Население Японии – 127млн.

Это однонациональная страна. Язык-японский.

Япония – нация здоровых людей с самым низким показателем детской смертности в мире – 4на1000 и самым высоким уровнем продолжительности жизни (мужчины-76 лет, женщины-82 года).Секрет исключительного здоровья – трепетное отношение к спорту.

Исконно японские виды спорта в основном боевые – сумо, кэндо (фехтование на бамбуковых мечах), джиу-джитсу, кэдо и другие.



Особенности японского национального характера:

-привязанность к семье

-любят коллективно работать, отдыхать

-трудолюбивы

-вежливы

-стыдливы

-немногословны

-не любят насмешек

-трепетно относятся к своему прошлому

-очень верующая нация

Вероисповедание: синтоизм, буддизм, христианство; отличительная черта-смешение верований, религий. Так, многие японцы празднуют свадьбу по синтоисскому обряду, а хоронят по буддистскому.

Храмом в Японии является погода. Это необычное для европейца сооружение, многоэтажное, с крышей, причудливо загнутой вверх на углах.

-бережно относятся к природе

Жизнь и быт Японцев:

-Японский дом

Японский дом — настолько самобытное сооружение, что трудно сказать, кто на кого повлиял: то ли обитатель этого жилища выразил через него свою жизненную философию, то ли, наоборот, японский дом сформировал своеобразные привычки тех, кто в нем живет.

«Строя себе жилище, — говорят японцы, — мы прежде всего раскрываем зонт в виде кровли, чтобы на землю упала тень, а потом поселяемся в этой тени...» Действительно, японский дом — это навес, причем навес над пустым пространством. В жаркий день может показаться, что человек в такой комнате просто уселся посреди своего сада на небольшом затененном возвышении.

Японский дом — это прежде всего крыша, опирающаяся на каркас из деревянных стропил и опор; это кровля, возведенная над пустотой. Здесь нет ни окон, ни дверей в нашем понимании, ибо в каждой комнате три стены из четырех можно в любой момент раздвинуть, можно и вовсе снять. Мало, однако, сказать, что стены японского дома способны раскрываться, превращая его в подобие беседки. Это действительно навес над пустотой, потому что такие раздвижные створки ограждают одно лишь пустое пространство.

Когда впервые видишь внутренность японского жилища, больше всего поражаешься полному отсутствию какой бы то ни было мебели. Здесь нет ни диванов, ни кресел, ни стульев, ни столов, ни буфетов с посудой, ни шкафов с одеждой, ни книжных полок, нет даже кроватей.

Вы видите лишь обнаженное дерево опорных столбов и стропил, потолок из выструганных досок, решетчатые переплеты сёдзи (легко вытаскивающиеся из пазов наружные стены, выполняющие роль окон; они оклеиваются белой рисовой бумагой, похожей на папирусную). Рисовая бумага мягко рассеивает пробивающийся снаружи свет. Под разутой ногой слегка пружинят татами — жесткие, пальца в три толщиной маты из простеганных соломенных циновок. Пол, составленный из этих золотистых прямоугольников, совершенно пуст. Пусты и стены. Нигде никаких украшений, за исключением ниши, где висит свиток с каким-нибудь изображением (какэмоно), а под ним поставлена ваза с цветами.

Бесспорно одно: традиционный японский дом во многом предвосхитил новинки современной архитектуры. Каркасная основа, раздвижные стены лишь недавно получили признание наших строителей, в то время как съемные перегородки и заменяемые полы пока еще удел будущего. Разумеется, как конструктивные особенности японского дома, так и традиционная стандартизация его составных частей порождены постоянной угрозой землетрясений. Хотя деревянный каркас ходит ходуном при подземных толчках, он, как правило, оказывается даже более стойким, чем кирпичные стены. А уж если крыша все-таки обрушилась, дом можно без особого труда и затрат собрать заново. Всегда поражаешься быстроте, с которой японцы восстанавливают свои жилища, разрушенные стихийным бедствием. А вот квартал современных многоэтажных жилых домов, которыми так гордился муниципалитет города Ниигата, надолго остался памятником землетрясения 1964 года. Многоэтажные корпуса не обрушились, нет — их железобетонный каркас оказался достаточно прочным. Как деревья, с корнем вырванные бурей, они завалились набок вместе с фундаментами. После землетрясения люди ходили по стенам этих домов и, словно из трюмов, вынимали из окон свою домашнюю утварь.

На особенностях японского дома заметно сказалась натура его обитателей. Раздвижные стены отражают стремление слиться с природой, вместо того чтобы отгораживаться от нее. Первородная красота некрашеного дерева, рисовой бумаги, соломенных матов, а также сама сезонность этих материалов (седзи оклеивают каждый год, татами меняют через два года) так же напоминают о близости к природе. Японцы считают, что особенности их домашнего быта унаследованы от далеких предков — обитателей стран южных морей. Они подчеркивают, что японский дом сохранил до наших дней стремление древнего островитянинажить на полу — вернее, на раскрытом помосте, защищенном лишь сверху.

Японский дом рассчитан на лето. Его внутренние помещения действительно хорошо вентилируются во время влажной жары. Однако достоинство традиционного японского жилища обращается в свою противоположность„когда его столь же отчаянно продувает зимой. А холода здесь дают о себе знать целых пять месяцев в году — от ноября до марта. По вечерам илив пасмурную погоду единственной заменой такому солнечному обогреву

еще недавно была лишь хибати — керамическая корчага с горстью тлеющего древесного угля, которую иностранцы метко прозвали «призраком очага». Возле этого гибрида пепельницы и печки в лучшем случае можно по-греть руки. После войны для обогрева стали использовать электричество.

Японцы словно бы смирились с тем, что зимой их жилища нестерпимо холодны. Они довольствуются тем, что согревают себе руки или ноги, не помышляя отопить саму комнату, где они находятся. Можно сказать, что в традиции японского жилища нет отопления, а есть обогревание.

Лишь своей кожей почувствовав в японском доме, чем оборачивается его близость к природе в зимние дни, по-настоящему осознаешь значение

японской бани — фуро: это главный вид самоотопления. В повседневной жизни каждого японца независимо от его положения и достатка нет большей радости, чем нежиться в глубоком деревянном чане, наполненном немыслимо горячей водой. Зимой это нередко единственная возможность по-настоящему согреться за целые сутки.

Залезать в фуро полагается, предварительно вымывшись из шайки, как врусской бане, и тщательно сполоснувшись. Лишь после этого японцы погружаются по шею в воду, подтягивают колени к подбородку и блаженствуют в этой позе как можно дольше, распаривая тело до малиновой красноты. Зимой после такой бани целый вечер не чувствуешь сквозняка, от которого колышется даже картина на стене. Летом фуро приносит облегчение от изнурительной влажной жары.

Восхищение японской баней несколько остывает после более близкого знакомства с ней. Прикосновение к дереву, может быть, действительно приятнее, чем к эмали или кафелю нашей ванны, а глубина фуро действительно позволяет погружаться по самую шею. Но главный недостаток фуро состоит в том, что к дереву неизбежно прилипают клочки волос, хлопья мыльной пены и что из-за глубины, а также формы чана его практически начисто вымыть и хорошо высушить невозможно, По утрам японские домохозяйки нередко используют оставшуюся с вечера теплую воду, чтобыпрямо в фуро полоскать белье.

И горожанин, и сельский житель Японии привыкли бывать в бане если не ежедневно, то через день, во всяком случае. Напасти столько горячей воды на каждого человека было бы недоступной роскошью для подавляющего большинства семей. Отсюда и обычай мыться из шайки, чтобы чан оставался чистым для всей семьи. В деревнях доныне сохранился обычай, когда соседки топят фуро по очереди, чтобы сэкономить на дровах и воде. По той же причине в городах еще с прошлого века существуют общественные бани. В Токио, например, ими ежедневно пользуется около двух миллионов человек. Бассейн такой бани, в котором к вечеру бывает больше голых тел, чем горячей воды, служит главным местом общения для жителей околотка.

Обменявшись новостями и набравшись тепла, соседи расходятся по своим нетопленым жилищам.

-Японская школа

. Ребенку до пятилетнего возраста позволяют практически все, однако по мере его взросления все больше становится ограничений, все строже требуют от него полного послушания родителям, понимания своих обязанностей. В шесть лет японские мальчики и девочки идут в начальную школу; проучившись в ней шесть лет, почти все они переходят в трехлетнюю младшую среднюю школу, затем — в трехлетнюю старшую среднюю школу. Школы делятся на государственные, муниципальные, частные. Повышенные государственные средние школы считаются «дешевыми», «частные» — дорогими. По стоимости обучения муниципальные школы занимают место между ними. 253 тысячи иен следовало заплатить в 1990 г. за пребывание в государственной повышенной средней школе, в частной школе за этот же срок обучения надо заплатить было 534 тысячи иен.

Учебный год в японской школе — самый, наверное, длинный в мире: 240 дней. И несмотря на это, преподаватели задают на дом столько, что старшеклассники вынуждены сидеть над учебниками в дополнение к школьным урокам еще 5-6 часов в день. Увильнуть невозможно, Бдительные родительницы, охваченные маниакальным стремлением определить своих детей в университеты, непременно престижные, не позволят чадам подняться из-за стола, пока вся домашняя работа не окажется выполненной.

Пытаться ввести японских матерей в заблуждение — напрасный труд. Они не хуже самих школьников знают, что и сколько задано на дом, и не хуже учителей могут определить, полностью и правильно ли решена задача по физике или вызубрен параграф из курса географии. Нынешних японских родительниц недаром прозвали «келку мама» — «мама, одержимая образованием». Такая мама не остановится перед тем, чтобы пойти в школу вместо заболевшего ребенка, сесть за его парту и дословно записать объяснения учителей по всем предметам. Дома она заставит ребенка выучить все это «назубок».

Японские семьи живут тесно. Разговоры родителей, включенный телевизор, возня младшего брата или сестры мешают заучивать наизусть. Найден был удивительный по прагматизму и бесчеловечности выход. Промышленность выпустила деревянные разборные ящики в рост сидящего человека с партой и электрической лампой внутри. Этакие наглухо изолируемые от внешнего мира одиночные камеры, которые можно быстро и легко складывать и ставить в комнате. Ящик отпирается только снаружи: пока не вызубришь — не выйдешь. Зубрежке отдано все свободное время. Каждый вечер до полуночи, иногда и в воскресенье школьники учат, а точнее, именно зубрят:

исторические факты — все подряд по хронологической таблице; английские слова — по словарю страница за страницей;

название станций на главных железнодорожных магистралях по расписанию поездов маршрут за маршрутом.

К поступлению в университет старшеклассники готовятся очень серьезно: «будешь спать 4 часа, в университет поступишь; будешь спать 5 часов — провалишься» — бытует в Японии поговорка,

60% опрошенных школьников никогда не очистили для себя яблоко, не приготовили яичницы и не накрыли на стол. Все делают за них матери. «У школьников — с тревогой констатируется в справке — нет времени для занятий спортом, для развлечений, для гуляния на воздухе». Они зубрят по 10 часов в сутки. Слабое физическое развитие — общая черта всех японских школьников.

Школа — часть общества. Она твердо следует взглядам теоретика японской педагогики Ацуси Каясима. «Для японских детей жизненно важно усвоить дух общины и семейственности. Если в школе выделять детей по их способностям или по иным критериям, — пропагандировал Каясима, — это чревато появлением в детях чувства, будто они в чем-то отличны от других».

Учителя признают существование различий в способностях у детей, но тем не менее считают недопустимым выделять кого-либо и ставят всему классу одинаковые оценки.

Не оставляют в японских школах на второй год. Даже за дверь с уроков не выгоняют, если школьник нашалил.

Ничто не должно нарушать общинного единства, создаваемого в классе. Несмотря на побочные отрицательные эффекты, японская система образования производила и производит «ударные отряды», обладающие кругозором, который достаточен для овладения современной техникой, и при- ученные к строгой трудовой дисциплине.

Рабочей силы, сочетающей в себе эти качества в столь же высокой степени, нет ни в США, ни западноевропейских странах.

93% японцев имеют полное среднее образование.