Из России известия проникали к нам самыми различными путями, порождавшими худшие опасения за судьбу царя. Датский двор зондировал почву: склонен ли мой отец принять меры для спасения царской семьи. Мой отец говорил: "Почему вы обращаетесь именно ко мне?" Он спрашивал себя, что могло побудить Копенгаген к тому, чтобы они обратились к нему, ведь он все же состоял в войне с Россией.
Несмотря на это, он дал рейхсканцлеру Бетманн-Гольвегу указание предпринять такую попытку - вступить в контакт с русским правительством по нейтральным каналам. Информацию должны были передать Керенскому - кайзер привлечет лично его к ответственности, если с царской семьи упадет хоть волосинка. Ответ, который Бетманн передал моему отцу говорил о том, что Керенский желал, чтобы царь и его семья смогли покинуть Россию.
Бетманн сообщил моему отцу о намеках, которые, по словам царя и его семьи из Царского села, где они содержались в это время - они хотели бы отправиться в Англию. Мой отец был готов сразу оказать помощь. В секретном приказе командиру северного сектора Восточного фронта он сообщил, что царь и его семья могут перебраться через фронт беспрепятственно. Далее было указано, что к царю нужно будет приставить почетный караул и особое сопровождение; адъютант моего отца и офицеры железнодорожной группы должны были принять ответственность за личную безопасность царской семьи; царю была бы право указать порт, из которого он уедет в Англию. В приказе главнокомандующему военно-морских сил в Балтийском море, принцу Генриху, мой отец позаботился заранее о том, чтобы царь покинул бы Россию на корабле. Моему дяде Генриху было поручено провести подготовку, чтобы кораблю, который шел бы под царским флагом, не препятствовали, а в сопровождении миноносцев безопасно провели через минные поля.
Мой отец мог с полным основанием заявить: "Я сделал все возможное для несчастного царя и его семьи". Канцлер, который ходатайствовал обо всех мероприятиях моего отца, как посредник известил датский двор. Мы ждали, что сейчас что-то произойдет. Но ничего не было слышно. Только гораздо позже мы узнали, как пошли дела: Ллойд-Джордж, премьер-министр Великобритании, отказался дать убежище царю и его семье в Англии. Сэр Джордж Бьюкенен был проинструктирован своим правительством по телеграфу, что они не готовы дать убежище семье царя. Сэр Бьюкенен поставил в известность об этом русское правительство. Керенский описал этот момент с заявлением: "У посла были слезы на глазах. Он был обессилен".
Какими бы не были причины для фатального решения Ллойд Джорджа, их было трудно понять. Откуда они пошли, возможно, указывает тот факт, что в 1919 г. — даже уже после убийства царской семьи — он также отказал во въезде в Англию деверю царя, великому князю Александру Михайловичу. Я, тем не менее, не хочу оставлять эту печальную главу, без замечания английского бригадир-генерала В. Х. Х. Ватерса, который отражает мою точку зрения. Бригадир, который по собственному опыту был знаком с русской ситуацией и после начала русской революции, без какого-либо знания об усилиях датского двора и моего отца, советовавший британскому военному министерству освободить царя, заключил: "Если бы британскому народу было открыто сообщено о состоянии вопроса предоставления убежища для царя и его семьи, а также о предложении германского кайзера о всестороннем оказании помощи, он, конечно, подстегнул бы свое правительство для спасения царской семьи".



P.S. Перевод выполнен Татьяной Кухаренко, и публикуется редактором с её разрешения

Николай Медфорд-Миллс дал интервью румынскому каналу Antena 3 о своей попытке увидеться с дедушкой, об отношениях со своей семьёй и про своё исключение из Королевского Дома Румынии. Внук короля Михая сказал, что пришёл к резиденции дедушки с 1% надеждой увидеть его и не получил ни единого обьснения, почему он не был принят в Резиденции короля.


Заранее прошу прощения у дорогих читателей сообщества за возможно не очень читабельный перевод.

"Это была моя 7-я попытка за два года, и это единственное, что я мог сделать, попытаться увидеть своего дедушку. Я писал письма, звонил, пытался поговорить, пришёл сюда и ждал четыре часа. Я хотел увидеть своего дедушку, просил, но ответ был отрицательным.



И меня очень огорчает тот факт, что я не знаю, что произойдёт дальше. Я не знаю, всё ли с моим дедушкой хорошо, так как не получал никаких новостей по этому поводу от моей семьи. Я чувствую, что потерял частичку своей души, стало пусто на душе. Да... я много плакал эти дни".



На просьбу журналиста прокомментировать его коммюнике от 9 ноября, Николай сказал, что хочет пока воздержаться от комментариев, пока всё не решится.

Николай также добавил:

"Я ушёл сразу, когда мне отказали во встречи с дедушкой. Ушёл. Признаюсь, я плакал... Потом встретился со своей невестой, мы поговорили, она меня успокоила. Я просто не мог поверить, что эта поездка может быть последним шансом увидеть своего дедушку. На следующий день я повторил попытку, но безуспешно.

Кто-то вызвал полицию,они хотели знать, что здесь произошло. Я стал сотрудничать с ними. Мне не нужны проблемы. Я внук своего дедушки и я хочу его видеть. Я спросил кого-то, почему я не имею такого права. Почему мне никто и никогда не обьяснил публично или лично причину, почему я не могу его видеть? Тоже самое касается и августа 2015 года.

На вопрос журналиста, какая, по его мнению, причина его исключения из Королевского Дома, Николай ответил:

"Я не знаю, я был очень удивлён. Пока я был за границей, всё было нормально, общение между мной и моей семьёй было хорошее. В Румынию я вернулся в ноябре и сообщил тёте о своём приезде и, что мне нужно здесь решить несколько вопросов. С того момента всё усложнилось, не было никакого общения, абсолютно ничего. И отношения между мной и моей семьёй были прохладные, кроме моего отчима и моей сестры. До ноября 2015 года мои отношения с моей семьёй и тётей были очень хорошие. С моей мамой было по разному, но могу сказать, что были хорошие отношения. Мой дядя и моя тётя, особенно до моего переезда в Румынию в 2012 году, были для меня вторыми родители. Да, они не были рядом со мной физически, но всегда были рядом морально, если я нуждался в какой либо помощи или поддержке. Также как и мои бабушка с дедушкой... Хочу быть с моим дедушкой, рядом с ним, пускай две минуты. Когда ты привязан к кому-то очень сильно, когда любишь кого-то, необязательно что-то говорить. Достаточно твоего присутствия.

На вопрос, когда Николай в последний раз говорил с королём, он сказал, что в сентябре 2015 года.

"Мы всё время говорили о машинах, самолётах. Я увлекаюсь автомобилями и самолётами, у нас вообще с дедушкой много совместных интересов. Мы иногда молчали вместе. Было хорошо.Я был счастлив быть рядом с ним."

Про отношения с матерью, принцессой Еленой:

"Моя мама всегда и особенно в последнее время была холодна со мной. Не знаю причины, может из-за сплетен, которые она слышала про меня. Считаю, что мое вчерашнее коммюнике о том, что мне не дали увидеться с дедушкой, является прпвильным шагом лично для меня и народа. Потому что это ненормально без обьяснений запретить увидеть дедушку. Если это была ошибка с моей стороны, то я прошу прощения. Но если было бы нормальное понятное обьяснение, которое исходило бы лично от моего дедушки, его голосом или во время моего разговора с моей тётей Маргаретой, то тогда бы мне стало яснее. И тогда возможно этой ситуации не было бы. Пять минут разговора. Всё. Две минуты с моим дедушкой. Всё. Даже этого нет. Нет ни от кого ответа. Если это не так, и моя мама считает всё это неправильным и я должен принять без обьяснения, что я не увижу своего дедушку, то тогда я уже не знаю, что правильно, а что нет.

Николая спросили о его теперешней жизни, он сказал, что не так много путешествует как раньше, что живёт в Англии со своей невестой и счастлив.

"Мы счастливы вместе и вместе участвуем в различных проектах. Мне трудно было начать новую жизнь. Сперва я переехал во Францию. Искал работу в Германии, Швеции и Нидерландах. В итоге, нашёл работу в Англии.

О его исключении из Королевского Дома Николай сказал следующее:


"Это был шок. Я очень расстроился. Мне было не понятно. Но я это принял. Может я его понял правильно, может нет. Но тогда, я понял, что это было решение короля и я его уважаю. Но у меня никогда не было разговора с моей семьёй, включая с королем о том, что случилось.

Николай Медфорд-Миллс потребовал тест ДНК на установление предпологаемого отцовства:

"Я много раз просил у этой девушки провести тест ДНК, но она никогда не соглашалась. Я не знаю, как обстоят дела с законодательством в других странах, но в Румынии мужчина не может принудительно заставить женщину сделать такой тест. Я ей сказал, давай проведём тест, это нужно зафиксировать. К сожалению, я больше ничего не могу сделать, в связи с законом. Но это нужно решить. Я хочу видеть своего дедушку. Хочу получить обьяснение. Но нужно учитывать, что сейчас будет лучше для него в этой ситуации, все неважное необходимо отложить в сторону, а то, что важно нужно использовать для разрешения сложившееся ситуации. Я не хочу ни с кем спорить, просто хочу увидеть своего дедушку. Все, включая меня, должны получить обьяснение о причине принятия решения с августа 2015 года. И я хочу знать, почему я не могу видеть своего дедушку", - сказал Николай.

Интервью взято с сайта канала Antena 3: m.antena3.ro. К сожалению, не могу скинуть видео интервью Николая.

Может кто-то скинет ссылку на это видео в комментариях. Буду очень благодарна за помощь.