Из воспоминаний русской эмигрантки… Екатерина Иляхинская
11 сентября 2001 года – крушение Всемирного торгового центра глазами выжившей
Этого не забыть. То был уже второй теракт, который я там пережила. Первый был в 1993 году, когда террористы произвели взрыв в подземном гараже соседнего здания, и все люди из зданий Торгового центра были эвакуированы. Но тогда все было иначе. Было другое чувство. Я ушла из офиса последняя, так как не переношу давки.
На сей раз дернуло все здание. Все побежали к окну смотреть. Окна моего кабинета выходили на северную башню. Я увидела огромную волну огня и почувствовала, как меня обдал жар, как из котельной. «Тут что-то неладное", - подумала я и сказала, чтобы все уходили. Сама тоже взяла сумку и поспешила к лифтам. Все хотели попасть в лифт, шедший до самого низа, и перед ним была толпа. Я же поехала на лифте, идущем до семьдесят восьмого этажа. Там, перед лифтом, тоже был ковер людей, масса желающих спуститься вниз, и я опять решила поехать на лифте, идущем не до первого, а до сорок четвертого этажа. На сорок четвертом что-то подсказало мне не садиться в лифт, а вынесло на лестницу. И вот пока я шла по лестнице, все здание сотряслось и закачалось. Это через пятнадцать минут после первого взрыва врезался в нашу, южную башню второй самолет. Врезался между семьдесят седьмым и девяносто третьим этажом, как раз туда, где находился наш офис.
Трагично то, что перед этим многие служащие, которые уже начали было спускаться, чтобы покинуть здание, услышали по внутренней системе репродукторов призыв не поддаваться панике, а оставаться на своих местах. (Ведь невозможно было предположить, что наша башня окажется под ударом!) И они вернулись. И все погибли. Среди них был один мой очень славный коллега, который до самого конца говорил по телефону со своей женой. Он, как и другие, уже не мог выбраться.
А я продолжала спускаться. Шла как автомат. Лестница все время шаталась и повсюду был дым. Еще в Югославии, когда началась война и входили немцы, бомба попала в восьмиэтажный дом, где я жила. Он частично рухнул, и я была под обвалом. После этого, уже в Германии, когда были бомбежки, я старалась не быть в здании, а пряталась в окопах. И вот тут, пока я шла по лестнице, когда все зашаталось и пошел дым, я подумала, что надо было выпрыгнуть из окна, вместо того чтобы быть заживо погребенной. Многие прыгали ... Я это видела, когда наконец дошла до низу и вышла из здания. Это было ужасно. Ужасно вспоминать и про то, как нам навстречу по лестнице поднимались пожарные. Им тоже суждено было погибнуть.
Но поражает, как в таких пертурбациях люди помогают друг другу. Один мой молодой подчиненный, Билл, которого я раньше не очень жаловала, считала лентяем и внутренне осуждала, не отставал от меня ни на шаг. Я ему говорила, чтобы он не задерживался из-за меня, не рисковал жизнью, а он меня поддерживал, нес мою бутылку с водой ... Вот, нельзя никого осуждать ... А когда мы оказались снаружи и не успели отойти и двух кварталов, как земля под нами потряслась, и Билл меня втолкнул в подворотню. Это обвалился наш небоскреб. Южная башня упала первой, северная - второй. Стало темно, нас стало осыпать белой пылью. Я подумала, что взорвалась водородная бомба. И тут мне помогла маска, которую мне дали, когда я спускалась по лестнице. Там я увидела на одной из лестничных площадок двух по виду японцев или корейцев в защитных масках. Я спросила, нет ли у них лишней. Они сказали, что нет, но тут же один из них снял свою и отдал мне. Благодаря этому я не надышалась дыму, а когда рухнули здания, в легкие не попала асбестовая пыль. Мы были осыпаны ею с ног до головы. […]
Источник:
Судьбы поколения 1920-1930-х годов в эмиграции: Очерки и воспоминания. М., 2006. С.439-440.
Мальчик с нерусским именем Фредерик родился в Пенсильвании в 1943-м. Его родители были русскими, вывезенными с родины детьми во время гражданской войны. Несмотря на свое небогатырское телосложение (при росте 187 см он весил всего 85 кг), Билетникофф еще в школе был отличным футболистом. Быстрый, верткий, с цепкими руками, он прекрасно ловил мячи и, не будучи в состоянии продираться сквозь защитников, научился от них увертываться и удирать. В Университете штата Флорида белобрысый паренек играл так здорово, что приз лучшему ресиверу студенческого чемпионата теперь носит его имя.
Будучи малышом, в игре гигантов, стал одним из самых продуктивных нападающих лиги. Тем, что за 14 сезонов в лиге худенький усач шесть раз попадал в символическую сборную сезона и один раз стал лучшим игроком "Супербоула", притом, что не сделал в матче ни одного тачдауна. Тем, что в течение 10 сезонов подряд он принимал мяч как минимум 40 раз – рекорд НФЛ на то время. И тем, что все это бесшабашный русак делал, играя без наколенников, что в те годы считалось диким (по мнению Фреда, они мешали маневренности и прыгучести), и выкуривая в день по две пачки сигарет. У Билетникоффа была невероятная способность открыться для паса даже тогда, когда все защитники соперника точно знали, что пасовать будут ему. Вертлявый был, и бесстрашный.
В 1999 году журнал The Sporting News включил его в список ста лучших футболистов ХХ века – под номером 94. Бронко Нагурский в том же списке был 35-м. И это я ещё не посчитал одного из лучших квотэрбэков всех времен литовца Джонни Юнайтаса (переиначенное Йонайтис), его соплеменника Дика Буткуса, одного из самых устрашающих защитников.
Элла-Эльза_Букингем (
The_United_States_of_America) все записи автора
Хлорциан (
