Конечно, очень хочется сейчас рассказать, как я весь выходной был бомжом, потом поработал оперативником и вернулся к прежнему человеческому состоянию.
Но вряд успею - это попозже все... занят, работаю...
Пока, как всегда с опозданием - поздравляю с прошедшим днюхами -
__ЯдрЕна_ВошЬ__ и Странная_Женщина
Девочки, удачи, счастья, радости! Ну и там, всего себе по-женски сами дожелайте :)
Кстати, с др у Странная_Женщина какя-то засада... Мне казалось, автор этого дневника (закрывшегося для всех) - из майских :)))

А еще - еще я опоздал поздравить с полтинником Мадонну. Дорогая Луиза, блястяшшая ты наша Чикконе! Глядючи на тебя аки в живую, так и (и тем паче) в видео, так и вспоминается скинхедовская фраза из анекдота, насчет того, что "старушку еще иметь и иметь, а вы ее на свалку?!". Фарева, бабушка! Нет в попсе никого лучше Мадонны!
А так вот, для интересующихся - интервью с ней трехлетней давности. По мне - смешное :)
Интервью забугорское - MTV News Raw, с Норрисом. Вообще-то и его, и дискографию-биографию, и некоторые видео можно посмотреть на сайте MTV -
http://www.mtv.ru/idols/m/madonna.wbp Но поскольку грузится он фигово и весит там все некисло - кому интересно, лезем под кат -

Норрис: Всем привет, это Джон Норрис и очередной выпуск MTV News Raw. Ну вот она и вернулась. Она – верная супруга, отличная мать, изумительная писательница, каббалистка, примерная феминистка и одна из крупнейших поп-звезд всех времен, Мадонна. Все мы помним знаменитую и неоднозначную, политически окрашенную “American Life”, вызвавшую бурные дебаты. И вот она снова готова нас удивить. Ее новый танцевальный альбом “Confessions on a Dancefloor”уже обещает стать хитом. Кроме всего прочего Мадонна записала свое недавнее турне и готовится выпустить DVD-диск под названием “I’m Going to Tell You a Secret”. Но это уже не та гедонистичная Мадонна, какой она была 15 лет назад в фильме «В постели с Мадонной». Она изменилась. Вот обо всем этом мы и поговорили с ней: о фильме, об альбоме и о приезде в Нью-Йорк. Именно в Нью-Йорке королева поп-музыки уделила мне полчаса. Далее читайте уникальное эксклюзивное интервью Мадонны специально для MTV News Raw.

Часть 1. Мадонна и ее любовь к Gucci

Мадонна: Поздоровайся.
Норрис: Привет, девчонки. [Смеется].
Мадонна: Точно. [Поет] Do you believe in love? ‘Cuz I got something to tell you.
Норрис: Добро пожаловать в Нью-Йорк.
Мадонна: Спасибо. Я очень рада, что наконец выбралась.
Норрис: Ты очень занята, но все равно рада, что приехала, верно?
Мадонна: Да, точно.
Норрис: Знаешь, мы, нью-йоркцы тебя тоже очень...
Голос за кадром: Джон, надо прерваться...
Женщина: Джон, убери коленку...
Мадонна: Мне тоже опустить коленку?
Женщина: Нет, все в порядке. Только Джон.
Мадонна: Пусть мои туфли от Gucci войдут в кадр, ладно? Тогда они их мне подарят... [Смеется].
Норрис: Вот почему я надел свою ковбойскую рубашку. Выделился.
Мадонна: Да, ты приоделся.
Норрис: [Смеется] Ну уж извините.
Мадонна: Ты так всегда?
Норрис: Что?
Мадонна: Что?
Норрис: Совсем плохо выгляжу, да?
Мадонна: Ну…
Норрис: Прости.
Мадонна: Ты собираешься на шоу «Дом 70-х»?
Норрис: Ну нет. Вот если они… Ну то есть…
Мадонна: Вообще, я могла бы поучаствовать в этом шоу.
Норрис: Я на пару альбомов от тебя отстал с этой ковбойской темой. Мне бы еще лохмы отрастить.
Мадонна: Тебе нужно их взлохматить. Ты когда-нибудь феном сушил волосы?
Норрис: Они это все снимают на цифровую камеру....
Мадонна: Так у нас есть секреты - секреты от друзей, да?
Техник: Слушай, ну ты осознаешь вообще, что твоя коленка в кадр лезет!
Мадонна: Осознаешь?
Норрис: [технику] Можно мне ногу на ногу положить?
Техник: Да, вот так и сиди.
Мадонна: Мне кажется, он не знает, что значит «осознаешь».
Норрис: Ладно. Теперь…
Мадонна: Ну что ты так заморочился! Такое впечатление, что ты прямо ощущаешь эту свою одежду. Ты вовсе не ужасно выглядишь. Ну просто не совсем... да впрочем, довольно забавно. Как герой вестерна. Два альбома назад...
Норрис: Точно. Несколько альбомов назад.

Чаасть 2. Храните “Secret” от детей

Норрис: Лет пятнадцать назад я был в клубе Shelter на вечеринке в честь выхода «В постели с Мадонной». Мне кажется, ты там была с Жозе и Луи, или какими-то другими танцорами. Ты мне тогда помахала и сказала, что я хорошо одет. Тогда тебе понравилось.
Мадонна: А ты, наверное, в этой же рубашке был, да? Ну теперь ясно, почему она вся такая полинявшая уже.
Норрис: Я вроде был как-то лучше, чем сейчас одет. Ну ладно, в любом случае, очевидно, что многие, кто помнят «В постели с Мадонной» будут сравнивать два фильма. Ты как думаешь – я вообще не знаю, когда в последний раз ты смотрела «В постели с Мадонной» - но что ты думаешь об этих фильмах?
Мадонна: Ну по-моему, они оба получились достаточно интересными, провокационными.
Техники: Можете еще раз повторить?
Норрис: Какие-то проблемы со звуком… он хочет, чтобы я еще раз задал вопрос…
Мадонна: Ужас. Эти техники всегда действуют на нервы. Ну ладно.
Норрис: Можно ли сравнить «В постели с Мадонной» и новый фильм?
Мадонна: По-моему, новый фильм ничуть не хуже, а может, и лучше первого. “I’m Gonna Tell You A Secret” получился очень смешным, мне кажется, и очень эмоциональным и заставляет думать. Мне кажется, весь концертный материал очень хорошо снят. И очень живо. Не знаю, как ты, но когда я смотрю, у меня полное ощущение присутствия на концерте…
Норрис: Ну мне очень понравилось. Отлично получилось. Но мне показалось, что это уже совсем другое турне, другие эмоции за кулисами, другая ты, другая жизнь вне сцены.
Мадонна: Ну это действительно другая я. Я другая. У меня есть семья. Есть супруг. У меня теперь совсем другая жизнь. И было бы странно вести себя точно так же, как 12 лет назад. Ненормально как-то было бы. Так что больше никаких бутылок...
Норрис: [оба смеются] Да, ты права. Я на днях как раз сказал, Лиз, что танцоры кажутся, совсем другими. Во времена “Blonde Ambition” многие из них пытались быть звездами, можно так сказать, думаю.
Мадонна: Да. Дивами.
Норрис: Эта труппа, кажется, моложе, не знаю, по-моему, они даже позаимствовали частичку твоей духовности.
Мадонна: По-моему важнейшие отличие «В постели с Мадонной» от нового фильма в том, что тогда у меня не было семьи, и я проводила гораздо больше времени с танцорами. Мы тогда с ними творили какие-то совершенно немыслимые сумасшедшие глупости. Они были моей единственной семьей. А в новой картине у меня уже есть настоящая семья, дети, муж и моя команда, с которой я работаю. Так что это такой трюк. Я провожу с ними меньше времени, но...
Норрис: Ты как раз об этом говоришь в одной из сцен.
Мадонна: Да, я даже расплакалась.
Норрис: Тебе грустно оттого, что не удается больше бывать с ними.
Мадонна: Я же полюбила их. Я научилась их любить. А когда приходится вместе столько пережить, очень тяжело расставаться.
Норрис: Давай о настоящей семье. Мне кажется, один из самых трогательных моментов, это когда дети впервые начинают говорить. Это потрясающе и…
Мадонна: Спасибо.
Норрис: Насколько я знаю, каждый, кто видел фильм, был просто в восторге от Лолы, она такая красивая уже в этом возрасте! А как она говорит, а как ведет себя! Какой же она будет в 20 лет?!
Мадонна: Монашкой она будет.
Норрис: [оба смеются] Монашкой? Ну ладно.
Мадонна: Мне бы очень хотелось, чтобы в кадре было больше моих детей, а не танцоров. Норрис: Да, я понимаю.
Мадонна: По-моему, у сына это неплохо получается.
Норрис: Это точно. Он отлично смотрится. Я помню, ты не хотела сначала снимать детей...
Мадонна: Да, я долгое время была против этой идеи, потому что мне хотелось либо снимать абсолютно все, чтобы было правдиво, либо не снимать ничего вовсе. Было бы нечестно снять документальный фильм и не заснять мою семью. С другой стороны, какую часть своей жизни я готова показать? Мне не хотелось их использовать. И я нашла, по-моему, неплохой компромисс: все сцены с участием детей снимал друг семьи. В результате, все получилось замечательно, всем было уютно, и честно говоря, они даже не знали, о его присутствии. Они вели себя абсолютно естественно, как и в обычной жизни.
Норрис: Они видели фильм?
Мадонна: Нет.
Норрис: Ты собираешься им его показать?
Мадонна: Когда подрастут.
Норрис: Ясно. Полагаю, они и «В постели с Мадонной» не видели.
Мадонна: Нет!
Норрис: Я помню, как еще во времена “Ray of Light” мы что-то снимали у тебя в студии, и там было еще совсем малышка Лола – ты всех просила оставить ребенка в покое.
Мадонна: Да, знаешь, это довольно деликатное дело.
Норрис: Ты как думаешь – с чем она свяжет свою судьбу в будущем: с музыкой, или, может, танцами или...
Мадонна: Конечно, с танцами. Она занимается балетом. И в этом году она будет танцевать «Щелкунчика» в Лондоне, ей очень нравится танцевать.
Норрис: Пару слов о других членах семьи. Очень приятно было снова увидеть твоего отца в кадре.
Мадонна: Да, он потрясающий.
Норрис: Знаешь, все, кто помнит «В постели с Мадонной» наверняка запомнили его впечатления от шоу “Blonde Ambition”. Как он теперь отреагировал, ведь в шоу было много каббалистической символики?
Мадонна: Он принимает ее.
Норрис: Это вас как-то сблизило?
Мадонна: Да, мне кажется, мы стали гораздо ближе со времени «В постели с Мадонной». Мне кажется, мы оба стали гораздо терпимее, я менее критично отношусь к отцу и спокойнее принимаю то, что мы разные. Так что, да, ты прав.
Норрис: В фильме есть момент, где ты об этом говоришь... и о том, что ему нелегко было вырастить всех вас.
Мадонна: Да, и мне понадобилось много времени, чтобы осознать и оценить это.
Норрис: Ведь и ты, и Кристофер, и Мелани добились всего в жизни именно потому, что приходилось рассчитывать только на себя, трудиться в поте лица, чтобы выжить. Во всяком случае, так думают многие.
Мадонна: Совершенно верно.
Норрис: В вас была заложена эта этика работы, труда. Роко и Лола растут в совершенно ином мире. Как ты прививаешь им мысль о необходимости работать?
Мадонна: Я пытаюсь придумать для них какие-то обязанности, которые они должны выполнять. Я стараюсь не баловать детей. Ну, не знаю. Это в первую очередь проверка для меня. Я ведь действительно ни в чем не нуждаюсь. Я пытаюсь донести до них мысль о том, что все атрибуты славы и богатства ничтожны по сравнению с простыми человеческими отношениями. Не знаю, я надеюсь, что они это поймут и усвоят.
Норрис: Эта мысль проходит красной нитью через весь фильм. Это ведь не какая-то особая идея Каббалы, но и простая житейская истина – что посеешь, то и пожнешь. Верно?
Мадонна: Да, правильно.
Норрис: То есть я хочу сказать, что ведь вовсе не обязательно ссылаться на Каббалу, говоря о таких вещах.
Мадонна: Нет, конечно, нет. Я просто делюсь тем, что знаю, с другими людьми. Если ты понимаешь и принимаешь это – хорошо. Если нет – не страшно.
Норрис: Ты, пожалуй, в большей мере, чем любой другой артист в мире, понимаешь, что значит иметь настоящих фанатов, то есть таких людей, которые, если ты выкрасишь лицо в ярко-синий, не задумываясь, сделают то же самое. Они просто делают то, что делаешь ты. Ты не думаешь, что эти люди заинтересовались Каббалой только потому, что это близко тебе? То есть по совершенно неправильной причине…
Мадонна: Возможно. Тем не менее, ты можешь начать играть на скрипке, потому что я играю на скрипке, но ты никогда не научишься виртуозно играть, пока не изменишь мотивацию. Понимаешь, это серьезное учение, и если заниматься им просто смеха ради, далеко в нем не продвинешься.

Часть 3: Мадонна и отмена концерта в Израиле

Норрис: В фильме ты говоришь о духовности, о том, что политика не дает надежду, не цепляет… а надежда живет в духовности.
Мадонна: Я не говорила, что нет надежды. Просто, если хочешь изменить мир, одной политикой многого не добьешься, политика там, куда ветер дует. К тому же, по своей сути политика – это всегда преследование каких-то интересов, верно? Поэтому всегда быть честным не получается, не получается уделять достаточно внимания людям.
Норрис: Правда ли, что такой подход обусловлен противоречивой реакцией публики на первоначальную версию видео “American Life”, и теперь ты стараешься как-то отойти от этой темы?
Мадонна: Вовсе нет. Дело не в этом. Просто, понимаешь, такова история: человечество избавляется от одного деспота и другой тут же занимает его место. Разве можно сделать мир лучше при помощи одной только политики?
Норрис: И в фильме ты...
Мадонна: Ты вполне можешь со мной не согласиться. Это всего лишь мое мнение.
Норрис: Я понимаю, просто, чем старше я становлюсь, тем большее значение для меня приобретает политика.
Мадонна: Да, но ведь, правда, и ограничения, связанные с ней, более очевидны становятся?
Норрис: Да, просто мне кажется...
Мадонна: Понимаешь, рано или поздно каждому, даже Керри, и демократам, и республиканцам приходится менять свои взгляды, чтобы служить людям, работать во имя лучших целей. И это не всегда является лучшим выбором, если взглянуть на мир в более крупном масштабе. Ты же понимаешь, что я хочу сказать? Чьи-то интересы всегда страдают, что-то обязательно идет наперекосяк, окружающая среда портиться из-за деятельности газовой компании и т. д. и т. п. Так что в итоге очень сложно увидеть позитивную деятельность политики.
Норрис: И ты всегда разделяешь...
Мадонна: Но я хочу добавить, что вообще ты должен быть частью окружающего тебя мира, и политикой можно и нужно пользоваться. Просто я не думаю, что политика способна действительно изменить мир.
Норрис: Ты разделяешь духовность и религию.
Мадонна: Да.
Норрис: Вспомним шоу “Reinvention”. Там был такой эпизод – о стирании черт, объединяющих нас в ту или иную религию и о том, что, напротив, нас разделяет. Мадонна: Да.
Норрис: И мы это снова встречаем в фильме.
Мадонна: Верно. Для себя я разделяю духовность и религию. Я полагаю, что в большой степени религия разделяет людей. Вот я принадлежу к определенной группе. Если ты не являешься частью этой группы, то значит я лучше тебя, и т. д. и т. п. И в мире очень сильна дискриминация на этой почве. Для меня очень важна духовность и в значительно меньшей степени религиозность, в таком ее элитарном понимании.
Норрис: Я уверен, что в фильме люди обратят внимание на те 15 минут перед твоим отъездом в Израиль. Можешь рассказать, почему ты решила включить этот эпизод в фильм? И пару слов о хронологии, ведь это было уже после тура...
Мадонна: Изначально предполагалось, что я буду играть в Израиле. Но концерт отменили, потому что это было слишком опасно. А я всегда собиралась поехать туда, и я очень разозлилась, когда ничего не получилось, ведь мне очень хотелось выступить там, особенно с этим шоу, которое призвано объединять людей. Поэтому я и включила этот эпизод: мне хотелось показать, что жизнь после турне продолжается. Это первое. А второе - это ведь тоже часть моего творчества. Кроме того, целью моей поездки было выступить с речью перед группой влиятельных людей в Тель-Авиве об организации “Spirituality for Kids” («Духовность для детей»), об объединении детей и особенно о примирении израильских и палестинских детей. Чтобы они учились вместе. Я не знаю. Мне показалось важным показать эту сторону, и не только говорить, но и вкладывать деньги. Ведь на протяжении всего шоу и всего фильма я не перестаю говорить о том, что необходимо брать на себя ответственность не только за себя, но и за окружающий нас мир. Что я делаю? Только говорю и говорю. А вот делаю ли я что-то? Понимаешь, о чем я?
Норрис: Да. Тебе бы хотелось вернуться назад?
Мадонна: Да, очень.

Часть 4: Мадонна: обнажать душу и танцевать одновременно

Норрис: Итак, как я уже говорил, я люблю Нью-Йорк и ты, по всей видимости, тоже, ведь в альбоме даже есть песня с таким названием. Уж не знаю, как твои друзья из Лондона и Лос-Анджелеса к этому относятся? Не ревнуют?
Мадонна: Разве я не могу любить Нью-Йорк больше всех? В моем сердце достаточно места и для других городов. И знаешь, ведь в песне есть и ирония.
Норрис: Правда?
Мадонна: Да. Знаешь, что значит слово «ирония»?
Норрис: Да, я знаю, что это значит. [Смеются]. Это первая попсовая композиция, по крайней мере, насколько я знаю, в которой используется слово “dork”. Может быть такое?
Мадонна: Да, я написала эту песню в прошлом году во время турне. Я была в Нью-Йорке, совершенно замечательно проводила время, море энергии, было такое чувство, будто палец в розетке застрял. Ко мне действительно пришло вдохновение, и я написала эту песню.
Норрис: Теперь позволь пару общих вопросов об альбоме. Достаточно удивительно то, что это от корки до корки танцевальный альбом. То есть, это ведь самый танцевальный диск из всех, что ты когда-либо записывала. Почему вы вообще решили сделать такой тотально танцевальный проект?
Мадонна: Сначала мы сами не знали, что диск получится таким. Сюарт [Прайс] – я работала и с Мирвэ [Амадзаи], и над некоторыми композициями со Стюартом – я попробовала несколько вариантов, и когда Стюарт принес мне музыку к “Hung Up”, я очень быстро написала слова, и это было действительно как будто вдохновение свыше. Это был такой щелчок в голове. Я подумала, вот это и будет основным направлением диска. И мне захотелось записать танцевальный альбом.
Норрис: Альбом записали достаточно быстро?
Мадонна: Да, многие песни, действительно, записали быстро. Но я работала и во время турне. Мы сотрудничали со Стюартом в это время. И мы взяли многое из уже готового материала и написали песни.
Норрис: Ты даже в дороге находишь время…
Мадонна: Репетиции, бэк-стейджи, после и между репетициями и концертами. В гостиничных номерах и скучных городах. Их не так много. Нью-Йорк, например, не входит в их число.
Норрис: Нет. Вот Лос-Анджелес – да, там «люди спят, пока играет песня»...
Мадонна: Это поэзия. Не нужно воспринимать ее дословно.
Норрис: Понимаю, понимаю.
Мадонна: Ты что, из Лос-Анджелеса?
Норрис: Нет, нет…
Мадонна: Ты так заострил на нем внимание.
Норрис: Ой, нет.
Мадонна: Ну ладно.
Норрис: “American Life” пользовался популярностью в клубах. Это как-то повлияло на твое решение выбрать именно танцевальное направление?
Мадонна: Вообще-то, нет. То есть, когда я писала “American Life”, меня очень сильно заботило все, происходившее в мире вокруг меня, и я чувствовала необходимость поделиться этим. И еще я была очень зла. Я сделала много политических заявлений. Поэтому сейчас мне просто хотелось повеселиться. Я хочу танцевать. Мне хочется почувствовать себя…живой. И мне хочется поделиться с другими этим чувством, потому что сейчас в мире приходит столько немыслимо глупых вещей. Я просто хочу, чтобы люди были счастливы.
Норрис: Это действительно трогает. То есть я хочу сказать, что цепляет с первых аккордов и не отпускает до самого конца.
Мадонна: Это то, чего мы добивались. Я как раз хотела сделать такой диск, который включаешь на вечеринке, в машине, не важно, и не приходится прокручивать песни – типа баллады - ну ты понимаешь. Просто вставляешь диск, и в твоем распоряжении час абсолютно танцевальной музыки нон-стоп.
Норрис: В альбоме столько же танца, насколько в лирике ты...
Мадонна: Открываю свою душу?
Норрис: Очень сильно!
Мадонна: Смотри, это же «Признания на танцполе» - “Confessions on a Dancefloor”. Теперь понимаешь?
Норрис: А, это и есть признания. Я тебя понял.
Мадонна: Хорошо.
Норрис: Ладно, я тебя понял. Да. Но с точки зрения лирики, ты затрагиваешь некоторые моменты, которые уже затрагивала в “American Life”. Как бы: «Это я уже прошла, что еще можно раскопать там?».
Мадонна: Да.
Норрис:Что еще там?
Мадонна: Что еще… что спрятано между строк?
Норрис: Да, именно.
Мадонна: Я продолжаю задавать вопросы, но я также надеюсь, что диск сможет передать это ощущение надежды и счастья.
Норрис: Записать танцевальный, клубный диск, особенно в нашей стране, означает обращение к...
Мадонна: Танцу?
Норрис: Ну вообще-то, я имею в виду гей-сообщество. Тебе не кажется, что ты несколько дистанцировалась от него за последние годы?
Мадонна: Неумышленно. Нет.
Норрис: Просто по ходу жизни...
Мадонна: Нет. В общем, не знаю.
Норрис: Я не могу за них говорить, но я точно слышал что-то типа: «Мы ей больше не нужны».
Мадонна: Конечно, нужны! Я так ценю моих поклонников среди геев, они были всегда мне лояльны. Так что, они мне нужны.


Часть 5: Мадонна: лихорадка Джона Траволты

Норрис: Тур будет?
Мадонна: Надеюсь. Ходят слухи.
Норрис: Ты вроде раньше говорила, что собираешься в дорогу следующим летом. Лето, 2006.
Мадонна: Я же сказала, надеюсь. Чего ты еще от меня хочешь?
Норрис: Ну, знаешь, «надеюсь», это как-то неопределенно. Значит, тур будет.
Мадонна: Я что, не могу быть таинственной? Обязательно ответить на все вопросы? Норрис: Ну ладно.
Техники: Джон, прости, не хочешь спросить про видео и про сингл? Времени осталось мало.
Мадонна: Да, Джон, не забудь про это спросить.
Норрис: Да, я хочу об этом спросить. Значит “Hung Up” – первое видео.
Мадонна: Ага.
Норрис: Расскажи мне про эту песню. Она была первой, которую вы написали для альбома?
Мадонна: Да, она была одной из первых. На самом деле мы ее написали, потому что я работала над музыкой для мюзикла. В фильме должна была быть такая диско-часть. А потом я решила не делать фильм. Так все и получилось.
Норрис: Кино будет?
Мадонна: Диско будет. А кино не будет. Мы переслушали все старое диско: Джорджио Мородер, Cerrone, Abba. Abba-abba-abba. Мы все время ее слушали. Столько вдохновения. Норрис: И, наверное, была “I Feel Love”...
Мадонна: Да, и Донне Саммер надо отдать должное.
Норрис: А еще песни?
Мадонна: Bee Gees. Знаешь, мы полностью в это погрузились. Надеюсь, мы волшебным образом во что-то это трансформировали. Кстати, это еще одно слово, которого ты можешь не знать.
Норрис: Я все эти слова знаю.
Мадонна: Ладно.
Норрис: Видео “Hung Up” снималось в Лондоне.
Мадонна: Снималось в Лондоне, Париже и Лос-Анджелесе. Кругосветное путешествие, охватывающее разные танцевальные субкультуры. Это на самом деле дань танцу. И Джону Траволте.
Норрис: В одном эпизоде своего фильма ты поворачиваешься к Джеми и говоришь: я рада, что я больше не танцовщица и не хожу на кастинги.
Мадонна: Да потому что так ужасно их отсеивать. Я же знаю, что они чувствуют. Выложиться по полной, а потом услышать «спасибо, можете идти». Ужасно.
Норрис: Видимо, ты их очень любишь, судя по диску.
Мадонна: Да, и у нас в клипе потрясающие танцоры. Так что я очень рада.
Норрис: Как ты их нашла?
Мадонна: Клод был еще в фильме. Вообще, несколько человек из фильма попали в клип - Миран и Ариэс. А остальных мы пробовали в Лос-Анджелесе, Лондоне и Париже. Норрис: Знаешь, люди думают, что ты в прошлом туре их загоняла. Если с этой пластинкой будет тур – я вообще не могу представить. Баки с кислородом на сцене будешь ставить?
Мадонна: Точно. Хочешь попробоваться?
Норрис: Не думаю, что ты захочешь на это смотреть. Но я могу отвечать за костюмы...
Мадонна: Правда? Хорошо.
Норрис: Хочу спросить тебя о последней вещи. В последнем треке на диске есть такие слова: «Вот кто я. Тебе может нравиться или нет. Люби меня или оставь, потому что я не остановлюсь»...
Мадонна: Боже, это же поэзия!
Норрис: Поэзия или нет, но это твое кредо – прими или уйди. И мне кажется, в своем фильме ты пытаешься сказать: «Я знаю, что люди подумают, что я...»
Мадонна: Чокнутая?
Норрис: «С этим культом меня»... Тебя волнует, поймут ли люди, в какой точке жизни ты сейчас находишься? Или это не важно?
Мадонна: Меня волнует. Но я не лишусь от этого сна. Меня волнует... Я надеюсь, что трогаю и вдохновляю людей. Но не всякий должен соглашаться с моей точкой зрения. Это и заставляет мир вертеться.
Норрис: Еще синглы и ремиксы с альбома будут?
Мадонна: О, да. Очень много.
Норрис: Мне кажется “Sorry” – следующий сингл.
Мадонна: Ага. Стюарт сделал несколько отличных ремиксов на “Sorry,” “Hung Up,” “Let It Will Be” и “I Love New York”.
Норрис: У тебя есть любимая песня на альбоме?
Мадонна: “I Love New York”. Я не просто это говорю, мне правда песня нравится. Очень хочу скорее спеть ее живьем. Буду трясти волосами во время исполнения.
Норрис: Ты можешь вернуть в моду те старые футболки с надписью “I Heart New York”.
Мадонна: Ага, спасибо за идею.
Норрис: Видишь, это мое первое предложение насчет костюмов.
Мадонна: Спасибо, ты можешь поговорить с Чевонной. Может быть, мы сможем тебя взять.
Норрис: Уже есть какие-то даты выступлений в клубах? В Лондоне хотя бы?
Мадонна: Да, думаю, я буду петь в Camden Palace. Я там пела сто лет назад.
Норрис: Может быть, и в Нью-Йорке что-нибудь...
Мадонна: Возможно. Но я ничего не скажу. Ш-ш-ш.
Норрис: Что ж, как всегда был рад тебя видеть.
Мадонна: Взаимно. Я попрошу своих людей прислать тебе какой-нибудь одежды.
Норрис: Спасибо. Но я думал, тебе эта понравится.
Мадонна: Мне понравилась. Просто дала мне повод.
Норрис: Удачи. Скоро тебя увидим.
Мадонна: Спасибо.
Норрис: Счастливо.
Мадонна: Мне снять? Я имею в виду батарею эту?