M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Розами громадными увяло
Неба неостывшее литьё:
Вечер,
догорая у канала,
Медленно впадает в забытьё.
Ни звезды,
Ни облака,
Ни звука -
В бледном, как страдание, окне,
Вытянув тоскующие руки,
Колокольни бредят о луне.

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Меж Москвой и Лениградом
Над осенним жёлтым чадом
Провода летят в окне.
Меж Москвой и Лениградом
Мой сосед, сидящий рядом,
Улыбается во сне.
Взлёт, падение и снова
Взлёт, паденье — и опять
Мне судьба велит сурово
Всё сначала начинать.

Меж Москвой и Лениградом
Я смотрю спокойным взглядом
Вслед несущимся полям.
Все события и люди,
Всё, что было, всё, что будет,
Поделилось пополам.
Меж Москвой и Лениградом
Шесть часов — тебе награда,
В кресло сядь и не дыши.
И снуёт игла экспресса,
Сшить стараясь ниткой рельса
Две разрозненных души.

Меж Москвой и Лениградом
Тёплый дождь сменился градом,
Лист родился и опал.
Повторяют ту же пьесу
Под колесами экспресса
Ксилофоны чёрных шпал.
Белит ветер снегопадом
Темь оконного стекла.
Меж Москвой и Лениградом —
Вот и жизнь моя прошла...

1977

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Не темен, а сер полусумрак,
и комната наша пуста,
под сумерки у Петербурга
разит, как у пьяниц из рта.

По затхлому духу подвалов
я знаю его назубок:
каналы, заливы, канавки,
как мальчики трутся о бок.

Мостами связуя столицу,
небесную горечь вобрав,
всплывают, как самоубийцы,
над тёмной водой острова.
Какой Петербург! — захолустье! —
облупленный ветром фасад,
когда, отвернувшись от устья,
Нева гонит волны назад.

Как ткань расползается эхо
буксиров и мучает слух,
итак, — никуда не уехав, —
давай соберём по узлу.

Давай распрощаемся. Годы
прощаний оставлены нам;
безлюдный и пасмурный город:
булыжник — залив — и канал.

1964

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора                           Казнимые сумасшествием
                          Самиздат

СПБ - дел Петровых страница,
Город Господом Богом храним...
Пусть мне скажут, какая столица
Не стояла во фронт перед ним?

Тебе песни поэты слагали
И с любовью несли их тебе,
И три гордые буквы блистали
Над Россией тогда - СПБ.

Но слиняла и выцвела слава,
С плеч усталых порфира сползла,
И разбойничья злая орава
Даже имя твоё отняла.

И насмешек осыпанный градом
И доселе неслыханных слов,
За грехи легкодумных отцов
За ночь сделался ты Ленинградом.

И хоть буквы остались у нас,
Но их всяк принуждён сторониться:
СПБ - означает сейчас -
Специальная психбольница!

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Город роскоши и шума,
Суеты, молвы, балов,
Где одна «Градская дума»
Выше каменных дворцов,
Где все весело скучают
И всегда чего-то ждут,
Служат пляшут иль гуляют
Но житье свое клянут!
Петра Первого «окошко»
С толстой рамою двойной,
Запад виден там немножко,
А Восток весь за спиной.
Коль зима – окошко стынет,
Вид в Неметчину закрыт,
Осенью – волна нахлынет,
Летом – из окна сквозит!
А Европа – словно нищий,
Не отходит от окна,
За копейкой или пищей
Лезет в форточку она.
И хоть много там народу,
Но – не стерпит ни один:
Из окошка – прямо в воду
И отправится в Штеттин!

1860

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора В начале пригородной ветки
Обрыв платформы под овраг,
И там на проволочной сетке:
"Воздухоплавательный парк".
Названье плавно и крылато.
Как ветрено и пусто тут!
Поселок окнами к закату,
И одуванчики растут.
Вдали от музык и парадов,
На петроградском рубеже,
Паренье первых аппаратов!
Ты не вернешься к нам уже.
И, принеся одни убытки,
Под торжество болотных жаб,
Разползся до последней нитки
Темно-зеленый дирижабль.
И тех людей забыты лица,
Снесен амбар тот и барак,
Но пусть нам все-таки приснится
Воздухоплавательный парк!
Чтоб нам летать и удивляться:
Деревьев нет и листьев нет,
Горит вверху иллюминация
Организованных планет,
И самолеты-вертолеты
Гнездятся в верхних облаках,
И где-то первые пилоты
Лежат - пропеллер в головах,
И электричка рядом бродит,
Огнями вытравляя мрак.
И в белом платье тень приходит
В Воздухоплавательный парк...

1962

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора На берегах пленительной Невы
В молчании застыли строго
Гранитные египетские львы -
Два сфинкса, два нездешних бога.

Они стоят у Академии Художеств,
Привезены с далёких древних Фив.
И пережили множество ничтожеств,
Бессмертный облик Фараона сохранив.

Быть может снятся им неведомые дали,
Пески пустыни, утонувшие в веках.
И многие б за это жизнь отдали -
Узреть века, уснувшие в песках.

Их мир - Египет, Питер - их отрада.
И вечно благороден гордый взор..
Для них, как для меня нет лучше града,
Где им в веках нести последний свой дозор.

СПб., 17.11.2000

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора 1.
Седых дворцов тяжёлый мрамор
Закутан блеклой синевою,
На небе саванная тога
И моросит холодный дождь.

Безлистый сквер уснул и замер,
Склонясь пугливо над Невою,
И смотрит пристально и строго
В свинцовый сумрак Медный Вождь.

2.
Сказку из белой былины
Камень недвижный таит –
Эти дома-исполины,
Этот дворцовый гранит.

Бледная немочь рассвета,
Шпиц крепостной и вода
И, замерцавшая где-то,
В небе беззвёздном звезда.

3.
Стали тени бледней и короче,
Очертанья так бледно-нежны.
И, в мерцаньи серебряной ночи,
Вижу профиль хрустальный княжны.

Вижу всё, что так чутко скрывала
Эта ночь фантастических грёз –
И улыбку, и бледность овала,
Опушенного космами кос...

4.
И томит меня сон белой сказки,
Этот мир петербургских поэз –
Вот орёл на золоченной каске
Промелькнул, как фантом, и исчез.

Где-то хрипло пропели куранты,
А заря серебрит синеву…
Томный вальс, кружева, аксельбанты –
И глядишь, и глядишь на Неву.

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Петербургские белые ночи
В полупризрачной мгле ворожат.
Здесь и время ночное короче:
Пред зарёй догорает закат.

Петропавловской крепости стены
Над широкой державной рекой.
Часовых чередуются смены.
Усыпальницы царской покой.

Площадей и проспектов громады.
У Невы величавой дворцы,
И на Марсовом поле парады.
Их участники наши отцы.

Как живые восстали виденья.
Государь объезжает кадет.
Мы в строю. Незабвенны мгновенья!
Мне не больше тринадцати лет.

Вот проходят полки за полками.
Горделивая слава имён.
Лишь победы лихими боями
Осеняли величье знамён.

Кавалерия, сомкнутым строем,
Подымаясь в галоп по трубе,
Пролетает блистательным роем,
Словно весть об атаке – судьбе!

Петербург навсегда невозвратный.
Император на грозном коне
Возникает средь мглы необъятной
Над Россией в крови и в огне.

13 февраля 1938 г.

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Там тень извозчика на козлах
В сугроб упала голубой
И вереницу звезд промозглых
Туман волочит за собой.

Там стонет каменное ложе
Воспетой Пушкиным реки,
И тот же мост, и небо то же
Висят, столетьям вопреки!

Там, к ночи подступя вплотную,
Былая жизнь глядит в упор:
Раскольников через Сенную
Проносит под полой топор!

Там на Столярном, в доме Штосса,
В руках у мертвого – онёр,
И на партнера смотрит косо
Проигрывающий партнер...

Там вдоль по Невскому со свистом
Мчать лихачам не надоест,
И делом заняты нечистым
Те двое, что вошли в подъезд!

Там эхо тысячами мокрых
И гулких набережных плит
Ночного будочника окрик
До самого рассвета длит.

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Меж тонких льдин вода струится;
И отсвет уличных огней
Винтами яркими крутится
В стекле Петропольских зыбей.

Вон там лиловыми дугами
Ряды сияют фонарей;
Двумя живыми ручейками
Толпа встречается людей.

Люблю тебя, Нева седая,
И льдов твоих звенящий треск, —
И бег и вспышки звезд трамвая,
И гул, и проволоки блеск;

И снег сыпучий под санями,
Подушки шапок кучерских,
И понукание конями,
И пар моторов деловых.

Люблю я конок ход ленивый,
И дребезжанье стекол их, —
Зимы рисунок прихотливый
На окнах лавок городских.

Люблю по Невскому прогулки,
Гостиный двор и каланчу,
Мосты, сады и переулки,
В часовне бедную свечу,

И звон колоколов собора,
И колокольню в синей мгле,
И на коне с грозою взора
Петра на северной скале.

Люблю Царицын луг веселый,
Полеты легких скакунов,
И грохот конницы тяжелой,
И лес кудрявых казаков; —

И раны старых гренадеров
Курносых Павловских солдат, —
И сталь штыков, и блеск манерок,
Громовый «Здравия» раскат.

Люблю зеленые лафеты
И дула пушек полевых,
А в полдень грозные приветы
Из жерл орудий крепостных.

Люблю, когда по тротуарам
Скользит, снует толпа теней,
Когда седым клубятся паром
Бока и ноздри лошадей;

— Ветвей волшебные наряды,
И синий снег в морозный день,
И солнца пурпурные взгляды,
Огонь костра, и дым, и тень.

Люблю старушек я в морщинах,
Таких, которых на картинах
Живописуют мастерски
Рембрандта смелые мазки.

Люблю ланит рассвет прекрасный
И две богатые косы,
И взор восторженный и ясный,
Как капли утренней росы.

Скажи, о юность, что милее
И вдохновеннее тебя?
И я когда-то был нежнее, —
Я помню в юности себя.

И я мечтал и строил замки,
И мысль, не втиснутая в рамки,
Бродила вольно; я горел
И ни о чем не сожалел.

Мы все тогда поэты были;
Свежи, как майская листва,
Мы утром дней не дорожили,
Как лучшим даром естества.

Но прочь, собравшиеся складки!
Мгновенья прожитые сладки.
Вздыхать о прошлом не хочу,
Но в свой размер его включу.

Влюблен я в Пушкинские ямбы,
Порой летучие, как пух,
(В их честь слагал я дифирамбы)
Они пленяют русский слух.

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора 1

Змеиный путь немых каналов,
Широких перспектив разбег
И санок быстрых легкий бег,
И зори - перелив опалов.
И царских караулов смены
Пред скованною льдом Невой.
И запад дымный, огневой -
Предвестник царства Мельпомены.
Чуть замирают экипажи,
Взлетевши на горбатый мост.
У рысака рвет ветром хвост
И белые, как снег, плюмажи.
Сверкает шпиль Адмиралтейства,
Поймав на острие луну.
И город царский потонул
В ночи, как в звездно-лунном действе...

2

Люблю я осени пурпурный пламень
И в увяданьи Летний сад,
И павловских казарм фасад,
И плавный бег Невы, гранитный камень,

Простор гигантский Марсового поля,
Екатерининский канал
И черный статуи металл
Героя страннаго - Барклай де-Толли...

3
Аничков мост

Радостно сегодня мне на улице,
Веселей смеются бубенцы,
Бронзовые юноши не хмурятся,
Лошадей хватая под уздцы.

Ясен голубой, морозом хваченый,
Небосклон - фарфоровый покров.
В зимний день смеемся, а не плачем мы,
Веселее дышит наша кровь.

Дым костров крутится струйкой пепельной,
Снег скрипит под сотней быстрых ног.
В воздухе горит, морозом слепленный,
Нимбом солнца - иглистый венок.

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Над ледяными зданьями,
Над проседью садов
В белесом хрупком пламени
Ночных прожекторов,
Над арками, решетками,
Шестерками коней,
Над облачками шепота,
Молчанием теней,
Над паутиной, проволокой,
Угрюмой толчеей,
Над всем, что было промельком,
Негреющей свечой,
Над куполами, плитами,
Кругами колоннад,
Над каблуками, сбитыми
В паломничествах, - над
Глухой тоской острожною
В кольце углов шести,
Мой ангел обмороженный,
Лети, лети!

1968

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора О здание Главного штаба!
Ты желтой бумаги рулон,
Размотанный слева направо
И вогнутый, как небосклон.

О море чертежного глянца!
О неба холодная высь!
О, вырвись из рук итальянца
И в трубочку снова свернись.

Под плащ его серый - под мышку,
Чтоб рвался и терся о шов.
Чтоб шел итальянец вприпрыжку
В тени петербургских садов.

Под ветром, на холоде диком,
Едва поглядев ему вслед,
Смекну: между веком и мигом
Особенной разницы нет.

И больше, чем стройные здания,
В чертах полюблю городских
Веселое это сознанье
Таинственной зыбкости их.

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Мне приснилaсь квартира окном на дворец и Неву,
на иглу золотую, что присниться могла б наркоману.
Мне сначала приснилось: я в этой квартире живу.
Но потом мне приснилось, что мне это не по карману.

Мне приснилось (со злобой), что здесь будет жить
вор-чиновник, придворная чeлядь, бандитская нелюдь
иль попсовая тварь. Мне приснилось: пора уходить.
Но потом мне приснилось, что можно ведь сон переделать.

И тогда в этом сне я снова протопал к окну
и увидел внизу облака, купола золотые и шпили,
и тогда в этом сне мне приснилось, что здесь и усну,
потому что так высоко, а лифта еще не пустили.

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Пойдём же вдоль Мойки, вдоль Мойки,
У стриженых лип на виду,
Глотая туманный и стойкий
Бензинный угар на ходу,
Меж Марсовым полем и садом
Михайловским, мимо былых
Конюшен, широким обхватом
Державших лошадок лихих.

Пойдём же! Чем больше названий,
Тем стих достоверней звучит,
На нём от решеток и зданий
Тень так безупречно лежит.
С тыняновской точной подсказкой
Пойдём же вдоль стен и колонн,
С лексической яркой окраской
От собственных этих имён.

Пойдём по дуге, по изгибу,
Где плоская, в пятнах, волна
То тучу качает, как рыбу,
То с вазами дом Фомина,
Пойдём мимо пушкинских окон,
Музейных подобранных штор,
Минуем Капеллы широкой
Овальный, с афишами, двор.

Вчерашние лезут билеты
Из урн и подвальных щелей.
Пойдём, как по берегу Леты,
Вдоль окон пойдём и дверей,
Вдоль здания Главного штаба,
Его закулисной стены,
Похожей на жёлтого краба
С клешнёй непомерной длины.

Потом через Невский, с разбегу,
Всё прямо, не глядя назад,
Пойдём, заглядевшись на реку
И Строганов яркий фасад,
Пойдём, словно кто-то однажды
Уехал иль вывезен был
И умер от горя и жажды
Без этих колонн и перил.

И дальше, по левую руку
Узнав Воспитательный дом,
Где мы проходили науку,
Вдоль чёрной ограды пойдём,
И, плавясь на шпиле от солнца,
Пускай в раздвижных небесах
Корабль одинокий несётся,
Несётся на всех парусах.

Как ветром нас тянет и тянет.
Длинноты в стихах не любя,
Ты шепчешь: читатель устанет!
— Не бойся, не больше тебя!
Он, ветер вдыхая холодный,
Не скажет тебе, может быть.
Где счастье прогулки свободной
Ему помогли полюбить.

Пойдём же по самому краю
Тоски, у зелёной воды,
Пойдём же по аду и раю,
Где нет между ними черты,
Где памяти тянется свиток,
Развёрнутый в виде домов,
И столько блаженства и пыток,
Двузначных больших номеров.

Дом Связи — как будто коробка
И рядом ещё коробок.
И дом, где на лестнице робко
Я дёргал висячий звонок.
И дом, где однажды до часу
В квартире чужой танцевал.
И дом, где я не был ни разу,
А кажется, жил и бывал.

Ну что же? Юсуповский жёлтый
Остался не назван дворец,
Да словно резинкой подтёртый
Голландии Новой багрец.
Любимая! Сколько упорства,
Обид и зачёркнутых строк,
Отчаянья, противоборства
И гребли, волнам поперёк!

Твою ненаглядную руку
Так крепко сжимая в своей,
Я всё отодвинуть разлуку
Пытаюсь, но помню о ней…
И может быть, это сверканье
Листвы, и дворцов, и реки
Возможно лишь в силу страданья
И счастья, ему вопреки!

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Вижу, вижу спозаранку
Устремленные в Неву
И Обводный, и Фонтанку,
И похожую на склянку
Речку Кронверку во рву.
И каналов без уздечки
Вижу утреннюю прыть,
Их названья на дощечке,
И смертельной Черной речки
Ускользающую нить.
Слышу, слышу вздох неловкий,
Плач по жизни прожитой,
Вижу Екатерингофки
Блики, отблески, подковки
Жирный отсвет нефтяной.
Вижу серого оттенка
Мойку, женщину и зонт,
Крюков, лезущий на стенку,
Пряжку, Карповку, Смоленку,
Стикс, Коцит и Ахеронт.

1967

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора                                 Евгению Рейну

Крылатый лев сидит с крылатым львом
и смотрит на крылатых львов, сидящих
в такой же точно позе на другом
конце моста и на него глядящих
такими же глазами.

Львиный пост.

Любой из них другого, а не мост
удерживает третью существа,
а на две трети сам уже собрался,
и, может быть, сейчас у края рва
он это отживающее братство
покинет.

Но попарно изо рта
железо напряженного прута
у каждого из них в цепную нить
настолько натянуло звенья,
что, кажется, уже не расцепить
скрепившиеся память и забвенье,
порыв и неподвижность,
верх и низ,
не разорвав чугунный организм
противоборцев.
Только нежный сор
по воздуху несет какой-то вздор.

И эта подворотенная муть,
не в силах замутить оригинала,
желая за поверхность занырнуть,
подергивает зеркало канала
нечистым отражением.

Над рвом
крылатый лев сидит с крылатым львом
и смотрит на крылатых львов напротив:
в их неподвижно-гневном развороте,
возможно, даже ненависть любя,
он видит повторенного себя.

Март-апрель 1964

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Послезавтра, при входе в Лицей
Надевая музейные тапки,
Я пойму, сколь протяжны и зябки
Коридоры Отчизны моей.

Нерадивые ученики,
Приходя к Александру и Кюхле,
Замечаем: огни не потухли --
Просто мы не вполне высоки.

Наша музыка -- навеселе...
Но
лежит, как на карте, дорога
От пустого до зрелого слога --
С пересадкою в Царском Селе!

M0ndschein (Питерская_лирика) все записи автора Когда сентябрьскую тишь
Колеблют звездные качели –
Каприз изысканный Растрелли,
Ты кораблем в Неве стоишь.
Твой нос – седые бастионы,
а мачтой – вознесенный шпиц,
Но не видать матросских лиц
С кормы недвижной и зеленой.
Замшелых стен седая вязь,
Как не отдать последней чести
И как пройти, не поклонясь
Петровой каменной невесте?
Стоишь на смерть, Петру верна,
И вечно горькой крови нашей
К твоим губам поднесена
Неупиваемая чаша.

1922 г.