Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? — Чья победа? —
Кто побежден?

Всё передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?

Кто был охотник? — Кто — добыча?
Всё дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?

В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чье сердце — Ваше ли, мое ли
Летело вскачь?

И все-таки — что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?

Да... стервой быть меня не научили,
И я не знаю правила игры.
Как видно, мне неправильно внушили
Что люди искренними быть должны.

Я не умею ожиданьем мучить,
Скрывать и лгать, презрительно смотреть,
И не могу я подходящий случай
Использовать, чтоб выгоду иметь.

Я говорю "скучаю", если грустно,
"Люблю", когда моя душа поет.
Мне недоступно женское искусство
С лукавством говорить наоборот.

Я не умею обижать напрасно,
капризничать, ругаться и кричать,
Завидовать и злиться ежечасно,
Еще я не умею предавать...

Мне трудно в этот мир вписаться,
Живу, как чувствую, иду своим путем...
Пока не разучилась улыбаться,
И, слава Богу, не жалею ни о чем

(из интернета)

Для тех, кто вдали от Родины

Неровность вычурная крыш течет за горизонт.
Семнадцатый квартал. Париж. Чуть вздрагивает зонт.
И женщина французская, серьезна и мила,
Спешит сквозь утро тусклое, должно быть проспала.

И тем, кто встретится ей улочкою узкою,
Не догадаться - здесь у всех свои дела -
Она хоть бывшая, но подданная русская,
Она такая же москвичка, как была.

У бывшей русской подданной в квартире кавардак,
А значит что-то и в душе наверняка не так,
Но как легки ее слова, и пусть неважно спит,
Но от "Столичной" голова под утро не болит.

И, вспоминая сон про дворики арбатские,
Она, как в реку, погружается в дела,
И, несмотря на настроение дурацкое,
Она такая же москвичка, как была.

Каштаны негры продают у площади Конкорд,
Бредет сквозь лампочек салют бесснежный Новый Год.
И парижане, о своем задумавшись, спешат,
И Рождество - опять вдвоем с подружкою из США.

Наполнит праздничный Париж вино французское,
А ей пригрезится Москва белым бела.
Она пьет водку так, как подданная русская,
Она такая же москвичка, как была.

Она хоть бывшая, но подданная русская,
Она такая же москвичка, как была.