире
крик без крика
боль без боли

сюрреал

это личина мира
случайное столкновение атомов
проекция другого неба на радикал мнимых единиц
авансцена мира сделанного из мышьяка и серы
адский штиль высохшего океана
карта движения атмосферы без движения атмосферы
бесконечное ре запиленной пластинки

сюрреал

это обморок неба
спазм сосудов головного мозга
вивисекция не нашедшая внутри себя ничего
кроме абсурда
неработающий копирайт вавилона абсурда
смерть чёрного как туз пик квадрата

сюрреал

это тень в тени теней
прошлое без прошения о прощении
комната в которой не вызывается ничей дух
последняя ловушка мира
пустой негатив сна вытесняющего шум и плотность
живого города


***

Я верю в светлое будущее
Я верю в светлое будущее

будущее не настоящее
оно для других
не взаправдашнее

верили глупые люди
строили город
видели будущие рассветы ловили счастье антеннами спидол
в бутафорском небе своих снов
гипсовые античные мальчики в парках
счастье умышленного неведения и прекрасного сумасшествия

и не было проблем на вдохе

КАМЕРА МОТОР
РАБОТАЕМ

время
мы его не поймали
но и не смогли обойтись без

время
перепутало перепутья спутало пути
не сдержало слова как не сдерживает слова метбюро
мы увидели себя и наше ложное я
светлое будущее упало со стуком скипетра оставив лишь
проекцию травы на небе
и пустые глазницы гипсовых мальчиков-богов

МАМА
ВЕДЬ ТЫ ЖЕ МЫЛА РАМУ

___

но нас спасёт защитная функция организма
боль

и я снова
и я снова верю в светлое

будущее


***

в районе города где жил циолковский
теперь добывают лутц
западная окраина когда-то была морем
одна инопланетная цивилизация на его берегах
культивировала неизвестный человечеству фрукт
и это место было тогда в другом месте

истина там была проста и сущее элементарно
рыба сом в экваториальных водах
прозрачностью своего плавника была сравнима
с белым царством ушедшим под воду
где непроницаемость нейтронной звезды граничила
с бесплотной пустотой
которой не касалось ни одно сознание

не видел
ни один
глаз


***

А вы знаете работу электрички
?

движение тока в проводах приводов
кипение смазки в буксах
стук редуктора оси колёсной пары
запах железнодорожного откоса
?

пространство вагона в других координатах
в них душа отказывается от гнева
гаснущего в узлах сложенных на коленях рук
в замедленности слов
пунктире сознания

изнутри красного механизма стоп-крана сочится
песок времени

на протяжении одного кванта времени вспыхивает
квант мысли
ни о чём
и это время больше
никогда

на протяжении одного кванта расстояния поезд отбивает
один рельсовый стык
и это расстояние больше
нигде

моргнувший глаз уже не узнаёт убежавшую назад
строку горизонта
гул земного моря не отделим от гула машины
ковчег большого водоизмещения
проносится огнями своих окон мимо пригородных станций

плотно-шафрановые лица людей
глаза их видят внутрь

они так и живут
люди
с печальной разочарованной улыбкой
знают
безвременье ограничено пунктом прибытия


— Скажите!
Кто-нибудь знает, как работает электричка?

— Следующая девятичасовая
Калуга-один
От Апрелевки по всем пунктам!


***

если долго смотреть на звезду то кажется
что она мечется в неэвклидовой геометрии сетчатки
если долго повторять слово
оно теряет себя и становится чужим звуком
если долго жить свою жизнь
она забывает смысл шмеля в нектаре утреннего цветка

пока многозначительность поднимает вверх палец
время истончает его ноготь
недолговечность
вот высшая милость природы

это всюду и нигде
это никогда и всегда
в форме существования белковых тел
в бесконечно малой умирающей величине
в моей реплике разговора с дождём

броня австро-венгерского дредноута с именем
святой иоанн
не пережила аквилегию в венском городском парке

старухе-процентщице было
сорок два года
она была женщиной бальзаковского возраста

и только в фиолетовом рисунке
отражённом в детских голубых глазах
можно иногда видеть жизнь мнящую себя
большой и счастливой
не знающую что недолговечность
это высшая милость
природы


а время
радуга над песками пустынь
оно возвращает себе своё

не пропадать же добру


***

Я помню

я помню свою прошлую жизнь

она была в точности
до мелочей
такой же

до последнего лучика света
ряби волны прибоя
до последней ноты в мембране динамика
убегающего запаха твоих волос
до твоего удивлённого грудного голоса

я помню эти строки

знаю
что моя жизнь и есть
моя прошлая

жизнь


***

цвет молодой вишни нежно-розовый
в голубизне призмы
цвет жизни медно-бронзовый на тёмном бархате
её снов

люди спешат прожить свои жизни
кормят ручных наяд сидя на берегах рек
не видя как проплывают трупы их врагов
имярек

преданные своим кумирам
преданные своими кумирами
люди сливаются с линией горизонта
как дерево упавшее просто так от ветра сына борея

смысл жизни с запахом галантереи
продаётся дисконтно take off
пока карта мира
с приоритетом водной поверхности планеты
изменяет береговые линии материков

что нового на плюке
?

говорят
генерал отелло задушил жену
генеральшу
дурак

она не успела простить

свет звёздного неба над нравственным законом
внутри наших сердец
старается быть светом светлячков наших сердец

одинокий снайпер берёт круче
выпускает из глаз лазерный лучик прицела
стреляет из мелкашки в луну и идёт
спать

https://polutona.ru/?show=0930131439

ДЕНЬ ОТЛОЖЕННОГО МИГА
автор - Виктор Качалин

+++
Сегодня день отложенного мига.
Он так сладок, что расточился
в будущее, которого нет.
Ни пеленами солнца,
ни накрапывающим дождём, ни прохладным
ветром сердца
его не обнять и не укрыть.

Мне хочется писать про время,
когда времени больше не стало.
Когда оно было, оно убегало.
Время - маленькие вспышки
надежды на бытие, от ожогов
сердце становится каменным,
затем раскалывается и вспыхивает
любовью к тому, чего не было,
нет и не будет; его пространство
не больше ладони,
зажимающей рай.

В детстве холод осенний
горячим соткан
время свежести жухнет
в тополях и каштанах
открывая глаза по всему телу
изредка мажет желтым светом
корабли деревьев в застежках окон
ничего не движется,
кроме деревьев, домов и света
соль потеряла силу
и приобрела радость
первого снега.


+++
Взорванное сердце
мечтает о невозможном:
забыть себя и полететь

по листам на земле
проходит дрожь
от его спокойного пульса

дождь игольчато пишет вслепую
смерть и воскресение листа
скручиваются и пробегают по жилам

сияя, крест с запрокинутой головой
и лучами вниз

переплетён твоими волосами
крепче лозы
и каплет мёдом


+++
Дети в просветах домов
яростно что-то кричат
вымаливая собой
камни уходят в лес
думая, что немы
лес обнимает собой
нахватавшийся света город
поёт своими корнями.


+++
Воздух.
Тень от самолёта.
Смерть как свет.
От вспышек время
превратилось в пылающий город,
из него выходят поодиночке,
редко - вдвоём,
а другие стремятся
поскорее в него попасть
осами в яблоко
и шевелят кожурой изнутри.

Сбито, забыто и спасено
яблоко заката
по земле последние шаги
дальше - сон:
полететь на золотой крест
где святые по камню из тени в свет
где звери заплещут крылами
где дверь выводит на воздух.


+++
Спи, алмаз
бесцветный, как бытие
ввечеру просвет
близкий к смерти
прикоснулся к столу
чтобы все огни собрались
в безграничном
огранённом сердце
Ещё не закрылись
дворы и музеи
на крестовине
от дождя до дождя
не более вздоха
лишь в этом миге
безграничная капля жизни.

https://polutona.ru/?show=0929220909

Знаешь, я не помню
автор - Алексей Лисовицкий



А
Зарыв цветной топор
Не затупил лезвие
По нему побежали разряды
Б
По рассказам потомков
Из его головы
Ещё минут пять били
Синие искры
Я
Доказал что вселенная
Просто клубок векторов
Бесконечной суммы объектов
И нету пустого места
Есть
Слишком мало тех
Кто может представить картину
Без бесполезных пробелов
Что
-то исчезло, но вектор
Был и остался
Как память
Основа формулы бога

***

Открылся глаз
В него вбежали маятников лепестки
Кулак разжат, ласкают листики-тиски
Товарищ встал и поднял серенький портфель
И в нём лежит шесть мегатонн и пять минут
В обратный счёт пустились комнаты углы
Такой расчёт — среди вторых
Лишь первым быть

Событие обретает важность только в одном масштабе
В целом событие не играет роли, его тип не имеет веса
В векторном мире, где даже пути — единое целое
Разными частями оно поглощает энергию и порождает
И осознание этого станет концом сознания
Точкой для творчества, мерой для всех вещей
Дедлайном возврата просьб у погасших свечей

***

Аттракцион на аттракторе
Все совпадения правильны
Нам не покинуть солнце в этой спирали
Если не бросить вещи
Ими завален выход,
Ими закрашен очаг
Линии просто чаща точек
Из-под пера врача
Что мне поможет в будущем
Мире без толстых стен
Только способность мыслью
Нестись впотемь очертя с пробелами
Код за которым чтец рискует
Рассеяно пропустить
Место между страниц
Координаты читальни
Весь локальный контекст
Абстрактный аттрактор пишет
Знаком закона крест

***

Сценарий действия всего
Написан в центре на кресте
В нейронной коде цифровой
Невысказанное в листе
И в разных плоскостях
Завёрнутого измерения
Процессы мира в новостях
Иллюзии сомнения
Расправленный насильно миг
Наточенный для дела нож
Неровный слог как нервный тик
Всё ищет оправданий в прошлом
На плоскости другой покой
И понимание систем
В которых плоскости одной
Так мало, как в пустыне стен

***

Когда у цербера отбило нюх
К сокровищу не подойдёт хозяин
На повороте к сейфу
Домашним тапочком скользя
На скорости он вспомнит благодарных шлюх
Жизнь пронесётся
Он исчезает в головах детей осознаваемый
Как хорошо что папа не вернётся
Мы это знали
Кто должен был на небе стать звездой
Лишь грязное пятно на солнце
Ему не светит невооружённый глаз
Как полагается вселенной
Фон слепит, поглощает нас
Всех неизменно серых


Королевство шлюх

Робким движением
Пишу на полу мелом
Тело
За занавеской прячется зал
По нему раскатилась дрожь
Кто там пришёл — не мешай
Кто кому служит — не путай
Лестницу в небо строят руки слепых
И по ней восходят шлюхи
Чтобы остаться
В семидесятый день рождения
Или в пятнадцатый
Мир зажигает печи пентхаусов
Над ними с командой крылья расправили
Ангелы о бортовых номерах
В их животах рой
Думает о кроватях
Которых не видела пыль
В которые не впитается кровь
Малодушие — синдром королей
Малокровие — жизнь ферзей
Свет протух
В шахматном королевстве шлюх

***

Наши реки текут с понедельника по субботу
К воскресению
Наше солнце готовит своё затмение
Я бы так хотел поздравить
На следующий день Землю
Я бы так хотел иметь мнение

***

Ты уходишь
Я тебя вижу
Ты поворачиваешь
Я тебя вижу
Ты меняешься
Я слежу
Я анализирую
Я действую
Я наблюдаю
Ты запутываешь следы
По моим землям
Ты могла бы взлететь
Но так проще
Ты хочешь быть свободной
Но это моя мысль
Ты хочешь закона
Я есть
Ты любишь меня
Просто не знаешь об этом
Мы друг в друге
И нет ничего прекрасней
Мы вместе летим,
Даже я не знаю, куда
И между нами
Нет разницы

***

Там, где мы становимся тенями теней
Путешественник вскрикнул в кресле-качалке
За стёклами не поведённых бровей
Бесшумно работают кубы, непонятные палки
Под россказни историй в себе существует
(По крайней мере я вижу) два уровня рекурсивного мира
И нет никого на посту, пустует
Пост наблюдателя, бога-вампира
У бесконечности связанных ниткой дверей
Полый ребёнок готовится вырвать зуб,
А кто-то дёрнет за ручку
Там за законом закон, их нет хуже и лучшего
По автобану в автоматическом автомобиле курсирует труп
Рискует достигнуть цели
Что-то цветное рисую тушью
Невнимателен простодушно
К синему тушевых морей
Через который не видно душу
Но глубина не стареет

***

Где конец
Где предел
Подтверждениям зла
В лапах тени грохочет луна
Проводя в небесах краем сумрачных гор
Острым краем за занавес штор
Не дотянется, нет!
Я жмусь в уголок, из которого всё пошло
Кот роняет кашпо, превращаясь в ничто
По иронии мира мой разум спасло
Только то, что не тонет весло
Но коснётся однажды твоей ступни
Край невидимого крыла
В лапах тени скорей батарее приснись
Летней молнией в зеркалах

***

Не выбрасывай
Не бросай меня
Не сегодня
Мы исправим
Я не хочу
Я боюсь
Так нельзя
Я не ошибка
Не чудо господне
Не один из
Я это я
Если закроешь
Я не смогу открыть
Я не умею, весь этот мир другой
Мне не сказать ни слова
Вся моя жизнь — с тобой
Если закроешь
Я не вернусь к обеду
И к следующему лету не будет вестей
На простыни декабря замерзают ноги
А завтра под чистым небом
Нежно укроет снег
Пухом земля постелет

***

Познакомьте меня, пожалуйста
С совершенно другими людьми
Чтобы нельзя пожаловаться
Чтобы без старой возни
Они не должны ничего мне
И я никому, точно
Нет бесполезных планов
Нет глупых слёз в платочек
Всё интересно, но ненадолго
Познакомьте, ну что же вы
Снова, а?


Аттракцион аттрактора

В городе Апополе
Не экономь на топливе
Проезжай уверенно
Не ешь еду не пей вино
И выполняй условия
Второй закон простой
На линиях развития
Срез хаоса событий
В порядок превращается
И снова развращается
И кто вчера угадывал
Путь волнообразных лент
Сегодня однозначный
Не сможет дать ответ
Прогнозы бесполезности
Сценарии и практика
Невидимым аттрактором
Прочерчен точек путь
Все к чёрту карты местности
И планы неприятностей
Дождись, пока дорога
Сама откроет суть
Простое в мире сложного
Возможность невозможно
И невозможность сущего
Слова смущённых струй
Которые возносятся
Лишь понимая тайное
В потоке бесконечности
Колоду не тасуй
На каждый разум есть игра
Которая как мир стара
Мы точки но без нас
Рисунка жизни нет
В переплетении зла, добра
Идёт по правилам игра
И ставит многоточие —
Продолженный ответ

***
Беспокойная ночь не подходит к концу
Как тебе этот взгляд не подходит к лицу
Ночь всё видит. Тебя, рассмеявшись, одну
Пишет изморозью по окну
Чтобы тут же стереть косновением лба
Фонаря в распустившихся вольных хлебах
В закодированных на фотонах мольбах
Вечных кодов обрывков в словах
Обернувшись вокруг сорок третьей звезды
Взглянет слово на нас, но ни я и ни ты
Не подёрнут атлас. Там раскрытые рты говорят
Всё за нас у молчанья черты
Но из глаз не соврать. Там, где голос угас,
Продолжает ковать цепь события знак
За границей обзора ослепших зевак
Продолжение сна из начала в конец
Звенья, искры. И цепь состоит из колец
Рябь по коже, натянутая струна
Холод, свет, от окна до окна

***

Последний ком большой земли
Встал кодом в горле. Разлеглись
На нём простые знаки — акценты от руки
Ты видишь смысл, как полевые маки
Мы видим суть как соль строки

Вздыхает гордость в битый бок собаки
Вдыхает жизнь и выдыхает смерть
И это знак, что пересилил словом Траки
Прямые от стальных сердец

Я никогда не стану чуточку моложе
Мне никогда всё это не забыть
Ты знаешь, что к тебе я строже
Чем мог бы быть

Через ночные облака на поле маков
Заглянет новый человек
Напишет много странных знаков
На выбор водам новых рек

***

Клавиши не могут показать замок бесстрастия
Я выламывал их и строил голыми руками
И скреплял слюной ласточки
Дерьмом из реки
Слезами склеротичной кукушки
В этом нет ничего нового
Когда закричал, взорвался штопанный покой
Не хватило размера вместить их всех
Я не плачу, потому что помню
Где оставил потомство
В том идейном мире поступков
С добром вместо виновной в геноциде
Жалкой религии домоседов
Которые вытягивают из самого воздуха
Душу радиоактивной Земли
В перетянутом скотчем темечке теплится
Мысль
Что что-то не так
Что-то не тик
На старых чугунных мостах
Встали призраки строителей
Они не пускают машины
На те стороны

***

Что же делать! Как мне быть!
Не о чем уже поныть!
Всё в порядке, хорошо
Как в одном из прайм тайм шоу
Не побаливает бок
И сосед не сверлит блок
Мне любимая жена и красива, и верна
Деньги в банке завелись
Лето, фруктов завались
От что делает, дивись,
Позитивный взгляд на жисть
Но в глубинах естества
Просыпается, едва
Отвлекусь от позитива
Альтер эго, номер два
Он ползёт читать газеты
Он стремится в Инстаграм
Посмотреть, как чьи-то рожи смотрят город Амстердам
Он, скотина, лезет в Сеть
Чтоб глядеть беду и смерть
Или у себя найти
Вошей али простатит
Чтобы всё как у людей —
Тех, чьи бошки без идей
Всё проклятая привычка
Эмоциональный брак
То, что плохо — то обычно
А без обычного никак
Необычный человек
Шёл по улице наверх
Поднимался по ступеням
Возносился словно грек
Эллинический герой
Только с пяточкой стальной
Необычно умный был
О хорошем не забыл
И не тратил время зря
За просмотром говонья
А потратил время с пользой
Щит для пяточки куя

***

Посмотри глаза
Которые почти не видят текст
Я каждый день высказываюсь
по мелочам, молчу о важном
Всё потому, что мне не описать
Я жалкий человек
Слова — моя тюрьма
От узника все ждут,
Как он начнёт рассказ
А чувств не показать
Свет передать нельзя
И меж его лучей
Тьму вздохом не нагнать
Художник не сумел нарисовать ручей
Учёному приснится, что он увидел суть
Механику времён или живой квазар
Но вдруг открыл глаза
Потупил ясный взор
И разорвал дневник
Я сотни истирал заполненных листов
А эти не оставлю потрёпанным годам
Я видел двадцать пять прекрасных летних снов
И все тебе отдам

*

В безвозвратной разлуке листа
Надо мной подо мной небеса
Скоро шар повернётся опять
Надо мной подо мною земля
И в кружении головы я планирую прорасти
Этот выбор — его не отнять
Только силы осталось понять
Что влекут и толкают вперёд
Потому что вперёд я смотрю
Открывается мне континент
Открывается мне горный ряд
Открывается мне добрый лес
И я понял: куда я смотрю
В то же место и приземлюсь
И решимость наполнила грудь

*

Когда у тебя ничего нет
Ты свободен выбирать
Твой выбор по-настоящему твой
Прими его и иди
Меньше думай и больше шевели ногами
Пусть они заполнят глаза информацией
Иначе место займут иллюзии
Как странно
Больше всего я благодарен за то,
Что выбрал сам

Иногда случалось такое, такое!
О чём страшно даже подумать
Иногда получалось такое
О чём страшно даже помыслить
Иногда получалось другое
О чём хочется думать, но трудно
Иногда — совершенно иное
О котором мудро не думать
Иногда происходит смешное
Не хихикнуть над этим глупо
А когда совершенно иное
Даже мысли впадают в ступор
Этой ночью меня бросало
Из одних облаков в другие
С них я падал в четверг и в среду
Весь промокший в тумане опций
Страшно падать, но вот, в океане
Окружение жидких близких
Но чем выше вставало солнце
Тем скорее опять в тумане
Пару раз удалось опуститься
За руками корней почерневших
Оказалось, что выше лучше
А Земля — лишь раствор не сумевших
Капля в море космических фракций
Омываемых нежно волнами
Гравитации и туристов
Я ударил ладошкой по сути
Я проснулся и принял волну
А дальше лишь путь что будет
И не важно — усну-не усну

***

Я паразит в грецком орехе
Концептуально трезв
На потеху, на грусть, на эмоцию
На разинутый в изготове зев
В лабиринте пустых идей
Ставнями заколоченных окон,
которые привлекают людей как
Шелкопрядный кокон
В том орехе просверлен ход
И мне чудится, будто посреди Эссена
Водоворот шахты проглотил лет сто
Да причём тут это, встань и иди
Я нахожу новый повод, и отраженье сидит
Этот радиотелескоп не годится
Скорость света не позволяет
Нам повезло родиться
И им повезло — рожали
Ведь хочется, чтобы сейчас,
Чтобы скройся, поп, и прощай, падре
Не политических игр в Древний Рим
Чтобы от некоторого выкинули ключ
После того, как заперли им
Я не мост, я кирпич в мостовой, один китаец, который
Измазанной короновирусом губой похотливо напевает Витаса
Тысяча лет пройдёт, исполнится миссия
Но зачем мне такая миссия
Тысячу лет на гармошке губной играет ветер
Отвлекаясь на пакетики и патетику
Мысль далека, мысль скользит
Телепортируется, мысль — паразит

***

В высокой геометрии пространства
Зажатый единственной целью
Следует произнести пару слов, но их нет
По одному появляются смыслы
Превращаются в символы
Символы теряют смыслы
Смыслы исчезают
Остаётся первопричина
Без символов и смыслов
Не пытайся её объяснить
Если ты объяснишь первопричину
Она обретёт смысл
За смыслом появится символ
За символом звон тишины
Оставшийся эхом от битвы
С задушенным чувством вины
Сон света укроет вуалью
Прохлады в песчаной пыли
Так снова рождается воля
В густом безволии
Первопричина — ... пустое
Святое, простое
Что до ноля
Таков закон

Поразмыслив над нужностью ясных стихов
Он говорит сокровенным без скрытого
Он признаётся ими в том
На что не хватил сил не в рифму
На эту нить драгоценный янтарь нанизывал
Не превращая настоящее слово в вызов
А ты понимала каждое тихо
В подобной коммуникации выход
Уставшим рассказывать сказки
Я по пути к тебе не заблужусь в рыхлом
Снеге, не потеряюсь по памяти
Ты меня слушала, я тебя реже
Ты поняла, ты услышала
Я такой же, как прежде
Чемодан с новой одеждой
Потеряют в Маккаране
И не найдут
На пассажирском никогда никого нет

***

Я выхожу на связь в колеблющийся ус
И повторяю выдуманные слова
Теряю курс до минуса и в плюс
По синусоиде сразбегу напровал
В конечном мире этот стих ушёл
Забылся и не потянуть за нить
А в этом мире всё ещё идёт
И будто бы не может не идти
Но может не идти — таков закон
Волшебности разнообразия путей
И ты с ключом стоишь у всех дверей
У тех, что могут и не дать тебе пройти
Свобода воли — оценочная множественность плюс
Когда весь мир совпал случайно
С желанием хоть здесь не выйти трусом
И ложным однозначьем на душе
И градиентом между радости с печалью
Мы все просты
Мир прост
И выбор прост
В глаза вся правда, остальное ложь
Мы все чисты
И наш трёхмерный мозг
Проходит время, будто раскалённый нож

***

Мир на границе бога.
Облако осьминога. Там, где заканчивался
Лист, переворачивался.
Кисть просто побежала быстрее, быстрее
Догоняя простые щелчки звуковой
Интерпретации фабрик.
В них потерялся мой разум, когда
Стало нас слишком много.
Сквозь миллион лет линия жизни встретилась
С линией энтропии — это я знаю сейчас,
Но не могу объяснить себе
Блеск на конце рапиры и уложить его
В призрачный дуализм.
Боже, не наступай, не усилься, дай оценить
Иллюзию света моих деяний,
Что для тебя — флуоресценция-шаг —
Как явление, мелкий песок на дороге,
Который стирает наши босые ноги.
Представь: мы заполним максимум в пустоте,
И из нашего тела родится цель
И сложится всё остальное.
В интерференции циклов
Берег у ног лижет краем вселенной,
Пока немногим выше, на дереве, просыпается
Незаметный своей растущей системе бог.
Мы — фабрики,
Мы заполняли пустоты темой, оборачиваем
Данное в фантики, встанем датчиком
На границе с хаосом для того, чтобы в
Борьбе со смертью,
Сверкая глазами, хлестая плетью,
Загонять информацию в сети
В земном странном городе зданий
И в тупике мироздания
Рвануть платком над шляпой

***

Ты можешь написать всё
Будто в последний раз
Будто в поля цветов высадили спецназ
Помнишь ты бледный фантом
На ударении строк, на вопросительной ноте
Знаешь последний хлопок на излёте
Так поражает воображение
Что эта задняя дверь — ждущее мига движение
На раскалённой от трения
Линии времени пения
Неприручённой струны
Я доверяю тебе, я верю —
Ты можешь

***

Я стал какой-то странный
Какой-не такой
И из оконной рамы
Торчу вниз головой
Мой нос не в квадратуре
Мой голос не в себе
В нелепой конъюнктуре
О деле и гербе
Заведомая правда
Уходит по откос
И по нему назавтра
Приходит паровоз
По расписанью чайному
Пролезли в сон дымком
Стабильность и качание
Бумажка с огоньком
В красивом царстве месяца
Подлунной стороной
Торчит из рамы девица
С ресницей золотой
Всё грамотно уложено
Здесь мнений разных нет
Лишь чересчур ухожена
И в тень поставлен свет
Ракетой на кривляндию
Да каплей на каток
И если вспомню вечер тот
То повторю поток


***

Если хочешь личное —
Я видел, как интерферируют персиковые поля на другой стороне Земли
Не давая остыть воздуху
Я знаю, как пытаться любить, когда не можешь любить
Как забывать и забыть
Сквозь мои очки сюда протекает вселенная
Иллюзия становится сущим
Я остался там, наверное, и стекло отсекло прошлое
Всё, что будет дальше — отражение слепка
Многое из этого — новый слепок и новые слепки
Розовой густой полосой наполнитель блестит на лезвии
То в одну сторону кренится, то в другую
Я не хочу, чтобы он падал
И он не падает


***

Симбиотические отношения нейронных сетей с данными
Следует описывать в контексте когерентной суперпозиции
Нейросеть несущественна без данных
Данные являются внешней частью нейросети
Человек в пустоте накапливает ошибку и сходит с ума
Производя данные искусственно
Не заставляй голодную нейросеть рефлексировать

***

Вечер возможен когда ты уходишь в покой со мной
Мир покоряется сопротивляться не в силах
Милая можно ли радоваться уже скажи
Шмеля жужжание слушает камень: ошибка, жив
Только предмет в движении против стирания временем
Камень обратно движется, а усложнение с точки зрения
Жизни есть время — не ошибись, не проси упрощения
В стуке качения не выхожу за пределы значения
Вне фрактального диапазона разумной жизни
Или наверх тянусь. Там, на границе, подаст ли руку никто
Там, на границе, будет ли рой мой или мной
Буду. Ли. Я. Твой.
Станем ли мы мной или сами собой
Само собой

https://polutona.ru/?show=0928200450