Некоторое время назад состоялась у меня одна интересная беседа. Дело в том, что в июне 2011 года к нам приезжал Штефан Хаузнер с семьей. Штефан – известный в мире расстановщик и гомеопат. У них с женой шестеро детей, и самому младшему – 6 лет (При этом Штефану и его жене — около 50).

И организатор мероприятия рассказал мне о его подходе к воспитанию детей. О том, что Штефан, приехав с ребенком, не подстраивал свою программу под его желания. Сын просто был все время с родителями. А они путешествовали по Святым местам нашей области, были в Музее Блокады и так далее. В общем, обычному шестилетнему ребенку это было бы слишком грустно и скучно. Но их сын был доволен и счастлив.

И то, что рассказал Штефан, — очень удивило меня и заставило задуматься. Он сказал, что обычные родители заняты постоянным придумыванием занятий для своих детей. Мы все время хотим их как-то занять и развлечь. Так дети перестают сами себя занимать, и им требуется все больше нашего участия. «Мне скучно. Что мне сделать?». Они требуют все больше и больше внимания, а у родителей нет столько сил и возможностей, чтобы удовлетворить все детские желания.

С малолетства дети ходят в развивающие группы, потом кружки, развлекательные центры, парки развлечений. Целая индустрия построена на том, что в выходные родители ведут детей «отдыхать». Зоопарки, аквапарки, дельфинарии, океанариумы, театры, кино, музеи, картинги…

Что в итоге получает ребенок? Кучу эмоций, впечатлений, новых желаний. Но самое важное – он никогда не бывает доволен. Он выходит из Диснейленда после целого дня катания на горках и поедания мороженого. И на вопрос: «Ну как?» говорит, что чего-то не хватило, что-то не понравилось.

Можно ли вообще иметь большие семьи в таком формате, как сейчас? Ведь иногда один ребенок полностью выматывает родителей капризами, желаниями и поведением. А если таких двое, трое, шестеро?

Возможно, не совсем уместная метафора. Но я почему-то слабо представляю себе маму-обезьяну, которая приводит детей покататься на жирафе, а потом тащит их учиться в школе тому, где живут белые медведи. Скорее она займется своими обычными делами, в которые гармонично впишутся дети. И будут учиться у мамы, как жить в этом мире.

Почему же у нас так происходит? Чего именно не хватает детям и почему мы так рьяно заняты этим бесконечным развлеканием?

Есть контакт?

Ребенку нужен контакт с мамой и папой. И контакт по возможности должен быть постоянным. Это не о том, что весь день нужно сидеть и смотреть на него. Контакт заключается в возможности ребенка в любой момент обратиться к родителям. С просьбой, с желанием поделиться чем-то, с болью.

Когда малыш рождается, его первым делом кладут на живот маме. Ему нужно продолжение контакта. И первое время он просит ее быть максимально близко. Спать вместе, носить в слинге, кормить грудью.

Со временем такой плотный контакт трансформируется. Из телесного – в более эмоциональный. Двухлетнему малышу важно показать маме свои навыки, получить пожалелку после падения, помощь в сложной ситуации.

Трехлетнему нужны ответы на все вопросы, помощь в установлении контактов с миром, обучение навыкам самообслуживания и помощи.

А еще детям зачастую нужно знать, что у них есть возможность в любой момент обратиться к маме. В любой момент, когда это потребуется. Если у ребенка есть это понимание, он не станет дергать родителей каждые пять минут. Потому что ему не нужно себе это доказывать.

Это как жизнь в большом городе. Большинству жителей мегаполисов, согласно опросам, не нужно ходить каждый день по достопримечательностям. Но они ценят возможность в любой момент пойти в Эрмитаж или на Красную площадь.

Контакта.Нет

В современном мире родители не могут обеспечить ребенку такого контакта. Мы пропадаем на работах. С утра и до ночи. И в выходные хотим компенсировать свое отсутствие, «покупая» лояльность ребенка очередными развлечениями. И в этом снова нет желаемого контакта с родителями.

Находиться в контакте с ребенком – не так просто. Позволить ему выдергивать нас из важных дел для того, чтобы оценить рисунок. Или услышать его внезапное предложение о прогулке во время проливного дождя. Или даже просто заметить, что ему сейчас не по себе, — даже если он об этом не говорит.

Если у него нет контакта – ему все время будет чего-то не хватать. Каждый из нас может посмотреть на свою жизнь и понять, что всю жизнь мы чего-то ищем. Нам всегда не хватает чего-то важного. С самого детства.

Может быть, поэтому мы постоянно пытаемся привлечь общественное внимание – умными мыслями, эпатажным поведением, своими достижениями? Может быть, поэтому мы не верим в искренность других людей и не умеем строить отношения? Может быть, именно отсутствие контакта с родителями – причина нашей низкой самооценки, комплексов и негативных программ?

Ведь когда-то все было иначе. Когда мама не работала, а занималась хозяйством. Дети росли рядом с ней, помогая ей во всем и учась у нее. Подросших детей брал с собой в поле или в лес отец. И мальчики учились у него. А девочек своим тонкостям обучала мать.

Да, люди тогда жили иначе. Они не ездили по миру в поисках впечатлений, не переезжали с места на место, не меняли друзей, машины, дачи. Может быть, у них просто не было потребности в постоянном мелькании картинок снаружи, имея богатый внутренний мир?

Эгоизм как болезнь нашего времени

Ребенок, родители которого потакают всем его прихотям, обеспечивают исполнение всех его желаний – хотим мы того или нет – растет эгоистом. Он уже не понимает, почему ему нужно отказаться от чего-то, что-то уступить, кому-то служить. Он живет с детства в мире развлечений, который крутится вокруг его персоны. И он не различает потребности и желания. Для него это – одно и то же.

Он не видит примера служения. Потому что родители также не заняты служением друг другу. Тем более ребенку. Ведь истинное служение не в том, чтобы потакать его капризам. А в том, чтобы давать то, что ему на самом деле нужно. Реагировать на его потребности.

Родители не дают детям контакта, заменяя его удовольствиями. И так как очень сильно любят своих детей, они стараются дать этих удовольствий по максимуму.

И так вырастая, мы думаем, что все нам что-то должны. Родители должны купить нам квартиру и машину, оплатить образование. Государство обязано обеспечить нас социальными программами.

А еще нам кажется, что все что-то о нас думают. Что кто-то думает о нас плохо, что кто-то думает о нас хорошо. Что всем есть до нас дело. Наш мир крутится вокруг нас. И поэтому у нас есть постоянный комплекс общественного внимания: «А что люди скажут?»

Также мы думаем, что все должно быть по-нашему. Поэтому муж должен делать, как я хочу, дети должны себя вести, как мне надо. И даже Бог должен мне дать все то, что я хочу.

И сталкиваются в семье лбами два эгоиста, никто из которых не хочет уступать. На свет появляется третий эгоист, ради которого мы немного готовы пожертвовать своими интересами. Но не настолько, чтобы выйти из своего панциря и прикоснуться к его душе сердцем. А лишь настолько, чтобы у него тоже появился свой панцирь рядом с нами.

Ведь это проще. Проще купить подарок, чем поговорить по душам. Проще отпраздновать день рождения в кафе, чем с душой испечь торт. Проще на выходные поехать в центр развлечений, чем вместе пойти в поход. Проще купить готовый дом, чем вместе его построить. Проще взять круглосуточную няню, чтобы она вырастила ребенка.

Как это было и есть у меня

Вспоминаю свое детство и понимаю, что самая его счастливая часть – это время, когда мы жили в общежитии. Когда у мамы не было возможности заниматься увеселением меня. И ей не с кем было меня оставить. Поэтому я везде была с ней. В гостях, иногда на работе, в магазине, на почте, в Сбербанке, в паспортном столе, в командировках.

Я сидела за столом со взрослыми, где не было других детей. И можно было подумать, что я скучала. Но я слушала их разговоры. Мне было интересно – каково это, быть взрослым? Какие у них мысли, проблемы, тревоги?

Да, не всегда мне это нравилось. Особенно душные отделения почты с очередями и бюрократические конторы. Но зато я с детства знала, как заполнять бумажки и в какие окна их засовывать. Я знала, сколько стоят продукты и сколько их нужно, чтобы что-то приготовить. Мы стирали руками белье, я гладила одежду. Вместе с мамой стряпала вкусные торты и печенья, в 6 лет уже могла остаться одна дома. И мама была за меня спокойна.

Мне не было скучно. Мне было радостно, что мама берет меня с собой. До определенного возраста – в котором я сама сказала, что больше с ней не пойду. Потому что мне это уже не интересно.

Сейчас у меня растут дети. И я вижу, что они спокойны и счастливы, когда мы просто с ними находимся дома. Или гуляем. Или едем все вместе куда-то. В отпуск мы ездим туда, где интересно нам. Потому что обычного отдыха в Турции или Египте по тарифу «все включено» мы сами не выдержим.

Мне в этом месте еще нужно найти эту грань. Ведь у моей мамы не было других вариантов. А у меня есть. И иногда они кажутся более легкими и заманчивыми.

Слова Штефана глубоко проникли в мое сердце и поразили меня. Я осознала, что так невозможно воспитать много детей. Ведь явно Стивен Кови, которого я безмерно уважаю, растил своих девятерых иначе.

Я поняла, как часто я попадаю в эту ловушку. Когда иду в магазин за обувью себе, а покупаю еще один конструктор. Когда ставлю ребенку мультики по первому требованию. Я снова увидела забитые одеждой шкафы моих сыновей и десятки коробок с игрушками.

Я часто выбираю занятия для детей, а не для семьи. Зоопарки, детские площадки, парки развлечений. И в такой ситуации мы все очень сильно устаем. Возвращаемся домой измотанными, хоть и с кучей впечатлений.

Но когда мы делаем выбор в пользу общего отдыха – прогулки в парке, поездки за город или в гости, общение с друзьями в бане — эффект другой. Дети спокойны, мы – удовлетворены. И есть силы, есть вдохновение. Это не значит, что мы вообще не ходим в зоопарки и парки развлечений. Иногда — бываем и там. Когда всем этого хочется.

Старшего ребенка я уже в год начинала водить на развивающие занятия. До сих пор не понимаю зачем. Младший развивается дома. И очень быстро учится. Он уже понимает, как мыть голову, как варить кашу, как расчесываться. Один раз даже чуть не побрился Смайлик «smile» Хорошо, у станка не стояло лезвие.

Дома я стараюсь по максимуму заниматься делами, а не детьми. Они в это время вместе со мной. Они едят – я мою посуду и разговариваю с ними. Они играют – я работаю. Они моются – я развешиваю белье. Они видят, из чего состоит обычная жизнь. Как готовится еда, как стирается белье, как плетутся мандалы…

Я рядом. Они всегда могут позвать меня, и я приду. И мне кажется это более ценным, чем парки аттракционов, прыжки на батутах, развивающие центры и детские сады.

Да, мы все-таки забрали старшего из детского сада насовсем. Хотя он ходил туда только на полдня. Потому что общения у него хватает и дома. С братом, с гостями, на улице. Занятия у него тоже есть – но именно те, которые нужны ему – логопедические и психологические. И ему дома комфортнее – он не болеет, он быстрее развивается, учится, растет.

Чего же хотят наши дети?

Они хотят просто быть с нами. Иметь возможность учиться у нас. Быть в контакте. И если мы не можем обеспечить им постоянный контакт – может быть, стоит сменить отношение, например, к отдыху?

Многие семьи едут в отпуск туда, где будет хорошо детям. При этом самим им там скучно и неинтересно. Сами они хотели бы чего-то иного – горных походов, сплавов, поездок по городам. Счастливы ли дети, видя такие жертвы родителей? Радует ли ребенка детский курорт, если у папы и мамы скучающие и грустные лица?

И будет ли тяжело ребенку мотаться с вами по поездам и самолетам, если ваши глаза будут гореть от радости? Так ли велика сложность путешествия с рюкзаком и палаткой, если вечером вся семья объединяется у костра?

Почему бы родителям не начать делать то, что им самим интересно, вместе с детьми? При этом четко обозначая, что это ваши желания. Которые могут быть интересны и ребенку (а не так, что «Мы идем в музей, и ты мне лет через 10 спасибо скажешь»)

Важно определить точку перехода – когда у ребенка появляются свои интересы, своя жизнь, свои планы. И с этого момента дать ему личное пространство. Увидев опыт родителей, он будет осознавать, как можно исполнять свои желания так, чтобы всем от этого было хорошо.

Наши дети хотят, чтобы мы были счастливы рядом с ними. Чтобы мама, сидящая в декрете, не чувствовала себя сурком. Чтобы папа не отказывался от своих хобби из-за них. Чтобы в отпуске отдыхали все. Чтобы мама и папа не спрашивали, хочет ли ребенок братика, а принимали решение сами.

Им не нужны наши жертвы, за которые мы через 20 лет выставим счет: «Я тебя растила, кормила, а ты…». Они не хотят, чтобы ради них мы жертвовали своим счастьем, отношениями.

Вместе со счастливыми родителями – ребенок становится счастливым. И ключевых слова здесь два – «вместе» и «счастливыми». И оба равнозначны.

Быть рядом со счастливыми – не означает сопричастность. Быть вместе с несчастными – не означает счастье. Поэтому давайте учиться быть вместе и счастливыми.

Я желаю каждому ребенку, чтобы он смог почувствовать себя вместе со счастливыми родителями!

(Ольга Валяева)