Мария
автор - Иван Клочков

***
Твое имя дарует мне ласковый Бог,
и вполголоса прячу его я
в тишину моих трав, немоту моих строк,
в первозданное царство покоя,
как безумец сомнамбулы, словно извне,
в полусне поминутно шепчу я...
И Господь опускается наземь ко мне
и дарует мне полпоцелуя.


***
Красные яблоки в рукаве.
Сон во сне. Мотылек в полыни.
Смутный шорох в сухой траве.
Нет дыхания. Только иней

на ресницах твоих, и мед
застывает в моей ладони.
Все закончится. Все пройдет.
Спи, Мария, никто не тронет

глаз твоих океан. И весь
мир останется только с нами,
я прощаюсь со всем, что есть,
до свидания, до свидани...


***
Совершенно один на пустом берегу
разделяю
себя
на? две части:
я пытаюсь сказать, но сказать не могу,
потому что забыл в одночасье
все слова и наречия, вот и лежу,
бормочу о зелёном по-рыбьи,
и, подобно невиданному миражу,
растворяюсь в малиновой зыби,
где ни слов и ни звуков, ни нот, ни людей –
ничего кроме счастья не надо.
Я не знаю печаль. Я творю лебедей
в тишине первозданного сада.


***
Я спущусь через сад к остывающей, темной реке
и в зеркальной воде не увижу свое отраженье.
В тишине разразится невидимых птиц щебетанье,
и на землю опустится томный, лимонный туман.

Я пущу свое тело по той безымянной реке.
Эта ночь - в рукаве мотылька роковое движенье.
Вековое планеты вращенье. Живое дыханье.
Эта ночь растворилась в кровавом соцветии ран.


***
Не думай, родная, что жизнь наша прожита зря –
мы знали рождение августа, смерть ноября,
в янтарной листве мы лежали и видели сны,
в которых нам чудился отзвук грядущей весны.

Мы помнили все наперед, наизнанку. Двоим
нам было так сладко проснуться под солнцем хмельным,
глазами друг друга касаясь, все утро лежать,
как будто земля - одеяло, а небо - кровать.

Подобно Адаму и Еве мы спали в саду,
мы видели звезды в колодце и небо в пруду,
нас прятали ивы, нам пели во сне соловьи,
природа дышала от нашей великой любви.

Налиты пространством и временем вместе лежим,
мы все переводим обратно во спящий режим.
Над миром восходит иная - немая заря.
Не думай, родная, что жизнь наша прожита зря.


***
Ты спишь у дерева во сне,
как только дерево проснется,
ты будешь спать на дне колодца
лицом к стене,

ты не проснешься в сентябре,
деревья сонные в печали,
и ты играешь на рояле
токкату ре

минор, у дерева во сне
деревья сонные, сырые,
я сплю в больших глазах Марии
на самом дне.


***
В Гефсиманском саду тишина и морозная ночь,
предпоследнее слово созрело и хочет наружу.
Не дыши: раскаленного воздуха не превозмочь,
забери мое тело, возьми мою лёгкую душу.
Этот сад невесом, он поднялся великой стеной,
мы под ним в темноте не увидим себя, одиноких,
поцелуй меня в лоб, я прощаюсь навеки с тобой,
я уже не земной
я
уже
рассыпаюсь
на
строки,
этой темной земли я уже не касаюсь ногой,
с этим миром земным я не чувствую больше разлуку,
поцелуй меня в лоб,
я прощаюсь навеки с тобой,
я уже не земной,
отпусти, отпусти мою руку.

https://polutona.ru/?show=0918183710

Новые песни Сольвейг
автор - Екатерина Вахрамеева

***

ногтем царапала вдоль век
соль из солонки жрала
перила очи как сольвейг
милого с песней ждала.

сны мне такие: на пузе
ползают котёныши.
как говорили в Союзе,
Сима, сюда не дыши.

милый шептал из-под тёрна:
девушка помни меня
и кукурузные зёрна
лопались от огня.

*

сны меня мыли, переодевали.
в России Катька — записная краля.
мою машину перепарковали.
сыграй про то как зозули кували.
как где тонули, там и танцевали.

*

как не любить всё малое
полуслепых котёнышей
утренние достижения
le petit objet a
ето яяяяя


***

бедными ножками шлёпать
бальными глазками хлопать
слоёные ушки в трубочку скручивать
я слишком ранимая для того чтобы выходить из дома
а ты целуешься как насекомоядное

нас обидела билетёрша на входе в туалет торгового центра
я не плачу, но не могу остановиться
всё достоинство человека умещается в банке варенья
а моё чувство меры это летучий газ

фотографировались парой
как будто между нами не что-то стыдное
как грязные трусики маленькой девочки
или крепкое слово, отлетевшее от стены пушкинского музея
а такое, добротное, как пышная магистраль,

на которую падают наши трупы
меня обижает закон о просветительской деятельности
помнишь Бенджи в "шуме и ярости"
I WASN’T CRYING BUT I COULDN’T STOP
как я объясню это детям

поскреби кошку найдёшь черепашку
в основном я с ними читаю про смерть или хитрость
но, как сказала бы пыль на асфальте у дома,
возьми мои слёзки колёски
доедут? доедут


***

одному человеку воткнули в горло лебедя
и он не мог ни жить ни умереть
ни вздохнуть ни сдохнуть ни поверить ни усомниться

в таком виде его и послали в поход на половцев

это я, да, конечно, я
я — череп неизвестного труженика
невеста борщевика
плесень, сползшая на пол от умиления

по секретному заданию ЦК
мы должны слушать музыку из фильма про Штирлица
пока не растворимся в любви как в кислоте
и тогда они нас отсюда уже никуда не выпустят

когда я перестану держаться зубами за трость твоего зонтика
когда я открою рот

мне положат в него монетку
это называется заплатить за молчание



***

я хоть и кукла надувная,
а всё-таки ещё живая.

и наживной цыплячий пух
пушит мой христианский дух,

щекочет красные уста.
куда уходит красота —
на тополь, и седой и смелый,
как сахар или Андрей Белый.

ночами пляшут теплоходы,
они, как кони, ждут пехоты.
они скрипят перед войной.
останься душенька со мной.

с цыплячьим пухом на устах
кого я соблазню таким манером.
кровавых мальчиков в трусах
и грязноватый свет над сквером.

но лучше: я подушка набивная,
набитая, как дура пробивная.


***

мою любовь много раз приносили в жертву
такое часто случается:
спасибо драконам, что избавляют нас от
фей, ангелов, муми-троллей,
продавщиц, консьержек и громких женщин

чему я научилась и также учу других —
т. н. страсть к красоте и к познанию —
редко приводит иначе как к сраму,
храмовой проституции, ритуальной взбучке, суровой острастке
хаосу бедности в лучшем случае

кого люблю того терзаю и наказываю
я, я, живущий в дверном просвете!

отвечаю я, живущая под подушкой:
если надо плавиться я буду сыром
если надо молчать я буду ладонью
если надо быть красивой я буду продавщицей

но боюсь закричать, а не то разбужу тебя Боже
лучше спою нам с тобой колыбельную:
и снова седая ночь
а я в ней большая, как камень


***

мир — тонкое ушко невидимой иголки.
земля и разговор нуждаются в прополке.

архангел Гавриил, летают свиристели,
и ты лети сюда почилить у постели.

я дам тебе за речь ладошку, кошку, розу.
ты подрожи со мной, как вертолёт над рожью.

мой ясный свет сбоит, предгрозием набухший,
мой ангел дешевит, как старичок с горбушки.

любовь! скажи ква-ква из рыбного отдела.
я мало поняла, но очень поседела.

https://polutona.ru/?show=0908174549

перевод с подсознательного
автор - Максим Ахметов

***

Моменты счастья
Тихие мои
Я вас так много видел в прошлом
А в настоящем
Хоть немножко

можно?

***

Русская душа
По производительности труда
Туда сюда
По просторам
Но русская тоска
Икона и доска
Без гвоздя
Повесить
Некуда

***

Что есть я?
Сумма суматохи
И истонченная мысль
О существе которое
Постоянно находится
На грани между
светом и тенью
Между смертью и ленью

***

Если так подумать
Если поразмыслить
Вся наша культура
Плохой перевод /Come to think of it
Listen on second thought
All our culture
Bad translation

***

Молодость
Кожа
да кости
В горле
Я
яркие всполохи
Тебя
Огня
И дня

***

Отдаленное сходство
В приближении скотство

***

So she asked me just to dance
In the right place
with the right face

***

Кто таким гордиться?

Кто такое читает?

А ведь это кто-то пишет

***

Проходя мимо витрин
магазинов
Смотрю на свое отражение
Сдаюсь
Я тоже продаюсь

***

Как много
Радостным утром
Этим
Ты мне подарила
Даже
О козявке
Махонькой
Ползущей
По
Растеньицу
Знаю
Только благодаря
Тебе

***

Такие крохи радости из жизни выбиваю
Как скажут что хорошее
Киваю

***

Мы хотели в Диснейленд
А построили ГУЛАГ
Что-то братцы здесь не так

***

Все мои богатства Мира
В пятьдесят рублей

***

Стихи и молитвы должны быть искренними
И мнимыми высекаться искрами
Красками

Радостью
Грустью

Сочувствием к тебе живущий

***

Может ты совсем не Ричард
Может быть совсем не третий
Не кричишь: Коня! Коня!
Но ведь также я приметил
Жажду власти у тебя

***

У всего есть
теневая сторона
Даже у лица
в зеркале
И того человека
что следует
по пятам,
из за которого
увижу
что
там

***

В духовном семинарии обвалился потолок
Потому что Бог
Очень хотел знать
Что там делается

***

Я старый
Как дуб
о котором писал
в детстве

***

О Бог !
И высшие спасители
Пошлите нам
Хоть раз
не нас пошлите вы

***

Прошу
Новые девяностые

ради новых двухтысячных
Новые семидисятые
Ради новых восьмидесятых

Новые сороковые
Ради новых шестидесятых

Не дай бог.

***

Голодный художник
Насытив желудок
Пошел мыть посуду
Паскуда

***

В любви – люби!
Ебать - не надо.

***

И если веришь
В звезд оракул
Ты
На небе
Прочитай
И посмотри
Смогу ли я
Прожить на двадцать пять
Когда мне двадцать три

***

Ругать власть в сласть
Дайте только толку

***

Я вчера закрыл за дверью
Сам себя
Я вчера пришел считать
Время потраченное зря
раз момент
два момент
меня нет
мира нет

***

Плакали мои денюжки
копейками на сигареты

***

Детский сад

сказал он мне
И упрыгал на коне

***

Малец покрасил руки
цветом разным
Западную желтым
Восточную красным

***

Подчас
Как причастие
Возвращение домой

***

Заняться чем-нибудь бесспорно - необходимо
Заняться чем-нибудь без порно
Заняться чем-нибудь
Заняться чем
Заняться
За
За что мне это
Ничего не выходит
День проходит
Силы хватает на банальное существование
За шкафом.

***

Пошутили и прошло
Отдуши так отошло
Сразу стало хорошо
И немного тошно

***

Нет не надо не читайте
Я ещё вам не пишу
А вот это уже вам
Неожиданно конец

***

В чужой постели
С девушкой чужой
Я стал чужим
Хоть и взывала
Свой

***

Откуда было знать тебе тогда
Что встретимся
Когда пройдут года
А я ведь знал
И верил
по привычке
И имя
зажигая спички
касался краем языка

***

Суицид не выход
Выход табличка
На двери

***

break the glass
but tss
with shards
in hands
its impossible
to believe
in truth
inside
you

***

За всеми нашими делами
Стоят не демоны не боги
Но от чего же все решенья наши
Так плохи?

***

Воркуют люди о своем?
А птицы о своем?
Молчим лишь мы?
вдвоём?

***

Мальчики поэты заглядывают под юбки поэтесс
Для мальчиков поэтов онанизм это большой стресс

***

В моем понимании свободы

нет ничего такого
В их понимании свободы

что-то такое есть

***

Родиться
Что-то сделать
Гордиться

***

Я ли не маргинал ли
Для тех кто меня читает

***

Мы большой литературы
Не заметим
Для большой литературы
Мы как дети

***

Много кто
Много чего
Но никто
Никому
На ухо
Только
Тсс

***

Тупик тупик тупик
Закрыл глаза
Тупик тупик тупик
На них слеза
Тупик тупик тупик
И нету слов
Тупик тупик тупик
И все любовь

***

Какие же мы право, славные!
Славяне Православные.

***

Беднеющая бедность
Богатеющая богатость
Вся эта пакость

***

Музыки разные слушал и я
Там где пророком, святым был Илья
Не проходила без рейва не дня
Светлое царство Израиля

***

Бессильно
Пишу плохо
Окаю и акаю
По традиции
Хорошую музыку
Пишут в года не очень хорошие
И город проросшую
В себе тоской
Окрашиваю
Такое вот тревожное
Состояние
Противостояния
Чему?

***

Do i have some duality
In my individuality

***

Идентичная циничность личностей
Ценна исключениями

***

Богоугодное дело
Кость от костей
Плоть от плоти
Без похоти
Помоги мне
Дай анальгину

***

На издохе
Прекрасных
Союзов
Всех
Прекрасных
Кроме тех
Что красным
Со штыком
И нагайкой
Мой дед
Из тех
Каждый третий
Мог
Но не стал
Встал
У стены
А потом
Когда Афган
Был уже
Мой отец
Который
В Чечне
Ну а там
Уже я
Но зачем
За кого
Я не стал
Или стану ещё
Весь этот подсчёт
Вести

***

Мы это всё
давно простили
И вам и нам
и тем другим

***

Предвкушение

связано с воображением
Сексуальные отношения
С разочарованием

***

Не знаю
Как писать
Что рассказывать
Но
Когда
Мы
Говорили
Ночь
каждую
Я
Жизнь
Праздновал

***

Поезд несёт вести
Работу
широкими мазками
По забору
Вот твоя жизнь
Итог лет пяти
Сколько фильмов не снято
Или
Хотя бы
в пыли
Сколько
Заборов не покрашено

2019-2020

https://polutona.ru/?show=0905191616

огонь дрожащей речи
автор - Борис Кутенков

* * *

I.

где небесная живность болит человек
и цветущая рана легка
где в земельном разломе стоит человек
с молчаливым лицом цветника

будь блажен двадцать первый непрерванных стрел
тех что пенье и ветки в огне
за того что помимо лица посмотрел
и невзглядом понравился мне

а когда и в цветенье ночном никого
подземельем "уйду не могу"
помолись человеку и саду его
человеку и саду в снегу

II.

где прежний человек земли его разлом
лица его бензин и всё огонь болящий
где новый человек дрожит цветущим сном
и видит дивный сад и над огнём встающий

гори мой новый день в огне цветущих стрел
за тех что видят сад и говорят о праздник
за нового того кто мимо посмотрел
и страшен мимоцвет о бред и собеседник

а если и в его цветенье "не могу"
и страшно в темноту в сияющее мимо
он видит сад слепой там человек в снегу
оставивший творец и свет неразличимый


* * *

Анне Маркиной

смотри: вот это литпроцесс, а вот звезда в губе,
а это лес, блеснувший лес, сам-тишина себе
там день без малого вранья, там я, и жданный, и ночной,
теперь, о дочь, о жуть моя, поговори со мной

там чудеса, там ты меня без мысли о любом,
сидит шаламов у огня, весь в нимбе голубом,
колымский свет над ним поёт о том, как не проси,
и зэки слушают на взвод, транссиб и новосиб,

и потому что свет взрывной в осколочной губе,
он тоже облако себе, чудовище себе,
во рту огромном темноты, внеплановом дыму,
уже поблизости не ты, а кто – я не пойму:

он издан весь и в смерти весь, он полудённый брат,
но голос говорит, что месть и зеркалу не рад,
стоит, я вышел – я ушёл, что мне твой зов и вой,
как будто сам себе укол – верблюжий, горловой,

вакцина в дымовом плече, на музыку слова;
но он лишь бог или ничей – и тянешь однова,
как через час земля жива, как песня осетра,
сидим, зажившая трава, у одного костра


* * *

где екэбэшный свет над сыном и отцом,
гори, гопацкий нож, нестрашный и довольный,
и, к небу колыбель повёрнута лицом,
с улыбкою глядит, как бог высоковольтный, –

там всходит белый сон, пусть будет сон глубок,
там плыть недалеко – от дома и от дома,
немного подремли, пусть смотрит детский бог
в непьющие глаза убитого артёма;

крадётся с тишиной, не с бритвою в руке,
в нестрашный вторчермет, сквозь медленную мекку;
поспи, ещё поспи от смерти вдалеке,
от человека спи, проснёмся к человеку;

от женщины поспи, дневных её забот,
в простой зернистый свет, кружащийся над гущей;
где в красном соловье горит замёрзший плод,
где в шумной маме снег, без памяти идущий, –

от лучшего себя поспи, какой ни есть, –
подкожное "умру" – весь, грифельно и точно, –
а поутру лицо, и лесть его, и месть,
и тающий пломбир, и жир, и жар цветочный.


* * *

Николаю Васильеву

где жизнь убывает, где ты убываешь, не весь,
но – дерево полурассвета, но – ветви без денег
там женщина входит, проснись поскорее, я здесь
огнём заблудившимся, чёрным трудом запределья

в ней птица дрожит соловей и трава-чистотел
и тайна горит мизогина в небесном июне
смотри же на голое небо, как я посмотрел
отплытия прежнего, нового сна накануне

на стебле качается, стебле тончайшем, слепя
в тебе полутёмного ницше сквозь белые блики
и так говорит: всё равно потеряю тебя,
вся правда – о дереве страшном твоя, двуязыкий

ты – ветви больные, ты – ад замерзающий, спи,
закончено время, оставлены долгие крики
вся правда твоя – не со мной, в этой страшной степи,
вперёд, говори, говори же, известкоязыкий

себе – недоделанный космос неспящих обид
другим – перелёт новогодний, легко и недлинно
и слово её прибывает в тебе и горит
как высшая тяга
на ёлке последний кульбит
цветы и горячая глина


* * *

сохрани его, дерево сна, отдохнувший труд,
в екэбэшной ночи – гетеронимом, клоном, гримом;
всё – свобода, а есть ли, Ты есть ли, Ты есть ли тут,
нет, не маслом легчайшим – а грешным, большим и зримым;

всё Ты слово, Ты речь, всё Ты пепел или огонь,
снова голос из дыма – и вновь приглушённый пепел;
а давай по-простому, без тяжбы: спаси, не тронь,
как мужик с мужиком – чисто сделка: спросил – ответил,

я тебе, всё тебе, я тебе… что Тебе тогда,
вновь соседей убить, апельсины свои и песни;
есть ли Ты, есть ли здесь, в этом дёгте труда, труда;
если есть – на глазах появляйся, умри, воскресни,

в чистой саже лица, затаившего такт и лесть;
в том, что утром не вспомнит, – сойдёшь охлаждённым тоже;
так смертельно и празднично – есть ли Ты есть ли есть
так предгорно и стыдно – что выстрел не Твой ли Боже

в этом блуде и мёде рождественской маеты
так вокруг никого лишь пришли-подмели-уплыли
затхлый ветер уносит соринку а Ты а Ты
и в башке огнестрельной во аде не Ты ли Ты ли


* * *

в болящем горле свет, как новый постоялец:
живи, малину ешь – но в комнате утрат
брат выбирает смерть, ко рту подносит палец,
тихонько сообщить, что будет новый брат:

на ветви юных лет повешенное слово –
и вызволи, возьми, чтоб эхо на весу;
он падает туда, где места нет живого,
где извините-жест, что нет, не донесу;

где в дырках от обид – упал – очнулся – замер;
и вот пошёл-привстал, сидит, малину ест;
а новый, в небесах, с печальными глазами, –
пронзённое эссе из лебединых мест,

и с именем певца про лебедей убитых;
мы были на войне, стеснялись куража,
стелились у костра, и вот – газетный свиток:
на свете никого, лишь небо и душа;

что было леденцом – то лёд невыносимый;
кто облако в глазах – цикадные понты;
хоть с облака махни, раз говорить не в силах,
что лёгок лётный снег, что скоро будем ты


* * *

В.Б., А.Е., Л.В.

I.

это я слышишь господи я предел
человек на окне выбираю лететь с восьмого
я светящийся весь видно всё что я пил и ел
рот мой блюющий днесь и моё грозовое слово

господи слышишь слово моё транзит
всё что я говорил только привкус избитой крови
кровь моя черноплодная облаку предстоит
скрипке моей худобы и защитной её любови

чувствуешь землю господи я земля
все слова о тебе лишь балконный удар одиночный
почему ты не узнаёшь меня
оземь твою перестук благодарной почты

я же главный конверт но заблудший а помнишь тот
что промок на трубе голоногая птица
и сердитое небо в чепце отвело мой полёт
не признавшись что смерти само боится

II.

увернувшись от левой земли микросхем,
став землёй, от которой отвык, –
подскажи, что поделать с дымящимся, с тем,
кто икона, канон и язык;

с тем, кто почва, вода, молодой перегной
к тротуарному небу впритык;
подскажи, что мне делать с боящимся мной, –
я к такой высоте не привык.

("как сомнамбула ходит под чёрной луной", –
написал тот, кто круче в сто раз).
бесконечное время беременно мной:
я рожусь, я ненужный алмаз

в час, когда всё – заплывший глазок сетевой,
выбирая шажок и карниз;
я огню предстоял, я звенел тетивой,
я совком был, посланием – вниз;

(и – плевком по верхам – в участившийся тон
черноплодному небу во рту).
мне звонили тюлень и растерянный слон,
как такая-то мать, я им всем в телефон
говорил: помогу и приду, –

шёл на ощупь – и каждому дереву дна
предлагал: повиси-ка на мне, –
в час, когда ослабевший в проёме окна
на ресницах повис: на, всевидящий, на, –
и со зреньем застыл наравне.

III.

это ты, говоривший: "ату его, эй, ату,
или хрен с ним, инфантом, пусть прётся мимо", –
предстоящий теперь только облаку и кусту,
приподъездной рябине неопалимой, –

общей крови со мной – темноты черноплодной гость,
в юной песне обид посчитавший, что карты биты, –
кем ты был, ту грозу прорезая насквозь, насквозь,
в то стекло ударяя, в подвздошье своей обиды,

в небо чьё погрозил – и в крови грозовой кулак, –
перед тем, как шагнуть к опалённым предгорьям боя;
будь же благословенным, юнца приложивший так,
что поныне в нём бьётся горячее, пулевое;

пламенеет – и окнам лишь собственным предстоит;
вместо музычки дна – расстояния, вёрсты, мили;
но друг другу остались – за стенкой стучащий бит,
незаконная ветвь, песковой транзит.
мы не поговорили.

IV.

за оземь пловца с отлетевшим веслом
оставленный свет на восьмом
заткнись черноплодное дерево слов
считалка снегирь метроном

звенящий как падал комментил и ел
подзорно всю чашу что пил
асфальтовый скок поцелуйный предел
подъездной рябины распил

в который летел он в июньской ночи
с огнём говоривший до ста
заткнись о себе замолчи замолчи
застольное homo поста

где сального слова защёчный полёт
глядит как на бреющем прыг
нелётную соль по губам узнаёт
слежавшейся крови язык


* * *

это чьё там навстречу утро звеня поя
рот беззубый раскрыло давай мириться
кто там райское время хватающий за края
нет сынок это яблоко яблоко я
голый запах родного зверинца

я давно уже вечное детство цып-цып ма-ма
стрекоза на радаре грусти мол наше наше
ты сто лет не пришёл – и меня обнимала тьма
вместе пившая горевавшая от ума
целовавшая в день пропажи

полным ртом обнимающей темноты
я теперь говорю из такого ада
что не снилось кювье
перегной позвонки хребты
это свет надо мной это облако облако ты
проплываешь и помнить не надо

а порой приснится что кухонный детский шум
а не топот орбит а не связки что петь не в силах
и с повисшим в окне дышу говорю держу
обнимая ресничный его парашют
лёгкий лёгкий невыносимый


* * *

Памяти Л.В.

I.

это мальчик простреленной веры в крови
и несущие смерть палачи
весь в осколках своей негасимой любви
залечи же его заучи

но захлопнуто небо в тигриных глазах
растерявшие путь напрямик
разобщенья последний познавшие прах
шоу-биза проверенный блик

всё едино – поджатостью губ гробовых –
до фейсбучных и вечных "ату"
до сизифовой веры твоей не в живых
и растерянной литерату

до ковидного носа ("помру так помру")
вашим кашлям не мать не сестра
рыболовное горло на жарком ветру
наглотавшийся пульс осетра

– как же будем? –
но слышно и в дверь и в окно
сквозь сиротский заложенный нос:
– кто захочет – входи
всё равно всё равно

гости рвутся
и страшно до слёз

II.

Всё сдвинулось: небо лежит в глубине
и смрад поравнялся с цветком;
казавшийся волком – с волшбой обо мне,
тишайший – с волчбой ни о ком;
с ударом – земли испугавшийся сор,
корова – с мычащей травой,
и ор заражённых болот и озёр
стоит над землёй моровой.
И, голову эту подведший под плеть,
судимый лишь собственным лбом,
я должен гореть, сторониться и сметь,
быть совесть, сам-лёгкость, сам-дом,
быть восстановленье, и – тяжестью всей –
сторицей Его красота;
но – где та малина подножных кровей,
где – круг неспасённого рта?..
Иль – скорая всё, откатившийся стрим,
последнее слово ЛВ,
где братство на братство, где мёртвый с живым,
глазастое небо в траве?..

III.

Марине Кудимовой

кто закрывшему уши осиный истец
кто уставшая звавшая смерть наконец
а вон та не вон та не вон то
и мерцает над ней семирукий кузнец
сквозь ночное сетей шапито

тот желейно расколот на "право" и "тварь"
та звереет румянцем: "ударь же ударь"
а вон та не вон то не вон та
и мерцают над ней марципан и янтарь
и малина у скорбного рта

сквозь ночные "уйду" "не могу" на весу
в немалиновом этом огне
держат руки старуху ребёнка осу
всех делящих на "мне" и "не мне"

закрывавшая телом проём огневой
литосферная сердца плита
это всё до раздела на "крымский" и "свой"
до десятых с надломленной их литмосквой
большегрудых смертей у винта

лишь кудимова глянет – всей правдой основ –
"не пора ли им вслед?" – "не пора!" –
всем заблудшим – и к делу и к смерти готов
усомнившийся голос во мгле голосов
постоит постоит до утра


* * *

как дерево рая проспавшийся стыд
несёт – укрывая – огню,
дитя в человеке затёкшем болит:
– проснусь, – говорит, – изменю,

на ветер обиды, на комнатный лёд
вот голое выйду, эх-ма;
застенный сосед просыпается, пьёт,
цветка наводненью разинутый рот,
а краны закроешь сама;

смотри, как открыт напоённый язык
сезаму в четыре ручья;
как мальчик, зацветший в незнании книг,
как выбравший тело – пришёл и возник, –
ночное так жадно "не-я",

так почерк, открытый в большое "греби", –
за почерком – вилы, вода, –
сорвался с цепи говорит о степи
снег дерево пламя несбывшийся спи
снег пламя нигде никогда


* * *

А.П.

гори над ним, нелётный бог, огонь дрожащей речи;
два раза облачное "да?" – на все земные "нет";
военный мальчик-монолог – но в темноте картечи
лицо в лицо устремлено, в глубоководный свет;

беги за ним, лети на блеск непойманного слова;
но вот срывается с крючка – зря перебил, молчи;
так странен мальчик-монолог, как школа соколова,
прямой сознания поток, оттуда бьют ключи;

так видят детство и пчела – всей темнотой подкожной;
так честен зренья дальний бой – какой утерян рай;
так мальчик-монолог правдив, и с правдой невозможной
заляг, башкою потряси, восстань и поиграй;

"эй, погоди, а делать что? к лицу какие маски?" –
молчит, бежит на новый луч в рузаевском снегу.
пройдёт и беглое "бывай", и этот сад самарский, –
но то, что бросил он во тьме, как чашу сберегу


* * *

так тихо внутри что слова начинают сиять
ты новым придёшь – а огонь продолжает гореть
я весь продолжение спора я слово на "ядь"
своё продолжение тела как вечер и смерть

гранат разлетелся на райские атомы – бух! –
ты умер а свет бесконечен стоит у двери
ничто не вернётся собой полюбил и потух
сижу и с огнём говорю говоришь говори

так просто на райской земле отзвеневших понтов
прислушайся
голос впервые без верхнего "ля"
я первым войду в эту воду и к смерти готов

гармония
вечер до взрыва
сплошная земля

https://polutona.ru/?show=0903234924

ПРАКТИЧЕСКИЙ КУРС НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА
автор - Василий Бородин

FOUNDPOETRY by Татьяна Камянова.
Практический курс немецкого языка. Фрагменты


*

он ударил её по лицу
в их комнате горел свет
он всегда обманывал друзей
она испортила нам игру

часы пробили шесть, когда это случилось
свет горел всю ночь
она никого не обманула
она ничего не испортила

что она ударила своего ребёнка
что его глаза горели, когда он говорил об этом
что её друг обманул её
что они испортили ей настроение

что они предложили вам это
что пирог сгорел
что вы дали себя обмануть
что они испортили вам праздник



*


я не мог ему ничего посоветовать
они не могут мне этого запретить
вечеринки поднимают настроение
он не преодолел свой страх
он останавливался у нас два раза

она советует мне правильные вещи
врач запретил ему вставать
кошка обломила этот цветок
он поднял на меня голос
мы можем остановиться в этом городе

врач посоветует вам, что делать
они запретят эту газету
они преодолеют сомнения
они повысят жизненный уровень
он порвёт с ними отношения

кто мне это посоветовал
кто запретил мне с ними переписываться
кто поднял руку на собрании
в какой момент оборвалась музыка
как он преодолел свою боль
когда они остановились в этом городе



*


этому не нужно удивляться
нужно наполнить бутылку водой
они бродили всю ночь по городу
больной дышит очень тяжело

что все удивятся его успеху
что он наполнил чемодан старыми вещами
что они путешествовали пешком по Италии
что он так дышит, так как простудился

этому никто не удивился
они уже наполнили свои бокалы
они бродили потом несколько часов
она протянула ему руку при прощании



*


что они должны обязательно выиграть
что он недостаточно быстро пробежал
по сравнению с другими спортсменами
что она выбросила все документы
что он не переносит такой климат
что кто-то приказал ему сделать это
что он не ощущает страха

выиграют ли они завтра
прикажет ли он им мыть лестницы
почувствуем ли мы к ним симпатию
выбросил ли он старые вещи
предпочтёт ли он у нас остаться
переносит ли она эти таблетки

они выиграли войну
он бежал очень быстро
она не переносит своего шефа
офицер приказал сесть в машину
они любят выбрасывать деньги
он предпочитает рыбе мясо

она завоевала нашу любовь
приказывать очень легко
она предпочитает старого друга новому
мы не чувствуем голода
никто не может переносить этого человека
никто не бегает так быстро, как он



*


кто обнаружил это захоронение
кто коснулся этой проблемы
кто решил эту проблему
что ему не хватает

открывать новые земли
сохранять независимость
решать мировые проблемы
касаться в разговоре этой темы

он не открыл Америку, но с другой стороны .....
он сохранил спокойствие, но с другой стороны .....
это меня не касается, но с другой стороны ....
ей не хватает терпения, но с другой стороны ...



*


я бы наслаждался хорошей погодой;
я бы преодолел свой страх;
я бы не предсказывал этому человеку несчастье;

в эти выходные они наслаждались природой;
это задание требует разъяснения;
никто не предсказывал ему его будущего;

это ужасно, что он убил человека;
это хорошо, что художник преодолел кризис;
это приносит покой, когда за окном течёт река.



*


он просит милостыню на дороге;
он тащит эту тяжёлую сумку домой;
он так часто попадается мне навстречу;
они работают день и ночь;

её глаза больше не сияют счастьем;
они просят милостыню, потому что не хотят работать;
ребёнку тяжело тащить этот чемодан;
они не справились с этим поручением;
этот композитор создал новую оперу;

что она больше не встречает этого человека;
что родители не благословили этот брак;
что они сегодня ничего не сделали;
что дети таскают такие тяжёлые книги в школу;
что она просит милостыню в метро.




2009

https://polutona.ru/?show=0828133617

Что мы знаем о языках?
автор - Екатерина Храменкова

* * *

Что мы знаем о языках?
Слова, поступки и тело, —
Всего недостаточно мне,
Чтобы выразить, чем живу.

Боль толкает меня уходить, уходить, уходить.
Ехать, пока есть силы.
А ты странник по доброй воле.
Дороги волнуют тебя, живут в тебе,
И когда я рядом,
Я соприкасаюсь со всеми дорогами разом.

Мы лежим, обнявшись, и мне кажется,
Целый мир,
Тропы, где я не бывала,
Залиты солнечным светом,
Все мне открыты.

В твоих глазах так много тепла.
И если бы я могла,
Я защитила б тебя от смерти,
Которая бродит где-то.
Перестала б бояться, что заберет,
Расколет мир надвое и заставит:
Уходить, уходить, уходить.
Не желать оставаться больше,
Ни на земле, ни в доме.

Но, скорее всего,
Я бы ей проиграла.
И я стараюсь
Не думать о том,
Что она возможна.
Закрываю глаза и считаю,
Пока пульс
Не станет спокойней.
И тишиной говорю,
Как боюсь за тебя.

https://polutona.ru/?show=0827135432

Два перевода (Оскар Разер и Сильвия Гайдуова)
автор - Софья Алемпиевич

Оскар Разер
(Чехия)

Я Вас не слышу
______________________&&&
я в порядке

лишь извне — ничего

неверные уши

так уж я слышу

я не обособлен

Богом мне дан другой язык

если уж с лаской

но звук — он не для меня

я скорее внимаю

вибрациям мира

глаза и душа

нам послужат

и жизнь идет

идет и так

Перевела с чешского языка
Софья Алемпиевич

Оригинал:

Oskar Razer

Neslyším Vás
______________________&&&
jsem v po?ádku

jen nic z ven?í

nev?rné uši

cítí se tak

nejsem mimo

B?h mi dal ?e? jinou

kdy? je vlídn?

však zvuk pro mn? není

vnímám spíše

vibrace všeho

o?i a duše

nám poslou?í

jde to

?ivot i tak


Сильвия Гайдуова
(Словакия)

Внутренняя сила

Глуха, нема, безмолвна,
Не слышима никем,
Ясна до острия прозрачной мысли.
Невидима, незрима,
Теряется в тумане
имен журчащих.
Очистится ль когда-нибудь от плесени?
Пылает апельсин, лучом горячим
Пробрав ее до косточек, студеней
зимы сибирской.
В худом ее пальтишке гуляет ветер ледяной.
Неведома, не узнана, лишенная объятий,
таится в темном уголке
больших мечтаний.
Порою мысль ее блуждает в лабиринте крика —
Ее нетрудно обмануть,
Но сердце не спугнуть с дороги правды.
Уж сколько раз ее сбивали вихри, снося на дно земли —
Но воля сердца неизменно восставляет
в грядущий день.

Перевела со словацкого языка
Софья Алемпиевич


Оригинал:

Silvia Hajdúová

Vnútorná sila

Nemá, hluchá, ml?anlivá
Nikým nepo?utá
Priesvitná a? do špiku svojej mysle
Nikým nevidená, nevidite?ná
Topí sa v hmle zur?iacich mien
O?istí sa niekedy od parazitujúcej plesne?
Horúce lú?e ?eravého pomaran?a
Drvia ju sibírskou zimou a? na kos?
Prefúka jej deravý kabát lišiak severný víchor
Neznáma, nepoznaná, nikým neobjatá
?ije v tmavej kutici ve?kých snov
Jej myse? ob?as zblúdi do kri?iaceho labyrintu
Mo?no ju oklama?
Jej srdce však na pravom mieste stojí
Ko?kokrát ju tisíc orkánov na dno zeme zrazí
Vô?a srdca ju v?dy pozdvihne do nového d?a

https://polutona.ru/?show=0823163243

M-N
автор - Родион Михайловский

M-N

посвящается величайшему подражателю святого апостола Павла и Сугаты-Бхагавана

I.

закройте уши, шраваки
оглашенные, изыдите
читается тайная мантра
ОМ МАНИ МАНИ ШРИ СВАХА
но если ты Августин
исповедуйся кровью на конце иглы
если ты никогда не видел свет
то и не отличишь тьму
мой Господь между строк моих псалмов
мой Будда – лотос в районе левого предсердия
тексты на древнеперсидском
потерянные гимны и живые цветы
всё ушло
всё течёт
нельзя – дважды

II.

позовите доктора, умоляю
исключительно со степенью геше
зажмите сонную артерию
и читайте Бардо Тхёдол
нарисуй меня как одного из
твоих французских писателей
с полурусским псевдонимом
(я тоже наполовину славянин
если ты вдруг не знала)
изыдите, изыдите
– если вы встретите Ваджрапани
что вы ему скажете?
если вы встретите мудреца Мани
вы его поцелуете?

III.

домысливай в лучшую сторону
Аллаху алим:
Он знает лучше
мудрец Мани про Него не слышал
он ловил дракона за хвост
зато слышал Бахаулла
когда рисовал себе серой усы
записывай: крещён
лично Иоанном
и след отпечатан на простыне

IV.

мы не расскажем о том шравакам
и пратьекка-буддам тоже
мы бодхисаттвы-махасаттвы
с мириадами ежесекундных эманаций
мы молимся на тибетском
хотя на повестке дня ведический санскрит
faq: неужели я с безначальных времён так и не достиг просветления?
небесная канцелярия выдаёт bad gateway

V.

звенит гонг
плебеи кормят патрициев
от Средиземного до Жёлтого моря
через луга и горы
в зрачках лошадей несётся тайное знание
пылает огонь Абсолюта
на зубах хрустит яблоко
и где-то в яслях раздаётся крик
это Он
или я?

VI.

течёт река
тают ледники
голубь драит перья
Господи Исусе, помилуй
мы не знаем поморского наречия
мы пишем только по-авестийски

?.

вопиющий анахронизм
преступление против человечества
дорогие читатели
наш герой никогда не жал руку Его Святейшеству
просим вас не верить слухам и не поддаваться на провокации
сохраняйте спокойствие
сначала маску на себя
затем – на ребёнка

?.

я видел кришнаитов на улицах Ялты
но не встречал настоящих мужчин в Тегеране

https://polutona.ru/?show=0822202518

север любит всех
автор - Роксолана Гулинская

север любит всех
нет никого, кого не любил бы север
он берет их белыми руками, целует, гладит, бросает в воду


***
никаких тревог, никаких надежд, проснуться, помыть посуду. город спит, воздух горек, горяч и свеж, а тебя будто ветром сдуло

хоть с тобой жизнь смотрела мне прямо в лоб, будто брат обнимала пламенно
и хрустел хребет, закипала кровь
мы срастались живыми ранами

и гремела попса где то там вдали,
страсть сюжета дискавери; странными
нас обоих никто никогда не любил, так что да, все окей, каждый сам теперь

это правильно; хищно бегу на крыльцо
ты в другую, конечно же, сторону.
я привыкла к историям с адским концом
и мне все равно все равно все равно
***

***
никогда, но к тебе, по дороге каменной
сквозь дома с пирогами их и богами их
сквозь глухие деревни с остывшим пламенем
сквозь пустые отели, где все одни

я же вроде охотника, вроде киллера
мне бы просто понять "ты бы смог любить меня?"
в каждом баре щемящее "обійми мене"
так, что что то дергается в крови

никогда, но к тебе, сквозь шаги вполголоса
через мертвый пейзаж в освещении розовом
через старые песни, что сплошь разбросаны
через реки, где нет воды

путь извилистый, а значит дорога верная
сторож кормит собак, значит я не первая
я прошу, не бросай меня в этом времени
говорю, давай перейдем на ты

там, где мы молчали другие плакали
кто то вместе с листьями жжет слова мои
здесь когда то цвела золотая яблоня
а теперь только дым и жесть

я то думала схвачу тебя, ну, чтоб больно аж
так бывает: стучишь в чей то дом заброшенный "я сюда, мне все надоело, боже мой.
дай мне шанс еще, если есть."

так и я иду к тебе; меркнет улица
молодежь таращится, кровь волнуется
здесь легко заблудиться, если задуматься.
здесь ладони становятся горячи

я иду к тебе чтобы вцепиться в спину и
горячо дышать "твою мать, держи меня,
говори со мной, думай со мной, смеши меня"

а не выгорит - вновь растворюсь в ночи.
***

***
у меня все хорошо!
говорит она
в доме чисто и свежо
и не приторно

пусть не все у нас сбылось
что нам, слезы лить?
мы пройдем - придут они
кто их выходит?

кто расскажет, что из всех
песен, книжек ли
лучшие писали те,
кто погиб уже?

кто расскажет, что вот здесь
в центре города
мы почти что как они
были молоды?

ссорились по пустякам
пели высоко
кто расскажет им, что нам
не спасти себя?

что слова обычно - пыль
реже - олово,
что мы тоже, как они
на всю голову?

не сложилось - не срослось
где - то - выжжено
но мычишь себе под нос
"покажи же им!"

хорошо, что дождь прошел
пахнет приторно.
у меня все хорошо!
говорит она.
***

***
я бы мог защитить тебя от всего
от бури, грозы, огня
и от мутной воды, и от тех, кто любил тебя до меня
я бы спрятал тебя в ладонях, тихо, как чистый лист
никакая б грязь тебя не коснулась, войны б не добрались

и зареванную целовал бы в щеки, слушал бы до утра
прижимал бы тебя, как щенка, к груди, пальцы б перебирал
на любые твои кошмары достал бы хороших пуль
и не ври мне, малыш, что ты большая и
злющая, как питбуль

я бы защитил тебя от насмешек, пьянства и воровства
я бы ждал тебя годами возле подьезда, подмигивал злым глазам
время лжет, смеется, и дует губы, ангел грустит в гостях

я бы спас тебя от чего угодно
от кого угодно
кроме себя.
***

***
фонарь дрожит
мы едем вверх
темно и тихо

вот здесь мы выйдем покурить
здесь выпьем пива

а здесь уйдем в себя, хоть там
страшней, чем в школе

здесь заночуем у врага
здесь выпьем крови

вот здесь приручим все мечи
сорвем цветы все

мы не ревем и не кричим
поскольку фиг с ним

с любовью, с городом родным,
да даже с этим

стихотворением, где мы
все время едем

мы едем, боль щекочет грудь
как пух весенний

вот здесь я тоже не умру
вот здесь веселье

вот дом ученых, вот сильпо
вот мост над речкой

не парься; плачь, пока темно,
плачь..
.. станет легче.
***

***
меня не спасали. все просто, как марш бросок.
никто на моих врагов не спускал злых псов, никто не ждал меня ни у метро, ни у серых скал, никто меня не искал

никто за меня не дрался, не звал кентов, никто меня пьяную не прятал в свое пальто, никто не выслушивал, не гладил по волосам, никто не смотрел в глаза

никто не будил меня, не слушал мои стихи, никто никогда не ел мои пироги, никто не прощал меня, не пел под моим окном, не спрашивал где мой дом.

никто не сидел со мной на кухне, кляня судьбу, никто никогда не нес меня на горбу; как после войны - внутри пустота и грязь, гляжу на тебя - а ты бы, наверно, спас.

и в полночь, когда все сходят с ума от бед, я вместо овечек считаю шаги к тебе, хоть сердце не любит подачек, угроз, мольбы, и вряд ли вообще то примет тебя любым.
***

***
давай стрелять из пистолета
по банкам из под бренди - колы

и нахрен то и нахрен это
и нахрен дом, соцсети, город

читать стихи унылым уткам
кормить их теплым белым хлебом

давай уедем ранним утром
мне на - до - е - ло

вчера казалось, что живая
сегодня прячу лоб в ладони

нам хватит времени, желаний
и пуль в обойме.

ну что ты смотришь, друг прелестный?
бери кота, вино, оладьи

я знаю много скучных песен
на лето хватит.
***

***
кто то из бара ползет, как жук
кто то кривится.
а ты уходишь, я вслед твержу:

посиди со мной.

холодно нынче, а эту боль
мне не вынести
но ты уходишь, и черт с тобой.

посиди со мной.

руки в карманы, бегу вперед
как от выстрела
дом, супермаркет, аэропорт..

посиди со мной.

выдох, посадка, кафе, такси
сдохнуть мысленно.
как это " я не расслышал, прости"?

ты же близко был.

не отмотать, не отдать доугим
кто ж тут выстоит?
три резких слова, какой то миг

посиди со мной.
***

***
а дальше желтели и сыпались листья, хрустел под ногами песок. мы сами не поняли, что заблудились, оставив родное крыльцо. кого то позвали сбегать за пивом, а он поступил в универ, другой побежал чтобы вызвать такси, а.. третий
а третьего нет.

а дальше желтели и сыпались листья, все тщетно искали ночлег, пытались работать, учили английский, хотя не врубались зачем, снимали жилище у всяких мерзавцев, звонили родным раз в году. и каждый терялся, серел, замыкался, и жил сам с собой как в аду.

а дальше желтели и сыпались листья, в газете то смерч то расстрел, и мы научились бояться за близких, и жарить просроченный хлеб, мы стали нежнее, чем были в семнадцать, но злились, что это не в счет. и город терял, разбивал, разливал нас, и стало совсем горячо

а дальше желтели и сыпались листья, нам тупо хотелось тепла, но краски сгущались, а тучи клубились, повсюду мерещилась мгла
мы пили ночами, таращились в стену, курили одну за одной; дороги сплетались, как черные змеи, о господи боже ты мой

а дальше желтели и сыпались листья, мы вышли куда то в грозу, мы сами не поняли, что заблудились, и нас никогда не спасут, дорога темнела, деревья качались, стекло укрывалось трухой,
и все вдруг исчезло, и мы осознали
нам незачем ехать домой.
***

https://polutona.ru/?show=0820133007

Плацебо
автор - Настя Запоева

* * *

всё указует на жизни родство
с тем что уже после смерти саднит
вход в чебуреки через молоко
чем ещё нас наша жизнь удивит

потный на кассе в брикетиках фарш
тем и пугает что хочется вон
дикое слово шиномонтаж
бедные люди задрипанный фон

вспомни как в детстве ловили стрекоз
странные вывески вместо жилья
вечной дворняги несмелый скулёж
может быть здесь по-иному нельзя

вспомни ещё что-нибудь что-нибудь
вечные санки у серой стены
не уходи хоть немного побудь
здесь где все дни наперёд сочтены


* * *

хлопнешь стопку корвалола
чтоб сердечко унялось
словно гибельные воды
нам опять зашли не в масть

словно всё уймёт бумага
от пера до топора
это слабое плацебо
не доводит до добра

а в ежовых рукавицах
многоствольная свирель
по одёжке и цевница
ну и век конечно зверь

по нему протянешь ноги
пусть одна уже в гробу
как в случайном некрологе
нам накаркал какаду

отлежишься при дороге
шесть досo?к судьба зерна
страшно больно тесно вроде
и назад уже нельзя

хоть бумага и терпела
искупления не жди
ах ты пела это дело
но проходят миражи


* * *

хоть терпелива бумага уйми
как там по тексту волшебные звуки
песни неспетой обжегся на супе
дуешь на вавку остыла почти
бездной наружу мы все хороши
с фаршем внутри обречённым на муки

ни по-людски ни по Тютчеву не
стоит напрасного шума не каркай
сердце любое потерянной жалко
если обжегся не на молоке
шапки терновой чего по запарке
и не приложишь к пустой голове

как не крути трудовая мозоль
свалкой несёт нам чужого не надо
это всего лишь побочка распада
вечный итог умноженья на ноль
что б ты не вынес из детского ада
ад не кончается выплакав соль

дуешь на воду поёшь тишину
шуму наружному внемлешь послушно
сердцем поруганным и равнодушным
мясом испуганным тесно ему
тешиться этим смятеньем наружным
и не сказать ничего никому


* * *

...в преисподнем белье...
А. Башлачёв

едва различимая эта черта
что нас отделяла от ближних
посмертною станет когда нагота
повытрется в снах неприличных

оно так и есть в преисподнем белье
живём за оседлости гранью
никто никому не мученье уже
разжата рука до свиданья

и божья коровка за хлебом летит
к небесной торопится тризне
и булкою дядька с балкона сори?т
чего ещё надо для жизни

в горошек бельё букашка в руке
чего ещё надо от сердца
мы просто подходим к незримой черте
что нас отделяет от детства

жевали гудрон и в лужи карбид
кидали должно быть на счастье
а сердце по-прежнему редко болит
и жмёт королевское платье


* * *

давай не надо мастерства
оно приелось
картавым червяком душа
дави на жалость

и наслучается стишков
хотя б полстрочки
для умных и для дураков
как вид отсрочки

наверное небытия
оно повсюду
как страшно всё-таки душа
не трусь не буду

увидев палые листы
о смерти вспомни
как в детстве лунку продыши
в окне ну вот мы

и напридумали стишок
одни помарки
почти на музыку намёк
дымок на свалке

наверное небытия
отсрочка что ли
пустого в общем мастерства
уступка боли

она не слабость просто шок
от жизни краткой
на свалке серенький дымок
себя не жалко

но если кончится строка
и дождик слабый
с чем зарифмуется душа
понять пора бы


* * *
(Про Янку)

как письмо под сердцем у русалки
ниткой поседевшей обметала
платье прошлогоднему аборту
годовалым выросла ребёнком

под водой пожар пересидела
разучилась плакать как большая
подросла осиновым листочком
пеленала раковые клетки

киселём из блюдечка кормила
подрастут в котяйку у подъезда
хвостиком яичко разобьётся
колобка замесят сапогами

надорвётся книжка про искусство
ослик дожуёт свою морковку
и пойдёт за ниткой поседевшей
страшной песней на битловской фене

в городской столовой нааскает [1]
злое прошлогоднее яичко
годовалым вырастет ребёнком
под водой лисичку нарисует

---------------------------------------------------
[1] аскать — просить, выпрашивать на сленге советских хиппи

https://polutona.ru/?show=0820123946

планета похожая на осьминога
автор - Людмила Логинова Казарян

* * *

"Я умею создавать миры — зачем мне ваш?" — сказал мне во сне демиург — и немедленно создал планету, похожую на осьминога


* * *

кошка мурлычет
человек смеётся
как зимовать без меха
горевать без смеха


* * *

У нас режим:
в гробу лежим


* * *

с жалобой на меня пришло подлежащее
никакому ремонту не подлежащее
у меня говорит коленки и локти вытерты
где мои дикие тропы где эпитеты
всё кидаешь меня из огня да в полымя
за своими дёргаными глаголами


* * *

при всеобщей киборгизации
первым делом обзаведусь
стереодинамиками
или нет приборами дальнего видения
и эхолотом
опреснителем воды
винтом
складными крыльями
аппаратурой для фотосинтеза
а рожать буду
боевых дронов
и субмариночек

ЗЫ:
"Добавьте эту публикацию
в раздел для запросов и предложений
помощи
в вашем районе.
Так ее охват будет больше"


* * *

я не знаю почему мне снятся
архитектурные сны
дворцы галереи площади
дома с балконами увитыми плющом
дворы-колодцы домики во дворах
мосты над застывающей водой
счастлив странник
узнающий по приметам
город своих снов
счастлив живущий в нём


* * *

читаю в темноте
почему-то вижу
чёрные буквы
на чёрной странице


* * *

мотать головой
точно маятник
вместо тик так
говорить нет нет


* * *

что я читаю?
прогноз погоды
ковид-инфо
и некрологи


* * *

не повезло и в слове прячется зло
куколкой вуду не заворожить беду
и от улыбки моей не станет светло
даже тому кто сидит в пруду
кто спит в пруду

(как хорошо в полуденный жар в воде
в невыносимый полуденный жар в воде
сладко дремать на дне
и плавником шевелить во сне
в синей прохладной мгле)


* * *

на Дальнем Востоке нашли у дороги котёнка
оказался лесным краснокнижным
пятнышки на животе
мурлычет и гладится как домашний
урчит над мясом как домашний
играет с ровесником — котёнком леопарда

помните программу "Ребятам о зверятах"?
маленькие леопарды на руках у детей шипели
и поджимали ушки
уссурийский тигрёнок с пушистыми лапами
был невозмутим как Будда


* * *

навещаю
акацию в соседнем дворе
перемигиваюсь
с анютиными глазками
дубам и клёнам
пожимаю ветви


* * *

Вышла в город —
а города нет


* * *

когда я была ещё дитя
меж бровей прорезалась вертикаль
очень удобно на старый шрам
легла эта черта

я читала тогда очень много книг
они перепутались в голове
я храбро гладила злых собак
но побаивалась людей


с тех пор когда я смотрю на себя
замечаю тот же плывущий взгляд
а что люди про меня говорят —
это сущая ерунда


* * *

когда я пойду долиною смертной тени
вспомню что у отца лжи на земле есть дети
ускорю шаг
как по лестнице вниз побегу вприпрыжку
и дорога под ногами перевернётся
кто боится лжи что ложится вечерней тенью
что у ног ползёт становится выше больше
просто не знает насколько страшнее правда
ты сказал бы правду
и я полетела без крыльев
но ты сын своего отца и не знаешь в чём сила
я давно уже в гору иду
всё в гору и в гору
ветер раздирает меня
уносит клочки тумана
вот ещё немного
и наступит ясность
и не убоюсь я зла
там где тебя не встречу

https://polutona.ru/?show=0819174708

по ступенькам 3G
автор - Юлия Крылова

*

я пират одноглазый джо
кричит пятилетняя юля на детской площадке
единственный видящий глаз заклеен
и двор колышется цветным морем
в зелени кустов синева сашки
и краснота илюхи
чернота кошки
и белизна медсестры
инны-уж-и-не-помню-как-её-там-по-отчеству

помню только страх ошибиться в ее кабинете
и советский прибор —
алюминиевую пластину с рисунком черной эмалью
где кораблик скользит по трем полустертым волнам
и если коснешься металла ручкой на проводке
то будет ужасный п-и-и-и-и-и-с-к
переходящий в крик
инны-так-и-не-вспомнила-как-ее-там-по-отчеству
крылова ты что слепая
аккуратнее не заходи за линию

и ты ведешь этой ручкой
нащупываешь свой путь

кажется мне так и не сняли эту наклейку
в жизни я держусь своей линии
гуляю по пиратской доске
и больше всего боюсь неслышимого голоса сверху
уже-и-не-Инны-уже-и-не-важно-какой


*

Московское море волнуется меньше меня
и спускается связь по ступенькам 3G,
повисают бельем влажные наши слова,
и качает их ветер — туда и сюда,
высыхают до корки,
от веревки — делящий залом,
и уже в слове "нежность"
проступает и "не" и "но";
не разглаживай слово
до "мне всё равно".


*

Плодово-ягодное вино по цене
почти сравнялось с бензином —
покупаешь его каждый день
вместе с детскими соками
в коробочке чуть побольше
и сидишь на полу, пока
младенец ползает рядом,
ждёшь разве что окончания дня —
машина для деторождения,
в которой закрыл окна и двери,
включил мотор
и сознательно задохнулся
человек.


*

В старости память монтирует жизнь —
вырезает снежинки из сыплющейся плёнки —
переставляет буквы из имени первенца
в кличку первой сломанной игрушки.

Эти снежинки клеят на стёкла
и сквозь них наблюдают за миром,
пока глаза не закроются
и снегопад не пойдет
с балкона пятиэтажки.


*

В детском раковом отделении,
у кровати больного иконки, святая вода
в пластиковых бутылках и апельсины.
Когда кто-то здесь умирает,
матери думают —
Слава Богу не мой —
словно приносят в жертву чужого козленка
до стерильности вымытыми руками.

https://polutona.ru/?show=0817141109

Работа над ошибками
автор - Алексей Черников

поэма для одного человека

1
Я долго ждал проснуться в тишину,
Разнять в гортани пузыри ангины,
Чтоб снова петь земному волокну
И целовать отростки древесины
В твоём дворе у лесополосы,
Куда я провожу тебя по шпалам,
Дыша ночным прощанием росы
И железнодорожным перегаром.

2
И вот, пока я сплю, а ты не спишь,
Я вижу сон, как бы идя с поминок:
Как ты воскресла, как ты ешь и спишь,
Как топчет камни звонкий твой ботинок.

Я не сказал? — Ты умерла у звёзд,
Почти мертва. К тебе не едет поезд.
Деревня называется Погост, —
Я не шучу, такая в картах подпись.

3
Устрекотала, унеслась к горам,
К противоречию земли и неба,
И холод встал меж нами, точно храм,
И вся любовь тебе — дешевле хлеба.

А я давлюсь, на крошки размолов
Просфорку нашей горькой, постной связи.
Я бег артерий расчеркнуть готов
И сгинуть в оглушительном приказе,

Коль въяве сон не осенит любви
Малиновой, кнутовой, самолётной,
Не железнодорожной — беспилотной
(В пилоты метишь? — Богом прослыви).

4
"К чахоточной малине прежних слов, —
Ты говоришь, — нет веры". В битом храме
Я даже исповедаться готов! —
Поверь, воскресни. Бог стоит над нами, —

Не холод, не губная скупость, не
Развоплощенье. Разве есть в стране
На наши жизни те, кто не в вагоне,
А в самолёте мчатся нас любить?
Ну кто ещё вот так сожмёт ладони?!
Ну кто ещё для нас умеет быть?

Кто выдержит такие виражи
Родного, непомерного, смешного?
"О муравей... Работай и дрожи.
Я не нашла ещё к ответу слово".

5
Я всю гордыню вылечил, я смог.
Я отказался от еды и ног —
Физически забыл передвигаться,
Поскольку мне не можно: я болел
Ангиной, дожидаясь антител
В гортанных развалившихся палаццо.

Я долго спал, я очень долго спал,
Я залатал надрез, разлом, обвал
В воде, что нынче пролегает между
Тобой и мной, чтоб унеслась вода
Парить в заоблачные невода
И землю миловать, растя надежду.

6
Воскреснешь, дашь попытку миражу,
Отдашься мне, как Одиссею Троя,
Поверишь мне — и я тебе скажу,
Как выпал я из книжного героя.

А если рейс твой пролетит вокзал
И заземлится у других привалов, —
В Америку уеду, как сказал
Шутник Аркадьиваныч Свидригайлов.

Переболею горлом, пробегу
От августа ангин — в микстуру снегопада.
Ну, вот, гляди: по горло я в снегу,
А ты и рада.

7
И было Царство Бо..., почти кино,
И луч живил во мраке полотно,
А нынче нет ни ра..., ни провиде...,
И я клянусь на выжженной воде
Всё залатать, пока экрана тьма
Не выгнала нас прочь из синема,
И Режиссёр нам память не пресёк
Прощальным титром вдоль и поперёк.

Твоя деревня для любви мала.
Я так люблю, что блею песнь козла.
Я раздарил костюмы, трости, перстни,
Я весь раздет. Да что всё "я" да "я"! —
Ты, стрекоза, нужна для муравья.
Я муравей. Пожалуйста, воскресни.

8
Вот и проснулся. Встал и не дышу:
Такое личное, такое голубое.
Любовь-точилка льнёт к карандашу
И тупится в словесном перегное.

Не долечился, но переболел,
И вышел всё перетерпеть по новой,
И вышел погулять, пока белел
Последней лампочкой полночный продуктовый.

Прости, стрекозка, что тебя душил
Своей нахрапистой гордыней.
Я муравейник переворошил.
Мне стал милее песен иней.

Прости, дитя Крылова, мой надлом
И приглядись ко мне по прежним нотам.
Я — свой: моя спина полна крылом.
Я — твой: моё крыло полно полётом.

https://polutona.ru/?show=0815193303

Под моим языком
автор - Ксения Дергунова

Вопрошание к смерти

Посвящается Вернеру Хамахеру

I
Кто я?
Где я?
Откуда пришёл?
Почему кипарис наклонился к земле?
Почему леской зашиты карманы?
Почему горсть вишни зажата в моем кулаке,
А под моим языком лежала монета?

II
Мой брат,
Ты или я передо мной стоит?
Ты в отражение смотрю или я глядит?
Ты ли женился в прошлом году?
Ты ли убил месяц назад
меня, мой брат?

III
Это сон и смог
вокруг зрачка
Или это я не смог
уйти с крючка?
Это воды тёмные
Надо мной?
Или то земля блестит
Синевой?


•••
Чем дальше в лес —
Тем больше ветки
Впиваются в корсет груди
И если солнце впереди позволит,
Сниму прогнившие ботинки.
Они достались мне случайно
От пожилого господина:
Ушла пора топтать траву
Его немеющей ноге.
Лишь молодая гильотина
Ему сияла напоследок,
Как мне рассвет сияет с новой силой
на розовеющем холме.
Глубокий лес ещё дремучей
Сплетается в районе лба
венцом терновым.
И я, танцуя между сучьев,
Теряю медленно куски
Одежды старой.
Кровоточащие стигматы
пускают свежие ростки.
Не волк крадется по чащобе,
не лев таится за листвой,
но я, раздетый и убогий,
в грибницу отпускаю корни
и разрастаюсь под тропой.

https://polutona.ru/?show=0815154132