Жили мы на втором этаже

на столовом ноже было "нерж"

я два слова запомнил уже

деда звали ровесники "серж"

те два слова понятное "твист"

а за ним непонятное "шаут"

на экране штангист хоккеист

потасовка пенальти нокаут

магазин отпирают с восьми

колокольно бутылки звенят

те которые были людьми

торопливо туда семенят

кое-кто проклиная рассвет

джекки вильсона воплем work out

даже если семи еще нет

по периметру бродит ларька

стаду трудоспособных мужчин

не читающих макса нордау

проходная командует In

а затем милосердное Out

точно так же у них происходит с едой

с газированною водой...

то что стало теперь нафталин

раньше было совсем не достать

бесконечное "зин" и "грузин"

повторяет безумная мать

снова нет и семи семи нет

провожает страна бесенят

стало тесно по новой в стране

и они семенят семенят

просушиться в заморский овин

чтоб и там вспоминать о егоре

словно родственник чей-то в овир

озираясь как тот петер лорре...

Подкачивая камеру души

целебным кислородом зарубежья

он смотрит как играют малыши

песочник разоряя по-медвежьи

вдувая то чем дышится легко

велосипедным дедовским насосом

припоминает деду он легко

кто нравился бернес или утесов

пожалуй оба - в каждом что-то есть

по крайней мере явно что-то было

советская родительская спесь

которою вздымается могила

как-будто бы под нею подревней

чудовище балует позвонками

и девки убегают от парней

жонглируя турецкими венками

особенно про "финики с тоски"

прожеванные шаткими мостами

чьи косточки находят рыбаки

гуляя заповедными местами

а он им демонстрировал любовь

к лед зеппелин кумиров безголосых

родители высасывали кровь

а мне плевать - бернес или утесов

прокол вулканизирован плывет

душа и выбирается на сушу

из подступающих стигийских вод

сначала голова затем живот

я потерплю но клятвы не нарушу.

В середине девяностых один виниловый старец запоем смотрел продукцию Рокки Сифредо, докладывая всем подряд, что ему показали в очередном ролике.

По возрасту ему полагалось пересматривать комика Нино Манфреди, о чем я и переспросил, неудачно повторив довлатовскую сценку про "джойсистов" и "джазистов".

О чем я спросить так и не осмелился, это какое место отводит он себе в этих собачьих свадьбах по версии "26 и одна", каким бакинским комиссаром видит себя по номеру с такою фигурой.

Нино Манфреди он мне так и не простил, а вскоре, обвинив в хищении каталога, развонялся и раззнакомился.

Экономический компромат был в ту пору вторым после сексуального.

В январе 2026-го стало известно о его смерти. Сообщил об этом наш последний общий знакомый, человек со старомодной палкой, обезображенной зубами трех собак, которых он умудрился пережить.

С его слов дети покойного, утаив факт отцовой кончины, умудрились полгода получать за него небольшую московскую пенсию, по-своему грамотно обыграв финал новеллы Шаламова "Шерри-бренди".

Угасает старик угасает

колбасою вареною бредит

то в бреду он своих не бросает

то на свадьбу в америку едет

вспоминает старик анекдоты

называет любимые группы

и мерцают в ночи электроды

словно в детском наборе шурупы

да ему подарили конструктор

на исходе капризного лета

переспрашивал возраст кондуктор

несъедобной казалась конфета

колесом проплывая обзора

барражировал дед над погостом

бородою пугал робинзона

понадежней присматривал остров

а в ином измерении кто-то

по диаметру плыл каруселью

напевая дурацкие ноты

с непонятной поющему целью

и внушают себе старики

что преследуют их двойники

в инвалидке и в лондонском кебе

в тюбетейке ермолке и кепи

сомневается хмурый отец

что отец его деток близнец

и в коллекции гордых народов

больше дублей чем антиподов

как в прихожей под вешалкой туфли

одинаково смотрятся дубли

помоги нам святой ананас

джо дассен гарпагон ли тартюф ли

отгуляли банановый спас

день погас дед погас дед панас.

Я ненавижу современный мир

как он меня а он в меня

выплевывает из обеих дыр

фонтаны вечного огня

хожу в пятерочку хожу в магнит

ноль сбережений

и одинаково меня тошнит

от достижений и поражений

вчера на лавочке сидел старик

и так рыдал он так рыдал

что с вами дедушка - раздался крик:

готов годар подох годар

и сколько их в чаду станиц

в угаре сёл

открытых и серьезных лиц

как тот осел

оплакивает нацедив

солонку слёз

кинематограф обсудив

осел и пёс.

От понедельника до воскресения

из помещения в помещение

от водоема и до водопоя

шляются два неразлучных ковбоя

с елки на ёлку по центру катка

ходят такие же два моряка

бог знает что - однополые пары

с фильмы на фильму несутся гусары

и несмотря на цивильное платье

видится в их поведении проклятье

вместо небес миражами похмелья

над головою навес подземелья

зря вы мотаетесь дяди и тети

не материтесь на пол не плюете

хвалите вы ту и эту страну

где вам включают электро-луну

и подают исполинских креветок

чтоб облизнулся закопанный предок

чавкая черного черепа ртом

под полумесяцем или крестом

ну а который лежит под звездой

тот и без вас обеспечен едой.

Так почему ты не сказал,

что вам нельзя иметь детей

твердила мать,

шипела рыба без костей

а сын, который в дом

принес филе трески,

умел по запаху

отыскивать носки

и та которой их иметь нельзя

по коридору шваброй импортной скользя

парила в воздухе вдоль слизистой стены

словно актриса в фильме "Маска Сатаны"

а сын выслушивал учительницу-мать

рукою влажною сухую рукоять

сжимая мысленно здесь девять этажей

не досчитаются в наборе двух ножей

один под праздники зажилила сестра

другой эксперты извлекут из-под ребра.

*

Кто докуривал с фильтром

кто докуривал без

не подскажет всесильный

кладбищенский лес

где тут северный южный

чужаку не узнать

кто на берег ненужный

летал отдыхать

выходя из автобуса

чают снова войти

чтобы в позе колобуса

на обратном пути

кемарнуть на сидении

пусть пока что светло

под кивок привидения

в боковое стекло

а сойдешь на своей

всё стемнело давно

и жилец поновей

наблюдает в окно.

Флотилией мирных прокладок

под шорох осенней листвы

в туннель уплывает достаток

как мысль о штурме москвы

как поезд людей приднестровья

куда не понятно везет

туда же остатки здоровья

подмокшая память ползет

по следу бесчисленных уток

которым нет дела до нас

спешит поврежденный рассудок

здоровье и память догнать

прокладки-солдатки окурки

матросики ближнего дна

стоят на закате фигурки

свои затвердив имена

таланты варьянты заслуги

надеются вновь предъявить

всё то что вспотев от натуги

не хочет с окурками плыть.