Странник_Су все записи автора Первый "пазл" здесь: http://www.liveinternet.ru/community/4891275/post254757690/ А сегодня (вне графика, ну и пофиг!) Тему "по-взрослому" развернул:

Автор - Олег_Шамрицкий

Жемчужина Нила
Необычайные приключения советского и венгерского студентов в дальних странах, с картинками и переодеваниями.

Нет, воистину эта сногсшибательная история могла случиться со мной только под Новый год и ни в какое другое время! И она действительно случилась со мной под Новый год – на излёте эпохи, которую сегодня называют эпохой застоя. Под новый наступающий 1985 год. Тогда мне всё, что со мной произошло, казалось кошмарным сном. Сейчас, много лет спустя, кажется сном чудесным и сказочным… Но обо всем по порядку.

-1-
В 1984-м я поступил на филфак МГУ, и так тогда рвался в Москву, что одним из первых, еще в середине августа, поселился в общаге на проспекте Вернадского, где обитали иногородние студенты гуманитарных факультетов.


Общага гуманитарных факультетов МГУ на проспекте Вернадского

Через два дня ко мне в комнату подселили… венгров. Студентов Будапештского университета. Венгров было двое – Шандор и Роберт. Но я их звал проще - Шани и Роби. С этой счастливой случайности всё и началось. Вообще же, в этой истории сплелось невероятно много счастливых случайностей. И не очень счастливых тоже.
С Шани мы довольно быстро встали на дружескую ногу. Во-первых, он неплохо, хотя и с акцентом, говорил по-русски, причем продолжал деятельно изучать наш язык, аккуратно записывая в блокнотик все незнакомые русские слова, которые слышал вокруг. И поскольку больше половины этих новых слов он не мог найти ни в одном словаре, то кто же, спрашивается, ещё, кроме меня, мог объяснить ему их значение? Во-вторых, и это главное - он просто бредил нашей историей и культурой, мог, например, без конца говорить о феодальных раздорах на Москве во времена Василия Темного или об особенностях архитектуры не дожившего до наших дней деревянного дворца царя Алексея Михайловича, стоявшего некогда в селе Коломенском.
Как сейчас слышу его негромкий, не смягчающий согласных, говор:
- Представляешь, там каждая башенка… - он быстро шелестит страницами своего блокнотика, и, найдя нужное слово, старательно его выговаривает - …вы-пен-дри-ва-ет-ся на свой лад!


Дворец царя Алексея Михайловича в селе Коломенском под Москвой

Мне было стыдно. Он знал нашу историю и культуру лучше меня! И гораздо глубже! А я тогда ни хрена не знал!

Весь конец августа и почти весь сентябрь – а мой курс в первых числах сентября угнали на картошку, от уборки которой я, вследствие врожденного отвращения к физическому труду, был освобожден - мы с Шани провели в поездах, мотаясь по тому, что называют средней полосой России. Побывали во Владимире, Суздали, Ярославле, Сергеевом Посаде, тогда еще Загорске, Казани… Добрались даже до Сыктывкара – своей историей Шани интересовался ничуть не меньше, чем нашей, а венгры, они ведь пришли в Европу оттуда, где ныне живут коми, их ближайшие братья по крови.


Пожарная каланча в Сыктывкаре - немногое, что сохранилось там от старой России

Но, впрочем, ближе к делу. Пора заканчивать этот затянувшийся лирический пролог, хотя… не было бы его, не было бы и всего того, что случилось потом.

-2-
Тогда, в 1984-м, мы не пустили венгров на Олимпиаду в Лос-Анджелес. Венгры, да и все их остальные соседи по соцлагерю, были на нас жестоко обижены. В отношениях наметились серьезные трения на государственном уровне. Но в феврале умер Андропов, а пришедший ему на смену Черненко, видимо, решил сгладить те рубчики, которые наутюжил его предшественник. Короче, появилась маленькая проталинка – для МГУ и ЛГУ был разрешен студенческий обмен телами и разумами с соцбратьями. Разумеется, по приглашению принимающей стороны и за её счет.
И Шани через общество венгерско-советской дружбы, за то, что я так хорошо помогал ему овладевать русским языком и изучать нашу историю и культуру, пригласил меня на Новый год к себе в Будапешт! На целых две недели! Причем, транзитом через Египет, где мои венгры должны были осмотреть пирамиды в Гизе, те самые, которых боится вечность.


Сфинкс и египетские пирамиды, будь они неладны...

Осмотрели… Нет, с пирамидами ничего не случилось – до сих пор стоят на месте. А вот у нас с Шани, когда мы вечером, в ожидании самолета, отправились побродить по ночному Каиру, сперли наши сумки. Или мы сами где их забыли, очарованные ночными пурпурными розами египетской столицы?


Ночной Каир. Красиво. Но страшно было

Неважно. Важно то, что мы остались не только без сумок, но и без денег и документов, которые столь непредусмотрительно в них положили.
Это был шок! Ну, Шани-то, впрочем, утром мог спокойно добраться до венгерского посольства и все уладить. Насчет себя. А вот насчет меня… Только тут я от него узнал, что мой египетский транзит ни в каких дипломатических кругах не согласован, что я нахожусь в Египте почти нелегально, и, что впридачу ко всему, оказывается, в Египте нет советского посольства, исход которого оттуда состоялся ещё несколько лет назад, вскоре после того, как Садат подписал с Бегином сепаратный мир в Кемп-Дэвиде!
Я скис. А Шани, заметив, что я скис, сказал, что он утром ни в какое посольство не пойдет, и меня одного в этой тьме египетской не бросит.

-3-
И вдруг смотрим – полицейский патруль. И прямо к нам идут. Ну, все, думаю, кранты, сейчас проверят документы, и - в «обезьянник», или как там у них это называется. В общем, мы не сговариваясь рванули в ближайшую подворотню и там затаились. Вдруг чувствую – кроме нас тут кто-то еще есть. Смотрим, мужик какой-то, но одет не как арабы. Шани спросил у него на английском шепотом:
- Who are you?
Что ты, мол, за фрукт такой и чего здесь отираешься? Он тоже что-то прошептал в ответ по-английски, я не понял. Потом они еще друг с другом пошептались, снова все по-английски, млин. Я толкаю Шани:
- Чего ему от нас надо?
- Ему от нас ничего не надо – отвечает Шани.
И достает из нагрудного кармана рубашки свой блокнотик и старательно по слогам выговаривает:
- Он здешний ста-ро-жил.
- Кто он??!
- Ста-ро-жил. Абориген. Копт он.
А копты – это прямые потомки тех самых древних египтян, которые и понастроили здесь эти проклятые пирамиды.


Вот такие вот они, эти копты

В общем, этот копт сказал, что раз у нас нет документов, и если мы не хотим попасть в полицию, то нам лучше тоже пока прикинуться коптами, потому что у коптов почти ни у кого нет документов, а поэтому полиция документы у них никогда не проверяет. Короче, он привел нас к себе домой и за пару джинсов «Levis», в которые мы были одеты, дал нам пару поношенных халатов, пару полотенец, больше напоминающих набедренные повязки, которые мы немедленно обмотали вокруг головы, четыре непохожих друг на друга старых башмака с загнутыми носами и рассказал, как выбраться из Каира в пустыню. Там, конечно, тоже не безопасно, но полицейских меньше, да и к коптам днем они почти не цепляются.

-4-
Утро застало нас, когда мы, как заправские копты, месили песок в направлении Гизы.


А это я закосил под копта

Вдруг смотрю – к нам прямо по пустыне катит джип. А в нем – как есть полицейские в своих защитных, песочного цвета рубашках и такого же цвета коротких, до колена, шортах.
- Шани, смотри, пилят!
- Что пилят? Здесь нет ни одного дерева!
- Да к нам пилят! Вон, видишь, пылят… Едут то есть.
- А, полисемия!
И он, бормоча себе под нос, что «пилить» и «пылить» по-русски в переносном смысле значит «ехать», лезет за своим блокнотиком.
- Шани, это не полисемия, а полицимия! И это гораздо хуже!
И тут я вдруг вижу, что в джипе – не полицейские. Потому как на них не форменные песочные шорты, а белые и длинные, в обтяжку, джинсы.
Они тормознули возле нас и что-то прокричали по-английски. Млин, ну почему я в школе учил немецкий? А все отец – помогать тебе буду, помогать… А сам, как потом оказалось, знал по-немецки только «гутен таг» да «хенде хох»…
А Шани тем временем перебросился с ними несколькими фразами, а потом повернулся ко мне, да как зашпарит на своем, на мадьярском! Я обалдел! И вдруг слышу, как из этой его тарабарщины время от времени прорывается речь родных осин:
- Это не менты! Это американская съемочная группа! Голливуд! 20th Century Fox! Они снимают здесь кино. The Jewel Of The Nile! «Жемчужина Нила»! И они хотят снять тебя!
- Че-го??!
- Им нужен копт, который бы сыграл роль этой самой Жемчужины… Они говорят, что ты им подходишь… Я им сказал, что ты согласен, но ты можешь говорить только по-коптски, это чтобы они взяли меня переводчиком. Сто восемьдесят «зеленых» за съемочный день, а еще палатка над головой и будут кормить бесплатно…
И тут один из американцев, как я узнал впоследствии – режиссер Льюис Тиг, ткнул в меня пальцем:
- What is your name?
Я этот вопрос понял, а что отвечать, не знаю:
- Э-эв-э-нер-гуин-гн-гн-мн…
Американец поморщился. И снова заговорил с Шани.
- Он говорит, что твое имя очень трудно произнести. Поэтому ты будешь сниматься под псевдонимом – Эвнер Айзенберг.
- Почему Айзенберг?
- Не знаю. Наверное, жара им нравится еще меньше, чем твое «настоящее» имя – пошутил Шани.
Соль шутки была в том, что «айзенберг» звучит почти как «айсберг» - гора льда!

-5-
- Ну а потом была неделя съемок - вместе с Кэтлин Тернер и Майклом Дугласом я день за днем карабкался вверх по отвесным скалам близ Абу-Симбела, спасаясь от преследовавшего нас Денни де Вито.


На съемках "Жемчужины Нила" с Кетлин Тернер и Майклом Дугласом

Пересказывать все содержание фильма, думаю, смысла нет, в 1986-м он шел в нашем прокате, потом его не раз показывали по телевизору.


Да, вдоволь я накарабкался по этим чертовым скалам

Замечу только, что лично на меня, кроме карабканья по отвесным скалам, очень большое впечатление произвела сцена моего танца у ночного костра – хорошо, что большую её часть потом вырезали при монтаже, но и оставшихся кадров оказалось достаточно, чтобы навсегда отбить у меня охоту танцевать…


На верблюдах с Кетлин Тернер, Майклом Дугласом и Денни де Вито

Впрочем, сцену танца, как и последующие, с огнями и водой, снимали уже не в Египте, и не на натуре, а павильоне, в австрийском Тироле, куда перебралась съемочная группа. Вместе с нами, конечно. К тому времени у нас в карманах уже были настоящие египетские паспорта – их нам выправил Льюис, потому что в Европу без паспортов не пускают никого. Даже коптов. Кстати, в Тироле меня, как копта, попутно сняли еще в нескольких сценах в каких-то мелодрамах – я шел в чьей-то свите и махал опахалом. Названий их я не помню, впрочем, одна, кажется называлась то ли «Тостер», то ли «Твистер», то ли «Вебстер».


Эти дикари меня достали...

После окончания съемок мы с Шани сказали Льюису, что не хотим возвращаться в Египет. Он не возражал – мы уже сделали для него свою работу и больше его не интересовали. Новый год мы встретили на горной тропе в Альпах - за сто долларов нас согласились перевести через австро-венгерскую границу какие-то, похожие на гуцулов, пастухи. Так на исходе новогодней ночи мы, наконец, оказались в Будапеште. Но настроение было уже не то. Наутро я пошел в советское посольство и заявил о потере документов. Насчет меня сделали запрос в Москву. Ответ пришел в этот же день: Родина-мать признала одного из пропавших своих сыновей…

-6-
Ну, вот, пожалуй, и всё. Хотя нет – в 1998-м, точно в тот день, когда мы в 1984-м стали коптами, мне позвонил из Будапешта Шани. Поболтали, вспомнили наше звездное голливудское прошлое. И заложили краеугольный камень в основание нашей с ним новогодней традиции: каждый год, 19 декабря, в 00.20 по каирскому времени звонить друг другу. Как говорится, кто-то под Новый год в баню с шайкой, а я звоню Шани.
Или он – мне.