Комментарии (0)

Руди против Мюллера – первый раунд

Суббота, 05 Мая 2018 г. 11:48 + в цитатник

https://systemity.livejournal.com/4816526.html

Метки: США Трамп

Комментарии (0)

Руди против Мюллера – первый раунд

Суббота, 05 Мая 2018 г. 11:48 + в цитатник

https://systemity.livejournal.com/4816526.html

Метки: США Трамп

Комментарии (0)

Руди против Мюллера – первый раунд

Суббота, 05 Мая 2018 г. 11:48 + в цитатник

https://systemity.livejournal.com/4816526.html

Метки: США Трамп

Комментарии (0)

Руди против Мюллера – первый раунд

Суббота, 05 Мая 2018 г. 11:48 + в цитатник

https://systemity.livejournal.com/4816526.html

Метки: США Трамп

Комментарии (0)

Иранская разводка американско-европейских верующих в хрен его знает что

Суббота, 05 Мая 2018 г. 11:20 + в цитатник

https://systemity.livejournal.com/4816377.html

Метки: Иран-Израиль-США

Комментарии (0)

Иранская разводка американско-европейских верующих в хрен его знает что

Суббота, 05 Мая 2018 г. 11:20 + в цитатник

https://systemity.livejournal.com/4816377.html

Метки: Иран-Израиль-США

Комментарии (0)

Иранская разводка американско-европейских верующих в хрен его знает что

Суббота, 05 Мая 2018 г. 11:20 + в цитатник

https://systemity.livejournal.com/4816377.html

Метки: Иран-Израиль-США

Комментарии (0)

Еврейский заговор. Часть II

Суббота, 05 Мая 2018 г. 09:30 + в цитатник

Еврейский заговор. Часть II

Александр Гордон,
Хайфа

Начало

Накануне ареста

30 сентября 1943 года, за день до планируемого ареста и высылки датских евреев в лагеря смерти, Бор, еврей по матери, откровенный антинацист, бежал в нейтральную Швецию, оттуда в Англию, и присоединился к манхэттенскому проекту создания американской ядерной бомбы в Лос-Аламосе. Вместе с Бором датское подполье вывезло в Швецию на маленьких рыболовных судах примерно 7200 датских евреев. Еще 500 человек датчане спрятали в своих домах и на фермах. О плане Гиммлера депортации и уничтожения датских евреев датчан вовремя предупредил морской атташе немецкого посольства в Копенгагене Георг Фердинанд Дуквиц, объявленный в Израиле 28 лет спустя Праведником мира. Не успели оповестить 450 человек, которые попали в концлагерь Терезиенштадт. Среди них была сестра матери Бора Ханна Адлер. Однако большинство датских евреев, поддерживаемых соотечественниками и в нацистском лагере, выжило.

Цена заблуждения

В 1943 году немецкий институт по созданию ядерной бомбы переехал из Берлина и исчез из поля зрения американской и английской разведок. Никто не знал, что делают Гейзенберг и его сотрудники на этом поприще и где они находятся. Лишь в мае 1944 года американская разведка узнала, что новая лаборатория Гейзенберга расположена близ города Хехинген на юге Германии и что немецкому урановому проекту выделены средства на строительство циклотрона в 200 Мэга-электрон-вольт. Эта находка заставляет меня подумать еще об одной причине тогдашней встречи Гейзенберга и Бора.

В 1941 году в Европе было только два циклотрона, устройства, позволяющего осуществить разделение изотопов и получить необходимый для бомбы уран-235. Один циклотрон находился в Париже у Фредерика Жолио-Кюри, второй – в Институте Бора в Копенгагене. У немцев не было циклотрона. Однако им нужен был не только циклотрон, но и сохранение в строжайшем секрете урановых работ на нем. В Париже Гейзенберг не рассчитывал ни на сотрудничество, ни на соблюдение тайны. В Копенгагене работал его ближайший друг Нильс Бор. Гейзенберг надеялся убедить его присоединиться к немецкому проекту.

Гейзенберг ошибся не только в расчете критической массы, он ошибся в Боре, в оценке его несокрушимой антинацистской позиции. Недооценка Гейзенбергом критической позиции Бора по отношению к нацизму привела к кризису в отношениях между двумя старыми друзьями и коллегами и разрушило одно из самых плодотворных сотрудничеств в истории физики. Это была критическая встреча и для нацистского ядерного проекта. Гейзенберг потерял партнера, который мог бы изменить ход его исследований, а, может быть, и ход войны. После неудачи с Бором Гейзенберг потребовал от министра вооружений А. Шпеера денег на строительство циклотрона (об этом А. Шпеер написал в своих мемуарах), и в 1944 году стало ясно, что он эти деньги получил.

Гейзенберг был не единственным, кто ошибся в расчете критической массы и реальности быстрого создания ядерной бомбы. Гитлера увлекали и восхищали новые немецкие ракеты "Фау1" и "Фау2", которыми нацисты обстреливали Лондон. Вред, наносимый английской столице немецкими ракетами, был несравненно меньше того, который приносили английские бомбардировки немецким городам. Гитлер и его советники, в рядах которых, разумеется, не могло быть евреев, не поняли значения ядерного оружия для исхода войны.

Фюрер совершил ошибку, возможно, равную по значению той, которую сделал Наполеон во время войны с Англией. Тогда к императору Франции пришел молодой американский изобретатель и предложил ему построить паровой флот, с помощью которого Наполеон мог бы высадиться в Англии, несмотря на неустойчивую погоду. Корабли без парусов? Это показалось императору невероятным, и он прогнал изобретателя парового флота Роберта Фултона. Англия была спасена. История XIX века могла бы развиваться иначе, если бы не недальновидность Наполеона. Рассказ об этом историческом эпизоде убедил американского президента Рузвельта начать ядерный проект.

Мнимая мораль

Майкл Фрэйн отметил один нравственный парадокс: антифашист Бор впоследствии принял участие в манхэттенском ядерном проекте, повлекшем за собой гибель 120 тысяч человек в Хиросиме и Нагасаки, тогда как немец-патриот Гейзенберг, формально работавший на нацистскую военную машину, не сделал ничего, что бы привело к гибели хотя бы одного человека. Оба тезиса Фрэйна ошибочны. Он нашел симметрию там, где ее не может быть. Сотрудничество с Гитлером было не сравнимым ни с чем аморальным проступком.

14 декабря 1946 года Эйнштейн написал немецкому коллеге Арнольду Зоммерфельду: "После того как немцы убили моих братьев-евреев в Европе, я не буду иметь с ними никаких отношений". Работа над американским ядерным проектом была средством борьбы с нацизмом. Один из создателей квантовой механики, лауреат Нобелевской премии по физике (1954) Макс Борн, немецкий еврей писал: "Изгнанные физики знали, что не будет никакого спасения, если немцам первым удастся создать атомную бомбу. Даже Эйнштейн, который всю свою жизнь был пацифистом, разделял этот страх и дал уговорить себя нескольким молодым венгерским физикам, просившим предупредить президента Рузвельта".

После войны многие ученые на международных конференциях сторонились Гейзенберга. Бор не согласился на сотрудничество со своим любимым учеником, коллегой и другом, ибо рассматривал его и себя "как представителей двух противоположных сторон смертельной битвы", битвы с нацизмом. Дух ненависти и презрения к немцам, не только к нацистам, чувствуется в письме Эйнштейна Отто Ганну от 28 января 1949 года: "Преступление немцев – это самое отвратительное преступление, совершенное когда-либо в истории народов, называемых цивилизованными. Поведение немецких интеллектуалов – если смотреть на них как группу – не было лучше, чем поведение черни".

Однако после победы над нацистами пацифизм возобладал. Бор был противником применения ядерной бомбы против японцев. В 1944 году он встретился с английским премьером У. Черчиллем, а затем с американским президентом Ф. Д. Рузвельтом в попытке отговорить их от применения ядерного оружия. Он направил им меморандум с выражением своей позиции. В результате обсуждения меморандума Бора появилась Памятная записка о переговорах между президентом Рузвельтом и премьер-министром Черчиллем от 19 сентября 1944 года. В ней говорилось:

"1. Мы решительно отклоняем предложение о разглашении работ, ведущихся по проекту "Тьюб Эллойз" ("Сплавы для труб" - название британского ядерного проекта. – А. Г.), с целью заключения международного соглашения о применении атомной энергии и контроле над ней. Все, что так или иначе относится к атомной проблеме, по-прежнему должно оставаться строго засекреченным. Не исключена вероятность того, что после тщательного изучения всех обстоятельств изготовленная "бомба" будет применена против Японии, которую следует предупредить, что бомбардировка будет продолжаться до полной капитуляции страны.

2. Мы заявляем, что между Соединенными Штатами Америки и Англией предусмотрено самое широкое сотрудничество в области дальнейшего развития проекта "Тьюб Эллойз" для военных целей и после поражения Японии до тех пор, пока оно не будет приостановлено с обоюдного согласия сторон.

3. Мы настаиваем на проведении расследования по поводу деятельности профессора Бора; необходимо убедиться, что он не несет ответственности за утечку информации, особенно русским".

Вскоре Черчилль направил своему научному советнику, лидеру английской ядерной программы, физику, профессору Линдеманну – лорду Чэруэллу следующую записку: "Президент и я серьезно обеспокоены профессором Бором. Как случилось, что он допущен к работам? Он, такой ярый сторонник гласности! Ведь это он рассказал о ведущихся работах судье Франкфуртеру, который немало озадачил президента своей осведомленностью. Он сам признался, что регулярно переписывается с русским профессором, своим старым другом (имеется в виду академик П. Л. Капица, в будущем лауреат Нобелевской премии по физике (1978). – А. Г.), которому однажды написал обо всей этой проблеме, а, возможно, продолжает писать и сейчас. Этот русский убеждал Бора приехать в Россию для обсуждения научных проблем. Что все это значит? По-моему, Бора следует арестовать или, по крайней мере, раскрыть ему глаза на то, что он на грани государственного преступления".

Чудаковатый джентльмен, философ, ученый, антинацист, борец против массового уничтожения людей ядерным оружием, Нильс Бор выглядел государственным преступником в глазах глав правительств ведущих цивилизованных стран.

Еврейский ответ

Потрясенный тем, что явно отстававшим от немцев американцам удалось изготовить атомную бомбу, Гейзенберг не думал тогда о роли евреев в этом трагическом для него успехе. Он не понимал, что униженные, лишенные дома и работы, преследуемые и изгнанные его соотечественниками из оккупированной Европы, потерявшие свои семьи в нацистских лагерях смерти, евреи-ученые стали бродильным элементом, ферментом, движущей силой американского ядерного проекта. Гейзенберг, совершивший ошибку в расчете критической массы урана, недооценил значение критической массы евреев-физиков, скрывшихся от нацистских гонений в США и работавших против его страны из-за своих уничтоженных семей, загубленных карьер, растоптанного человеческого и профессионального достоинства, из-за людоедской доктрины его работодателей.

Гейзенберг недооценил силы осуждаемой его коллегами-немцами, прежде всего Нобелевскими лауреатами Ф. Ленардом, И. Штарком и В. Герлахом, "еврейской физики". Знаменитые европейские физики-евреи Л. Сциллард, А. Эйнштейн, Е. Вигнер, Э. Теллер, Д. Франк, С. А. Гаудсмит, Д. фон Нейман, Р. Пайерлс, О. Р. Фриш, В. Ф. Вайсскопф, Д. Бом, Ф. Блох, "евреи наполовину" Н. Бор и Г. Бете (в числе знаменитых американских евреев-участников проекта были Ю. Р. Оппенгеймер и Р. Фейнман) внесли огромный вклад в успех проекта. Среди них было семь Нобелевских лауреатов. Немецкие физики-арийцы были уверены, что они намного превосходят американцев в развитии проекта ядерного оружия. Они недооценили "еврейскую опасность".

Жена-еврейка одного из главных научных консультантов американского ядерного проекта Энрико Ферми Лаура в книге "Атомы у нас дома" (1955) заметила, что именно евреи-иммигранты из Европы, а не урожденные американцы, были его инициаторами: "Вот почему первое предостережение президенту Рузвельту происходило от таких людей, как Эйнштейн, Сциллард, Вигнер и Теллер (трое последних - венгерские физики-евреи. – А. Г.), а физики, родившиеся и воспитанные в Америке, продолжали сидеть в своей "башне из слоновой кости". Эти чужеземцы знали и что такое военное государство, и что значит концентрация власти в одних руках, а американцы жили только своими представлениями о демократии и свободной инициативе".

Роберт Юнг в своей книге также пишет об этой иудейской заботе: "Тревога, которую они (Джон фон Нейман - также венгерский еврей, активный участник американского ядерного проекта. – А. Г.) ощущали, боясь, что Гитлер первым овладеет столь ужасным оружием, становится вполне понятной, если учесть, какие издевательства и преследования им пришлось вынести от нацистских студентов в 1932 и 1933 годах. Они никогда уже не могли оправиться от шока, полученного ими вследствие взрыва фанатизма, шока, которому предопределено было сделать историю".

Лео Сциллард начал действовать первым: его письмо, подписанное А. Эйнштейном, было важнейшим звеном в усилиях убедить президента США организовать ядерный проект. Сциллард был первым, кто написал письмо против использования ядерного оружия в 1945 году. С первого письма Сцилларда началось восстание "недочеловеков" - евреев, ученых-физиков, против "сверхчеловеков" - нацистов, "неполноценных" не арийцев против "расово чистых" германцев.

"Арийская физика" потерпела поражение. В отличие от советских вождей, разгромивших генетику и кибернетику, нацистские руководители включили в ядерный проект настоящих физиков, а не физиков-расистов. Но было уже поздно. Их зоологическая ненависть к евреям вернулась к ним бумерангом. В Лос-Аламосе шла не упомянутая в истории битва евреев-физиков против нацизма. Пацифисты отбросили пацифизм, поняв, что с дьяволом борются дьявольским оружием. В работе над манхэттенским проектом сложился единственный в истории настоящий еврейский заговор, заговор евреев против нацистов, сделавших коренных жителей Европы еврейского происхождения чужестранцами. Это был незамеченный, неописанный заговор "сионских мудрецов".

Публикуемый сегодня отрывок –
из новой книги А. Гордона "Коренные чужаки"

Библиография

1. Бор Н. Жизнь и творчество. Сборник статей. Издательство "Наука". Москва, 1967.
2. Ферми Л. Атомы у нас дома. Издательство Сибирского отделения АН СССР, 1963.
3. Хаффнер С. Рассказ немца. 1914-1933. Издательство "Харголь", Тель-Авив, 2002 (на иврите).
4. Юнг Р. Ярче тысячи солнц. Государственное издательство литературы в области атомной науки и техники, Москва, 1961.
5. Niels Bohr. His life and work as seen by his friends and colleagues. Ed. by Rozental S., North-Holland Publishing Company, Amsterdam 1967.
6. Cassidy D. C. Uncertainty: The Life and Science of Werner Heisenberg. W.H. Freeman, 1993.
7. Frayn M. Copenhagen. Anchor Books, New York, 1998.
8. Götz A. Why the Germans? Why the Jews? Picador, New York, 2014.
9. Levenson T. Einstein in Berlin. Bantam Books, New York, 2004.
10. Cohn N. Warrant for Genocide: The Myth of the Jewish World Conspiracy and the Protocols of the Elders of Zion. Harper and Row Publishers, New York. 1967

https://systemity.livejournal.com/4816059.html

Метки: Еврееведение История

Комментарии (0)

Еврейский заговор. Часть II

Суббота, 05 Мая 2018 г. 09:30 + в цитатник

Еврейский заговор. Часть II

Александр Гордон,
Хайфа

Начало

Накануне ареста

30 сентября 1943 года, за день до планируемого ареста и высылки датских евреев в лагеря смерти, Бор, еврей по матери, откровенный антинацист, бежал в нейтральную Швецию, оттуда в Англию, и присоединился к манхэттенскому проекту создания американской ядерной бомбы в Лос-Аламосе. Вместе с Бором датское подполье вывезло в Швецию на маленьких рыболовных судах примерно 7200 датских евреев. Еще 500 человек датчане спрятали в своих домах и на фермах. О плане Гиммлера депортации и уничтожения датских евреев датчан вовремя предупредил морской атташе немецкого посольства в Копенгагене Георг Фердинанд Дуквиц, объявленный в Израиле 28 лет спустя Праведником мира. Не успели оповестить 450 человек, которые попали в концлагерь Терезиенштадт. Среди них была сестра матери Бора Ханна Адлер. Однако большинство датских евреев, поддерживаемых соотечественниками и в нацистском лагере, выжило.

Цена заблуждения

В 1943 году немецкий институт по созданию ядерной бомбы переехал из Берлина и исчез из поля зрения американской и английской разведок. Никто не знал, что делают Гейзенберг и его сотрудники на этом поприще и где они находятся. Лишь в мае 1944 года американская разведка узнала, что новая лаборатория Гейзенберга расположена близ города Хехинген на юге Германии и что немецкому урановому проекту выделены средства на строительство циклотрона в 200 Мэга-электрон-вольт. Эта находка заставляет меня подумать еще об одной причине тогдашней встречи Гейзенберга и Бора.

В 1941 году в Европе было только два циклотрона, устройства, позволяющего осуществить разделение изотопов и получить необходимый для бомбы уран-235. Один циклотрон находился в Париже у Фредерика Жолио-Кюри, второй – в Институте Бора в Копенгагене. У немцев не было циклотрона. Однако им нужен был не только циклотрон, но и сохранение в строжайшем секрете урановых работ на нем. В Париже Гейзенберг не рассчитывал ни на сотрудничество, ни на соблюдение тайны. В Копенгагене работал его ближайший друг Нильс Бор. Гейзенберг надеялся убедить его присоединиться к немецкому проекту.

Гейзенберг ошибся не только в расчете критической массы, он ошибся в Боре, в оценке его несокрушимой антинацистской позиции. Недооценка Гейзенбергом критической позиции Бора по отношению к нацизму привела к кризису в отношениях между двумя старыми друзьями и коллегами и разрушило одно из самых плодотворных сотрудничеств в истории физики. Это была критическая встреча и для нацистского ядерного проекта. Гейзенберг потерял партнера, который мог бы изменить ход его исследований, а, может быть, и ход войны. После неудачи с Бором Гейзенберг потребовал от министра вооружений А. Шпеера денег на строительство циклотрона (об этом А. Шпеер написал в своих мемуарах), и в 1944 году стало ясно, что он эти деньги получил.

Гейзенберг был не единственным, кто ошибся в расчете критической массы и реальности быстрого создания ядерной бомбы. Гитлера увлекали и восхищали новые немецкие ракеты "Фау1" и "Фау2", которыми нацисты обстреливали Лондон. Вред, наносимый английской столице немецкими ракетами, был несравненно меньше того, который приносили английские бомбардировки немецким городам. Гитлер и его советники, в рядах которых, разумеется, не могло быть евреев, не поняли значения ядерного оружия для исхода войны.

Фюрер совершил ошибку, возможно, равную по значению той, которую сделал Наполеон во время войны с Англией. Тогда к императору Франции пришел молодой американский изобретатель и предложил ему построить паровой флот, с помощью которого Наполеон мог бы высадиться в Англии, несмотря на неустойчивую погоду. Корабли без парусов? Это показалось императору невероятным, и он прогнал изобретателя парового флота Роберта Фултона. Англия была спасена. История XIX века могла бы развиваться иначе, если бы не недальновидность Наполеона. Рассказ об этом историческом эпизоде убедил американского президента Рузвельта начать ядерный проект.

Мнимая мораль

Майкл Фрэйн отметил один нравственный парадокс: антифашист Бор впоследствии принял участие в манхэттенском ядерном проекте, повлекшем за собой гибель 120 тысяч человек в Хиросиме и Нагасаки, тогда как немец-патриот Гейзенберг, формально работавший на нацистскую военную машину, не сделал ничего, что бы привело к гибели хотя бы одного человека. Оба тезиса Фрэйна ошибочны. Он нашел симметрию там, где ее не может быть. Сотрудничество с Гитлером было не сравнимым ни с чем аморальным проступком.

14 декабря 1946 года Эйнштейн написал немецкому коллеге Арнольду Зоммерфельду: "После того как немцы убили моих братьев-евреев в Европе, я не буду иметь с ними никаких отношений". Работа над американским ядерным проектом была средством борьбы с нацизмом. Один из создателей квантовой механики, лауреат Нобелевской премии по физике (1954) Макс Борн, немецкий еврей писал: "Изгнанные физики знали, что не будет никакого спасения, если немцам первым удастся создать атомную бомбу. Даже Эйнштейн, который всю свою жизнь был пацифистом, разделял этот страх и дал уговорить себя нескольким молодым венгерским физикам, просившим предупредить президента Рузвельта".

После войны многие ученые на международных конференциях сторонились Гейзенберга. Бор не согласился на сотрудничество со своим любимым учеником, коллегой и другом, ибо рассматривал его и себя "как представителей двух противоположных сторон смертельной битвы", битвы с нацизмом. Дух ненависти и презрения к немцам, не только к нацистам, чувствуется в письме Эйнштейна Отто Ганну от 28 января 1949 года: "Преступление немцев – это самое отвратительное преступление, совершенное когда-либо в истории народов, называемых цивилизованными. Поведение немецких интеллектуалов – если смотреть на них как группу – не было лучше, чем поведение черни".

Однако после победы над нацистами пацифизм возобладал. Бор был противником применения ядерной бомбы против японцев. В 1944 году он встретился с английским премьером У. Черчиллем, а затем с американским президентом Ф. Д. Рузвельтом в попытке отговорить их от применения ядерного оружия. Он направил им меморандум с выражением своей позиции. В результате обсуждения меморандума Бора появилась Памятная записка о переговорах между президентом Рузвельтом и премьер-министром Черчиллем от 19 сентября 1944 года. В ней говорилось:

"1. Мы решительно отклоняем предложение о разглашении работ, ведущихся по проекту "Тьюб Эллойз" ("Сплавы для труб" - название британского ядерного проекта. – А. Г.), с целью заключения международного соглашения о применении атомной энергии и контроле над ней. Все, что так или иначе относится к атомной проблеме, по-прежнему должно оставаться строго засекреченным. Не исключена вероятность того, что после тщательного изучения всех обстоятельств изготовленная "бомба" будет применена против Японии, которую следует предупредить, что бомбардировка будет продолжаться до полной капитуляции страны.

2. Мы заявляем, что между Соединенными Штатами Америки и Англией предусмотрено самое широкое сотрудничество в области дальнейшего развития проекта "Тьюб Эллойз" для военных целей и после поражения Японии до тех пор, пока оно не будет приостановлено с обоюдного согласия сторон.

3. Мы настаиваем на проведении расследования по поводу деятельности профессора Бора; необходимо убедиться, что он не несет ответственности за утечку информации, особенно русским".

Вскоре Черчилль направил своему научному советнику, лидеру английской ядерной программы, физику, профессору Линдеманну – лорду Чэруэллу следующую записку: "Президент и я серьезно обеспокоены профессором Бором. Как случилось, что он допущен к работам? Он, такой ярый сторонник гласности! Ведь это он рассказал о ведущихся работах судье Франкфуртеру, который немало озадачил президента своей осведомленностью. Он сам признался, что регулярно переписывается с русским профессором, своим старым другом (имеется в виду академик П. Л. Капица, в будущем лауреат Нобелевской премии по физике (1978). – А. Г.), которому однажды написал обо всей этой проблеме, а, возможно, продолжает писать и сейчас. Этот русский убеждал Бора приехать в Россию для обсуждения научных проблем. Что все это значит? По-моему, Бора следует арестовать или, по крайней мере, раскрыть ему глаза на то, что он на грани государственного преступления".

Чудаковатый джентльмен, философ, ученый, антинацист, борец против массового уничтожения людей ядерным оружием, Нильс Бор выглядел государственным преступником в глазах глав правительств ведущих цивилизованных стран.

Еврейский ответ

Потрясенный тем, что явно отстававшим от немцев американцам удалось изготовить атомную бомбу, Гейзенберг не думал тогда о роли евреев в этом трагическом для него успехе. Он не понимал, что униженные, лишенные дома и работы, преследуемые и изгнанные его соотечественниками из оккупированной Европы, потерявшие свои семьи в нацистских лагерях смерти, евреи-ученые стали бродильным элементом, ферментом, движущей силой американского ядерного проекта. Гейзенберг, совершивший ошибку в расчете критической массы урана, недооценил значение критической массы евреев-физиков, скрывшихся от нацистских гонений в США и работавших против его страны из-за своих уничтоженных семей, загубленных карьер, растоптанного человеческого и профессионального достоинства, из-за людоедской доктрины его работодателей.

Гейзенберг недооценил силы осуждаемой его коллегами-немцами, прежде всего Нобелевскими лауреатами Ф. Ленардом, И. Штарком и В. Герлахом, "еврейской физики". Знаменитые европейские физики-евреи Л. Сциллард, А. Эйнштейн, Е. Вигнер, Э. Теллер, Д. Франк, С. А. Гаудсмит, Д. фон Нейман, Р. Пайерлс, О. Р. Фриш, В. Ф. Вайсскопф, Д. Бом, Ф. Блох, "евреи наполовину" Н. Бор и Г. Бете (в числе знаменитых американских евреев-участников проекта были Ю. Р. Оппенгеймер и Р. Фейнман) внесли огромный вклад в успех проекта. Среди них было семь Нобелевских лауреатов. Немецкие физики-арийцы были уверены, что они намного превосходят американцев в развитии проекта ядерного оружия. Они недооценили "еврейскую опасность".

Жена-еврейка одного из главных научных консультантов американского ядерного проекта Энрико Ферми Лаура в книге "Атомы у нас дома" (1955) заметила, что именно евреи-иммигранты из Европы, а не урожденные американцы, были его инициаторами: "Вот почему первое предостережение президенту Рузвельту происходило от таких людей, как Эйнштейн, Сциллард, Вигнер и Теллер (трое последних - венгерские физики-евреи. – А. Г.), а физики, родившиеся и воспитанные в Америке, продолжали сидеть в своей "башне из слоновой кости". Эти чужеземцы знали и что такое военное государство, и что значит концентрация власти в одних руках, а американцы жили только своими представлениями о демократии и свободной инициативе".

Роберт Юнг в своей книге также пишет об этой иудейской заботе: "Тревога, которую они (Джон фон Нейман - также венгерский еврей, активный участник американского ядерного проекта. – А. Г.) ощущали, боясь, что Гитлер первым овладеет столь ужасным оружием, становится вполне понятной, если учесть, какие издевательства и преследования им пришлось вынести от нацистских студентов в 1932 и 1933 годах. Они никогда уже не могли оправиться от шока, полученного ими вследствие взрыва фанатизма, шока, которому предопределено было сделать историю".

Лео Сциллард начал действовать первым: его письмо, подписанное А. Эйнштейном, было важнейшим звеном в усилиях убедить президента США организовать ядерный проект. Сциллард был первым, кто написал письмо против использования ядерного оружия в 1945 году. С первого письма Сцилларда началось восстание "недочеловеков" - евреев, ученых-физиков, против "сверхчеловеков" - нацистов, "неполноценных" не арийцев против "расово чистых" германцев.

"Арийская физика" потерпела поражение. В отличие от советских вождей, разгромивших генетику и кибернетику, нацистские руководители включили в ядерный проект настоящих физиков, а не физиков-расистов. Но было уже поздно. Их зоологическая ненависть к евреям вернулась к ним бумерангом. В Лос-Аламосе шла не упомянутая в истории битва евреев-физиков против нацизма. Пацифисты отбросили пацифизм, поняв, что с дьяволом борются дьявольским оружием. В работе над манхэттенским проектом сложился единственный в истории настоящий еврейский заговор, заговор евреев против нацистов, сделавших коренных жителей Европы еврейского происхождения чужестранцами. Это был незамеченный, неописанный заговор "сионских мудрецов".

Публикуемый сегодня отрывок –
из новой книги А. Гордона "Коренные чужаки"

Библиография

1. Бор Н. Жизнь и творчество. Сборник статей. Издательство "Наука". Москва, 1967.
2. Ферми Л. Атомы у нас дома. Издательство Сибирского отделения АН СССР, 1963.
3. Хаффнер С. Рассказ немца. 1914-1933. Издательство "Харголь", Тель-Авив, 2002 (на иврите).
4. Юнг Р. Ярче тысячи солнц. Государственное издательство литературы в области атомной науки и техники, Москва, 1961.
5. Niels Bohr. His life and work as seen by his friends and colleagues. Ed. by Rozental S., North-Holland Publishing Company, Amsterdam 1967.
6. Cassidy D. C. Uncertainty: The Life and Science of Werner Heisenberg. W.H. Freeman, 1993.
7. Frayn M. Copenhagen. Anchor Books, New York, 1998.
8. Götz A. Why the Germans? Why the Jews? Picador, New York, 2014.
9. Levenson T. Einstein in Berlin. Bantam Books, New York, 2004.
10. Cohn N. Warrant for Genocide: The Myth of the Jewish World Conspiracy and the Protocols of the Elders of Zion. Harper and Row Publishers, New York. 1967

https://systemity.livejournal.com/4816059.html

Метки: Еврееведение История

Комментарии (0)

Еврейский заговор. Часть II

Суббота, 05 Мая 2018 г. 09:30 + в цитатник

Еврейский заговор. Часть II

Александр Гордон,
Хайфа

Начало

Накануне ареста

30 сентября 1943 года, за день до планируемого ареста и высылки датских евреев в лагеря смерти, Бор, еврей по матери, откровенный антинацист, бежал в нейтральную Швецию, оттуда в Англию, и присоединился к манхэттенскому проекту создания американской ядерной бомбы в Лос-Аламосе. Вместе с Бором датское подполье вывезло в Швецию на маленьких рыболовных судах примерно 7200 датских евреев. Еще 500 человек датчане спрятали в своих домах и на фермах. О плане Гиммлера депортации и уничтожения датских евреев датчан вовремя предупредил морской атташе немецкого посольства в Копенгагене Георг Фердинанд Дуквиц, объявленный в Израиле 28 лет спустя Праведником мира. Не успели оповестить 450 человек, которые попали в концлагерь Терезиенштадт. Среди них была сестра матери Бора Ханна Адлер. Однако большинство датских евреев, поддерживаемых соотечественниками и в нацистском лагере, выжило.

Цена заблуждения

В 1943 году немецкий институт по созданию ядерной бомбы переехал из Берлина и исчез из поля зрения американской и английской разведок. Никто не знал, что делают Гейзенберг и его сотрудники на этом поприще и где они находятся. Лишь в мае 1944 года американская разведка узнала, что новая лаборатория Гейзенберга расположена близ города Хехинген на юге Германии и что немецкому урановому проекту выделены средства на строительство циклотрона в 200 Мэга-электрон-вольт. Эта находка заставляет меня подумать еще об одной причине тогдашней встречи Гейзенберга и Бора.

В 1941 году в Европе было только два циклотрона, устройства, позволяющего осуществить разделение изотопов и получить необходимый для бомбы уран-235. Один циклотрон находился в Париже у Фредерика Жолио-Кюри, второй – в Институте Бора в Копенгагене. У немцев не было циклотрона. Однако им нужен был не только циклотрон, но и сохранение в строжайшем секрете урановых работ на нем. В Париже Гейзенберг не рассчитывал ни на сотрудничество, ни на соблюдение тайны. В Копенгагене работал его ближайший друг Нильс Бор. Гейзенберг надеялся убедить его присоединиться к немецкому проекту.

Гейзенберг ошибся не только в расчете критической массы, он ошибся в Боре, в оценке его несокрушимой антинацистской позиции. Недооценка Гейзенбергом критической позиции Бора по отношению к нацизму привела к кризису в отношениях между двумя старыми друзьями и коллегами и разрушило одно из самых плодотворных сотрудничеств в истории физики. Это была критическая встреча и для нацистского ядерного проекта. Гейзенберг потерял партнера, который мог бы изменить ход его исследований, а, может быть, и ход войны. После неудачи с Бором Гейзенберг потребовал от министра вооружений А. Шпеера денег на строительство циклотрона (об этом А. Шпеер написал в своих мемуарах), и в 1944 году стало ясно, что он эти деньги получил.

Гейзенберг был не единственным, кто ошибся в расчете критической массы и реальности быстрого создания ядерной бомбы. Гитлера увлекали и восхищали новые немецкие ракеты "Фау1" и "Фау2", которыми нацисты обстреливали Лондон. Вред, наносимый английской столице немецкими ракетами, был несравненно меньше того, который приносили английские бомбардировки немецким городам. Гитлер и его советники, в рядах которых, разумеется, не могло быть евреев, не поняли значения ядерного оружия для исхода войны.

Фюрер совершил ошибку, возможно, равную по значению той, которую сделал Наполеон во время войны с Англией. Тогда к императору Франции пришел молодой американский изобретатель и предложил ему построить паровой флот, с помощью которого Наполеон мог бы высадиться в Англии, несмотря на неустойчивую погоду. Корабли без парусов? Это показалось императору невероятным, и он прогнал изобретателя парового флота Роберта Фултона. Англия была спасена. История XIX века могла бы развиваться иначе, если бы не недальновидность Наполеона. Рассказ об этом историческом эпизоде убедил американского президента Рузвельта начать ядерный проект.

Мнимая мораль

Майкл Фрэйн отметил один нравственный парадокс: антифашист Бор впоследствии принял участие в манхэттенском ядерном проекте, повлекшем за собой гибель 120 тысяч человек в Хиросиме и Нагасаки, тогда как немец-патриот Гейзенберг, формально работавший на нацистскую военную машину, не сделал ничего, что бы привело к гибели хотя бы одного человека. Оба тезиса Фрэйна ошибочны. Он нашел симметрию там, где ее не может быть. Сотрудничество с Гитлером было не сравнимым ни с чем аморальным проступком.

14 декабря 1946 года Эйнштейн написал немецкому коллеге Арнольду Зоммерфельду: "После того как немцы убили моих братьев-евреев в Европе, я не буду иметь с ними никаких отношений". Работа над американским ядерным проектом была средством борьбы с нацизмом. Один из создателей квантовой механики, лауреат Нобелевской премии по физике (1954) Макс Борн, немецкий еврей писал: "Изгнанные физики знали, что не будет никакого спасения, если немцам первым удастся создать атомную бомбу. Даже Эйнштейн, который всю свою жизнь был пацифистом, разделял этот страх и дал уговорить себя нескольким молодым венгерским физикам, просившим предупредить президента Рузвельта".

После войны многие ученые на международных конференциях сторонились Гейзенберга. Бор не согласился на сотрудничество со своим любимым учеником, коллегой и другом, ибо рассматривал его и себя "как представителей двух противоположных сторон смертельной битвы", битвы с нацизмом. Дух ненависти и презрения к немцам, не только к нацистам, чувствуется в письме Эйнштейна Отто Ганну от 28 января 1949 года: "Преступление немцев – это самое отвратительное преступление, совершенное когда-либо в истории народов, называемых цивилизованными. Поведение немецких интеллектуалов – если смотреть на них как группу – не было лучше, чем поведение черни".

Однако после победы над нацистами пацифизм возобладал. Бор был противником применения ядерной бомбы против японцев. В 1944 году он встретился с английским премьером У. Черчиллем, а затем с американским президентом Ф. Д. Рузвельтом в попытке отговорить их от применения ядерного оружия. Он направил им меморандум с выражением своей позиции. В результате обсуждения меморандума Бора появилась Памятная записка о переговорах между президентом Рузвельтом и премьер-министром Черчиллем от 19 сентября 1944 года. В ней говорилось:

"1. Мы решительно отклоняем предложение о разглашении работ, ведущихся по проекту "Тьюб Эллойз" ("Сплавы для труб" - название британского ядерного проекта. – А. Г.), с целью заключения международного соглашения о применении атомной энергии и контроле над ней. Все, что так или иначе относится к атомной проблеме, по-прежнему должно оставаться строго засекреченным. Не исключена вероятность того, что после тщательного изучения всех обстоятельств изготовленная "бомба" будет применена против Японии, которую следует предупредить, что бомбардировка будет продолжаться до полной капитуляции страны.

2. Мы заявляем, что между Соединенными Штатами Америки и Англией предусмотрено самое широкое сотрудничество в области дальнейшего развития проекта "Тьюб Эллойз" для военных целей и после поражения Японии до тех пор, пока оно не будет приостановлено с обоюдного согласия сторон.

3. Мы настаиваем на проведении расследования по поводу деятельности профессора Бора; необходимо убедиться, что он не несет ответственности за утечку информации, особенно русским".

Вскоре Черчилль направил своему научному советнику, лидеру английской ядерной программы, физику, профессору Линдеманну – лорду Чэруэллу следующую записку: "Президент и я серьезно обеспокоены профессором Бором. Как случилось, что он допущен к работам? Он, такой ярый сторонник гласности! Ведь это он рассказал о ведущихся работах судье Франкфуртеру, который немало озадачил президента своей осведомленностью. Он сам признался, что регулярно переписывается с русским профессором, своим старым другом (имеется в виду академик П. Л. Капица, в будущем лауреат Нобелевской премии по физике (1978). – А. Г.), которому однажды написал обо всей этой проблеме, а, возможно, продолжает писать и сейчас. Этот русский убеждал Бора приехать в Россию для обсуждения научных проблем. Что все это значит? По-моему, Бора следует арестовать или, по крайней мере, раскрыть ему глаза на то, что он на грани государственного преступления".

Чудаковатый джентльмен, философ, ученый, антинацист, борец против массового уничтожения людей ядерным оружием, Нильс Бор выглядел государственным преступником в глазах глав правительств ведущих цивилизованных стран.

Еврейский ответ

Потрясенный тем, что явно отстававшим от немцев американцам удалось изготовить атомную бомбу, Гейзенберг не думал тогда о роли евреев в этом трагическом для него успехе. Он не понимал, что униженные, лишенные дома и работы, преследуемые и изгнанные его соотечественниками из оккупированной Европы, потерявшие свои семьи в нацистских лагерях смерти, евреи-ученые стали бродильным элементом, ферментом, движущей силой американского ядерного проекта. Гейзенберг, совершивший ошибку в расчете критической массы урана, недооценил значение критической массы евреев-физиков, скрывшихся от нацистских гонений в США и работавших против его страны из-за своих уничтоженных семей, загубленных карьер, растоптанного человеческого и профессионального достоинства, из-за людоедской доктрины его работодателей.

Гейзенберг недооценил силы осуждаемой его коллегами-немцами, прежде всего Нобелевскими лауреатами Ф. Ленардом, И. Штарком и В. Герлахом, "еврейской физики". Знаменитые европейские физики-евреи Л. Сциллард, А. Эйнштейн, Е. Вигнер, Э. Теллер, Д. Франк, С. А. Гаудсмит, Д. фон Нейман, Р. Пайерлс, О. Р. Фриш, В. Ф. Вайсскопф, Д. Бом, Ф. Блох, "евреи наполовину" Н. Бор и Г. Бете (в числе знаменитых американских евреев-участников проекта были Ю. Р. Оппенгеймер и Р. Фейнман) внесли огромный вклад в успех проекта. Среди них было семь Нобелевских лауреатов. Немецкие физики-арийцы были уверены, что они намного превосходят американцев в развитии проекта ядерного оружия. Они недооценили "еврейскую опасность".

Жена-еврейка одного из главных научных консультантов американского ядерного проекта Энрико Ферми Лаура в книге "Атомы у нас дома" (1955) заметила, что именно евреи-иммигранты из Европы, а не урожденные американцы, были его инициаторами: "Вот почему первое предостережение президенту Рузвельту происходило от таких людей, как Эйнштейн, Сциллард, Вигнер и Теллер (трое последних - венгерские физики-евреи. – А. Г.), а физики, родившиеся и воспитанные в Америке, продолжали сидеть в своей "башне из слоновой кости". Эти чужеземцы знали и что такое военное государство, и что значит концентрация власти в одних руках, а американцы жили только своими представлениями о демократии и свободной инициативе".

Роберт Юнг в своей книге также пишет об этой иудейской заботе: "Тревога, которую они (Джон фон Нейман - также венгерский еврей, активный участник американского ядерного проекта. – А. Г.) ощущали, боясь, что Гитлер первым овладеет столь ужасным оружием, становится вполне понятной, если учесть, какие издевательства и преследования им пришлось вынести от нацистских студентов в 1932 и 1933 годах. Они никогда уже не могли оправиться от шока, полученного ими вследствие взрыва фанатизма, шока, которому предопределено было сделать историю".

Лео Сциллард начал действовать первым: его письмо, подписанное А. Эйнштейном, было важнейшим звеном в усилиях убедить президента США организовать ядерный проект. Сциллард был первым, кто написал письмо против использования ядерного оружия в 1945 году. С первого письма Сцилларда началось восстание "недочеловеков" - евреев, ученых-физиков, против "сверхчеловеков" - нацистов, "неполноценных" не арийцев против "расово чистых" германцев.

"Арийская физика" потерпела поражение. В отличие от советских вождей, разгромивших генетику и кибернетику, нацистские руководители включили в ядерный проект настоящих физиков, а не физиков-расистов. Но было уже поздно. Их зоологическая ненависть к евреям вернулась к ним бумерангом. В Лос-Аламосе шла не упомянутая в истории битва евреев-физиков против нацизма. Пацифисты отбросили пацифизм, поняв, что с дьяволом борются дьявольским оружием. В работе над манхэттенским проектом сложился единственный в истории настоящий еврейский заговор, заговор евреев против нацистов, сделавших коренных жителей Европы еврейского происхождения чужестранцами. Это был незамеченный, неописанный заговор "сионских мудрецов".

Публикуемый сегодня отрывок –
из новой книги А. Гордона "Коренные чужаки"

Библиография

1. Бор Н. Жизнь и творчество. Сборник статей. Издательство "Наука". Москва, 1967.
2. Ферми Л. Атомы у нас дома. Издательство Сибирского отделения АН СССР, 1963.
3. Хаффнер С. Рассказ немца. 1914-1933. Издательство "Харголь", Тель-Авив, 2002 (на иврите).
4. Юнг Р. Ярче тысячи солнц. Государственное издательство литературы в области атомной науки и техники, Москва, 1961.
5. Niels Bohr. His life and work as seen by his friends and colleagues. Ed. by Rozental S., North-Holland Publishing Company, Amsterdam 1967.
6. Cassidy D. C. Uncertainty: The Life and Science of Werner Heisenberg. W.H. Freeman, 1993.
7. Frayn M. Copenhagen. Anchor Books, New York, 1998.
8. Götz A. Why the Germans? Why the Jews? Picador, New York, 2014.
9. Levenson T. Einstein in Berlin. Bantam Books, New York, 2004.
10. Cohn N. Warrant for Genocide: The Myth of the Jewish World Conspiracy and the Protocols of the Elders of Zion. Harper and Row Publishers, New York. 1967

https://systemity.livejournal.com/4816059.html

Метки: Еврееведение История

Комментарии (0)

Еврейский заговор. Часть I

Суббота, 05 Мая 2018 г. 09:28 + в цитатник

Еврейский заговор. Часть I

Александр Гордон,
Хайфа

Продолжение

Россия стала родиной самого современного кровавого навета, сочинения "Протоколы сионских мудрецов". 24 "протокола" - подложный документ, в котором излагаются планы евреев по установлению мирового господства и разрушению христианского мира. В 1905 году разразилась Первая русская революция, и в том же году религиозный писатель-антисемит С. А. Нилус опубликовал полный текст "Протоколов". Книга скорее всего была написана или скомпилирована полицейским М. Головинским по инициативе начальника международного отделения царской охранки в Париже и вице-директора Департамента полиции в 1905–1906 годах П. И. Рачковского.

Октябрьская революция внесла коррективы в миф о "заговоре сионских мудрецов". В документе, якобы найденном у убитого командира Красной Армии, еврея Зундера (Цундера) в 1918 году, "еврейский заговор" отождествляется с Октябрьской революцией. Осовремененная подделка прибыла в 1919 году в Берлин благодаря деятельности двух белоэмигрантов и черносотенцев П. Н. Шабельского-Борка и Ф. В. Винберга. По мнению английского исследователя Нормана Кона, высказанного в книге "Благословение на геноцид: миф о всемирном заговоре евреев и "Протоколы сионских мудрецов" (1967), Винберг познакомился с первым переводчиком "Протоколов" на немецкий язык Людвигом Мюллером. В Берлине Винберг и Шабельский-Борк сотрудничали в ежегоднике "Луч света", третий номер которого (май 1920 года) содержит полный текст книги Нилуса. Все номера ежегодника навязчиво толковали о наличии еврейско-масонско-большевистского заговора, как и книга самого Винберга "Крестный путь", которая была переведена на немецкий язык. На немецком языке Винберг осуждал Веймарскую республику и Советскую Россию и "объяснял" их сходство: "Общая связь и нашей, и немецкой революции заключается в том, что оба государственных переворота совершены искусственным путем, посредством мировой, всюду раскинутой сети интриг и тайных происков еврейско-масонских организаций. В этих организациях масонство низшими слоями своими играет роль слепого орудия знаменитого "Всемирного еврейского совета", а высшие слои (степени) масонства совершенно поглощены и заполнены евреями, так что высшее управление сосредоточено исключительно в еврейских руках". Все эти рассказы о еврейских заговорах звучали на немецком языке. Винберг был прав, утверждая, что в Германии "Протоколы" будут иметь успех.

Как отмечает Кон, "если с момента основания в 1919 году нацистская партия уже отличалась безудержным антисемитизмом, то ненависть к русскому коммунизму захлестнула ее лишь в 1921-1922 годах, прежде всего, очевидно, благодаря Розенбергу. Он стал связующим звеном между русскими антисемитами-черносотенцами и германскими антисемитами-расистами". Уже в 1920 году Германию наводнили сотни тысяч экземпляров "Протоколов" и комментариев к ним. Российский антисемитизм обогатил германский. Новая порция клеветы породила новое кровавое антиеврейское шествие по Европе. В 1922 году от рук убийц-германских националистов пал министр иностранных дел, еврей Вальтер Ратенау, названный ими "сионским мудрецом". Альфред Розенберг, официальный идеолог нацистской партии, в памфлете "Чума в России" утверждал, что Ратенау и ему подобные "уже давно созрели для тюрьмы и виселицы". Эта его статья была напечатана многими газетами за две недели до убийства министра.

В 1923 году Розенберг издал книгу, озаглавленную "Протоколы сионских мудрецов и еврейская мировая политика", которая за один год выдержала три издания. "Менее чем за два года после прихода Гитлера к власти, – пишет Кон, – интеллектуальный и нравственный уровень в Германии упал так низко, что министр просвещения смог объявить "Протоколы" одной из главных книг для чтения в школах". Эта фальшивка заняла почетное место в системе воспитания ненависти к евреям. Гитлер приветствовал "Протоколы", хотя задолго до написания "Майн Кампф", в 1921 году корреспондент лондонской "Таймс" в Стамбуле Филипп Грейвс уже доказал, что это фальшивка. "Распространение еврейского народа, на котором основано его существование во все времена, – писал Гитлер в "Майн Кампф", - показано самым великолепным образом в "Протоколах сионских мудрецов", которые евреи так ненавидят". Нацисты подхватили легенду об опасности еврейского засилья, легенду, унесшую жизни сотен тысяч евреев. События Второй мировой войны показали небольшой группе физиков-евреев, что мощь нацистов может резко возрасти благодаря великому научному открытию. Евреи, работавшие над проектом, описанным в этом очерке, стремились предотвратить продолжение Катастрофы. "Протоколы" этих атомных мудрецов не написаны. Ответ прозвучал не на бумаге, а в деле.

Увертюра

Критическая масса – минимальная масса делящегося вещества, при которой в нем может происходить самоподдерживающаяся, цепная ядерная реакция деления в атомной бомбе.

Критическая встреча – встреча, разрушившая одно из самых плодотворных сотрудничеств в истории науки, уничтожившая надежды обеих сторон на взаимопонимание, превратившая друзей во врагов, подорвавшая веру в человеческие ценности, превосходящие славу, приоритет в науке и преданность отчизне, приведшая двух великих людей к великим поражениям. В критической встрече исчезла критическая масса душевных связей, обеспечивавшая цепную реакцию творческого общения и приведшая ранее к решению одной из самых сложных загадок природы.

Великая ошибка

"Технический прогресс одаривает нас все более совершенными средствами для движения вспять" – писал Олдос Хаксли. Во время Второй мировой войны США сбросили две атомные бомбы на Японию. На этом война завершилась. Бомбы предполагалось сбросить на Германию, но война с последней окончилась раньше, чем изготовление бомб. Если бы бомбы были сброшены на Германию, ход истории мог бы быть совершенно иным. Евреи были бы не единственными главными жертвами войны: инициаторы и организаторы войны, осуществлявшие окончательное решение еврейского вопроса, были бы в числе тех, против которых было применено ядерное оружие. Крематории, газовые камеры, расстрелы и повешения без суда, превращение человеческого тела в мыло, в кожу для сумок и чемоданов, изготовление париков и матрацев из женских волос и сельскохозяйственных удобрений из пепла сожженных еврейских трупов – не конвенциальное оружие, примененное против евреев, - были бы поставлены в один ряд с ядерным сжиганием людей заживо, радиационным поражением и связанными с ним генетическими мутациями на поколения вперед.

Конец Второй мировой войны был отмечен не только изготовлением американских ядерных бомб, но и не изготовлением ядерной бомбы нацистами. Если бы немцы добились успеха в военном ядерном проекте, Гитлер продолжал бы властвовать в Германии и Европе. Но Германия, в которой во время войны были выдающиеся физики-ядерщики во главе с Вернером Гейзенбергом, не сконструировала ядерную бомбу.
В 1927 году двадцатишестилетний Гейзенберг стал профессором Лейпцигского университета и самым молодым профессором в истории Германии. В 1933 году он стал в 32 года самым молодым в мире Нобелевским лауреатом за формулировку принципа неопределенности и большой вклад в создание квантовой механики (он получил премию за 1932 год). Одна из гипотез неудачи немцев в атомном проекте: великий Гейзенберг совершил великую ошибку, неправильно рассчитав критическую массу ядерного горючего. Он определил ее в 15 тонн, в то время как она примерно в тысячу раз меньше: хиросимская бомба весила 56 килограммов. Сам Гейзенберг, в отличие от его многочисленных критиков и обвинителей в сотрудничестве с нацистами, отрицал, что производил расчет критической массы (свои занятия расчетами критической массы и ошибку в них он признал в августе 1945 года, после бомбардировки Хиросимы, в беседе с автором открытия расщепления ядра, Нобелевским лауреатом (1944), немецким химиком Отто Ганном, записанной на магнитофон подслушивающим устройством, установленным английской разведкой в месте пребывания интернированных после войны немецких ядерщиков в Фарм-Холле в Англии).

Антиеврейская физика

8 мая 1924 года два немецких лауреата Нобелевской премии по физике Филипп Ленард (1905) и Иоганн Штарк (1919) поддержали в "Великогерманской газете" программу НСДАП Гитлера. Ленард и Штарк были членами группы, состоявшей из 30 физиков, выдвинувших концепцию "немецкой физики". Они отвергали новую квантовую физику и теорию относительности как догматические теории, не имеющие отношение к действительности. Они утверждали, что правильный подход к объяснению физических явлений должен быть основан на классической физике, которую теснят "ложные" теория относительности и квантовая механика, выдуманные евреями.

Ленард и Штарк считали, что верное описание действительности дает анализ эксперимента в рамках наглядных представлений классической физики, подрываемой абстрактной "еврейской физикой". Они и их единомышленники считали, что "правильное классическое" понимание физики дается только арийцам. Группа Ленарда и Штарка называла себя "национальными исследователями". Квантовую механику и теорию относительности они именовали "мировым еврейским блефом". По их мнению, в физике сложился еврейский заговор против истины.

Австрийский журналист еврейского происхождения Роберт Юнг в книге "Ярче тысячи солнц" об истории создания американской ядерной бомбы (1958) писал: "Ученый мир Веймарской республики не принимал всерьез экскурсы немногих из своих членов в туманные области демагогического расизма. Пока еще профессиональные достижения ценились больше, чем что-либо другое. Приверженцы "германской физики", превратившиеся в агитаторов, недолго привлекали к себе внимание, и их "несуразным выкрикам" не придавалось никакого значения".

Умные физики-евреи не обращали внимания на крикунов-националистов. Они были рационалистами. Они считали, что абсурд не может победить. Но абсурд победил: иррациональные нацисты захватили власть над разумом. 17 апреля 1933 года лауреат Нобелевской премии по физике (1925) еврейского происхождения Джеймс Франк, выходя в отставку, заметил: "Нас, немцев еврейского происхождения, рассматривают ныне как чужестранцев и как врагов в своей стране". Полная эмансипация евреев в Веймарской республике была неокончательной: "немцы еврейского происхождения" оказались чужестранцами.

"Белый еврей"

В июле 1937 года в официальном органе СС газете "Черный корпус" Иоганн Штарк опубликовал статью "Белые евреи в физике". В ней проводилось деление на ошибочную еврейскую (теоретическую) и правильную арийскую (экспериментальную) физику. Теоретик (немец) Гейзенберг был одним из главных объектов критики. Штарк обвинил его в том, что тот не вступил в национал-социалистическую партию, отказался подписать составленный Штарком манифест ученых в поддержку Гитлера и пропагандировал теорию относительности Эйнштейна. Штарк писал: "В 1933 году Гейзенберг одновременно с учениками Эйнштейна – Шредингером и Дираком – получил Нобелевскую премию. Это решение, находящийся под еврейским влиянием Нобелевский комитет принял демонстративно, это прямой вызов национал-социалистической Германии. Гейзенберг принадлежит к наместникам еврейства в жизни немецкого духа. Эти люди должны исчезнуть так же, как и сами евреи".

Гейзенберг был крайне обеспокоен статьей и в попытке оправдаться написал рейхсфюреру СС Гиммлеру письмо. Гейзенберга стали вызывать на допросы в берлинское отделение гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе. Следствие длилось почти год. Все обвинения были сняты. Вскоре Гейзенберг получил престижные назначения: он возглавил Институт физики общества имени кайзера Вильгельма и стал профессором Берлинского университета. Он мог свободно ездить по оккупированной Европе. Летом 1939 года ему было разрешено посетить США. Он возглавил немецкий ядерный проект. Все говорило о том, что он пользовался необычайным доверием нацистского руководства.

В 1941 году гитлеровские дивизии высадились в Северной Африке, захватили Югославию и Грецию и в сентябре 1941 года успешно наступали на Москву. Многие в Третьем рейхе считали, что победа близка. В этот момент Гейзенберг совершил поездку в оккупированный Копенгаген и встретился со своим учителем и главным коллегой по созданию квантовой механики Нильсом Бором.

Сотрудничество, равного которому не было

Эйнштейн писал о Боре: "Мне всегда казалось чудом, что этой колеблющейся и полной противоречий основы оказалось достаточно, чтобы позволить Бору – человеку с гениальной интуицией и тонким чутьем – найти главнейшие законы спектральных линий и электронных оболочек атомов, включая их значение для химии. Это мне кажется чудом и теперь (Эйнштейн писал эти строки через 36 лет после открытия атома по Бору. – А. Г.). Это наивысшая музыкальность в области мысли". В 1922 году, когда Бор получил Нобелевскую премию за квантовую теорию атома, Эйнштейн в письме к знаменитому физику Паулю Эренфесту писал о нем: "Он настоящий гений. <...> Я абсолютно уверен в способе его мышления".

Бор, несомненно, открыл Гейзенберга. Встретившись с ним в Геттингенском университете в 1922 году, он привел двадцатилетнего ученого в атомную физику. Об этой встрече Гейзенберг писал: "После окончания дискуссии он (Бор. – А. Г.) подошел ко мне и предложил прогуляться в Гайнберге, в окрестностях Геттингена, на что я, конечно, охотно согласился. Бродя по заросшим лесом холмам Гайнберга, мы <...> впервые подробно обсудили основные физические и философские проблемы современной атомной теории, и эта беседа <...> оказала решающее влияние на мой дальнейший жизненный путь". В дискуссиях, проводившихся в совместных походах, в плаваниях на яхте, на лыжных и велосипедных прогулках на протяжении ряда лет учитель и ученик в тесном сотрудничестве создавали квантовую механику. Для Гейзенберга Бор был главной фигурой в науке. Их плодотворное сотрудничество длилось много лет. В дискуссиях с Бором родилось главное детище Гейзенберга – принцип неопределенности.

Загадочная встреча

После Второй мировой войны физика стала больше чем наукой. Создание ядерной бомбы дало физикам статус наибольшего благоприятствования, который получают люди, умеющие эффективно убивать. Умение тотально уничтожать пользуется огромным уважением у тех, кого учили и учат: "не убий"! В 1941 году физика еще была одной из областей знания, могущих взволновать своими проблемами лишь небольшое число ученых чудаков, но уже зрели гроздья гнева. Некоторые понимали, какая огромная разрушительная сила таится в ядрах атомов. Но в 1941 году физики точно не знали, можно ли создать ядерную бомбу. Возникла сложная технологическая задача смертоносного использования ядерной энергии.

В 1941 году к этой загадке прибавилась новая: почему Гейзенберг приехал в оккупированный Копенгаген? Он не мог не понимать, что его встреча, его, представителя оккупантов и состоявшего у них на службе, с представителем оккупированной нации не обрадует его учителя. Какова была цель его миссии? Что произошло на встрече между Бором и Гейзенбергом? Содержание встречи точно не известно. Ясно одно: после этой встречи от дружбы Бора и Гейзенберга не осталось ничего.

В 1958 году при жизни Бора (он умер в 1962 году) Роберт Юнг писал, что на той встрече Гейзенберг предложил Бору секретный план, который датчанин не поддержал. Суть плана: соглашение физиков враждующих сторон – антигерманских союзников и Германии – по предотвращению создания ядерной бомбы в их странах. Юнг опирался на ряд неопределенных и противоречивых свидетельств Гейзенберга, который хоть и не был подвергнут преследованиям за сотрудничество с нацистами, чувствовал осуждение многих физиков. Бор молчал.

Атомная драма

В 1998 году в Лондоне была поставлена пьеса английского драматурга Майкла Фрэйна "Копенгаген". В ней автор описывает встречу Бора и Гейзенберга в 1941 году. В 2000 году Фрэйн получил престижную премию за лучшее театральное произведение на английском языке. Резонанс пьесы был колоссальный. Появились многочисленные интерпретации происшедшего во время встречи и ее влияния на развитие немецкого атомного проекта.

В пьесе вновь фигурирует гейзенберговская версия содержания встречи в Копенгагене – отрицание факта расчета им критической массы и предложение заключить международный союз физиков обеих воюющих сторон против создания ядерного оружия. Автор не настаивает на этой версии, в тексте звучит и другая интерпретация, но в описании встречи ощущается неопределенность. Успех пьесы был столь большим, что дети Бора решили опубликовать черновики писем, написанных, но не отправленных их отцом Гейзенбергу в 1958 году. Письма были заложены в экземпляре книги Юнга, прочитанной Бором. Архивы Бора должны были быть опубликованы в 2012 году, через 50 лет после смерти ученого. Пьеса Фрэйна ускорила публикацию архивов на 10 лет. Через 40 лет после смерти Бора и через 26 лет после смерти Гейзенберга (он умер в 1976 году) был пролит свет на содержание таинственного разговора двух коллег, друзей и врагов.

"Дорогой Гейзенберг! Я прочитал книгу Роберта Юнга "Ярче тысячи солнц". <...> И думаю, вынужден сказать вам, как глубоко я удивлен тем, насколько вам отказывает память. <...> Я лично помню каждое слово наших бесед, происходивших на фоне глубокой печали и напряжения для всех нас здесь, в Дании. В особенности сильное впечатление на меня и на Маргрет (супруга Бора. – А. Г.), как и на всех в институте, с кем вы с Вейцзекером (известный немецкий физик, ездивший тогда с Гейзенбергом в Копенгаген. – А. Г.) разговаривали, произвела ваша абсолютная убежденность в том, что Германия победит и что посему глупо с нашей стороны надеяться на другой исход войны и проявлять сдержанность по поводу германских предложений о сотрудничестве. Я также отчетливо помню нашу беседу у меня в кабинете в институте, в ходе которой вы в туманных выражениях говорили так, что ваша манера не давала мне повода усомниться: под вашим руководством в Германии делается все, чтобы создать атомную бомбу. <...> Я молча слушал вас, поскольку речь шла о важной для всего человечества проблеме, в которой, несмотря на нашу дружбу, нас следовало рассматривать как представителей двух противоположных сторон смертельной битвы...". В 1961 году, во время пребывания в Москве, Бор сказал академику Аркадию Мигдалу: "Я понял его отлично. Он предлагал мне сотрудничать с нацистами".

Впоследствии Гейзенберг не смог последовательно объяснить свой приезд в Копенгаген. Он звучал противоречиво и неопределенно. Однако можно предположить, что ученый был весьма озабочен. В июле 1941 года в стокгольмской газете было опубликовано известие об американском эксперименте по созданию ядерной бомбы. В газете Stockholms Tidningen было написано: "По сообщениям из Лондона, в Соединенных Штатах проводятся эксперименты по созданию новой бомбы. В качестве материала в бомбе используется уран. При помощи энергии, содержащейся в этом химическом элементе, можно получить взрыв невиданной силы. Бомба весом 5 килограммов оставит кратер глубиной в один и радиусом 40 километров. Все сооружения на расстоянии 150 километров будут разрушены".

Гейзенберг был очень обеспокоен этим сообщением и обуреваем желанием узнать правду с помощью Бора. Возможно, он решил выяснить, поддерживает ли Бор связь с английскими и американскими коллегами для конструирования бомбы. Не исключено, что он хотел понять, не придумал ли Бор способ создания ядерной бомбы, о котором Гейзенберг не знал. Он хотел привлечь Бора к сотрудничеству в атомном проекте. Однако, может быть, Гейзенберг желал защитить своего учителя, "наполовину еврея", от преследования нацистов. Могло быть и так: Гейзенберг хотел продемонстрировать, как высоко он поднялся в Германии, но остался другом, коллегой и учеником Бора. После войны родилась легенда о том, что Гейзенберг отправился к Бору за советом – допустимо ли участие физиков в создании смертоносного оружия.

По словам немецкого ученого, Бор сказал, что применение ядерной энергии в военных целях неизбежно и оправданно. С годами Гейзенберг трансформировал свою версию и превратил ее в попытку организации международного заговора физиков против создания ядерного оружия. Он распространял легенду о сопротивлении немецких физиков Гитлеру, пересказанную им Юнгу. Но после выхода книги "Ярче тысячи солнц" Юнг изменил свое мнение и назвал версию о пассивном сопротивлении немецких физиков нацистам "мифом".

Американский биограф Гейзенберга Дэвид Кэссиди пишет: "Взгляды Гейзенберга в этот период ничем не отличались от взглядов других патриотически настроенных немцев нееврейского происхождения в артистических, академических или военных кругах. Эти социальные группы горячо поддерживали политику Германии во имя немецкой нации. Когда немецкая армия победным маршем шла по Европе в первые годы войны, эти круги приветствовали сообщения о победах на фронтах". Вполне возможно, что Гейзенберг считал, что, если война затянется, победу в ней можно одержать лишь с помощью ядерной бомбы, и этим объяснялся его визит в Копенгаген. Такую интерпретацию выдвинул сын Бора Оге, лауреат Нобелевской премии по физике (1975), в своем пересказе разговора с отцом: "В частной беседе с моим отцом Гейзенберг поставил вопрос о военном использовании атомной энергии. Отец был очень сдержан и выразил свой скептицизм, учитывая огромные технические трудности, с которыми нужно было справиться. Но у него осталось впечатление, что Гейзенберг считал, что новые возможности могут предрешить исход войны, если она затянется". Один из близких сотрудников Бора Стефан Розенталь, польский еврей, впоследствии датский ученый-ядерщик и специалист по квантовой механике, работавший в институте Бора во время визита Гейзенберга, вспоминал: "Я запомнил лишь то, что Бор был в сильном возбуждении после беседы и что он примерно так цитировал слова Гейзенберга: "Вы должны понять, что, если я принимаю участие в проекте, то потому, что твердо убежден в его реальности". Жена Гейзенберга Элизабет писала в воспоминаниях, что ее муж "постоянно изводил себя" мыслью о том, располагающие лучшими ресурсами союзники могут создать бомбу и применить ее против Германии.

https://systemity.livejournal.com/4815650.html

Метки: Еврееведение История

Комментарии (0)

Еврейский заговор. Часть I

Суббота, 05 Мая 2018 г. 09:28 + в цитатник

Еврейский заговор. Часть I

Александр Гордон,
Хайфа

Продолжение

Россия стала родиной самого современного кровавого навета, сочинения "Протоколы сионских мудрецов". 24 "протокола" - подложный документ, в котором излагаются планы евреев по установлению мирового господства и разрушению христианского мира. В 1905 году разразилась Первая русская революция, и в том же году религиозный писатель-антисемит С. А. Нилус опубликовал полный текст "Протоколов". Книга скорее всего была написана или скомпилирована полицейским М. Головинским по инициативе начальника международного отделения царской охранки в Париже и вице-директора Департамента полиции в 1905–1906 годах П. И. Рачковского.

Октябрьская революция внесла коррективы в миф о "заговоре сионских мудрецов". В документе, якобы найденном у убитого командира Красной Армии, еврея Зундера (Цундера) в 1918 году, "еврейский заговор" отождествляется с Октябрьской революцией. Осовремененная подделка прибыла в 1919 году в Берлин благодаря деятельности двух белоэмигрантов и черносотенцев П. Н. Шабельского-Борка и Ф. В. Винберга. По мнению английского исследователя Нормана Кона, высказанного в книге "Благословение на геноцид: миф о всемирном заговоре евреев и "Протоколы сионских мудрецов" (1967), Винберг познакомился с первым переводчиком "Протоколов" на немецкий язык Людвигом Мюллером. В Берлине Винберг и Шабельский-Борк сотрудничали в ежегоднике "Луч света", третий номер которого (май 1920 года) содержит полный текст книги Нилуса. Все номера ежегодника навязчиво толковали о наличии еврейско-масонско-большевистского заговора, как и книга самого Винберга "Крестный путь", которая была переведена на немецкий язык. На немецком языке Винберг осуждал Веймарскую республику и Советскую Россию и "объяснял" их сходство: "Общая связь и нашей, и немецкой революции заключается в том, что оба государственных переворота совершены искусственным путем, посредством мировой, всюду раскинутой сети интриг и тайных происков еврейско-масонских организаций. В этих организациях масонство низшими слоями своими играет роль слепого орудия знаменитого "Всемирного еврейского совета", а высшие слои (степени) масонства совершенно поглощены и заполнены евреями, так что высшее управление сосредоточено исключительно в еврейских руках". Все эти рассказы о еврейских заговорах звучали на немецком языке. Винберг был прав, утверждая, что в Германии "Протоколы" будут иметь успех.

Как отмечает Кон, "если с момента основания в 1919 году нацистская партия уже отличалась безудержным антисемитизмом, то ненависть к русскому коммунизму захлестнула ее лишь в 1921-1922 годах, прежде всего, очевидно, благодаря Розенбергу. Он стал связующим звеном между русскими антисемитами-черносотенцами и германскими антисемитами-расистами". Уже в 1920 году Германию наводнили сотни тысяч экземпляров "Протоколов" и комментариев к ним. Российский антисемитизм обогатил германский. Новая порция клеветы породила новое кровавое антиеврейское шествие по Европе. В 1922 году от рук убийц-германских националистов пал министр иностранных дел, еврей Вальтер Ратенау, названный ими "сионским мудрецом". Альфред Розенберг, официальный идеолог нацистской партии, в памфлете "Чума в России" утверждал, что Ратенау и ему подобные "уже давно созрели для тюрьмы и виселицы". Эта его статья была напечатана многими газетами за две недели до убийства министра.

В 1923 году Розенберг издал книгу, озаглавленную "Протоколы сионских мудрецов и еврейская мировая политика", которая за один год выдержала три издания. "Менее чем за два года после прихода Гитлера к власти, – пишет Кон, – интеллектуальный и нравственный уровень в Германии упал так низко, что министр просвещения смог объявить "Протоколы" одной из главных книг для чтения в школах". Эта фальшивка заняла почетное место в системе воспитания ненависти к евреям. Гитлер приветствовал "Протоколы", хотя задолго до написания "Майн Кампф", в 1921 году корреспондент лондонской "Таймс" в Стамбуле Филипп Грейвс уже доказал, что это фальшивка. "Распространение еврейского народа, на котором основано его существование во все времена, – писал Гитлер в "Майн Кампф", - показано самым великолепным образом в "Протоколах сионских мудрецов", которые евреи так ненавидят". Нацисты подхватили легенду об опасности еврейского засилья, легенду, унесшую жизни сотен тысяч евреев. События Второй мировой войны показали небольшой группе физиков-евреев, что мощь нацистов может резко возрасти благодаря великому научному открытию. Евреи, работавшие над проектом, описанным в этом очерке, стремились предотвратить продолжение Катастрофы. "Протоколы" этих атомных мудрецов не написаны. Ответ прозвучал не на бумаге, а в деле.

Увертюра

Критическая масса – минимальная масса делящегося вещества, при которой в нем может происходить самоподдерживающаяся, цепная ядерная реакция деления в атомной бомбе.

Критическая встреча – встреча, разрушившая одно из самых плодотворных сотрудничеств в истории науки, уничтожившая надежды обеих сторон на взаимопонимание, превратившая друзей во врагов, подорвавшая веру в человеческие ценности, превосходящие славу, приоритет в науке и преданность отчизне, приведшая двух великих людей к великим поражениям. В критической встрече исчезла критическая масса душевных связей, обеспечивавшая цепную реакцию творческого общения и приведшая ранее к решению одной из самых сложных загадок природы.

Великая ошибка

"Технический прогресс одаривает нас все более совершенными средствами для движения вспять" – писал Олдос Хаксли. Во время Второй мировой войны США сбросили две атомные бомбы на Японию. На этом война завершилась. Бомбы предполагалось сбросить на Германию, но война с последней окончилась раньше, чем изготовление бомб. Если бы бомбы были сброшены на Германию, ход истории мог бы быть совершенно иным. Евреи были бы не единственными главными жертвами войны: инициаторы и организаторы войны, осуществлявшие окончательное решение еврейского вопроса, были бы в числе тех, против которых было применено ядерное оружие. Крематории, газовые камеры, расстрелы и повешения без суда, превращение человеческого тела в мыло, в кожу для сумок и чемоданов, изготовление париков и матрацев из женских волос и сельскохозяйственных удобрений из пепла сожженных еврейских трупов – не конвенциальное оружие, примененное против евреев, - были бы поставлены в один ряд с ядерным сжиганием людей заживо, радиационным поражением и связанными с ним генетическими мутациями на поколения вперед.

Конец Второй мировой войны был отмечен не только изготовлением американских ядерных бомб, но и не изготовлением ядерной бомбы нацистами. Если бы немцы добились успеха в военном ядерном проекте, Гитлер продолжал бы властвовать в Германии и Европе. Но Германия, в которой во время войны были выдающиеся физики-ядерщики во главе с Вернером Гейзенбергом, не сконструировала ядерную бомбу.
В 1927 году двадцатишестилетний Гейзенберг стал профессором Лейпцигского университета и самым молодым профессором в истории Германии. В 1933 году он стал в 32 года самым молодым в мире Нобелевским лауреатом за формулировку принципа неопределенности и большой вклад в создание квантовой механики (он получил премию за 1932 год). Одна из гипотез неудачи немцев в атомном проекте: великий Гейзенберг совершил великую ошибку, неправильно рассчитав критическую массу ядерного горючего. Он определил ее в 15 тонн, в то время как она примерно в тысячу раз меньше: хиросимская бомба весила 56 килограммов. Сам Гейзенберг, в отличие от его многочисленных критиков и обвинителей в сотрудничестве с нацистами, отрицал, что производил расчет критической массы (свои занятия расчетами критической массы и ошибку в них он признал в августе 1945 года, после бомбардировки Хиросимы, в беседе с автором открытия расщепления ядра, Нобелевским лауреатом (1944), немецким химиком Отто Ганном, записанной на магнитофон подслушивающим устройством, установленным английской разведкой в месте пребывания интернированных после войны немецких ядерщиков в Фарм-Холле в Англии).

Антиеврейская физика

8 мая 1924 года два немецких лауреата Нобелевской премии по физике Филипп Ленард (1905) и Иоганн Штарк (1919) поддержали в "Великогерманской газете" программу НСДАП Гитлера. Ленард и Штарк были членами группы, состоявшей из 30 физиков, выдвинувших концепцию "немецкой физики". Они отвергали новую квантовую физику и теорию относительности как догматические теории, не имеющие отношение к действительности. Они утверждали, что правильный подход к объяснению физических явлений должен быть основан на классической физике, которую теснят "ложные" теория относительности и квантовая механика, выдуманные евреями.

Ленард и Штарк считали, что верное описание действительности дает анализ эксперимента в рамках наглядных представлений классической физики, подрываемой абстрактной "еврейской физикой". Они и их единомышленники считали, что "правильное классическое" понимание физики дается только арийцам. Группа Ленарда и Штарка называла себя "национальными исследователями". Квантовую механику и теорию относительности они именовали "мировым еврейским блефом". По их мнению, в физике сложился еврейский заговор против истины.

Австрийский журналист еврейского происхождения Роберт Юнг в книге "Ярче тысячи солнц" об истории создания американской ядерной бомбы (1958) писал: "Ученый мир Веймарской республики не принимал всерьез экскурсы немногих из своих членов в туманные области демагогического расизма. Пока еще профессиональные достижения ценились больше, чем что-либо другое. Приверженцы "германской физики", превратившиеся в агитаторов, недолго привлекали к себе внимание, и их "несуразным выкрикам" не придавалось никакого значения".

Умные физики-евреи не обращали внимания на крикунов-националистов. Они были рационалистами. Они считали, что абсурд не может победить. Но абсурд победил: иррациональные нацисты захватили власть над разумом. 17 апреля 1933 года лауреат Нобелевской премии по физике (1925) еврейского происхождения Джеймс Франк, выходя в отставку, заметил: "Нас, немцев еврейского происхождения, рассматривают ныне как чужестранцев и как врагов в своей стране". Полная эмансипация евреев в Веймарской республике была неокончательной: "немцы еврейского происхождения" оказались чужестранцами.

"Белый еврей"

В июле 1937 года в официальном органе СС газете "Черный корпус" Иоганн Штарк опубликовал статью "Белые евреи в физике". В ней проводилось деление на ошибочную еврейскую (теоретическую) и правильную арийскую (экспериментальную) физику. Теоретик (немец) Гейзенберг был одним из главных объектов критики. Штарк обвинил его в том, что тот не вступил в национал-социалистическую партию, отказался подписать составленный Штарком манифест ученых в поддержку Гитлера и пропагандировал теорию относительности Эйнштейна. Штарк писал: "В 1933 году Гейзенберг одновременно с учениками Эйнштейна – Шредингером и Дираком – получил Нобелевскую премию. Это решение, находящийся под еврейским влиянием Нобелевский комитет принял демонстративно, это прямой вызов национал-социалистической Германии. Гейзенберг принадлежит к наместникам еврейства в жизни немецкого духа. Эти люди должны исчезнуть так же, как и сами евреи".

Гейзенберг был крайне обеспокоен статьей и в попытке оправдаться написал рейхсфюреру СС Гиммлеру письмо. Гейзенберга стали вызывать на допросы в берлинское отделение гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе. Следствие длилось почти год. Все обвинения были сняты. Вскоре Гейзенберг получил престижные назначения: он возглавил Институт физики общества имени кайзера Вильгельма и стал профессором Берлинского университета. Он мог свободно ездить по оккупированной Европе. Летом 1939 года ему было разрешено посетить США. Он возглавил немецкий ядерный проект. Все говорило о том, что он пользовался необычайным доверием нацистского руководства.

В 1941 году гитлеровские дивизии высадились в Северной Африке, захватили Югославию и Грецию и в сентябре 1941 года успешно наступали на Москву. Многие в Третьем рейхе считали, что победа близка. В этот момент Гейзенберг совершил поездку в оккупированный Копенгаген и встретился со своим учителем и главным коллегой по созданию квантовой механики Нильсом Бором.

Сотрудничество, равного которому не было

Эйнштейн писал о Боре: "Мне всегда казалось чудом, что этой колеблющейся и полной противоречий основы оказалось достаточно, чтобы позволить Бору – человеку с гениальной интуицией и тонким чутьем – найти главнейшие законы спектральных линий и электронных оболочек атомов, включая их значение для химии. Это мне кажется чудом и теперь (Эйнштейн писал эти строки через 36 лет после открытия атома по Бору. – А. Г.). Это наивысшая музыкальность в области мысли". В 1922 году, когда Бор получил Нобелевскую премию за квантовую теорию атома, Эйнштейн в письме к знаменитому физику Паулю Эренфесту писал о нем: "Он настоящий гений. <...> Я абсолютно уверен в способе его мышления".

Бор, несомненно, открыл Гейзенберга. Встретившись с ним в Геттингенском университете в 1922 году, он привел двадцатилетнего ученого в атомную физику. Об этой встрече Гейзенберг писал: "После окончания дискуссии он (Бор. – А. Г.) подошел ко мне и предложил прогуляться в Гайнберге, в окрестностях Геттингена, на что я, конечно, охотно согласился. Бродя по заросшим лесом холмам Гайнберга, мы <...> впервые подробно обсудили основные физические и философские проблемы современной атомной теории, и эта беседа <...> оказала решающее влияние на мой дальнейший жизненный путь". В дискуссиях, проводившихся в совместных походах, в плаваниях на яхте, на лыжных и велосипедных прогулках на протяжении ряда лет учитель и ученик в тесном сотрудничестве создавали квантовую механику. Для Гейзенберга Бор был главной фигурой в науке. Их плодотворное сотрудничество длилось много лет. В дискуссиях с Бором родилось главное детище Гейзенберга – принцип неопределенности.

Загадочная встреча

После Второй мировой войны физика стала больше чем наукой. Создание ядерной бомбы дало физикам статус наибольшего благоприятствования, который получают люди, умеющие эффективно убивать. Умение тотально уничтожать пользуется огромным уважением у тех, кого учили и учат: "не убий"! В 1941 году физика еще была одной из областей знания, могущих взволновать своими проблемами лишь небольшое число ученых чудаков, но уже зрели гроздья гнева. Некоторые понимали, какая огромная разрушительная сила таится в ядрах атомов. Но в 1941 году физики точно не знали, можно ли создать ядерную бомбу. Возникла сложная технологическая задача смертоносного использования ядерной энергии.

В 1941 году к этой загадке прибавилась новая: почему Гейзенберг приехал в оккупированный Копенгаген? Он не мог не понимать, что его встреча, его, представителя оккупантов и состоявшего у них на службе, с представителем оккупированной нации не обрадует его учителя. Какова была цель его миссии? Что произошло на встрече между Бором и Гейзенбергом? Содержание встречи точно не известно. Ясно одно: после этой встречи от дружбы Бора и Гейзенберга не осталось ничего.

В 1958 году при жизни Бора (он умер в 1962 году) Роберт Юнг писал, что на той встрече Гейзенберг предложил Бору секретный план, который датчанин не поддержал. Суть плана: соглашение физиков враждующих сторон – антигерманских союзников и Германии – по предотвращению создания ядерной бомбы в их странах. Юнг опирался на ряд неопределенных и противоречивых свидетельств Гейзенберга, который хоть и не был подвергнут преследованиям за сотрудничество с нацистами, чувствовал осуждение многих физиков. Бор молчал.

Атомная драма

В 1998 году в Лондоне была поставлена пьеса английского драматурга Майкла Фрэйна "Копенгаген". В ней автор описывает встречу Бора и Гейзенберга в 1941 году. В 2000 году Фрэйн получил престижную премию за лучшее театральное произведение на английском языке. Резонанс пьесы был колоссальный. Появились многочисленные интерпретации происшедшего во время встречи и ее влияния на развитие немецкого атомного проекта.

В пьесе вновь фигурирует гейзенберговская версия содержания встречи в Копенгагене – отрицание факта расчета им критической массы и предложение заключить международный союз физиков обеих воюющих сторон против создания ядерного оружия. Автор не настаивает на этой версии, в тексте звучит и другая интерпретация, но в описании встречи ощущается неопределенность. Успех пьесы был столь большим, что дети Бора решили опубликовать черновики писем, написанных, но не отправленных их отцом Гейзенбергу в 1958 году. Письма были заложены в экземпляре книги Юнга, прочитанной Бором. Архивы Бора должны были быть опубликованы в 2012 году, через 50 лет после смерти ученого. Пьеса Фрэйна ускорила публикацию архивов на 10 лет. Через 40 лет после смерти Бора и через 26 лет после смерти Гейзенберга (он умер в 1976 году) был пролит свет на содержание таинственного разговора двух коллег, друзей и врагов.

"Дорогой Гейзенберг! Я прочитал книгу Роберта Юнга "Ярче тысячи солнц". <...> И думаю, вынужден сказать вам, как глубоко я удивлен тем, насколько вам отказывает память. <...> Я лично помню каждое слово наших бесед, происходивших на фоне глубокой печали и напряжения для всех нас здесь, в Дании. В особенности сильное впечатление на меня и на Маргрет (супруга Бора. – А. Г.), как и на всех в институте, с кем вы с Вейцзекером (известный немецкий физик, ездивший тогда с Гейзенбергом в Копенгаген. – А. Г.) разговаривали, произвела ваша абсолютная убежденность в том, что Германия победит и что посему глупо с нашей стороны надеяться на другой исход войны и проявлять сдержанность по поводу германских предложений о сотрудничестве. Я также отчетливо помню нашу беседу у меня в кабинете в институте, в ходе которой вы в туманных выражениях говорили так, что ваша манера не давала мне повода усомниться: под вашим руководством в Германии делается все, чтобы создать атомную бомбу. <...> Я молча слушал вас, поскольку речь шла о важной для всего человечества проблеме, в которой, несмотря на нашу дружбу, нас следовало рассматривать как представителей двух противоположных сторон смертельной битвы...". В 1961 году, во время пребывания в Москве, Бор сказал академику Аркадию Мигдалу: "Я понял его отлично. Он предлагал мне сотрудничать с нацистами".

Впоследствии Гейзенберг не смог последовательно объяснить свой приезд в Копенгаген. Он звучал противоречиво и неопределенно. Однако можно предположить, что ученый был весьма озабочен. В июле 1941 года в стокгольмской газете было опубликовано известие об американском эксперименте по созданию ядерной бомбы. В газете Stockholms Tidningen было написано: "По сообщениям из Лондона, в Соединенных Штатах проводятся эксперименты по созданию новой бомбы. В качестве материала в бомбе используется уран. При помощи энергии, содержащейся в этом химическом элементе, можно получить взрыв невиданной силы. Бомба весом 5 килограммов оставит кратер глубиной в один и радиусом 40 километров. Все сооружения на расстоянии 150 километров будут разрушены".

Гейзенберг был очень обеспокоен этим сообщением и обуреваем желанием узнать правду с помощью Бора. Возможно, он решил выяснить, поддерживает ли Бор связь с английскими и американскими коллегами для конструирования бомбы. Не исключено, что он хотел понять, не придумал ли Бор способ создания ядерной бомбы, о котором Гейзенберг не знал. Он хотел привлечь Бора к сотрудничеству в атомном проекте. Однако, может быть, Гейзенберг желал защитить своего учителя, "наполовину еврея", от преследования нацистов. Могло быть и так: Гейзенберг хотел продемонстрировать, как высоко он поднялся в Германии, но остался другом, коллегой и учеником Бора. После войны родилась легенда о том, что Гейзенберг отправился к Бору за советом – допустимо ли участие физиков в создании смертоносного оружия.

По словам немецкого ученого, Бор сказал, что применение ядерной энергии в военных целях неизбежно и оправданно. С годами Гейзенберг трансформировал свою версию и превратил ее в попытку организации международного заговора физиков против создания ядерного оружия. Он распространял легенду о сопротивлении немецких физиков Гитлеру, пересказанную им Юнгу. Но после выхода книги "Ярче тысячи солнц" Юнг изменил свое мнение и назвал версию о пассивном сопротивлении немецких физиков нацистам "мифом".

Американский биограф Гейзенберга Дэвид Кэссиди пишет: "Взгляды Гейзенберга в этот период ничем не отличались от взглядов других патриотически настроенных немцев нееврейского происхождения в артистических, академических или военных кругах. Эти социальные группы горячо поддерживали политику Германии во имя немецкой нации. Когда немецкая армия победным маршем шла по Европе в первые годы войны, эти круги приветствовали сообщения о победах на фронтах". Вполне возможно, что Гейзенберг считал, что, если война затянется, победу в ней можно одержать лишь с помощью ядерной бомбы, и этим объяснялся его визит в Копенгаген. Такую интерпретацию выдвинул сын Бора Оге, лауреат Нобелевской премии по физике (1975), в своем пересказе разговора с отцом: "В частной беседе с моим отцом Гейзенберг поставил вопрос о военном использовании атомной энергии. Отец был очень сдержан и выразил свой скептицизм, учитывая огромные технические трудности, с которыми нужно было справиться. Но у него осталось впечатление, что Гейзенберг считал, что новые возможности могут предрешить исход войны, если она затянется". Один из близких сотрудников Бора Стефан Розенталь, польский еврей, впоследствии датский ученый-ядерщик и специалист по квантовой механике, работавший в институте Бора во время визита Гейзенберга, вспоминал: "Я запомнил лишь то, что Бор был в сильном возбуждении после беседы и что он примерно так цитировал слова Гейзенберга: "Вы должны понять, что, если я принимаю участие в проекте, то потому, что твердо убежден в его реальности". Жена Гейзенберга Элизабет писала в воспоминаниях, что ее муж "постоянно изводил себя" мыслью о том, располагающие лучшими ресурсами союзники могут создать бомбу и применить ее против Германии.

https://systemity.livejournal.com/4815650.html

Метки: Еврееведение История

Комментарии (0)

Еврейский заговор. Часть I

Суббота, 05 Мая 2018 г. 09:28 + в цитатник

Еврейский заговор. Часть I

Александр Гордон,
Хайфа

Продолжение

Россия стала родиной самого современного кровавого навета, сочинения "Протоколы сионских мудрецов". 24 "протокола" - подложный документ, в котором излагаются планы евреев по установлению мирового господства и разрушению христианского мира. В 1905 году разразилась Первая русская революция, и в том же году религиозный писатель-антисемит С. А. Нилус опубликовал полный текст "Протоколов". Книга скорее всего была написана или скомпилирована полицейским М. Головинским по инициативе начальника международного отделения царской охранки в Париже и вице-директора Департамента полиции в 1905–1906 годах П. И. Рачковского.

Октябрьская революция внесла коррективы в миф о "заговоре сионских мудрецов". В документе, якобы найденном у убитого командира Красной Армии, еврея Зундера (Цундера) в 1918 году, "еврейский заговор" отождествляется с Октябрьской революцией. Осовремененная подделка прибыла в 1919 году в Берлин благодаря деятельности двух белоэмигрантов и черносотенцев П. Н. Шабельского-Борка и Ф. В. Винберга. По мнению английского исследователя Нормана Кона, высказанного в книге "Благословение на геноцид: миф о всемирном заговоре евреев и "Протоколы сионских мудрецов" (1967), Винберг познакомился с первым переводчиком "Протоколов" на немецкий язык Людвигом Мюллером. В Берлине Винберг и Шабельский-Борк сотрудничали в ежегоднике "Луч света", третий номер которого (май 1920 года) содержит полный текст книги Нилуса. Все номера ежегодника навязчиво толковали о наличии еврейско-масонско-большевистского заговора, как и книга самого Винберга "Крестный путь", которая была переведена на немецкий язык. На немецком языке Винберг осуждал Веймарскую республику и Советскую Россию и "объяснял" их сходство: "Общая связь и нашей, и немецкой революции заключается в том, что оба государственных переворота совершены искусственным путем, посредством мировой, всюду раскинутой сети интриг и тайных происков еврейско-масонских организаций. В этих организациях масонство низшими слоями своими играет роль слепого орудия знаменитого "Всемирного еврейского совета", а высшие слои (степени) масонства совершенно поглощены и заполнены евреями, так что высшее управление сосредоточено исключительно в еврейских руках". Все эти рассказы о еврейских заговорах звучали на немецком языке. Винберг был прав, утверждая, что в Германии "Протоколы" будут иметь успех.

Как отмечает Кон, "если с момента основания в 1919 году нацистская партия уже отличалась безудержным антисемитизмом, то ненависть к русскому коммунизму захлестнула ее лишь в 1921-1922 годах, прежде всего, очевидно, благодаря Розенбергу. Он стал связующим звеном между русскими антисемитами-черносотенцами и германскими антисемитами-расистами". Уже в 1920 году Германию наводнили сотни тысяч экземпляров "Протоколов" и комментариев к ним. Российский антисемитизм обогатил германский. Новая порция клеветы породила новое кровавое антиеврейское шествие по Европе. В 1922 году от рук убийц-германских националистов пал министр иностранных дел, еврей Вальтер Ратенау, названный ими "сионским мудрецом". Альфред Розенберг, официальный идеолог нацистской партии, в памфлете "Чума в России" утверждал, что Ратенау и ему подобные "уже давно созрели для тюрьмы и виселицы". Эта его статья была напечатана многими газетами за две недели до убийства министра.

В 1923 году Розенберг издал книгу, озаглавленную "Протоколы сионских мудрецов и еврейская мировая политика", которая за один год выдержала три издания. "Менее чем за два года после прихода Гитлера к власти, – пишет Кон, – интеллектуальный и нравственный уровень в Германии упал так низко, что министр просвещения смог объявить "Протоколы" одной из главных книг для чтения в школах". Эта фальшивка заняла почетное место в системе воспитания ненависти к евреям. Гитлер приветствовал "Протоколы", хотя задолго до написания "Майн Кампф", в 1921 году корреспондент лондонской "Таймс" в Стамбуле Филипп Грейвс уже доказал, что это фальшивка. "Распространение еврейского народа, на котором основано его существование во все времена, – писал Гитлер в "Майн Кампф", - показано самым великолепным образом в "Протоколах сионских мудрецов", которые евреи так ненавидят". Нацисты подхватили легенду об опасности еврейского засилья, легенду, унесшую жизни сотен тысяч евреев. События Второй мировой войны показали небольшой группе физиков-евреев, что мощь нацистов может резко возрасти благодаря великому научному открытию. Евреи, работавшие над проектом, описанным в этом очерке, стремились предотвратить продолжение Катастрофы. "Протоколы" этих атомных мудрецов не написаны. Ответ прозвучал не на бумаге, а в деле.

Увертюра

Критическая масса – минимальная масса делящегося вещества, при которой в нем может происходить самоподдерживающаяся, цепная ядерная реакция деления в атомной бомбе.

Критическая встреча – встреча, разрушившая одно из самых плодотворных сотрудничеств в истории науки, уничтожившая надежды обеих сторон на взаимопонимание, превратившая друзей во врагов, подорвавшая веру в человеческие ценности, превосходящие славу, приоритет в науке и преданность отчизне, приведшая двух великих людей к великим поражениям. В критической встрече исчезла критическая масса душевных связей, обеспечивавшая цепную реакцию творческого общения и приведшая ранее к решению одной из самых сложных загадок природы.

Великая ошибка

"Технический прогресс одаривает нас все более совершенными средствами для движения вспять" – писал Олдос Хаксли. Во время Второй мировой войны США сбросили две атомные бомбы на Японию. На этом война завершилась. Бомбы предполагалось сбросить на Германию, но война с последней окончилась раньше, чем изготовление бомб. Если бы бомбы были сброшены на Германию, ход истории мог бы быть совершенно иным. Евреи были бы не единственными главными жертвами войны: инициаторы и организаторы войны, осуществлявшие окончательное решение еврейского вопроса, были бы в числе тех, против которых было применено ядерное оружие. Крематории, газовые камеры, расстрелы и повешения без суда, превращение человеческого тела в мыло, в кожу для сумок и чемоданов, изготовление париков и матрацев из женских волос и сельскохозяйственных удобрений из пепла сожженных еврейских трупов – не конвенциальное оружие, примененное против евреев, - были бы поставлены в один ряд с ядерным сжиганием людей заживо, радиационным поражением и связанными с ним генетическими мутациями на поколения вперед.

Конец Второй мировой войны был отмечен не только изготовлением американских ядерных бомб, но и не изготовлением ядерной бомбы нацистами. Если бы немцы добились успеха в военном ядерном проекте, Гитлер продолжал бы властвовать в Германии и Европе. Но Германия, в которой во время войны были выдающиеся физики-ядерщики во главе с Вернером Гейзенбергом, не сконструировала ядерную бомбу.
В 1927 году двадцатишестилетний Гейзенберг стал профессором Лейпцигского университета и самым молодым профессором в истории Германии. В 1933 году он стал в 32 года самым молодым в мире Нобелевским лауреатом за формулировку принципа неопределенности и большой вклад в создание квантовой механики (он получил премию за 1932 год). Одна из гипотез неудачи немцев в атомном проекте: великий Гейзенберг совершил великую ошибку, неправильно рассчитав критическую массу ядерного горючего. Он определил ее в 15 тонн, в то время как она примерно в тысячу раз меньше: хиросимская бомба весила 56 килограммов. Сам Гейзенберг, в отличие от его многочисленных критиков и обвинителей в сотрудничестве с нацистами, отрицал, что производил расчет критической массы (свои занятия расчетами критической массы и ошибку в них он признал в августе 1945 года, после бомбардировки Хиросимы, в беседе с автором открытия расщепления ядра, Нобелевским лауреатом (1944), немецким химиком Отто Ганном, записанной на магнитофон подслушивающим устройством, установленным английской разведкой в месте пребывания интернированных после войны немецких ядерщиков в Фарм-Холле в Англии).

Антиеврейская физика

8 мая 1924 года два немецких лауреата Нобелевской премии по физике Филипп Ленард (1905) и Иоганн Штарк (1919) поддержали в "Великогерманской газете" программу НСДАП Гитлера. Ленард и Штарк были членами группы, состоявшей из 30 физиков, выдвинувших концепцию "немецкой физики". Они отвергали новую квантовую физику и теорию относительности как догматические теории, не имеющие отношение к действительности. Они утверждали, что правильный подход к объяснению физических явлений должен быть основан на классической физике, которую теснят "ложные" теория относительности и квантовая механика, выдуманные евреями.

Ленард и Штарк считали, что верное описание действительности дает анализ эксперимента в рамках наглядных представлений классической физики, подрываемой абстрактной "еврейской физикой". Они и их единомышленники считали, что "правильное классическое" понимание физики дается только арийцам. Группа Ленарда и Штарка называла себя "национальными исследователями". Квантовую механику и теорию относительности они именовали "мировым еврейским блефом". По их мнению, в физике сложился еврейский заговор против истины.

Австрийский журналист еврейского происхождения Роберт Юнг в книге "Ярче тысячи солнц" об истории создания американской ядерной бомбы (1958) писал: "Ученый мир Веймарской республики не принимал всерьез экскурсы немногих из своих членов в туманные области демагогического расизма. Пока еще профессиональные достижения ценились больше, чем что-либо другое. Приверженцы "германской физики", превратившиеся в агитаторов, недолго привлекали к себе внимание, и их "несуразным выкрикам" не придавалось никакого значения".

Умные физики-евреи не обращали внимания на крикунов-националистов. Они были рационалистами. Они считали, что абсурд не может победить. Но абсурд победил: иррациональные нацисты захватили власть над разумом. 17 апреля 1933 года лауреат Нобелевской премии по физике (1925) еврейского происхождения Джеймс Франк, выходя в отставку, заметил: "Нас, немцев еврейского происхождения, рассматривают ныне как чужестранцев и как врагов в своей стране". Полная эмансипация евреев в Веймарской республике была неокончательной: "немцы еврейского происхождения" оказались чужестранцами.

"Белый еврей"

В июле 1937 года в официальном органе СС газете "Черный корпус" Иоганн Штарк опубликовал статью "Белые евреи в физике". В ней проводилось деление на ошибочную еврейскую (теоретическую) и правильную арийскую (экспериментальную) физику. Теоретик (немец) Гейзенберг был одним из главных объектов критики. Штарк обвинил его в том, что тот не вступил в национал-социалистическую партию, отказался подписать составленный Штарком манифест ученых в поддержку Гитлера и пропагандировал теорию относительности Эйнштейна. Штарк писал: "В 1933 году Гейзенберг одновременно с учениками Эйнштейна – Шредингером и Дираком – получил Нобелевскую премию. Это решение, находящийся под еврейским влиянием Нобелевский комитет принял демонстративно, это прямой вызов национал-социалистической Германии. Гейзенберг принадлежит к наместникам еврейства в жизни немецкого духа. Эти люди должны исчезнуть так же, как и сами евреи".

Гейзенберг был крайне обеспокоен статьей и в попытке оправдаться написал рейхсфюреру СС Гиммлеру письмо. Гейзенберга стали вызывать на допросы в берлинское отделение гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе. Следствие длилось почти год. Все обвинения были сняты. Вскоре Гейзенберг получил престижные назначения: он возглавил Институт физики общества имени кайзера Вильгельма и стал профессором Берлинского университета. Он мог свободно ездить по оккупированной Европе. Летом 1939 года ему было разрешено посетить США. Он возглавил немецкий ядерный проект. Все говорило о том, что он пользовался необычайным доверием нацистского руководства.

В 1941 году гитлеровские дивизии высадились в Северной Африке, захватили Югославию и Грецию и в сентябре 1941 года успешно наступали на Москву. Многие в Третьем рейхе считали, что победа близка. В этот момент Гейзенберг совершил поездку в оккупированный Копенгаген и встретился со своим учителем и главным коллегой по созданию квантовой механики Нильсом Бором.

Сотрудничество, равного которому не было

Эйнштейн писал о Боре: "Мне всегда казалось чудом, что этой колеблющейся и полной противоречий основы оказалось достаточно, чтобы позволить Бору – человеку с гениальной интуицией и тонким чутьем – найти главнейшие законы спектральных линий и электронных оболочек атомов, включая их значение для химии. Это мне кажется чудом и теперь (Эйнштейн писал эти строки через 36 лет после открытия атома по Бору. – А. Г.). Это наивысшая музыкальность в области мысли". В 1922 году, когда Бор получил Нобелевскую премию за квантовую теорию атома, Эйнштейн в письме к знаменитому физику Паулю Эренфесту писал о нем: "Он настоящий гений. <...> Я абсолютно уверен в способе его мышления".

Бор, несомненно, открыл Гейзенберга. Встретившись с ним в Геттингенском университете в 1922 году, он привел двадцатилетнего ученого в атомную физику. Об этой встрече Гейзенберг писал: "После окончания дискуссии он (Бор. – А. Г.) подошел ко мне и предложил прогуляться в Гайнберге, в окрестностях Геттингена, на что я, конечно, охотно согласился. Бродя по заросшим лесом холмам Гайнберга, мы <...> впервые подробно обсудили основные физические и философские проблемы современной атомной теории, и эта беседа <...> оказала решающее влияние на мой дальнейший жизненный путь". В дискуссиях, проводившихся в совместных походах, в плаваниях на яхте, на лыжных и велосипедных прогулках на протяжении ряда лет учитель и ученик в тесном сотрудничестве создавали квантовую механику. Для Гейзенберга Бор был главной фигурой в науке. Их плодотворное сотрудничество длилось много лет. В дискуссиях с Бором родилось главное детище Гейзенберга – принцип неопределенности.

Загадочная встреча

После Второй мировой войны физика стала больше чем наукой. Создание ядерной бомбы дало физикам статус наибольшего благоприятствования, который получают люди, умеющие эффективно убивать. Умение тотально уничтожать пользуется огромным уважением у тех, кого учили и учат: "не убий"! В 1941 году физика еще была одной из областей знания, могущих взволновать своими проблемами лишь небольшое число ученых чудаков, но уже зрели гроздья гнева. Некоторые понимали, какая огромная разрушительная сила таится в ядрах атомов. Но в 1941 году физики точно не знали, можно ли создать ядерную бомбу. Возникла сложная технологическая задача смертоносного использования ядерной энергии.

В 1941 году к этой загадке прибавилась новая: почему Гейзенберг приехал в оккупированный Копенгаген? Он не мог не понимать, что его встреча, его, представителя оккупантов и состоявшего у них на службе, с представителем оккупированной нации не обрадует его учителя. Какова была цель его миссии? Что произошло на встрече между Бором и Гейзенбергом? Содержание встречи точно не известно. Ясно одно: после этой встречи от дружбы Бора и Гейзенберга не осталось ничего.

В 1958 году при жизни Бора (он умер в 1962 году) Роберт Юнг писал, что на той встрече Гейзенберг предложил Бору секретный план, который датчанин не поддержал. Суть плана: соглашение физиков враждующих сторон – антигерманских союзников и Германии – по предотвращению создания ядерной бомбы в их странах. Юнг опирался на ряд неопределенных и противоречивых свидетельств Гейзенберга, который хоть и не был подвергнут преследованиям за сотрудничество с нацистами, чувствовал осуждение многих физиков. Бор молчал.

Атомная драма

В 1998 году в Лондоне была поставлена пьеса английского драматурга Майкла Фрэйна "Копенгаген". В ней автор описывает встречу Бора и Гейзенберга в 1941 году. В 2000 году Фрэйн получил престижную премию за лучшее театральное произведение на английском языке. Резонанс пьесы был колоссальный. Появились многочисленные интерпретации происшедшего во время встречи и ее влияния на развитие немецкого атомного проекта.

В пьесе вновь фигурирует гейзенберговская версия содержания встречи в Копенгагене – отрицание факта расчета им критической массы и предложение заключить международный союз физиков обеих воюющих сторон против создания ядерного оружия. Автор не настаивает на этой версии, в тексте звучит и другая интерпретация, но в описании встречи ощущается неопределенность. Успех пьесы был столь большим, что дети Бора решили опубликовать черновики писем, написанных, но не отправленных их отцом Гейзенбергу в 1958 году. Письма были заложены в экземпляре книги Юнга, прочитанной Бором. Архивы Бора должны были быть опубликованы в 2012 году, через 50 лет после смерти ученого. Пьеса Фрэйна ускорила публикацию архивов на 10 лет. Через 40 лет после смерти Бора и через 26 лет после смерти Гейзенберга (он умер в 1976 году) был пролит свет на содержание таинственного разговора двух коллег, друзей и врагов.

"Дорогой Гейзенберг! Я прочитал книгу Роберта Юнга "Ярче тысячи солнц". <...> И думаю, вынужден сказать вам, как глубоко я удивлен тем, насколько вам отказывает память. <...> Я лично помню каждое слово наших бесед, происходивших на фоне глубокой печали и напряжения для всех нас здесь, в Дании. В особенности сильное впечатление на меня и на Маргрет (супруга Бора. – А. Г.), как и на всех в институте, с кем вы с Вейцзекером (известный немецкий физик, ездивший тогда с Гейзенбергом в Копенгаген. – А. Г.) разговаривали, произвела ваша абсолютная убежденность в том, что Германия победит и что посему глупо с нашей стороны надеяться на другой исход войны и проявлять сдержанность по поводу германских предложений о сотрудничестве. Я также отчетливо помню нашу беседу у меня в кабинете в институте, в ходе которой вы в туманных выражениях говорили так, что ваша манера не давала мне повода усомниться: под вашим руководством в Германии делается все, чтобы создать атомную бомбу. <...> Я молча слушал вас, поскольку речь шла о важной для всего человечества проблеме, в которой, несмотря на нашу дружбу, нас следовало рассматривать как представителей двух противоположных сторон смертельной битвы...". В 1961 году, во время пребывания в Москве, Бор сказал академику Аркадию Мигдалу: "Я понял его отлично. Он предлагал мне сотрудничать с нацистами".

Впоследствии Гейзенберг не смог последовательно объяснить свой приезд в Копенгаген. Он звучал противоречиво и неопределенно. Однако можно предположить, что ученый был весьма озабочен. В июле 1941 года в стокгольмской газете было опубликовано известие об американском эксперименте по созданию ядерной бомбы. В газете Stockholms Tidningen было написано: "По сообщениям из Лондона, в Соединенных Штатах проводятся эксперименты по созданию новой бомбы. В качестве материала в бомбе используется уран. При помощи энергии, содержащейся в этом химическом элементе, можно получить взрыв невиданной силы. Бомба весом 5 килограммов оставит кратер глубиной в один и радиусом 40 километров. Все сооружения на расстоянии 150 километров будут разрушены".

Гейзенберг был очень обеспокоен этим сообщением и обуреваем желанием узнать правду с помощью Бора. Возможно, он решил выяснить, поддерживает ли Бор связь с английскими и американскими коллегами для конструирования бомбы. Не исключено, что он хотел понять, не придумал ли Бор способ создания ядерной бомбы, о котором Гейзенберг не знал. Он хотел привлечь Бора к сотрудничеству в атомном проекте. Однако, может быть, Гейзенберг желал защитить своего учителя, "наполовину еврея", от преследования нацистов. Могло быть и так: Гейзенберг хотел продемонстрировать, как высоко он поднялся в Германии, но остался другом, коллегой и учеником Бора. После войны родилась легенда о том, что Гейзенберг отправился к Бору за советом – допустимо ли участие физиков в создании смертоносного оружия.

По словам немецкого ученого, Бор сказал, что применение ядерной энергии в военных целях неизбежно и оправданно. С годами Гейзенберг трансформировал свою версию и превратил ее в попытку организации международного заговора физиков против создания ядерного оружия. Он распространял легенду о сопротивлении немецких физиков Гитлеру, пересказанную им Юнгу. Но после выхода книги "Ярче тысячи солнц" Юнг изменил свое мнение и назвал версию о пассивном сопротивлении немецких физиков нацистам "мифом".

Американский биограф Гейзенберга Дэвид Кэссиди пишет: "Взгляды Гейзенберга в этот период ничем не отличались от взглядов других патриотически настроенных немцев нееврейского происхождения в артистических, академических или военных кругах. Эти социальные группы горячо поддерживали политику Германии во имя немецкой нации. Когда немецкая армия победным маршем шла по Европе в первые годы войны, эти круги приветствовали сообщения о победах на фронтах". Вполне возможно, что Гейзенберг считал, что, если война затянется, победу в ней можно одержать лишь с помощью ядерной бомбы, и этим объяснялся его визит в Копенгаген. Такую интерпретацию выдвинул сын Бора Оге, лауреат Нобелевской премии по физике (1975), в своем пересказе разговора с отцом: "В частной беседе с моим отцом Гейзенберг поставил вопрос о военном использовании атомной энергии. Отец был очень сдержан и выразил свой скептицизм, учитывая огромные технические трудности, с которыми нужно было справиться. Но у него осталось впечатление, что Гейзенберг считал, что новые возможности могут предрешить исход войны, если она затянется". Один из близких сотрудников Бора Стефан Розенталь, польский еврей, впоследствии датский ученый-ядерщик и специалист по квантовой механике, работавший в институте Бора во время визита Гейзенберга, вспоминал: "Я запомнил лишь то, что Бор был в сильном возбуждении после беседы и что он примерно так цитировал слова Гейзенберга: "Вы должны понять, что, если я принимаю участие в проекте, то потому, что твердо убежден в его реальности". Жена Гейзенберга Элизабет писала в воспоминаниях, что ее муж "постоянно изводил себя" мыслью о том, располагающие лучшими ресурсами союзники могут создать бомбу и применить ее против Германии.

https://systemity.livejournal.com/4815650.html

Метки: Еврееведение История

Комментарии (0)

Еврейский заговор. Часть I

Суббота, 05 Мая 2018 г. 09:28 + в цитатник

Еврейский заговор. Часть I

Александр Гордон,
Хайфа

Продолжение

Россия стала родиной самого современного кровавого навета, сочинения "Протоколы сионских мудрецов". 24 "протокола" - подложный документ, в котором излагаются планы евреев по установлению мирового господства и разрушению христианского мира. В 1905 году разразилась Первая русская революция, и в том же году религиозный писатель-антисемит С. А. Нилус опубликовал полный текст "Протоколов". Книга скорее всего была написана или скомпилирована полицейским М. Головинским по инициативе начальника международного отделения царской охранки в Париже и вице-директора Департамента полиции в 1905–1906 годах П. И. Рачковского.

Октябрьская революция внесла коррективы в миф о "заговоре сионских мудрецов". В документе, якобы найденном у убитого командира Красной Армии, еврея Зундера (Цундера) в 1918 году, "еврейский заговор" отождествляется с Октябрьской революцией. Осовремененная подделка прибыла в 1919 году в Берлин благодаря деятельности двух белоэмигрантов и черносотенцев П. Н. Шабельского-Борка и Ф. В. Винберга. По мнению английского исследователя Нормана Кона, высказанного в книге "Благословение на геноцид: миф о всемирном заговоре евреев и "Протоколы сионских мудрецов" (1967), Винберг познакомился с первым переводчиком "Протоколов" на немецкий язык Людвигом Мюллером. В Берлине Винберг и Шабельский-Борк сотрудничали в ежегоднике "Луч света", третий номер которого (май 1920 года) содержит полный текст книги Нилуса. Все номера ежегодника навязчиво толковали о наличии еврейско-масонско-большевистского заговора, как и книга самого Винберга "Крестный путь", которая была переведена на немецкий язык. На немецком языке Винберг осуждал Веймарскую республику и Советскую Россию и "объяснял" их сходство: "Общая связь и нашей, и немецкой революции заключается в том, что оба государственных переворота совершены искусственным путем, посредством мировой, всюду раскинутой сети интриг и тайных происков еврейско-масонских организаций. В этих организациях масонство низшими слоями своими играет роль слепого орудия знаменитого "Всемирного еврейского совета", а высшие слои (степени) масонства совершенно поглощены и заполнены евреями, так что высшее управление сосредоточено исключительно в еврейских руках". Все эти рассказы о еврейских заговорах звучали на немецком языке. Винберг был прав, утверждая, что в Германии "Протоколы" будут иметь успех.

Как отмечает Кон, "если с момента основания в 1919 году нацистская партия уже отличалась безудержным антисемитизмом, то ненависть к русскому коммунизму захлестнула ее лишь в 1921-1922 годах, прежде всего, очевидно, благодаря Розенбергу. Он стал связующим звеном между русскими антисемитами-черносотенцами и германскими антисемитами-расистами". Уже в 1920 году Германию наводнили сотни тысяч экземпляров "Протоколов" и комментариев к ним. Российский антисемитизм обогатил германский. Новая порция клеветы породила новое кровавое антиеврейское шествие по Европе. В 1922 году от рук убийц-германских националистов пал министр иностранных дел, еврей Вальтер Ратенау, названный ими "сионским мудрецом". Альфред Розенберг, официальный идеолог нацистской партии, в памфлете "Чума в России" утверждал, что Ратенау и ему подобные "уже давно созрели для тюрьмы и виселицы". Эта его статья была напечатана многими газетами за две недели до убийства министра.

В 1923 году Розенберг издал книгу, озаглавленную "Протоколы сионских мудрецов и еврейская мировая политика", которая за один год выдержала три издания. "Менее чем за два года после прихода Гитлера к власти, – пишет Кон, – интеллектуальный и нравственный уровень в Германии упал так низко, что министр просвещения смог объявить "Протоколы" одной из главных книг для чтения в школах". Эта фальшивка заняла почетное место в системе воспитания ненависти к евреям. Гитлер приветствовал "Протоколы", хотя задолго до написания "Майн Кампф", в 1921 году корреспондент лондонской "Таймс" в Стамбуле Филипп Грейвс уже доказал, что это фальшивка. "Распространение еврейского народа, на котором основано его существование во все времена, – писал Гитлер в "Майн Кампф", - показано самым великолепным образом в "Протоколах сионских мудрецов", которые евреи так ненавидят". Нацисты подхватили легенду об опасности еврейского засилья, легенду, унесшую жизни сотен тысяч евреев. События Второй мировой войны показали небольшой группе физиков-евреев, что мощь нацистов может резко возрасти благодаря великому научному открытию. Евреи, работавшие над проектом, описанным в этом очерке, стремились предотвратить продолжение Катастрофы. "Протоколы" этих атомных мудрецов не написаны. Ответ прозвучал не на бумаге, а в деле.

Увертюра

Критическая масса – минимальная масса делящегося вещества, при которой в нем может происходить самоподдерживающаяся, цепная ядерная реакция деления в атомной бомбе.

Критическая встреча – встреча, разрушившая одно из самых плодотворных сотрудничеств в истории науки, уничтожившая надежды обеих сторон на взаимопонимание, превратившая друзей во врагов, подорвавшая веру в человеческие ценности, превосходящие славу, приоритет в науке и преданность отчизне, приведшая двух великих людей к великим поражениям. В критической встрече исчезла критическая масса душевных связей, обеспечивавшая цепную реакцию творческого общения и приведшая ранее к решению одной из самых сложных загадок природы.

Великая ошибка

"Технический прогресс одаривает нас все более совершенными средствами для движения вспять" – писал Олдос Хаксли. Во время Второй мировой войны США сбросили две атомные бомбы на Японию. На этом война завершилась. Бомбы предполагалось сбросить на Германию, но война с последней окончилась раньше, чем изготовление бомб. Если бы бомбы были сброшены на Германию, ход истории мог бы быть совершенно иным. Евреи были бы не единственными главными жертвами войны: инициаторы и организаторы войны, осуществлявшие окончательное решение еврейского вопроса, были бы в числе тех, против которых было применено ядерное оружие. Крематории, газовые камеры, расстрелы и повешения без суда, превращение человеческого тела в мыло, в кожу для сумок и чемоданов, изготовление париков и матрацев из женских волос и сельскохозяйственных удобрений из пепла сожженных еврейских трупов – не конвенциальное оружие, примененное против евреев, - были бы поставлены в один ряд с ядерным сжиганием людей заживо, радиационным поражением и связанными с ним генетическими мутациями на поколения вперед.

Конец Второй мировой войны был отмечен не только изготовлением американских ядерных бомб, но и не изготовлением ядерной бомбы нацистами. Если бы немцы добились успеха в военном ядерном проекте, Гитлер продолжал бы властвовать в Германии и Европе. Но Германия, в которой во время войны были выдающиеся физики-ядерщики во главе с Вернером Гейзенбергом, не сконструировала ядерную бомбу.
В 1927 году двадцатишестилетний Гейзенберг стал профессором Лейпцигского университета и самым молодым профессором в истории Германии. В 1933 году он стал в 32 года самым молодым в мире Нобелевским лауреатом за формулировку принципа неопределенности и большой вклад в создание квантовой механики (он получил премию за 1932 год). Одна из гипотез неудачи немцев в атомном проекте: великий Гейзенберг совершил великую ошибку, неправильно рассчитав критическую массу ядерного горючего. Он определил ее в 15 тонн, в то время как она примерно в тысячу раз меньше: хиросимская бомба весила 56 килограммов. Сам Гейзенберг, в отличие от его многочисленных критиков и обвинителей в сотрудничестве с нацистами, отрицал, что производил расчет критической массы (свои занятия расчетами критической массы и ошибку в них он признал в августе 1945 года, после бомбардировки Хиросимы, в беседе с автором открытия расщепления ядра, Нобелевским лауреатом (1944), немецким химиком Отто Ганном, записанной на магнитофон подслушивающим устройством, установленным английской разведкой в месте пребывания интернированных после войны немецких ядерщиков в Фарм-Холле в Англии).

Антиеврейская физика

8 мая 1924 года два немецких лауреата Нобелевской премии по физике Филипп Ленард (1905) и Иоганн Штарк (1919) поддержали в "Великогерманской газете" программу НСДАП Гитлера. Ленард и Штарк были членами группы, состоявшей из 30 физиков, выдвинувших концепцию "немецкой физики". Они отвергали новую квантовую физику и теорию относительности как догматические теории, не имеющие отношение к действительности. Они утверждали, что правильный подход к объяснению физических явлений должен быть основан на классической физике, которую теснят "ложные" теория относительности и квантовая механика, выдуманные евреями.

Ленард и Штарк считали, что верное описание действительности дает анализ эксперимента в рамках наглядных представлений классической физики, подрываемой абстрактной "еврейской физикой". Они и их единомышленники считали, что "правильное классическое" понимание физики дается только арийцам. Группа Ленарда и Штарка называла себя "национальными исследователями". Квантовую механику и теорию относительности они именовали "мировым еврейским блефом". По их мнению, в физике сложился еврейский заговор против истины.

Австрийский журналист еврейского происхождения Роберт Юнг в книге "Ярче тысячи солнц" об истории создания американской ядерной бомбы (1958) писал: "Ученый мир Веймарской республики не принимал всерьез экскурсы немногих из своих членов в туманные области демагогического расизма. Пока еще профессиональные достижения ценились больше, чем что-либо другое. Приверженцы "германской физики", превратившиеся в агитаторов, недолго привлекали к себе внимание, и их "несуразным выкрикам" не придавалось никакого значения".

Умные физики-евреи не обращали внимания на крикунов-националистов. Они были рационалистами. Они считали, что абсурд не может победить. Но абсурд победил: иррациональные нацисты захватили власть над разумом. 17 апреля 1933 года лауреат Нобелевской премии по физике (1925) еврейского происхождения Джеймс Франк, выходя в отставку, заметил: "Нас, немцев еврейского происхождения, рассматривают ныне как чужестранцев и как врагов в своей стране". Полная эмансипация евреев в Веймарской республике была неокончательной: "немцы еврейского происхождения" оказались чужестранцами.

"Белый еврей"

В июле 1937 года в официальном органе СС газете "Черный корпус" Иоганн Штарк опубликовал статью "Белые евреи в физике". В ней проводилось деление на ошибочную еврейскую (теоретическую) и правильную арийскую (экспериментальную) физику. Теоретик (немец) Гейзенберг был одним из главных объектов критики. Штарк обвинил его в том, что тот не вступил в национал-социалистическую партию, отказался подписать составленный Штарком манифест ученых в поддержку Гитлера и пропагандировал теорию относительности Эйнштейна. Штарк писал: "В 1933 году Гейзенберг одновременно с учениками Эйнштейна – Шредингером и Дираком – получил Нобелевскую премию. Это решение, находящийся под еврейским влиянием Нобелевский комитет принял демонстративно, это прямой вызов национал-социалистической Германии. Гейзенберг принадлежит к наместникам еврейства в жизни немецкого духа. Эти люди должны исчезнуть так же, как и сами евреи".

Гейзенберг был крайне обеспокоен статьей и в попытке оправдаться написал рейхсфюреру СС Гиммлеру письмо. Гейзенберга стали вызывать на допросы в берлинское отделение гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе. Следствие длилось почти год. Все обвинения были сняты. Вскоре Гейзенберг получил престижные назначения: он возглавил Институт физики общества имени кайзера Вильгельма и стал профессором Берлинского университета. Он мог свободно ездить по оккупированной Европе. Летом 1939 года ему было разрешено посетить США. Он возглавил немецкий ядерный проект. Все говорило о том, что он пользовался необычайным доверием нацистского руководства.

В 1941 году гитлеровские дивизии высадились в Северной Африке, захватили Югославию и Грецию и в сентябре 1941 года успешно наступали на Москву. Многие в Третьем рейхе считали, что победа близка. В этот момент Гейзенберг совершил поездку в оккупированный Копенгаген и встретился со своим учителем и главным коллегой по созданию квантовой механики Нильсом Бором.

Сотрудничество, равного которому не было

Эйнштейн писал о Боре: "Мне всегда казалось чудом, что этой колеблющейся и полной противоречий основы оказалось достаточно, чтобы позволить Бору – человеку с гениальной интуицией и тонким чутьем – найти главнейшие законы спектральных линий и электронных оболочек атомов, включая их значение для химии. Это мне кажется чудом и теперь (Эйнштейн писал эти строки через 36 лет после открытия атома по Бору. – А. Г.). Это наивысшая музыкальность в области мысли". В 1922 году, когда Бор получил Нобелевскую премию за квантовую теорию атома, Эйнштейн в письме к знаменитому физику Паулю Эренфесту писал о нем: "Он настоящий гений. <...> Я абсолютно уверен в способе его мышления".

Бор, несомненно, открыл Гейзенберга. Встретившись с ним в Геттингенском университете в 1922 году, он привел двадцатилетнего ученого в атомную физику. Об этой встрече Гейзенберг писал: "После окончания дискуссии он (Бор. – А. Г.) подошел ко мне и предложил прогуляться в Гайнберге, в окрестностях Геттингена, на что я, конечно, охотно согласился. Бродя по заросшим лесом холмам Гайнберга, мы <...> впервые подробно обсудили основные физические и философские проблемы современной атомной теории, и эта беседа <...> оказала решающее влияние на мой дальнейший жизненный путь". В дискуссиях, проводившихся в совместных походах, в плаваниях на яхте, на лыжных и велосипедных прогулках на протяжении ряда лет учитель и ученик в тесном сотрудничестве создавали квантовую механику. Для Гейзенберга Бор был главной фигурой в науке. Их плодотворное сотрудничество длилось много лет. В дискуссиях с Бором родилось главное детище Гейзенберга – принцип неопределенности.

Загадочная встреча

После Второй мировой войны физика стала больше чем наукой. Создание ядерной бомбы дало физикам статус наибольшего благоприятствования, который получают люди, умеющие эффективно убивать. Умение тотально уничтожать пользуется огромным уважением у тех, кого учили и учат: "не убий"! В 1941 году физика еще была одной из областей знания, могущих взволновать своими проблемами лишь небольшое число ученых чудаков, но уже зрели гроздья гнева. Некоторые понимали, какая огромная разрушительная сила таится в ядрах атомов. Но в 1941 году физики точно не знали, можно ли создать ядерную бомбу. Возникла сложная технологическая задача смертоносного использования ядерной энергии.

В 1941 году к этой загадке прибавилась новая: почему Гейзенберг приехал в оккупированный Копенгаген? Он не мог не понимать, что его встреча, его, представителя оккупантов и состоявшего у них на службе, с представителем оккупированной нации не обрадует его учителя. Какова была цель его миссии? Что произошло на встрече между Бором и Гейзенбергом? Содержание встречи точно не известно. Ясно одно: после этой встречи от дружбы Бора и Гейзенберга не осталось ничего.

В 1958 году при жизни Бора (он умер в 1962 году) Роберт Юнг писал, что на той встрече Гейзенберг предложил Бору секретный план, который датчанин не поддержал. Суть плана: соглашение физиков враждующих сторон – антигерманских союзников и Германии – по предотвращению создания ядерной бомбы в их странах. Юнг опирался на ряд неопределенных и противоречивых свидетельств Гейзенберга, который хоть и не был подвергнут преследованиям за сотрудничество с нацистами, чувствовал осуждение многих физиков. Бор молчал.

Атомная драма

В 1998 году в Лондоне была поставлена пьеса английского драматурга Майкла Фрэйна "Копенгаген". В ней автор описывает встречу Бора и Гейзенберга в 1941 году. В 2000 году Фрэйн получил престижную премию за лучшее театральное произведение на английском языке. Резонанс пьесы был колоссальный. Появились многочисленные интерпретации происшедшего во время встречи и ее влияния на развитие немецкого атомного проекта.

В пьесе вновь фигурирует гейзенберговская версия содержания встречи в Копенгагене – отрицание факта расчета им критической массы и предложение заключить международный союз физиков обеих воюющих сторон против создания ядерного оружия. Автор не настаивает на этой версии, в тексте звучит и другая интерпретация, но в описании встречи ощущается неопределенность. Успех пьесы был столь большим, что дети Бора решили опубликовать черновики писем, написанных, но не отправленных их отцом Гейзенбергу в 1958 году. Письма были заложены в экземпляре книги Юнга, прочитанной Бором. Архивы Бора должны были быть опубликованы в 2012 году, через 50 лет после смерти ученого. Пьеса Фрэйна ускорила публикацию архивов на 10 лет. Через 40 лет после смерти Бора и через 26 лет после смерти Гейзенберга (он умер в 1976 году) был пролит свет на содержание таинственного разговора двух коллег, друзей и врагов.

"Дорогой Гейзенберг! Я прочитал книгу Роберта Юнга "Ярче тысячи солнц". <...> И думаю, вынужден сказать вам, как глубоко я удивлен тем, насколько вам отказывает память. <...> Я лично помню каждое слово наших бесед, происходивших на фоне глубокой печали и напряжения для всех нас здесь, в Дании. В особенности сильное впечатление на меня и на Маргрет (супруга Бора. – А. Г.), как и на всех в институте, с кем вы с Вейцзекером (известный немецкий физик, ездивший тогда с Гейзенбергом в Копенгаген. – А. Г.) разговаривали, произвела ваша абсолютная убежденность в том, что Германия победит и что посему глупо с нашей стороны надеяться на другой исход войны и проявлять сдержанность по поводу германских предложений о сотрудничестве. Я также отчетливо помню нашу беседу у меня в кабинете в институте, в ходе которой вы в туманных выражениях говорили так, что ваша манера не давала мне повода усомниться: под вашим руководством в Германии делается все, чтобы создать атомную бомбу. <...> Я молча слушал вас, поскольку речь шла о важной для всего человечества проблеме, в которой, несмотря на нашу дружбу, нас следовало рассматривать как представителей двух противоположных сторон смертельной битвы...". В 1961 году, во время пребывания в Москве, Бор сказал академику Аркадию Мигдалу: "Я понял его отлично. Он предлагал мне сотрудничать с нацистами".

Впоследствии Гейзенберг не смог последовательно объяснить свой приезд в Копенгаген. Он звучал противоречиво и неопределенно. Однако можно предположить, что ученый был весьма озабочен. В июле 1941 года в стокгольмской газете было опубликовано известие об американском эксперименте по созданию ядерной бомбы. В газете Stockholms Tidningen было написано: "По сообщениям из Лондона, в Соединенных Штатах проводятся эксперименты по созданию новой бомбы. В качестве материала в бомбе используется уран. При помощи энергии, содержащейся в этом химическом элементе, можно получить взрыв невиданной силы. Бомба весом 5 килограммов оставит кратер глубиной в один и радиусом 40 километров. Все сооружения на расстоянии 150 километров будут разрушены".

Гейзенберг был очень обеспокоен этим сообщением и обуреваем желанием узнать правду с помощью Бора. Возможно, он решил выяснить, поддерживает ли Бор связь с английскими и американскими коллегами для конструирования бомбы. Не исключено, что он хотел понять, не придумал ли Бор способ создания ядерной бомбы, о котором Гейзенберг не знал. Он хотел привлечь Бора к сотрудничеству в атомном проекте. Однако, может быть, Гейзенберг желал защитить своего учителя, "наполовину еврея", от преследования нацистов. Могло быть и так: Гейзенберг хотел продемонстрировать, как высоко он поднялся в Германии, но остался другом, коллегой и учеником Бора. После войны родилась легенда о том, что Гейзенберг отправился к Бору за советом – допустимо ли участие физиков в создании смертоносного оружия.

По словам немецкого ученого, Бор сказал, что применение ядерной энергии в военных целях неизбежно и оправданно. С годами Гейзенберг трансформировал свою версию и превратил ее в попытку организации международного заговора физиков против создания ядерного оружия. Он распространял легенду о сопротивлении немецких физиков Гитлеру, пересказанную им Юнгу. Но после выхода книги "Ярче тысячи солнц" Юнг изменил свое мнение и назвал версию о пассивном сопротивлении немецких физиков нацистам "мифом".

Американский биограф Гейзенберга Дэвид Кэссиди пишет: "Взгляды Гейзенберга в этот период ничем не отличались от взглядов других патриотически настроенных немцев нееврейского происхождения в артистических, академических или военных кругах. Эти социальные группы горячо поддерживали политику Германии во имя немецкой нации. Когда немецкая армия победным маршем шла по Европе в первые годы войны, эти круги приветствовали сообщения о победах на фронтах". Вполне возможно, что Гейзенберг считал, что, если война затянется, победу в ней можно одержать лишь с помощью ядерной бомбы, и этим объяснялся его визит в Копенгаген. Такую интерпретацию выдвинул сын Бора Оге, лауреат Нобелевской премии по физике (1975), в своем пересказе разговора с отцом: "В частной беседе с моим отцом Гейзенберг поставил вопрос о военном использовании атомной энергии. Отец был очень сдержан и выразил свой скептицизм, учитывая огромные технические трудности, с которыми нужно было справиться. Но у него осталось впечатление, что Гейзенберг считал, что новые возможности могут предрешить исход войны, если она затянется". Один из близких сотрудников Бора Стефан Розенталь, польский еврей, впоследствии датский ученый-ядерщик и специалист по квантовой механике, работавший в институте Бора во время визита Гейзенберга, вспоминал: "Я запомнил лишь то, что Бор был в сильном возбуждении после беседы и что он примерно так цитировал слова Гейзенберга: "Вы должны понять, что, если я принимаю участие в проекте, то потому, что твердо убежден в его реальности". Жена Гейзенберга Элизабет писала в воспоминаниях, что ее муж "постоянно изводил себя" мыслью о том, располагающие лучшими ресурсами союзники могут создать бомбу и применить ее против Германии.

https://systemity.livejournal.com/4815650.html

Метки: Еврееведение История

Комментарии (0)

Почему Трампу выгодно казаться "психом"

Суббота, 05 Мая 2018 г. 08:36 + в цитатник

Почему Трампу выгодно казаться "психом" и чем это хорошо для Израиля

Как ни странно, именно "сумасшедшинка" в поведении американского президента вынуждает Иран и Северную Корею подчиниться давлению США

Бен-Дрор Ямини
0.5.04.2018

Трамп импульсивен, чем бесит своих противников. Трамп непредсказуем, чем пугает своих доброжелателей. Но при этом он абсолютно рационален, что вселяет некоторую надежду в тех и других.

В 1994 году казалось, что вот-вот должно что-то случиться в отношениях между США и Северной Кореей. При посредничестве бывшего президента Джимми Картера корейский лидер Ким Ир Сен согласился прекратить ядерную программу в обмен на гуманитарную помощь. Но надежды не прошли проверку временем: вождь КНДР поводил за нос доверчивых американцев и наплевал на мнение международного вообще и американского общества в частности. Несмотря на санкции, Северная Корея получила атомную бомбу. Возможно ли по прошествии четверти века полагаться на декларации внука Ким Ир Сена? Стоит ли ожидать, что Северная Корея избавится от ядерного оружия? Не за горами очередной этап: азиатский диктатор встретится с лидером свободного мира.

В Тегеране тщательно изучают каждый клочок информации с Дальнего Востока. Появились первые признаки того, что угрозы Трампа, сработавшие в Пхеньяне, страшат и Тегеран. Ибо успех США обозначит тенденцию. За событиями следят и в Европе, прежде всего Франция и Германия, принципиально возражающие против аннулирования ядерной сделки с Ираном. Но и они, кажется, поняли, что Трамп уперся, и тоже заговорили о необходимости изменений. Возможно, упрямство Трампа, противоречащее мнению экспертов и советников, возымело действие. В Тегеране понимают то, что эксперты понять отказываются: правила игры изменились. И это их пугает.

Действительно, в Иране экономический кризис, валюта девальвируется, в правительстве и в религиозном руководстве появились фракции. Но, как сказал мне иранский профессор в изгнании еще десять лет назад, Иран не руководствуется рациональными соображениями. Он использует ту же логику, что и ХАМАС: главное - нанести ущерб врагу, даже за счет серьезного ущерба своему населению. Поэтому Ирану важнее инвестировать огромные капиталы в военную инфраструктуру в Сирии, нежели решать свои экономические проблемы. В точности как ХАМАС вкладывает миллионы в инфраструктуру смерти вместо инфраструктуры жизни.

Надо признать, что рациональный подход Запада потерпел позорное фиаско в борьбе с безумием Северной Кореи и Ирана. В этих странах готовность к компромиссу может быть воспринята только как проявление слабости. Поэтому возникла нужда в американском лидере, который тоже хочет казаться немного "психом", чтобы изменить подход противной стороны. Ким не изменил бы позиции, если бы не жесткий нажим Трампа. Конечно, это противоречит тому, что совсем недавно думал и ваш покорный слуга. Но пока что Трамп добивается результатов.

Это подводит нас и к палестинскому направлению. Ослабление позиций Северной Кореи приведет к ослаблению позиций Ирана в торговле с Трампом, а это в свою очередь, не может не повлиять на мирную программу Трампа в отношении израильтян и палестинцев. Возможно, США затягивают публикацию своей программы, чтобы сделать это с позиции еще большей силы, если им удастся добиться продвижения на северокорейской и иранской сценах. В последнее время палестинцы занимались тем, что активно оплевывали США вообще и Трампа в частности. Возможно, через считанные недели они увидят нового Трампа. Не то чтобы они спустились с небес на землю и перестали фантазировать; не то чтобы перестали рассчитывать на уступку правым правительством Израиля Иудеи и Самарии; не то чтобы отказались от "права на возвращение". Но смеяться над программой Трампа, если он добьется серьезных успехов, будет затруднительно.

Мы наблюдаем за находящейся в самом разгаре увлекательной шахматной партией. Трамп делает никем не предсказанные и никем не рекомендованные ходы на всех досках, включая перенос посольства США в Иерусалим. Нет необходимости быть одним из его сторонников, чтобы признать: если он добьется успеха, мы окажемся в несколько лучшем мире.

Автор - известный публицист и колумнист газеты "Едиот ахронот", Перевод: Теодор Волков

https://systemity.livejournal.com/4815489.html

Метки: Трамп

Комментарии (0)

Почему Трампу выгодно казаться "психом"

Суббота, 05 Мая 2018 г. 08:36 + в цитатник

Почему Трампу выгодно казаться "психом" и чем это хорошо для Израиля

Как ни странно, именно "сумасшедшинка" в поведении американского президента вынуждает Иран и Северную Корею подчиниться давлению США

Бен-Дрор Ямини
0.5.04.2018

Трамп импульсивен, чем бесит своих противников. Трамп непредсказуем, чем пугает своих доброжелателей. Но при этом он абсолютно рационален, что вселяет некоторую надежду в тех и других.

В 1994 году казалось, что вот-вот должно что-то случиться в отношениях между США и Северной Кореей. При посредничестве бывшего президента Джимми Картера корейский лидер Ким Ир Сен согласился прекратить ядерную программу в обмен на гуманитарную помощь. Но надежды не прошли проверку временем: вождь КНДР поводил за нос доверчивых американцев и наплевал на мнение международного вообще и американского общества в частности. Несмотря на санкции, Северная Корея получила атомную бомбу. Возможно ли по прошествии четверти века полагаться на декларации внука Ким Ир Сена? Стоит ли ожидать, что Северная Корея избавится от ядерного оружия? Не за горами очередной этап: азиатский диктатор встретится с лидером свободного мира.

В Тегеране тщательно изучают каждый клочок информации с Дальнего Востока. Появились первые признаки того, что угрозы Трампа, сработавшие в Пхеньяне, страшат и Тегеран. Ибо успех США обозначит тенденцию. За событиями следят и в Европе, прежде всего Франция и Германия, принципиально возражающие против аннулирования ядерной сделки с Ираном. Но и они, кажется, поняли, что Трамп уперся, и тоже заговорили о необходимости изменений. Возможно, упрямство Трампа, противоречащее мнению экспертов и советников, возымело действие. В Тегеране понимают то, что эксперты понять отказываются: правила игры изменились. И это их пугает.

Действительно, в Иране экономический кризис, валюта девальвируется, в правительстве и в религиозном руководстве появились фракции. Но, как сказал мне иранский профессор в изгнании еще десять лет назад, Иран не руководствуется рациональными соображениями. Он использует ту же логику, что и ХАМАС: главное - нанести ущерб врагу, даже за счет серьезного ущерба своему населению. Поэтому Ирану важнее инвестировать огромные капиталы в военную инфраструктуру в Сирии, нежели решать свои экономические проблемы. В точности как ХАМАС вкладывает миллионы в инфраструктуру смерти вместо инфраструктуры жизни.

Надо признать, что рациональный подход Запада потерпел позорное фиаско в борьбе с безумием Северной Кореи и Ирана. В этих странах готовность к компромиссу может быть воспринята только как проявление слабости. Поэтому возникла нужда в американском лидере, который тоже хочет казаться немного "психом", чтобы изменить подход противной стороны. Ким не изменил бы позиции, если бы не жесткий нажим Трампа. Конечно, это противоречит тому, что совсем недавно думал и ваш покорный слуга. Но пока что Трамп добивается результатов.

Это подводит нас и к палестинскому направлению. Ослабление позиций Северной Кореи приведет к ослаблению позиций Ирана в торговле с Трампом, а это в свою очередь, не может не повлиять на мирную программу Трампа в отношении израильтян и палестинцев. Возможно, США затягивают публикацию своей программы, чтобы сделать это с позиции еще большей силы, если им удастся добиться продвижения на северокорейской и иранской сценах. В последнее время палестинцы занимались тем, что активно оплевывали США вообще и Трампа в частности. Возможно, через считанные недели они увидят нового Трампа. Не то чтобы они спустились с небес на землю и перестали фантазировать; не то чтобы перестали рассчитывать на уступку правым правительством Израиля Иудеи и Самарии; не то чтобы отказались от "права на возвращение". Но смеяться над программой Трампа, если он добьется серьезных успехов, будет затруднительно.

Мы наблюдаем за находящейся в самом разгаре увлекательной шахматной партией. Трамп делает никем не предсказанные и никем не рекомендованные ходы на всех досках, включая перенос посольства США в Иерусалим. Нет необходимости быть одним из его сторонников, чтобы признать: если он добьется успеха, мы окажемся в несколько лучшем мире.

Автор - известный публицист и колумнист газеты "Едиот ахронот", Перевод: Теодор Волков

https://systemity.livejournal.com/4815489.html

Метки: Трамп

Комментарии (0)

Почему Трампу выгодно казаться "психом"

Суббота, 05 Мая 2018 г. 08:36 + в цитатник

Почему Трампу выгодно казаться "психом" и чем это хорошо для Израиля

Как ни странно, именно "сумасшедшинка" в поведении американского президента вынуждает Иран и Северную Корею подчиниться давлению США

Бен-Дрор Ямини
0.5.04.2018

Трамп импульсивен, чем бесит своих противников. Трамп непредсказуем, чем пугает своих доброжелателей. Но при этом он абсолютно рационален, что вселяет некоторую надежду в тех и других.

В 1994 году казалось, что вот-вот должно что-то случиться в отношениях между США и Северной Кореей. При посредничестве бывшего президента Джимми Картера корейский лидер Ким Ир Сен согласился прекратить ядерную программу в обмен на гуманитарную помощь. Но надежды не прошли проверку временем: вождь КНДР поводил за нос доверчивых американцев и наплевал на мнение международного вообще и американского общества в частности. Несмотря на санкции, Северная Корея получила атомную бомбу. Возможно ли по прошествии четверти века полагаться на декларации внука Ким Ир Сена? Стоит ли ожидать, что Северная Корея избавится от ядерного оружия? Не за горами очередной этап: азиатский диктатор встретится с лидером свободного мира.

В Тегеране тщательно изучают каждый клочок информации с Дальнего Востока. Появились первые признаки того, что угрозы Трампа, сработавшие в Пхеньяне, страшат и Тегеран. Ибо успех США обозначит тенденцию. За событиями следят и в Европе, прежде всего Франция и Германия, принципиально возражающие против аннулирования ядерной сделки с Ираном. Но и они, кажется, поняли, что Трамп уперся, и тоже заговорили о необходимости изменений. Возможно, упрямство Трампа, противоречащее мнению экспертов и советников, возымело действие. В Тегеране понимают то, что эксперты понять отказываются: правила игры изменились. И это их пугает.

Действительно, в Иране экономический кризис, валюта девальвируется, в правительстве и в религиозном руководстве появились фракции. Но, как сказал мне иранский профессор в изгнании еще десять лет назад, Иран не руководствуется рациональными соображениями. Он использует ту же логику, что и ХАМАС: главное - нанести ущерб врагу, даже за счет серьезного ущерба своему населению. Поэтому Ирану важнее инвестировать огромные капиталы в военную инфраструктуру в Сирии, нежели решать свои экономические проблемы. В точности как ХАМАС вкладывает миллионы в инфраструктуру смерти вместо инфраструктуры жизни.

Надо признать, что рациональный подход Запада потерпел позорное фиаско в борьбе с безумием Северной Кореи и Ирана. В этих странах готовность к компромиссу может быть воспринята только как проявление слабости. Поэтому возникла нужда в американском лидере, который тоже хочет казаться немного "психом", чтобы изменить подход противной стороны. Ким не изменил бы позиции, если бы не жесткий нажим Трампа. Конечно, это противоречит тому, что совсем недавно думал и ваш покорный слуга. Но пока что Трамп добивается результатов.

Это подводит нас и к палестинскому направлению. Ослабление позиций Северной Кореи приведет к ослаблению позиций Ирана в торговле с Трампом, а это в свою очередь, не может не повлиять на мирную программу Трампа в отношении израильтян и палестинцев. Возможно, США затягивают публикацию своей программы, чтобы сделать это с позиции еще большей силы, если им удастся добиться продвижения на северокорейской и иранской сценах. В последнее время палестинцы занимались тем, что активно оплевывали США вообще и Трампа в частности. Возможно, через считанные недели они увидят нового Трампа. Не то чтобы они спустились с небес на землю и перестали фантазировать; не то чтобы перестали рассчитывать на уступку правым правительством Израиля Иудеи и Самарии; не то чтобы отказались от "права на возвращение". Но смеяться над программой Трампа, если он добьется серьезных успехов, будет затруднительно.

Мы наблюдаем за находящейся в самом разгаре увлекательной шахматной партией. Трамп делает никем не предсказанные и никем не рекомендованные ходы на всех досках, включая перенос посольства США в Иерусалим. Нет необходимости быть одним из его сторонников, чтобы признать: если он добьется успеха, мы окажемся в несколько лучшем мире.

Автор - известный публицист и колумнист газеты "Едиот ахронот", Перевод: Теодор Волков

https://systemity.livejournal.com/4815489.html

Метки: Трамп

Комментарии (0)

Почему Трампу выгодно казаться "психом"

Суббота, 05 Мая 2018 г. 08:36 + в цитатник

Почему Трампу выгодно казаться "психом" и чем это хорошо для Израиля

Как ни странно, именно "сумасшедшинка" в поведении американского президента вынуждает Иран и Северную Корею подчиниться давлению США

Бен-Дрор Ямини
0.5.04.2018

Трамп импульсивен, чем бесит своих противников. Трамп непредсказуем, чем пугает своих доброжелателей. Но при этом он абсолютно рационален, что вселяет некоторую надежду в тех и других.

В 1994 году казалось, что вот-вот должно что-то случиться в отношениях между США и Северной Кореей. При посредничестве бывшего президента Джимми Картера корейский лидер Ким Ир Сен согласился прекратить ядерную программу в обмен на гуманитарную помощь. Но надежды не прошли проверку временем: вождь КНДР поводил за нос доверчивых американцев и наплевал на мнение международного вообще и американского общества в частности. Несмотря на санкции, Северная Корея получила атомную бомбу. Возможно ли по прошествии четверти века полагаться на декларации внука Ким Ир Сена? Стоит ли ожидать, что Северная Корея избавится от ядерного оружия? Не за горами очередной этап: азиатский диктатор встретится с лидером свободного мира.

В Тегеране тщательно изучают каждый клочок информации с Дальнего Востока. Появились первые признаки того, что угрозы Трампа, сработавшие в Пхеньяне, страшат и Тегеран. Ибо успех США обозначит тенденцию. За событиями следят и в Европе, прежде всего Франция и Германия, принципиально возражающие против аннулирования ядерной сделки с Ираном. Но и они, кажется, поняли, что Трамп уперся, и тоже заговорили о необходимости изменений. Возможно, упрямство Трампа, противоречащее мнению экспертов и советников, возымело действие. В Тегеране понимают то, что эксперты понять отказываются: правила игры изменились. И это их пугает.

Действительно, в Иране экономический кризис, валюта девальвируется, в правительстве и в религиозном руководстве появились фракции. Но, как сказал мне иранский профессор в изгнании еще десять лет назад, Иран не руководствуется рациональными соображениями. Он использует ту же логику, что и ХАМАС: главное - нанести ущерб врагу, даже за счет серьезного ущерба своему населению. Поэтому Ирану важнее инвестировать огромные капиталы в военную инфраструктуру в Сирии, нежели решать свои экономические проблемы. В точности как ХАМАС вкладывает миллионы в инфраструктуру смерти вместо инфраструктуры жизни.

Надо признать, что рациональный подход Запада потерпел позорное фиаско в борьбе с безумием Северной Кореи и Ирана. В этих странах готовность к компромиссу может быть воспринята только как проявление слабости. Поэтому возникла нужда в американском лидере, который тоже хочет казаться немного "психом", чтобы изменить подход противной стороны. Ким не изменил бы позиции, если бы не жесткий нажим Трампа. Конечно, это противоречит тому, что совсем недавно думал и ваш покорный слуга. Но пока что Трамп добивается результатов.

Это подводит нас и к палестинскому направлению. Ослабление позиций Северной Кореи приведет к ослаблению позиций Ирана в торговле с Трампом, а это в свою очередь, не может не повлиять на мирную программу Трампа в отношении израильтян и палестинцев. Возможно, США затягивают публикацию своей программы, чтобы сделать это с позиции еще большей силы, если им удастся добиться продвижения на северокорейской и иранской сценах. В последнее время палестинцы занимались тем, что активно оплевывали США вообще и Трампа в частности. Возможно, через считанные недели они увидят нового Трампа. Не то чтобы они спустились с небес на землю и перестали фантазировать; не то чтобы перестали рассчитывать на уступку правым правительством Израиля Иудеи и Самарии; не то чтобы отказались от "права на возвращение". Но смеяться над программой Трампа, если он добьется серьезных успехов, будет затруднительно.

Мы наблюдаем за находящейся в самом разгаре увлекательной шахматной партией. Трамп делает никем не предсказанные и никем не рекомендованные ходы на всех досках, включая перенос посольства США в Иерусалим. Нет необходимости быть одним из его сторонников, чтобы признать: если он добьется успеха, мы окажемся в несколько лучшем мире.

Автор - известный публицист и колумнист газеты "Едиот ахронот", Перевод: Теодор Волков

https://systemity.livejournal.com/4815489.html

Метки: Трамп

Комментарии (0)

Ортодоксальные чушки - больные на то, что у них под шапками

Суббота, 05 Мая 2018 г. 05:08 + в цитатник

Какой "День Палестины" обойдется без "Нетурей Карта"?

Йоссеф Йак,
05.04.2018

Активисты "Нетурей Карта"

Выступив на пропалестинском мероприятии в парламенте Канады,
антисионисты "Нетурей Карта" призывали к уничтожению Израиля

В начале этой недели "Ассоциация палестинских арабов-канадцев" (APAC) провела в здании парламента Канады (Оттава) пропагандистское мероприятие с говорящим названием: "День палестинцев - 2018 – глазами к Иерусалиму".

Среди приглашенных были не только депутаты парламента, сенаторы, городские советники, дипломаты (прежде всего, разумеется, арабских стран), лидеры религиозных общин, но и члены радикальной антисионистской ультраортодоксальной группы "Нетурей Карта".

Придя в ставших традиционными для них палестинских шарфах-"арафатках", с плакатами и палестинскими флагами (точнее – флагами ООП), они столь же традиционно призывали к уничтожению государства еврейского государства, и созданию "палестинского государства" на всей нынешней территории Израиля.

Как известно, "Нетурей Карта" является небольшим по численности (всего несколько сотен членов) движением ультраортодоксов, считающих, что еврейскому народу запрещено иметь свое государство до прихода Машиаха (Мессии), а тем более с оружием в руках отстаивать право жить в Эрец-Исраэль.

Таким образом, выступая против существования государства Израиль, как такового, активисты "Нетурей Карты" утверждают, что у израильтян есть "историческая вина" перед арабами, и полностью поддерживают создание "палестинского государства", в котором евреи обязаны безропотно проживать под мусульманской властью, искоренив из своей среды сионизм.

А чтобы помочь этому сбыться как можно скорее, они убеждены в своей "священной обязанности" помогать врагам Израиля, имея общую цель – уничтожить еврейское государство.

Ни для кого не секрет, что "Нетурей Карта" горячо поддерживает иранский режим аятолл, а также террористические группировки "Хизбаллу" и ХАМАС, за что справедливо подвергнуты остракизму со стороны еврейской общины.

Что же до непосредственно канадских сторонников этого движения, то они, мало чем отличаясь от соратников в других странах мира, регулярно участвуют в антиизраильских демонстрациях, бок о бок с левыми экстремистами и членами исламистских организаций.

Так, на одной из пропалестинских демонстраций в Торонто члены "Нетурей Карта" несли плакаты с надписями такого рода: "Евреи скорбят о существовании Израиля", "Израиль – это вызов Г-споду Б-гу и бедствие для человечества", "Настоящие раввины - против сионизма и государства Израиль", "Тора и Талмуд запрещают евреям создавать государство" и т.д., а в Монреале они прилюдно сжигали израильские флаги.

Последнее, похоже, стало очередной "фишкой" верующих антисионистов: напомним, что в прошлом году они опубликовали шокирующее видео, заснявшее сжигание израильского флага во время праздника Пурим.

По словам членов "Нетурей Карты" подобные "церемонии" проходили на Пурим в Иерусалиме, Лондоне и Нью-Йорке.

https://systemity.livejournal.com/4815153.html

Метки: Религиозный маразм