global-life все записи автора
Восемьдесят лет назад в США была совершена грандиозная финансовая афера. Исполнена она была настолько талантливо и изящно, что даже Голливуд не устоял -- по мотивам этой истории был снят фильм. Организатор аферы -- Джозеф Уэйл, один из самых знаменитых мошенников Соединенных Штатов.
Джозеф Уэйл родился в Чикаго в 1875 году. Он был белым (мать -- француженка, отец -- немец). И прозвище Yellow Kid получил не в детстве, а много позже -- так его называла одна проститутка за пристрастие к желтым галстукам и носовым платкам.

Свою трудовую деятельность Уэйл начал с работы подавальщиком в грязном салуне на окраине Чикаго. Затем он был коммивояжером -- продавал местным фермерам изобретенное им самим средство от глистов. Употребив это снадобье, клиенты Уэйла, как ни странно, навсегда излечивались от насморка.

В лучшие свои годы Уэйл обладал состоянием в несколько десятков миллионов долларов, имел офис в Чикаго, владел несколькими отелями, играл на бирже и довольно успешно вкладывал деньги в недвижимость. Выглядел он тогда безупречно: тройка от лучшего портного, шелковый галстук, бриллиантовые заколка и запонки, трость с костяной ручкой и золотой монограммой. Трость сделал один старый еврей, приятель отца Уэйла. Он же, кстати, привил Джозефу Уэйлу любовь к книгам.

Читал Уэйл много. "Иудейские войны" Иосифа Флавия перечитал раз сто. Но пример для подражания нашел не в прочитанных книгах, а в плутовском испанском романе "Жизнь Ласариньо с Тормеса", пересказанном ему в юности проституткой-испанкой. Герой-плут поразил Уэйла, и это, наверное, определило его судьбу.

Джентльмен с собачкой

Уэйл -- элегантно одетый господин средних лет с холеной собачкой, увешанной медалями,-- входил в фешенебельный бар и заказывал выпить. Разговорившись с владельцем бара, он с гордостью рассказывал о собаке и ее призах. Затем, достав из жилетного кармана золотые часы на золотой же цепочке, восклицал "Mein Gott!" и говорил бармену:

-- Любезный! Я не могу пойти с Рексом в банк. Окажите мне услугу, присмотрите за ним часок. Но учтите, эта собака для меня бесценна.

И, подкрепив свою просьбу десятидолларовой купюрой, удалялся.

Вскоре в бар входил компаньон Джозефа Фред Бакминстер, производивший впечатление человека без определенных занятий. Заказывал выпить. Со скукой на лице оглядывал окружающих. Как бы невзначай натыкался взглядом на пса. И возбужденно вскрикивал:

-- Ведь именно такую собаку я ищу уже пять лет, с тех пор как погибла моя любимица! За это время я лишился жены! Умоляю, любезный,-- простирал он руки к бармену,-- продайте собаку! За ценой не постою. Вот вам $50.

-- Извините, сэр, но собака не моя, меня просто попросили присмотреть за ней. Хозяин будет через час.

-- Хорошо, хорошо,-- кивал Бакминстер.-- Даю 100.

-- Я же сказал: она не моя.

-- Даю $300, и закончим торг.

Бакминстер доставал из кармана пачку денег.

-- Вы не поняли, сэр. Я не могу продать чужую собаку.

-- Хорошо, давайте сделаем так. Я оставлю $50 аванса, а $250 будут ждать вас до того момента, как вы уговорите хозяина продать ее. Я принесу их тотчас же, как вы позвоните мне по этому телефону. Я не могу не купить эту собаку. Жена моя, умирая, просила хотя бы после ее смерти взять в дом собачку, похожую на нашего любимого Бобби, попавшего под лошадь.

Бакминстер оставлял бармену визитную карточку и пятился к дверям, не отрывая взгляда от собаки.

Через полчаса возвращался Уэйл. Он был неузнаваем: плечи опущены, губы дрожат, в глазах полнейшая растерянность.

-- Что стряслось, сэр?

-- О! Не спрашивайте. Я разорен! Уничтожен!

-- Могу ли я вам чем-то помочь? Давайте (ну какой бармен не хочет подзаработать?), я куплю вашу собаку за $150.

-- Что? Продать Рекса! Никогда! Его ведь так любила моя супруга, недавно скончавшаяся от заражения крови.

Еще через 10-15 минут бармен добавлял к начальной цене $25-50 -- и получал собаку. Стоит ли говорить, что по телефону, номер которого оставил Бакминстер, бармену не сообщали ничего утешительного.

В хороший день компаньонам удавалось продать до десяти собак. На них работал питомник, где отмывали и откармливали, стригли и увешивали медалями бродячих собак. Чистая прибыль мошенников достигала $5 тыс. в неделю (сегодня с учетом инфляции прибыль составила бы не менее $250-300 тыс.).

И ни разу ни один бармен не воспользовался подсказкой, которую Уэйл, стремившийся сохранить видимость благородства, давал своим жертвам. Ни один не обратил внимания на то, что у обоих мошенников недавно умерла жена (варианты: сестра, брат, мать, отец, дочь, сын).

Грабители-идиоты

Уэйл был мошенник по убеждению. Он гордился тем, что принадлежит к интеллектуальной касте преступного мира. Отбывая очередной срок в знаменитой американской тюрьме Leavenworth, Уэйл заспорил о преимуществах своей специализации со знаменитыми гангстерами 20-х годов Фрэнком Нэшем, Эрлом Тайером, Томасом Холденом, Фрэнсисом Китингом, Джорджем Келли по кличке Автомат (они сидели за ограбление банков).

-- Не могу я понять таких людей, как ты, Джо,-- иронизировал Келли.-- Ты знакомишься с человеком, заводишь с ним дружбу, потом забираешь у него деньги. Но он знает тебя в лицо и поэтому приведет полицию на порог твоего дома.

-- Если бы ты понимал суть мошенничества, Джордж, то знал бы, что пострадавший никогда не пойдет в полицию. Потому что тогда ему придется признать, что он собирался заключить незаконную сделку, которая принесла бы ему деньги гораздо большие, чем могла дать сделка законная,-- цедил с сигарой в зубах Уэйл.-- А теперь посмотри на себя. Ты врываешься в банк, вооруженный до зубов, палишь налево и направо, страдают ни в чем не повинные люди. Потом ты как сумасшедший удираешь от полиции, которая палит в тебя.

-- В любом случае я не такой дурак, который ходит в обнимку со своими жертвами,-- не сдавался Автомат.

-- А позволь узнать, надолго ты прибыл в Leavenworth?

-- На 20 лет.

-- А за что?

-- За ограбление банка.

-- А много ты взял в банке?

-- $3 тыс.

-- Я получил шесть лет за четверть миллиона и выхожу досрочно за хорошее поведение. Кто же из нас дурак, Джордж?

Воздушные земли

Самой блестящей и, пожалуй, самой известной стала афера Джозефа Уэйла с фальшивым банком. Инсценировка была настолько талантливо исполнена, что вдохновила Голливуд на съемку фильма "Афера" с Полом Ньюменом. Правда, в фильме вместо банка жулики открыли букмекерскую контору, а Пол Ньюмен был больше похож на героя-любовника, чем на короля мошенников.

В конце 20-х Уэйл вышел из тюрьмы, измученный бездельем. Ему хотелось большого дела. Приближалась Великая депрессия. Люди изворотливые и умные, чтобы спасти и приумножить деньги, вкладывали их в недвижимость. И у Уэйла родилась идея продавать несуществующие земельные участки. Но для того чтобы сделки выглядели убедительными, а бумаги и действующие лица -- реальными, требовался соответствующий антураж.

Помог случай. Уэйл увидел в Chicago Tribune адресованное клиентам национального торгового банка Muncie сообщение о том, что банк переезжает в новый офис. Он разыскал владельца здания и договорился об аренде освобождающегося офиса, который занял на следующий день после того, как съехал банк.

Бакминстер тем временем готовил клиента -- канадского миллионера. В доверительной беседе он сообщил клиенту, что некий владелец банка, контролирующий нефтеносные участки, готов продать их за четверть реальной стоимости. Но при одном условии: оплата только наличными. Такая схема вполне устроила канадца, поскольку позволяла уйти от налогов.

На вокзале его встретил черный Lincoln. Канадец, конечно же, не читал местных газет, а потому не знал, что настоящий банк уже съехал и табличка у входа в офис не соответствует действительности. Тем более что внутри все было очень достойно.

Уэйл нанял команду аферистов, которые разыгрывали сцены из банковской жизни. У касс стояли длиннющие очереди, операторы принимали и выдавали наличность, по углам и у двери торчали копы, сновали клерки с бумагами. Мошенники исполняли роли блестяще и произвели на миллионера должное впечатление.

Канадец ожидал встречи с владельцем банка не меньше часа. За это время репутация банка в его глазах многократно упрочилась -- до него доносились обрывки телефонных разговоров: "Некуда складывать деньги... Усилить охрану..." Владелец банка, соблаговоливший наконец принять канадца, выглядел смертельно усталым, говорил бесстрастно и без видимого интереса: "Да, у меня есть земли. На этих участках недавно обнаружена нефть. Вот подтверждающие это документы. Но я нефтью не занимаюсь, не моя специализация. Решил продать. Мне нужна наличность. Полмиллиона. Как деловой человек, вы прекрасно понимаете, что земля того стоит. Скажу вам откровенно: если бы не рекомендации моего компаньона (жест в сторону Бакминстера), который за вас поручился, я ни за что не стал бы иметь дело с посторонним".

Далее наступила очередь Бакминстера. И на глазах канадца разгорелся спор, выходивший за рамки делового. Бакминстер отстаивал данное клиенту обещание -- продать земли за $400 тыс. Миллионеру стало неловко. Он знал истинную цену земли и уже готов был отдать привезенные полмиллиона. Но банкир в конце концов согласился продать земли за $400 тыс.

(Сцена эта кажется в спектакле лишней, но только на первый взгляд. Это та самая подсказка Уэйла, которая давала миллионеру шанс остаться при своих деньгах. Судите сами, кто же спорит о цене в присутствии клиента?)

После оформления бумаг миллионер отправился восвояси. Раньше, чем он успел доехать до вокзала, помещение банка опустело.

Итог: расходы мошенников составили $50 тыс., а их доходы с учетом комиссионных, полученных Бакминстером от канадца за то, что тот сбил цену на $100 тыс., по нынешним деньгам потянули бы на $10 млн.

"Я никогда не стану облапошивать честных людей,-- всегда повторял Уэйл.-- Только негодяев. Они хотят получить нечто в обмен на ничто, а я даю им ничто в обмен на нечто".

Любимая трость

Земельная афера была одной из самых больших удач Уэйла. В 50-х годах начались провалы. Бакминстера посадили, на нарах оказались и другие сообщники Уэйла. Да и сам он попадался все чаще. Сказывался возраст, а главное, его фантастическая известность. Стоило Уэйлу появиться в каком-нибудь заштатном городишке, как он непременно подвергался профилактическому аресту.

В конце 60-х его, убогого старика, грязного и небритого, видели в Чикаго. Он еще пытался промышлять мелкими аферами, но дела шли все хуже и хуже. В конце концов Уэйл попал в городской приют для бездомных. Когда ему было 100 лет, его спросили: "Если бы ты мог встать с инвалидной коляски и выйти на улицу, ты попробовал бы кого-нибудь обдурить?" Джозеф Уэйл ответил, не колеблясь: "Я мечтаю об этом, как голодная собака о мозговой косточке".

Он умер в 1976 году в возрасте 101 года. Уэйла нашли мертвым с любимой тростью в судорожно сжатой правой руке. Так, с тростью в руке, его и похоронили на кладбище Acher Woods на южной окраине Чикаго в могиле для нищих.