"Весной и летом 2014 года в Донецке и Луганске у меня была главная проблема - вообще не показывать никаких документов. Если я покажу документы, что я американский журналист с киевской пропиской - это очень плохо. Я могу быть американским журналистом из Одессы, из Харькова, но только не из Киева, хуже только Львов.
Сработало правило первой фразы.
Под донецкой обладминистрацией самые бдительные - это местные жители, старички и старушки, которые находятся под влиянием телевизора. При виде любого нового журналиста они бросаются с криком: «Откуда? Киевский? Документы!» Если ты не показывал документы, они звали охрану, чтобы этого человека забрали на подвал.
Донбасс - специфический регион, когда к тебе бросаются старички, ты их, прежде всего, посылаешь на три буквы сразу же, очень грубо, в жесткой форме, по-русски.
Они немеют, моментально чувствуют, кто тут главный, а ты, не теряя времени, примирительно говоришь: "Москва, журналист". И они сразу уважительно на тебя смотрят.
Унижение они четко считывают, как российское. Унизил – значит «свой», о документах больше никто не заикается".
Это небольшой отрывок из книги украинского фотожурналиста Ефрема Лукацкого, в вольном его пересказе. В книге он описывает свои более 30 лет работы в горячих точках по всему миру.
Но какой показательный.
via
Olga Dukhnich https://ibigdan.livejournal.com/27916893.html
“бо до суду досі не передано потрібні документи” О_о
Чапаев конечно думал, что ему поперла карта, когда джентльменам верят на слово.
