В начале Второй мировой войны французский пассажирский лайнер «Нормандия» нашел убежище в порту Нью-Йорка и вскоре был конфискован американским правительством. После трагедии в Перл-Харборе командование ВМФ США очень нуждалось в больших транспортах для перевозки войск. «Нормандию» решили переделать в военное транспортное судно, а заодно сменили и его имя — корабль стал называться «Лафайет». В феврале 1942 года работы по его переоборудованию вступили в завершающую фазу и судно должно было выйти в море. Но случилось непредвиденное…

Днем 9 февраля на судне начался пожар. Огонь возник в огромном центральном салоне, где устанавливались койки для американских солдат и лежали сваленные в беспорядке спасательные пояса, и стал быстро распространяться по всему судну. Сбить пламя не удавалось. Входивший в первую тройку самых крупных и быстроходных судов мира, способный принять на борт целую стрелковую дивизию с полным вооружением, корабль в самый разгар войны, когда американское военное командование испытывало огромную нужду в войсковых транспортах, был выведен из строя…



С того момента, когда 29 октября 1932 г. лайнер «Нормандия» был спущен на воду, европейская пресса не переставала поражать воображение читателей великолепными характеристиками этого корабля. В свой первый трансатлантический рейс по маршруту Гавр – Нью-Йорк «Нормандия» вышла 29 мая 1935 г. и сразу завоевала знаменитый приз скорости «Голубая лента Атлантики», совершив переход из Европы в Америку за четверо суток 3 часа и 14 минут.

На палубе Нормандии в Нью Йорке....
«Нормандия», построенная на верфях компании Пиньо в Сен-Назере, считается гордостью французского судостроения 1930-х гг. Однако французской была только шикарная внутренняя отделка. Основная заслуга в появлении на свет столь выдающегося судна принадлежит русским эмигрантам, инженерам-кораблестроителям.

По всем своим выдающимся качествам «Нормандия» стала в предвоенные годы воплощением национального престижа Франции.

1 сентября 1939 г. «Нормандия» должна была выйти из Нью-Йорка в Гавр. Но выход в море не состоялся: 30 августа по приказу президента Франклина Рузвельта в портах США были задержаны и подвергнуты тщательному досмотру немецкие, французские и даже английские суда.

Позднее стал ясен смысл этой акции. Намереваясь официально сохранять нейтралитет, правительство США тайно поддерживало Великобританию и Францию и в преддверии грядущих событий под всякими предлогами задерживало в нью-йоркском порту немецкий лайнер «Бремен» до подхода британских боевых кораблей. И когда 31 августа «Бремен» все же вышел в море, за ним сразу устремился в погоню крейсер королевского флота «Бервик». А на следующий день Германия напала на Польшу и началась Вторая мировая война.

Хотя Великобритания и Франция официально объявили войну Германии 3 сентября 1939 г., они не спешили вступать в активные боевые действия. Пока в Западной Европе тянулась девятимесячная «странная война», 14 французских кораблей, включая «Нормандию», продолжали оставаться в портах США.

Странные события произошли 15 мая 1941 г. В этот день береговая охрана одновременно заняла все французские корабли и выставила на них вооруженную охрану якобы для защиты от возможных диверсий. Одновременно с этим актом в американской прессе стали появляться статьи, в которых открыто обсуждались возможности переделки «Нормандии» в авианосец или войсковой транспорт. А популярный журнал «Лайф» опубликовал даже схему «Нормандии», переделанной в авиадесантный корабль.

Свет на эти странные события пролила газета «Нью-Йорк геральд трибюн» от 16 июля 1941 г. «Официальные лица в Вашингтоне считают, что “Нормандия” – слишком ценное судно, чтобы простаивать без дела, и что правительство США в нем сильно нуждается и готово купить его. Эти лица заявили также, что США давно хотели завладеть “Нормандией”, но не решались на это из опасений ухудшить отношения с Францией», – писала газета в передовой статье.

А через полгода Америка просто забрала лайнер себе.

Переименовав «Нормандию» в «Лафайет», военные приступили к переделке лайнера в войсковой транспорт. В феврале 1942 г. работы по переоборудованию в основном были закончены, и 15-го числа транспортно-десантный корабль должен был выйти в море.

9 февраля на борт принимали судовое снаряжение, как вдруг в 14 часов 30 минут на главной палубе раздался истошный крик: «Пожар!» Первые языки пламени побежали по груде спасательных поясов, в беспорядке сваленных в центральном салоне судна, а уже через 19 минут со всех концов Нью-Йорка, завывая сиренами, мчались к южной оконечности Манхэттена к причалу «Френч лайн» пожарные и санитарные машины.

На окутанный клубами дыма корабль пожарные направили мощные потоки воды, но пламя, раздуваемое сильным северо-западным ветром, не унималось. Хотя на подмогу подошли еще и пожарные катера порта, к 15 часам 30 минутам огонь охватил бывшую прогулочную палубу. Примерно в это же время гигантское судно начало крениться на левый борт.

Рабочий Эндрю Салливан, оказавшийся в самом центре событий, так описывает происшедшее: «Я находился в гранд-салоне и проверял состояние линолеума. Несколько сварщиков работали здесь с ацетиленовыми горелками, вырезая стальные колонны. Примерно в сорока футах от них находились тюки, как мне показалось, упаковочной стружки или пеньки. Около них стоял человек и отгораживал их щитами от летящих из-под горелок искр. Несмотря на эти предосторожности, я почуял: что-то горит! И сразу же бросился к выходу. Все это заняло не более 10 секунд, но тут мне показалось, будто сразу вспыхнула вся палуба у меня под ногами, и я услышал вопль: “Пожар! Пожар!”»

Попытки погасить огонь собственными силами не увенчались успехом. Автоматизированная пожарная система не работала, поэтому трем тысячам человек, находившимся внутри корабля, был передан по громкоговорящей связи приказ: «Покинуть судно!» Однако выполнить его было не так-то просто. Большинство из этих людей не были знакомы с внутренним строением лайнера, не имели определенных обязанностей на случай пожара, и все они оказались совершенно беспомощными перед огненной стихией. Появились обожженные и раненые.

Огонь распространялся с невероятной быстротой.

Вечером 9 февраля руководитель спасательных работ адмирал Эндрюс сообщил собравшимся корреспондентам, что 128 рабочих получили тяжелейшие ожоги и доставлены в городской госпиталь, а 92 из них по всей вероятности умрут. Тогда же он сделал и первое официальное заявление о причине пожара: «Один газорезчик срезал с колонны канделябр в главном салоне, и искры из-под его резака случайно попали на груду спасательных поясов. Капка очень горюча, поэтому огонь и распространился так быстро по палубе, заваленной поясами».

Через несколько минут после интервью накренившийся уже на 12 градусов «Лафайет» оборвал все швартовые канаты, связывающие его с причалом. Перепуганный адмирал Эндрюс приказал открыть кингстоны и затопить судно, надеясь, что оно сядет на грунт на ровный киль. Но было слишком поздно. Тысячи тонн воды, налитой пожарными на верхние палубы, начали скапливаться в левой половине трюма, и огромный корабль, потеряв остойчивость, стал быстро заваливаться на бок.

К 23 часам 30 минутам крен судна достиг уже 40 градусов и продолжал увеличиваться. А 10 февраля в 2 часа 39 минут ночи мутные потоки грязной воды и жидкого ила со дна Гудзона хлынули в трюмы самого дорогостоящего лайнера в мире. Правый борт, поднявшийся выше уровня воды, все еще продолжал гореть…

«Нормандия» затонула в прямоугольном ковше, при этом носовая часть длиной 76 метров легла на гранитный выступ, а вся остальная – в жидкий ил и грязь Гудзона. Громадный руль судна, выломав 5 свай, зарылся на полтора метра под основание причала. Для подъема судна потребовалось 22 месяца и 5 миллионов долларов.

Только 2 августа 1943 г. началась откачка воды из корпуса судна, а полностью поднять «Нормандию» удалось лишь 15 сентября.

До окончания войны судно простояло в бруклинских доках, а в 1946 г. правительство США продало «Нормандию» частной компании по цене металлолома всего за… 162 тысячи долларов.

Спустя два месяца после пожара комитет сената по военно-морскому флоту обнародовал выводы своего собственного расследования: «причины и последствия пожара — результат беспечности со стороны военно-морского флота».

Казалось бы, на этом можно поставить точку, но… Проведенное американскими властями официальное расследование так и не установило точной причины возникновения пожара на «Нормандии». Мнения экспертов ВМФ и ФБР по этому вопросу разошлись. Первые предполагали, что пожар возник случайно, от искры, попавшей на груду капковых спасательных поясов. Вторые приписывали возникновение пожара диверсии агентов разведки фашистской Германии. К такому же выводу пришли и авторы книги «Саботаж: тайная война против Америки» — американские журналисты Майкл Сейерс и Альберт Канн. В первом издании этой книги, вышедшей осенью 1942 года, они пишут: «ФБР было известно, что нацистские агенты в течение длительного времени тайно следили за “Нормандией”. За две недели до падения Франции, 8 июня 1940 года, германская секретная служба послала своим агентам в США закодированное коротковолновое радиосообщение. Это сообщение, переданное из Гамбурга, было перехвачено радиостанцией в Сентрпорте на Лонг-Айленде, расшифровано и гласило: “Благодарим за сообщения. Наблюдайте за “Нормандией”. Следуя полученным инструкциям, немецкие шпионы стали пристально следить за “Нормандией”. Немецкий шпион Курт Фредерик Людвиг посылал своему руководству регулярные отчеты, написанные симпатическими чернилами. Некоторые из них были перехвачены американской контрразведкой. Вот один из них, отправленный 15 апреля 1941 года: “Нормандия” стоит еще у пирса 88 северной» (т.е. 88 улица, в северной части).

Людвиг регулярно посещал набережную залива для наблюдения за «Нормандией». Агент ФБР, которому было поручено следить за шпионом, так описывает в своем отчете одну из «прогулок» Людвига: «18 июня (1941 года) объект прошел от 59-й стрит по 12-й авеню. Он смотрел на причалы. Когда объект подошел к пирсу, где стояла “Нормандия” у 50-й стрит, то на некоторое время остановился. Казалось, что он тщательно изучает судно. Потом он снова пошел, оборачиваясь назад. У 42-й стрит объект сел на паром, следующий в Уихаукен, поднялся на верхнюю палубу и продолжал рассматривать “Нормандию”». Далее агент ФБР сообщает, что по прибытии в Уихаукен Людвиг в течение 20 минут делал записи в небольшой черной записной книжке.

Считая причиной пожара диверсию агентов германской разведки, Сейерс и Канн приводят в своем исследовании ряд фактов, подтверждающих эту версию.

1. В течение недели, предшествовавшей пожару 9 февраля, на борту корабля произошло четыре возгорания, которые удалось потушить.

2. Когда 9 февраля начался пожар, вблизи его очага имелось всего 2 (два) пожарных ведра.

3. Городская система оповещения о пожаре была отключена на судне за 22 дня до катастрофы, о чем не знала служба береговой охраны США.

4. На борту переоборудуемого судна находилось определенное количество вражески (пронемецки) настроенных рабочих, причем их анкетные данные не были тщательно проверены.

5. Любые посторонние лица могли без труда проникнуть на судно без всякого на то разрешения. Для этого им требовался всего лишь нагрудный номерной значок, указывающий имя подрядчика или субподрядчика, у которого они работали.

С тех пор прошло много лет. В морской исторической печати время от времени появлялись статьи, посвященные трагической гибели «Нормандии», воспоминания уже немногочисленных очевидцев. В них по-прежнему фигурировали две версии причины пожара: искра от газового резака и диверсия агентов германской разведки. Но вот в январе 1975 года авторитетный английский журнал по истории флота «Нотикал мэгэзин» опубликовал сенсационное сообщение о причине пожара: «“Нормандия” сожжена американской мафией!»

В нем говорилось, что мафия сожгла французский лайнер «Нормандия» в нью-йоркской гавани в 1942 году, потому что босс гангстеров Лакки Лючано хотел продемонстрировать военно-морскому флоту США насущную необходимость защищать порты восточного побережья США. По обвинению в убийстве Лючано был помещен в так называемый «Загородный клуб» — тюрьму города Олбани, носившую такое название из-за льготных условий содержания и комфорта заключенных. Ему было обещано освобождение с окончанием войны при условии, что его люди будут оказывать властям содействие, а потом он уедет в Европу. Мафия сдержала свое слово — на протяжении всей войны в портах США не отмечалось ни одного акта саботажа.

Известно, что во время Второй мировой войны разведка ВМФ США почти в открытую сотрудничала с Чарлзом Лючано, имевшим огромный и непререкаемый авторитет среди итальянских эмигрантов и рабочих Нью-Йорка. Известно также, что Лючано предупредил контрразведку ВМФ США о готовящихся диверсиях и предложил свои услуги по их предотвращению, чтобы этим уменьшить срок своего заключения. Судя по всему, военные моряки не вняли тогда предложению гангстера, и Лючано решил продемонстрировать им свои возможности. Вполне возможно, что пока главарь нью-йоркской мафии находился в тюрьме, его люди без всякого риска и особых хлопот сделали это.




tatasoz-