Что, Минами, по Агацуме судите?.. Зря…

А насколько была велика вероятность того, что Сеймей забеспокоится о Нисее? Без отходов от темы и преувеличений…
Аояги усмехнулся и стал вертеть в руках мобильный, отобранный у Зеро, не открывая его. Надо признать, такая вероятность была крайне мала. Процентов десять, если не меньше. Но ведь эти проценты вероятности никуда не делись. Сеймей не сомневался, что тут напрямую замешан Рицу. А если так, то игнорировать стратегические способности сенсея было бы крайне глупо.

Ты считаешь меня чудовищем, Рицу?.. Или предусмотрел подобный исход ситуации?..

Взгляд снова пробежался по схеме, остановился на «игле».Сеймей умел анализировать свои собственные эмоции, и знак иглы очень четко демонстрировал, как он относится к директору Школы Семи Лун.
- Да, сенсей. Ты предусмотрел… Но понадеялся на лучший исход.
Или у тебя есть козырь в кармане?.. А если и есть, то какой? Нет, ты бы подстраховался. Тогда почему же было всего три Пары? Ты мог попросить своих учеников…
На данный вопрос у Аояги был только один ответ. Семь Лун не прислушиваются к Рицу. Они твердо уверены, что им движет жажда мести. И они отчасти правы.
Итак, что будет делать человек, не обладающий достаточной ударной силой и средствами, чтобы уничтожить противника? Правильно, он идет за подмогой. А куда он идет?
Взгляд переместился на прямоугольник рядом с «иглой». Нагиса. Нагиса и ее ходячие куколки. Все правильно. Теперь еще вопрос – Семь лун знают, что задумал Рицу?
Если судить логически, то получалось, что знают. Сеймею была прекрасно известна степень осведомленности Совета. Семь Лун не показывали, что им известны такие подробности, о каких не знают даже сами участники происшествий. Другое дело, что эта осведомленность очень тщательно скрывалась.
- Ладно… - ручка и блокнот были отодвинуты в сторону. Аояги провел пальцами по корпусу мобильного телефона Зеро. Простая раскладушка, ничего лишнего. Сеймей усмехнулся и полез в главное меню. Телефонную книгу искать долго не пришлось – она была первой функцией по списку. По спине побежал холодок, словно кто-то провел по линии позвоночника холодным пальцем. Аояги знал это чувство. Оно появлялось всегда, когда была возможность заглянуть в чужую тайну, узнать ее, разглядеть со всех сторон. Острое ощущение какой-то непонятной запретности, словно читаешь чужой дневник втайне от его хозяина. От этого чувства разогревались пальцы, и щекотало где-то в области солнечного сплетения. И, несмотря на то, что сейчас в руках Жертвы Beloved был далеко не дневник, а мобильный телефон, ассоциативный ряд выстраивался очень прочно.
В телефонной книге высветилось первое имя. Этого человека Аояги не знал. Легкое нажатие на кнопку, и появилось второе имя. Тоже неизвестное. И еще раз…
«Минами Рицу» - гласили буквы. Под именем красовался номер телефона. Губы Сеймея изогнулись в довольной усмешке. Пока его предположения относительно участия во всей этой истории директора Школы подтверждались.
- Ну, здравствуйте, сенсей…
В голове мелькнула шальная мысль позвонить по этому номеру прямо сейчас. Рицу, скорее всего, ждет этого звонка, как всегда сидя в своем кабинете в окружении погибших бабочек.
Этих бабочек Сеймей ненавидел всем сердцем. Когда он заходил в кабинет Рицу, у него возникало ощущение, что он вышел на луг, и вокруг мертвые цветы и насекомые. Бабочки, проколотые острыми иглами и булавками, навсегда заточенные под стеклом. Аояги не понимал этой красоты. Все прекрасное всегда было для Сеймея живым, подвижным. Если убивать красоту, то убивать до конца, чтобы не осталось и следа. Рицу же пытался удержать нечто прекрасное, на самом деле оставляя лишь безжизненную оболочку, за которую он цеплялся всеми силами. Цеплялся за красоту, от которой осталось только воспоминание.
Нет, он не будет звонить Рицу. По крайней мере сейчас. Это слишком опрометчиво. По-мальчишески.

Так… дальше…

«Нагиса-сенсей» - следующий номер.
Да… Следовало бы сразу начать с телефона, а уже потом рисовать схему… Но, как известно, хорошая идея приходит, слегка запаздывая. Хотя после сегодняшнего…
Аояги не хотел признавать этого даже сам для себя, но это имело место быть. Нападение его здорово рассредоточило и выбило из колеи. Сеймей привык всегда быть в курсе того, что происходит. Или хотя бы иметь отдаленное представление о том, что намечается. И сегодняшний бой был для него как гром среди ясного неба. Словно идешь по ровной поверхности, и вдруг пол неожиданно исчезает у тебя из-под ног. И ты пытаешься уцепиться хоть за что-то. Хоть за какой-нибудь клочок информации, которая поможет сориентироваться.

Ладно… Что там дальше?..

Несколько нажатий кнопки, несколько незнакомых имен. Имена стали проскакивать быстро. Жертва старался подавить в себе глупое желание пролистать всю телефонную книгу, не найти ничего полезного и лечь, наконец, спать. Внутренне он понимал, что это желание продиктовано уставшим от бега и драки организмом, моральным напряжением и стрессом, но ничего не мог с этим поделать.
Сеймей уже «пролистнул» это имя и стал читать следующее, когда что-то остро кольнуло в области сердца. Аояги нахмурился и вернулся на предыдущую строку. Если бы Сеймей сейчас видел себя со стороны, то его глазам предстал бы человек, хлопающий глазами так, словно увидел привидение. Взгляд уже четвертый раз пробегался по буквам, а сознание все еще отказывалось верить.
«Агацума Соби»
- Ах ты… - Ушки Жертвы Beloved прижались к голове, шерсть на хвосте встала дыбом. Рука, в которой покоился телефон Зеро, сжалась так, что панельки заскрипели, угрожая треснуть от такого натиска. Костяшки пальцев побелели. – Агацума… - фамилия бывшего Бойца Непобедимой Пары прозвучала так, словно это было самое грязное ругательство, которой только можно себе вообразить. В это слово Сеймей вложил столько яда и ненависти, что при определенных условиях оно могло бы сработать как проклятие.
- Сволочь… - Сеймею было плевать, что в соседней комнате тревожно заворочался на диване Нисей, чувствуя исходящие от Жертвы волны бессильной ярости. Плевать, что вокруг нагнетается мощнейшее энергетическое поле, которое вряд ли удержат и спрячут Знаки, начертанные на двери.

Предатель…

Аояги не помнил, чтобы когда-нибудь так сильно злился. Было бы проще, если бы он мог подобрать ругательство, отражающее все ярость, и произнести его, скидывая с себя негативный заряд. Но подходящего слова не было. В голове настойчивым неумолкающим эхом крутилось простое, почти детское «Предатель». И больше ничего…

Так, ладно… Спокойно…

Сеймей заставил себя сделать глубокий вдох и выпустить из рук телефон Зеро. Чувства схлынули подобно утреннему отливу – медленно, плавно, оставляя только чистые как песок мысли и факты. Злостью тут ничего не изменишь. Нужно обдумать новую информацию. Рука сама собой потянулась к блокноту и ручке. Аояги едва заметно улыбнулся и добавил к получившейся схеме силуэт бабочки. Улыбка оказалась острой, холодной, а бабочка – тонкой и какой-то чересчур реалистичной, словно рисовавший в тайне лелеял желание схватить ее прямо с бумаги и сжать в кулаке, поломав хрупкие трепещущие крылья.
- Вот он, твой козырь, Рицу… - Аояги чувствовал, как улыбка сходит с его губ, превращаясь в ядовитую усмешку. – Как жаль, что ты не сумел как следует его спрятать, сенсей.