**Юрий Косаговский * ВЕЛИКАЯ ЭПОХА * интервью с создателем рондизма в живописи**

Четверг, 22 Января 2015 г. 04:14 + в цитатник

ЮРИЙ_КОСАГОВСКИЙ все записи автора

перепечатка газеты

интервью

Юрий Косаговский: Что делать в раю, если не научиться счастью здесь?

Автор: Ульяна Ким. Великая Эпоха | 20.01.2015 Последнее обновление: 21.01.2015 23:04

Юрий Косаговский как художник представлен картинами в странах Европы, Америки,

Средней Азии и Дальнего Востока, в том числе в крупнейшем собрании русского

авангарда за рубежом в музее имени Г. Д. Костаки (Салоники, Греция) и в музее

«Другое искусство» (Москва). /epochtimes.ru/

Талант Юрия Косаговского многогранен и универсален: его увлекает не только

живопись, но и скульптура, архитектура, литература, музыка, философия, наука.

Он пишет сказки, рассказы, стихи; занимается музыкой, сочиняет концерты для

фортепиано (и соло, и с оркестром), импровизирует на заданные темы, участвует

в музыкальных вечерах и в Международных фестивалях («Фианитовая Звезда»).

В видеозаписях он объединяет свои верлибры, написанные во время прогулок

по прудам и рекам, с импровизациями на фортепиано в студии. Интересуется и

наукой: ботаникой, биологией, геронтологией, физикой, выдвигая новые концепции.

С 1980 года он делал рисованные и актёрские фильмы и большое количество

фильмов об искусстве и науке –– увидеть всё это можно на его сетевом телевизионном

канале Muzeum Rondizm TV, созданном автором.

"Прозрачная осень"

В интервью с корреспондентом газеты «Великая Эпоха» Юрий Косаговский признался, что не любил учиться и никогда не учился по-настоящему. Он объясняет это с улыбкой: «Надо радостно играть: „нас мало счастливцев праздных“», — говорит творец в пьесе Пушкина «Моцарт и Сальери». Так он пробовал себя в разных искусствах и науках — следовал велению естественности. Что из этого получилось, судить людям.

Художник, поэт, композитор Юрий Косаговский. Фото: Ульяна Ким/Великая Эпоха

натюрморт под абажуром

за калиткой

Ю.К.: Я иду на поводу своих желаний, увлекался то одним то другим. Надо жить, как жили в древности. Древний человек был очень полифоничен, он вынужден быть ботаником, чтобы найти то, что можно съесть и не отравиться, хорошо разбираться в растениях, в животном мире. Он должен быть зоологом, чтобы понять, какими опасными могут быть животные, и наоборот.

Он должен быть звездочётом, чтобы понимать явления природы, связь Земли с небесными телами. Любой крестьянин в деревне владеет этими знаниями, он и архитектор, и дизайнер, и художник, и зоолог, и ботаник, и поэт. Полифоническая деятельность — вещь природная, и если я чего-то достиг в творчестве, это не оттого, что я очень талантлив. У меня просто разрушены представления о том, что чего-то нельзя (смеётся). Поэтому я 10 лет провёл в Консерватории за роялем — и не посещал лекций. А в Парижской Консерватории, куда меня привёл продюсер, мне сказали:: «О! Да вы концертирующий композитор–пианист виртуоз! Считайте, что отныне вы почётный Член Парижской Консерватории!»

Самостоятельно я пришёл к Всемирному Давлению частиц — потом мне объяснили, что это концепция Николо Фатио 1590 года. Музыка, поэзия, архитектура, физика, ботаника… — для меня всё можно, как у крестьянина.

— Вы также жили при социализме до 1991 года, как Вам удалось оставаться незатронутым «социалистическим воспитанием»?

Ю.К.: Всё благодаря моим родителям, которые никогда не подавляли мои желания, всегда шли мне навстречу. Я всего один день провёл в детском саду. Когда меня привели туда, мне очень понравилось сначала. Там было много девочек, я восхищался ими, можно было общаться, разговаривать. Но когда начался «мёртвый час», они стали кидаться подушками, мне это не понравилось.

"Мама"

Дома я привык спать днём, хотя мама меня никогда не заставляла. Она просто увлекательно рассказывала, как хорошо и полезно маленьким детям поспать днём. Или говорила, что сейчас будет интересное и вкусное угощение, когда давала рыбий жир. Мне всё это нравилось, не было никакого насилия.

Когда я увидел, что они бросаются подушками, я вылез в окно и ушёл… и сказал, что больше туда не буду ходить. Мама меня не заставляла, и я в детсад не ходил. Конечно, в школу мне пришлось пойти, и это для меня самое тяжёлое воспоминание в жизни.

Мой отец служил военным врачом. Сначала он воевал под Сталинградом, окончание войны он застал в Бессарабии, в Молдавии. Там молдаване часто угощали отца вином, и чтобы спасти его от алкоголизма, начальство отправило служить на Дальний Восток. Тут произошли события в августе 1945 года на Дальнем Востоке, которые характеризовались не только напряжённостью боевых действий, но и сложностью тайных политических интриг, которые завершали Вторую мировую войну. Так отец оказался в Китае, где мы жили с 1949 по 1954 годы.

Я пошёл в русскую школу, где учителя ко мне относились очень строго, потому что это были жёны офицеров, служивших вместе с отцом. Как врач, он предъявлял много претензий, что не нравилось им, и командир части этим тоже был недоволен. Но генералы, вышестоящее начальство поддерживали моего отца, однако это не влияло на отношение учителей ко мне. Они ко мне всегда придирались, охотно ставили двойки, поэтому школу я не любил. Мои сочинения зачитывали как пример того, «как не надо писать», и весь класс смеялся (и мне очень нравилось видеть их радостные лица от необычных моих выражений внутри изложения).

Наши лётчики воевали с южнокорейцами на территории Ляоду́нского полуо́строва на северо-востоке Китая, между Ляодунским и Западно-Корейским заливами Жёлтого моря. А я крутился возле самолётов, и однажды они мне предложили полетать — а сами проехались по аэродрому и, глядя в люк, уверяли, что видна маленькая Земля и домики… — и это была поучительная игра — потом я стал летать по всему миру и смотрел вниз и вспоминал свой первый «полёт». Но однажды я оказался и в Корее. Наша родственница вышла замуж за корейца. Хотя детство я провёл в Китае, но оказалось, что эта местность исторически всегда принадлежала Корее, и там сохранился корейский менталитет. Я в Порт-Артуре ел такие «китайские» пельмени, которые нигде больше не мог поесть –– ни в Париже, ни в Испании, ни в Италии, ни в Лондоне. Это были пельмени из моего детства. А в Корее мне в первой забегаловке принесли эти же пельмени! Мечта сбылась. Они добавляют в них травку с неуловимым чесночным запахом, которая придаёт особый привкус.

— Несмотря на сложности в учёбе, Вы поступили в институт, в этом не было проблем?

Ю.К.: (смеётся) Сестра моего отца, которая всегда знала, что я был двоечником в школе, пришла в полиграфический институт спросить, правда ли, что я поступил в институт. Ей сказали, правда, и что такого талантливого студента они ещё не видели, хотя я нигде не учился рисовать. Меня просто зачислили в институт по указанию зав. кафедрой Андрея Гончарова (ученика главы авангардной школы в России — Фаворского).

Моя мама училась два года в художественном институте, а потом стала врачом педиатром, и она научила меня смотреть на палитру красок, различать тёмные и светлые тона и полутона цвета. Нарисовал несколько реалистических натюрмортов… но потом мне стало скучно. Я подумал, неужели всю жизнь, как сапожник, буду смотреть на то, «что темнее, светлее, теплее, холоднее», что за жизнь такая? Мне представилось это в будущем убийственным однообразным занятием… — и я потерял интерес к живописи.

Мама это почувствовала и, не найдя слов, со вздохом произнесла: «Ах, какой художник Врубель!» Меня задело, что мама о каком-то художнике высказывается с таким чувством. Я нашёл книгу с его картинами и стал их внимательно изучать, стараясь понять, что же увидела в них мама.

Художник, поэт, композитор Юрий Косаговский. Фото: Ульяна Ким/Великая Эпоха

Вскоре я начал понимать, что не только светлые или тёмные краски на его картинах. Мне стали представляться мысли великого художника, которые таились в каждом мазке, как в выдвижном ящике, в котором хранится тайна. И с таким замыслом под сильным впечатлением от его картин я вновь приступил к занятиям живописи. Я стал следопытом в поиске особенных ощущений в каждом мазке. Мама больше не говорила мне, что и как, она видела — отныне я сам был охотником за тайнами.

Вот почему, когда я показал заведующему кафедрой свои картины, он был поражён тем, что было спрятано за красками, увидел во мне родную душу и решил меня поддержать. Так я сразу был принят в институт. Он опекал меня. «Я боюсь, что наши преподаватели будут мешать Вам заниматься искусством», –– сказал он и всё сделал для того, чтобы мне не мешали проводить свои эксперименты.

— Юрий Юрьевич, о чём Вы рассказываете студентам, когда преподаёте эстетику?

Ю.К.: Когда меня попросили читать лекции журналистам по эстетике, я вначале посмотрел в словаре, что означает это слово. Читаю: «Эстетика — это чувство…» — ага, сказал я — на своём опыте я знаю чувство и в музыке, и в живописи, и в поэзии. И стал выбирать интересные темы, которые говорят о чувствах в искусстве. Например, что есть безобразное или красивое. Сократ говорит, что «красивое –– это то, что полезно», я стал думать, а что такое безобразное? Безобразное — объяснял я — это то, что не имеет образа для нашего подражания — полезного для нас. Когда паук запускает свои слюни в муху, затем проглатывает, нам это кажется безобразным, потому что нет образа, которому можно следовать, а с точки зрения паука это очень вкусно.

Читая лекции по эстетике, я пришёл к пониманию, что мы живём в мире, где царит любовь. Даже когда тигр гонится за жертвой, он делает это с любовью (!) к жертве. Я старался передать это своё понимание студентам. Но когда они писали контрольную работу, я понял, что ничего не поняли из того, что я говорил. Это была особая публика, которая училась за деньги. Студенты приходили на лекции, получали диплом и уходили. Знания их не интересовали, они их покупали, не вникая.

Натюрморт. Фото: Ульяна Ким/Великая Эпоха

Натюрморт «Клевер». Фото: Ульяна Ким/Великая Эпоха

— Тогда что эстетично для Вас?

Ю.К.: Эстетично всё, что вызывает приятное чувство. Создатель сотворил совершенный мир. То, что в глубине очаровывает нас, оно всегда нам полезно, а что вызывает неудовольствие, оно для человека вредно. Когда мы курим, выпиваем, болит голова, тошнит, это инстинктивное предупреждение того, что это нехорошо. Когда обманываем — душа улетает в пятки. Но что такое очарование с позиций химии? Наш организм сам способен вырабатывать алкоголь, и когда мы очаровываемся каким-то пейзажем или женщиной, то у нас вырабатывается алкоголь, и мы впадаем в лёгкое опьянение. Поэтому алкоголь люди употребляют и будут употреблять. Это хорошо в малых дозах, ведь это природное средство, чтобы поднять настроение, но если превратить в систему, есть опасность попасть в зависимость.

— В каждой ли нарисованной картине присутствует красота и интеллект?

Ю.К.: Красота всегда умна, если она красива — она ещё и интеллектуальна. Но имеется в виду красота, а не красивость. Красота это внутреннее ощущение, она отличается от того, что делает ловкий художник, чтобы понравится и обмануть. Иначе мы будем похожи на короля из сказки Андерсена — «а король то голый!», когда картина нам сначала очень нравится, а потом всё меньше… и меньше… и меньше… это и будет фальшивка.

— В современном искусстве много картин, вызывающих отторжение, но они стоят в десятке наиболее продаваемых, в чём секрет?

Ю.К.: Покупают не потому, что нравится, чаще бывает так, что внушают, что «это модно» –– вот человек и покупает. В искусстве, к сожалению, люди с деньгами идут на поводу у продавцов, а продавцы — обманщики. Ван Гог говорил, что «самые первые враги искусства –– это галлеристы, они играют на самых низменных чувствах зрителя», поэтому они заинтересованы продавать пустоту. Гениальный художник идёт своей дорогой, и им нельзя управлять, а средний художник, что ему ни скажешь –– всё выполнит. Лукавые художники и истинные –– это как в любви: есть настоящая любовь или ложная за деньги. Вот почему искусство и деньги вещи несовместные… также как и медицина.

РјС‹СЃР»Рё-РµРґСѓС‰РёС…-РІ-С‚СЂР°РјРІР°Рµ (700x700, 740Kb)

"Мысли едущих в трамвае"

"Ноги"

Дети наивно хотят, чтобы их всему научили. Это проще, чем думать самому, но это равносильно тому, что ходить на костылях. Если ты не сам принял решение, а пользуешься чужим, твоя голова не развивается. В школе учат технике рисунка, в институте учат этому же, но не учат, как думать самому, и творческое мышление не развивается. Вот почему хотят, чтобы научили, и не хотят учиться — списывают друг у друга. Берут преувеличения Пикассо, который их взял у детей, или у африканцев, или у шизофреников (разные периоды Пикассо). Но не надо рисовать с преувеличениями, нарочитыми, которые идут от ума, они должны идти от сердца, как у Ци Бай Ши — важно, «как возьмёт сама рука». Важно наблюдение художника, а не сам предмет.

РљСЂР°СЃРЅС‹Рµ_РјР°РєРё (581x700, 576Kb)

"Красные маки"

Своим ученикам я не говорю, что буду чему-то их учить. Я говорю, что это ваша дорога, идите сами, я всего лишь ваш спутник. Человек рисует, а я комментирую, что он нарисовал, говорю, что мне понравилось, что я увидел, что меня восхитило. У меня такой метод, чтобы не сбить его со своего пути, а укрепить. «Коробок спичек стоит 10 копеек, и чем точнее его нарисуете, тем ближе к 10 копейкам, — говорю им, —важен не предмет, а комментарии к нему».

— Вы открыли такое направление в искусстве как рондизм, расскажите, как Вы шли к нему?

Ю.Е.: Всё произошло нечаянно. Будучи ещё школьником, я, листая в библиотеке Шиллера, прочёл: «Овальные линии более эстетичные, чем угловатые». Книжку лекций я не решился взять — а мысль засела у меня в голове на всю жизнь. Моя мечта о живописи, как о каком-то необычном зрелище для глаза, потихоньку пробивалась наружу, но ещё не знала, как прийти в этот мир.

Однажды я жарил китайские орехи и отвлёкся. Они сгорели, было много дыма, и мне жалко было их выбросить. Я подумал, что можно будет ими рисовать, решил посмотреть, как они ложатся на бумагу. Нарисовал человечка, «палка-палка-огуречик –– вот и вышел человечек», и… тут мысли мои потекли в другом направлении. Я подумал, как я люблю этого человечка! и что я могу сделать для него хорошего?

Я нарисовал круги внизу — и стала земля, на небе три круга — получилось облако… и человек очутился в мире из кругов, всё стало гармонично ему в этом мире. Дальше я подумал, что, если сделать серию таких работ в цвете? Так появилась серия картин, нарисованных кругами, которую искусствоведы назвали рондизмом.

Мой друг поэт мне сказал однажды: «Твой рондизм высосан из пальца, всё кругом квадратное». Я удивился и сказал — всё, наоборот, в природе круглое — глаз, планеты, орбиты атомов — что не круглое — это творение рук человека, т. е. искусственное… или редкие кристаллы.

Хотелось бы отметить, что на данный момент выставки рондизма уже были в Страсбурге в Берлине в Мадриде и в Москве.

— Как Вы относитесь к абстракционистам?

Ю.К.: Я раньше думал, что Кандинский прохвост. Но когда я увидел его картины живьём, был очарован удивительной музыкой, переданной им через нежные краски. Я понял, что он впервые осмелился, не нарисовав ничего, сделать соотношение цвета и формы таким, чтобы это стало искусством.

Когда мы слушаем сонату Бетховена, она вызывает весеннее настроение, но никто не найдёт там ни одного листика с деревца, потому что это абстрактное искусство звуковых пятен и штрихов. Кандинский впервые поднял искусство до музыки. Но есть масса прохвостов и в абстракции, и в реализме. Когда мы с женой были во Флоренции в Италии, пошли в музей, где меня всё удивляло своей непонятностью.

Множество фигур — но что они обозначают? И вдруг я там нашёл две картины –– одну Боттичелли, другая Леонардо да Винчи с одинаковым сюжетом «Благовещение», где ангел спустился к женщине, и сообщает благую весть, что она родит Бога. У Леонардо слева ангел справа женщина, у Боттичелли тоже, но обе картины совершенно разные!

Букет на день рождения. Фото: Ульяна Ким/Великая Эпоха

Букет на день рождения. (фрагмент) Фото: Ульяна Ким/Великая Эпоха

У Боттичелли прописано пятнадцать движений у ангела, преподносящего цветочек, столько же движений у женщины, у Леонардо –– два-три движения. У Леонардо это действительно ангел, который излагает благую весть женщине, а у Боттичелли просто приятная фривольная сцена, то есть, обман, нет благовещения.

Тут я понял: всё искусство Возрождения –– это большей частью сплошной обман. Другая картина Боттичелли «Явление волхвов», о котором один евангелист писал, что они шли два месяца, другой –– два года, чтобы увидеть мадонну с родившимся младенцем.

Как вы думаете, как должны выглядеть путники, которые шли несколько месяцев? После такого путешествия они были запылённые, усталые, не знавшие дороги… Их вела интуиция, смутное чувство. Боттичелли рисует на первом плане разряженных господ в пышных одеждах, сам Боттичелли смотрит сбоку на этот бал маскарад и на заднем (!) плане маленькие фигурки — мадонна с младенцем! Тут нет никаких людей, которые пришли смотреть на младенца, но есть люди, которые, повернувшись спиной к младенцу, позируют с картины. Перед зрителями показан театр сильных мира сего, повторюсь снова — это враньё, лукавство, а не искусство. Я бы весь этот музей перевесил — всё лукавство перевёл бы на первый этаж и написал «технология искусства», на другом этаже — Леонардо, Шарден, Рембрандт…

"Моя улица"

— Чем отличается традиционное искусство от современного?

Ю.К.: Веками художники создавали правила, «как надо» рисовать картины, но эти правила мешали, сковывали, тормозили искусство, должна быть свобода поиска. Современное искусство освободилось от всех правил, теперь можно всё. Можно плюнуть и растереть и продать за миллион долларов, а можно нарисовать, как сфотографировать, –– и это будет называться сверхреализм или фотореализм — т. е. дозволено всё!

Это хорошо, но… искусство не расцвело, оно в упадке. Слишком много художественных заведений учит тому, чему учить не надо. Это как если человечество учить, как жениться, оно сразу исчезнет. Потому что исчезнет разнообразие и таинство женитьбы, ведь оно у каждого по-разному случается.

Современное искусство находится в упадке, но всегда были прекрасные звёзды, как Леонардо да Винчи, настоящий исследователь мира, были мошенники типа Боттичелли и прохвоста Микеланджело — который рисует Христа гладиатором с физической силой, когда Создатель — прежде всего духовная сила. В эпоху Возрождения подражали прекрасному искусству Древней Греции, но когда вы формально копируете прошлое, начинается процесс торможения. Они пытались «возродить» былое искусство, но на деле «упали» ниже греческого искусства. Поэтому Христос с мощной фигурой Геркулеса в Ватикане — неприятная фальшивая глупость.

Сейчас в выставочном зале правила разрушили, и оставили в институтах… но ещё хуже — привнесли слишком много бизнеса в искусство, которое убивает творчество. Всё поставлено на продажу, как этого избежать? Надо просто закрыть все художественные заведения, и пусть каждый работает, как может. Общество рано или поздно оценит гениев, что бы там ни делали художественные институты — всё пустые хлопоты. Гений появился, и общество ожило. Учиться молодые могут сами в музеях — как в старину — ученик подглядывал за мастером, который таил свои секреты. А обществу надо приглядываться к юным гениям и поддерживать их. Нужны муниципальные залы для свободной продажи молодых авторов, независимые от галлеристов. Но… если бы у Ван Гога, Врубеля, Баха были огромные деньги — мы бы потеряли этих художников. Было бы другое направление мыслей и чувств внутри, поэтому всё в природе хорошо… — прохвосты процветают и исчезают, а гении живут скромно, но их творения на века.

«Искусство должно принадлежать народу, — думает художник Юрий Косаговский, — я бы с удовольствием подарил десяток картин народу Тайваня — поскольку у меня няней была в детстве в Китае девушка с острова Формозы… но как за это приняться? Надо подумать…»

Как много бабочек летает

на солнце… утром… у путей…

–– и проезжающий вздыхает,

и хочется иметь детей…

Зелёные травы, как мысли

–– потому что их много, и по ним можно бродить

Гвоздь прячется в объятиях магнита

от всемирной толкотни…

Через тысячу лет дома будут круглы, как яблоки,

как орбиты планет…

Честный человек

никогда не становится взрослым человеком

Что делать в раю,

если не научиться счастью здесь?

Юрий Косаговский

"Дорога жизни"

Метки: музыкант, поэт, художник, Эстет, Юрий Косаговский,Ульяна Ким. Великая Эпоха, Великая Эпоха интервью с создателем рондизма, Великая Эпоха ЮРИЙ КОСАГОВСКИЙ интервью

-=-

Рубрики:

*ЖИВОПИСЬ
*АРХИТЕКТУРА
*МУЗЫКА инструментальная
*ПОЭЗИЯ
*КИНО
* впечатления и размышления
р е а л и з м
примитивизм/живопись наивных(чистых) сердец
р о н д и з м

Аноним обратиться по имени Вязание Пятница, 23 Января 2015 г. 14:54 (ссылка)

По-другому увидел картины...а виновата "Моя улица"...увидел вязаный свитер и даже видно как ткань волнится...от вязаных свитеров всегда теплое и мягкое ощущение...посмотрел дальше "Дорога жизни" - тоже красивый вязаный свитер с узорами...если выше, то "Мысли едущих в трамвае" - очень красивый свитер...я себе представляю такой одеть...в общем все эти картины приятно одевать и носить... как-то так увидел сейчас...СПАСИБО за творчество!

Ответить С цитатой В цитатник | Не показывать комментарий

ЮРИЙ_КОСАГОВСКИЙ обратиться по имени да пожалуй... Пятница, 23 Января 2015 г. 16:38 (ссылка)

Исходное сообщение Аноним
По-другому увидел картины...а виновата "Моя улица"...увидел вязаный свитер и даже видно как ткань волнится...от вязаных свитеров всегда теплое и мягкое ощущение...посмотрел дальше "Дорога жизни" - тоже красивый вязаный свитер с узорами...если выше, то "Мысли едущих в трамвае" - очень красивый свитер...я себе представляю такой одеть...в общем все эти картины приятно одевать и носить... как-то так увидел сейчас...СПАСИБО за творчество!

да пожалуй... не буду возражать...

недавно мне жена подарила на день рождения майку летнюю
с картиной моей "Красные маки"

буду носить наверно с удовольствием

впрочем как и с картиной любого моего любимце
Ван-Гога Врубеля Чонтвари Матисса и т.д.

.

Ответить С цитатой В цитатник

Комментировать

« Пред. запись — К дневнику — След. запись »

Страницы: [1] [Новые]

LiveInternetLiveInternet

-Рубрики

-Поиск по дневнику

-Подписка по e-mail

-Друзья

-Постоянные читатели

-Статистика

**Юрий Косаговский * ВЕЛИКАЯ ЭПОХА * интервью с создателем рондизма в живописи**

интервью

Юрий Косаговский: Что делать в раю, если не научиться счастью здесь?