Angelina Jolie, фотограф Max Vadukul

Angelina Jolie, фотограф Max Vadukul

push

This is Erotic

salt

лучшее, что мог нам дать Солт

push

Нескучные Заметки-39: LA PAIVA (часть вторая)





ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ЗДЕСЬ, В ПАРИЖЕ СТОИТ ЛЕТНЯЯ ТЕПЛЫНЬ, и два десятка миллионов, ежегодно приезжающих сюда, быстро убеждаются в том, что местныя погоды напрочь опровергают широко распространенную пословицу о том, что хорошо только лишь там, где нас нет... Таким же августовским (фр. auguste) летним днем, в 1858 году, когда Она смогла, наконец, приступить к воплощению наяву своей давней мечты, начав строительство этого роскошного особняка, парижские газеты напишут, что в далеком Петербурге, счастливо избежавшем Наполеоновского визита, скончался Огюст Монферран (фр. Auguste Montferrand) родившийся зимой в предместье Парижа, в той самой деревне на холме Шайо, который позднее переименуют по-испански, в Трокадеро.

В молодости, до того, как в 1814 году он соблазнил в Париже своим альбомчиком царя Александра I, Монферран служил в Парижском аналоге ГАСН, чья загадочная аббревиатура знакома в России всем, кто хоть что-то в ней построил. Перебравшийся тридцатилетним в Россию и скончавшийся там в возрасте 70 лет, Огюстен завещал похоронить себя под золотым куполом Исаакиевского собора, который именно он сделал фантастически блестящим, блестяще применив невиданную прежде местным зодчим зарубежную нанотехнологию. Примечательно, что царь Александр II неожиданно запретил хоронить Монферрана в соборе, посчитав столь много сделавшего для России и ее славы архитектора недостойным такой чести... Почему? Ответ на эту загадку, увы, навсегда похоронен в Петербургских снегах... Серое осеннее небо горько рыдало вместе с ней, когда несчастная вдова была вынуждена везти по мокрым русским дорогам тело усопшего на чужбине супруга за тридевять земель в родной Париж, где и схоронила его на кладбище другого окраинного холма - Монмартр. Трудно ли догадаться, что думала она при этом!?...

А всего через 6 лет, также летом, в Париже родится Леон Гомон (фр. Léon Gaumont), чей кинотеатр на Елисейских полях служил вам ориентиром в прошлой, первой части этой увлекательной истории. И именно летом, 12 августа 1851 г. в далекой Америке еврейский портной Исаак Зингер (англ. Isaaс Singer) запатентовал свою швейную машинку, которая уже в 1855 году на Всемирной выставке в Париже получила Гран-при!.. Не знаю, был ли хоть раз в Исаакиевском соборе Исаак Зингер, но расчетливый делец, он продавал свою машинку в России всего по 10 долларов, - но зато - миллионами, и поэтому-то многие и многие мои ПоЧитательницы могут похвастаться ее наличием в своем доме и в наши с вами дни.

Этой знаменитой швейной машинки никогда в жизни не было лишь у Неё - нашей героини, и хозяйки этого роскошного дома: в начале, по молодости лет, она, как и все портные того времени, шила исключительно на руках; в то время, как уже изобрели машинку, она и тут стала ей без надобности: у неё уже были миллионы, и все самые роскошные наряды ей уже шили на заказ...

В судьбах Монферрана, Зингера и множества других людей, пытавшихся сыскать себе счастье на чужбине очень много общего и с Её судьбой: столь восхитительной, сколь и трагичной!... Узнать все эти Тайны, веками скрытые здесь, в самом центре Парижа, на Елисейских полях, от постороннего взгляда, сейчас сможете и Вы, мои ПоЧитатели: стоит лишь войти в эти золоченые двери, приветливо распахнутые перед Вами!...



ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!