1. Ах да, не рассказала важное про Большой театр. Вы не знаете, а я тонкий ценитель и коллекционер присутственных туалетов.
Очень уважаю атмосфэрные. Такие, знаете, когда хозяин заведения тщательно выдерживал стиль основного помещения, а на дизайне клозета пошел вразнос.
Живой глаз в кафе «Артефак» помните? Ну вот.
Или «Чайхона №1» на Пушкинской. Особенно сильно хочется барствовать в их уборной – среди диванов барокко, золоченых зеркал и мягких полосатых пуфиков.
А еще мне рассказывали про туалет в одном немецком пивбаре, стена которого со стороны писсуаров односторонне прозрачна и предлагает наслаждаться происходящим в зале. Ужас, конечно, и оторопь. Я бы посмотрела.
Так вот, в Большом театре туалет Большой. Огромная очередь движется со скоростью утренних овец, подгоняемых нетерпеливой овчаркой.
Пробежав вместе со всеми 10 метров, уткнулась в распорядительницу, бодро командовавшую: налево, направо, проходите в конец - там свободно.
В-общем, не успела ничего разглядеть, врать не буду. Может, еще пойду.
Но дизайна там точно нет. Вся позолота заканчивается на лестнице.
2. И, коли уж сегодня все так экзистенциально, расскажу вам про коня.
Мой первый муж, да хранит аллах его фамилию (очень она мне пригодилась), припер с острова дикую лайку.
Чтоб вы поняли: на островах посреди Амура хитрые аборигены беспризорно пасут стада коров и коней, а по осени сдают их в заготконтору.
Там же на островах беспризорно размножаются занесенные семечком лайки.
Они самоорганизуются в преступные группировки и едят все, что пытается спастись бегством.
Когда муж причалил к берегу, лайская шобла как раз собиралась обедать.
Что там дальше произошло, не знаю, но вечером под нашим крыльцом уже сидел ихний вождь и гремел цепью.
Я же, подвывая, прощалась с банкой тушенки и перловой крупой.
Муж, выскабливая банку языком, клятвенно пообещал снабдить скотину силосом и с первыми заморозками завел в дровяной сарай мертвого мороженого коня.
По его замыслу, годная жена, заходя в сарай за вязанкой дров, попутно нарубит топором конинки для всей семьи.
Надо ли говорить, что годная жена с тех пор ходила по дому в шубе и тихо делилась с собачьим вождем кастрюлей борща, лишь бы снова не смотреть в подмороженные конячьи глаза.
А в семье обнаружились неприятные для мужа привычки: то он под подушкой шахматного коня найдет, то в кармане подкову, а то и вовсе наследник разбудит звонкой декламацией поэмы «Я люблю свою лошадку».
Так прошла зима.
С первыми жаркими лучами солнца дровяной сарай озарился нечеловеческими запахами, а трехногий конь стал переступать копытами и клониться к двери.
Неприступно молчавший до сих пор, муж подогнал, наконец, грузовик, и они с конем отправились проветриться куда-то.
https://amarkova.livejournal.com/185067.html