Человек-пустыня подошёл к человеку-дождю, попросил закурить. Потом подошёл трамвай и он уехал в сторону рынка... У человека-верблюда человек-старый сад спросил про "который час"; из-за этого человек-верблюд опоздал на тот самый трамвай,. - они стояли на площади.
А вечером, человек-старый сад принимал гостей. Рядом с собой он посадил своих старинных друзей: по левую руку сидел человек-Сталинград, по правую человек-топор. Было шумно. Человек-топор, то и дело, ребром ладони призывал всех выпить за старый сад; человек-футбол заигрывал с человеком-чистая рощица, но она, как и человек-пересохшая речка, не сводила глаз с человека-дождя. Душою же всей компании был, вне конкуренции, человек-закрытая дверь. Вот уж кто заводил всех и сам веселился на всю катушку. Когда подавали гусиную печёнку, он рассказал анекдот про одну старушку и все смеялись, даже человек-23-й псалом Давида. А на улице, под окном, человек-бурелом гладил брошенную собачонку. Он возьмёт её в дом.
Вот такие непростые видно бывают люди... Очень, по-человечески, хочется благополучия, и чтобы когда-нибудь человек-верблюд и человек-пустыня нашли наконец друг друга и не ходили б пустыми. Но это уж как получится.

Яковлев Максим Леонидович

"Мученики только вредили истине"

-- Он действительно существует? -- выдохнул Хвуудт.

-- Он действительно существует, -- подтвердил Глубокомысленный.

-- Главный Ответ? На Главный Вопрос Жизни, Вселенной, и Всего Такого?

-- Да.

Обоих обучали и специально готовили к этому моменту, вся их жизнь была подготовкой к нему, они еще при рождении были выбраны, чтобы стать свидетелями Ответа, и все равно они не могли сдержать радостных восклицаний. Они хлопали друг друга по плечам, и веселились, как дети.

-- И ты готов выдать его нам? -- успокоившись, спросил Колнгкилл.

-- Готов.

-- Сейчас?

-- Сейчас.

Оба оператора облизали сухие губы.

-- Хотя я не думаю, -- добавил компьютер, что он вам понравится.

-- Неважно! -- сказал Хвуудт. -- Мы должны знать его! Сейчас же!

-- Сейчас? -- переспросил Глубокомысленный.

-- Да! Сейчас!

-- Отлично, -- сказал компьютер и снова погрузился в молчание. Хвуудт и Колнгкилл трепетали. Напряжение становилось невыносимым.

-- Серьезно, он вам не понравится, -- заметил Глубокомысленный.

-- Говори!

-- Отлично, -- сказал компьютер. -- Ответ на Главный Вопрос...

-- Ну...!

-- Жизни, Вселенной, и Всего Такого..., -- продолжал компьютер.

-- Ну...!!!

-- Это... -- сказал Глубокомысленный и сделал многозначительную паузу.

-- Ну...!!!!!!

-- Сорок два, -- сказал Глубокомысленный с неподражаемым спокойствием и величием.

— На пути воинов нет добровольцев, — сказал мне дон Хуан, делая вид, что что-то объясняет.
— Человека приходится выводить на путь воина против его воли.

Любой путь — лишь один из миллиона возможных путей.
Поэтому воин всегда должен помнить, что путь — это только путь; если он чувствует, что это ему не по душе, он должен оставить его любой ценой.
Любой путь — это всего лишь путь, и ничто не помешает воину оставить его, если сделать это велит ему его сердце. Его решение должно быть свободно от страха и честолюбия.
На любой путь нужно смотреть прямо и без колебаний.
Воин испытывает его столько раз, сколько находит нужным.
Затем он задает себе, и только самому себе, один вопрос: имеет ли этот путь сердце?

Все пути одинаковы: они ведут в никуда.
Есть ли у этого пути сердце?
Если есть, то это хороший путь;
если нет, то от него никакого толку.
Оба пути ведут в никуда, но у одного есть сердце, а у другого — нет.
Один путь делает путешествие по нему радостным: сколько ни странствуешь — ты и твой путь нераздельны.
Другой путь заставит тебя проклинать свою жизнь. Один путь дает тебе силы, другой — уничтожает тебя.

Быть воином — это самый эффективный способ жить.
Воин сомневается и размышляет до того, как принимает решение.
Но когда оно принято, он действует, не отвлекаясь на сомнения, опасения и колебания.
Впереди — еще миллионы решений, каждое из которых ждет своего часа.
Это — путь воина.

Воин живет действием ,
а не думанием о действии или думанием о том, что он будет думать, когда закончит действовать.

Воин принимает ответственность за все свои действия,
даже за самые пустяковые.
Обычный человек занят своими мыслями и никогда не принимает ответственности за то, что он делает.

То, что воин называет волей, есть сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание.
Воля — это то, что заставляет воина побеждать, когда его рассудок говорит ему, что он повержен.
Воля — это то, что делает его неуязвимым.
Воля — это то, что позволяет шаману пройти сквозь стену, сквозь пространство, в бесконечность.

Человек, любой человек, заслуживает всего, что составляет человеческую судьбу , — радости, боли, печали и борьбы. Но природа поступков человека не имеет значения, если он действует как подобает воину.

Если дух его разрушен, ему нужно просто укрепить его — очистить и сделать совершенным.
Укрепление духа - единственное, ради чего действительно стоит жить.
Не действовать ради укрепления духа — значит стремиться к смерти, а стремиться к смерти — значит не стремиться ни к чему вообще, потому что к ней в лапы каждый из нас попадает независимо ни от чего.
Стремление к совершенствованию духа воина — единственная задача, достойная нашего времени, достойная нас как человеческих существ.

В жизни воина не может быть пустоты.
Его жизнь заполнена до краев.
Все заполнено до краев, и все равнозначно.
Для него нет ни побед, ни поражений, ни пустоты.
Все заполнено до краев и все равно, и его борьба стоит его усилий.

Если воин что-то решил, он идет до конца, но при этом он непременно принимает на себя ответственность за то, что он делает.
Что именно воин делает — значения не имеет, но он должен знать, зачем он это делает, и действовать без сомнений и сожалений.

Каждый имеет достаточно личной силы для чего угодно.

Безупречность начинается с какого-нибудь простого действия, которое должно быть целенаправленным, точным и осуществляемым с непреклонностью.
Повторяя такое действие достаточно долго, человек обретает несгибаемое намерение.
А несгибаемое намерение может быть приложено к чему угодно.
И как только оно достигнуто — путь свободен.
Каждый шаг повлечет за собой следующий, и так будет до тех пор, пока весь потенциал воина не будет полностью реализован.

Искусство воина состоит в сохранении равновесия между ужасом быть человеком и чудом быть человеком.

Карлос Кастанеда «Колесо времени»

-- Маленькая Рэй подросла, и я направляюсь с подарком к ней на день рождения, - сказал я Филину. После разговора с Колибри было странно говорить слово направляюсь, но я произнес его так, чтобы Филин меня понял. Он тоже долго летел молча. Это молчание было исполнено доброжелательности, но когда он доставил меня в целости и сохранности к дому Орла, он промолвил: "Я понял совсем немного из того, что ты мне сказал, но меньше всего мне понятно, что ты называешь своего друга маленьким !"
-- Конечно, она маленькая, -- ответил я. -- Потому что она еще не стала взрослой. Что в этом непонятного? -- филин посмотрел на меня глубоким взглядом своих янтарных глаз, улыбнулся и сказал: "А ты подумай".

-- Маленькая Рэй подросла, и я направляюсь с подарком к ней на день рождения, -- сказал я Орлу. После разговора с Колибри и Филином было странно говорить слова направляюсь и маленькая, но я произнес их так, чтобы Орел меня понял. Мы поднялись с ним над вершинами и парили вместе с горным ветром. Наконец он промолвил: "Я понял совсем немного из того, что ты мне сказал, но меньше всего мне понятны слова день рождения ".
-- Конечно, день рождения, -- ответил я. -- Мы собираемся отпраздновать тот миг, когда Рэй появилась на свет, и до которого ее еще не было. Что в этом непонятного? -- Орел, сложив крылья, ринулся вниз и мягко приземлился в пустынных песках, -- Время, когда Рэй еще не было ? Не кажется ли тебе, что скорее наоборот -- жизнь Рэй началась, когда времени еще не было ?

-- Маленькая Рэй подросла, и я направляюсь с подарком к ней на день рождения, -- сказал я Соколу. После разговора с Колибри, Филином и Орлом было странно говорить слова направляюсь, маленькая и день рождения, но я произнес их так, чтобы Сокол меня понял. Под нами далеко внизу проплывала пустыня, В конце пути он промолвил: "Ты знаешь, я понял совсем немного из того, что ты мне сказал, но меньше всего мне понятно вот это -- подросла ".
-- Конечно, подросла, -- ответил я. -- Рэй все ближе к тому, чтобы стать взрослой, и еще один год отделяет ее от детства. Что в этом непонятного?
Сокол приземлился на пустынном морском берегу.
-- То, что ты сказал, вовсе не значит "подросла!" -- Он поднялся в воздух и скрылся из виду.

Я знал, что Чайка -- очень мудрая птица. Пока мы летели, я тщательно обдумывал и подбирал слова, чтобы, услышав их, она поняла, что я уже чему-то научился.
-- Чайка, -- сказал я наконец, -- почему ты несешь меня на своих крыльях к Рэй, если ты воистину знаешь, что я уже с ней?
Чайка несла меня над морем, над холмами, над улицами города и вскоре бесшумно села на Твою крышу, -- Потому что важно, -- ответила она, -- чтобы ты знал эту истину. До тех пор, пока ты сам не понял ее, пока не постиг во всей глубине, ты сможешь передать ее лишь немногими способами, лишь с посторонней помощью -- машин, людей, птиц. Но помни, -- добавила она, -- от того, что ты не постиг истину, она не перестает быть истиной . -- И Чайка улетела.

Теперь настало время раскрыть Твой подарок. Дары из стекла и металла со временем изнашиваются и предаются забвению. Но я приготовил для Тебя кое-что получше. Я дарю Тебе кольцо. Носи его. Оно искрится особым светом, и никто не сможет ни отнять его у Тебя, ни уничтожить. Ты единственная в мире будешь видеть это кольцо, так же, как только я видел его, пока оно было моим. Это кольцо наделит Тебя новой способностью. Надев его, Ты сможешь воспользоваться крыльями любой из птиц, парящих в небе. Ты сможешь видеть их золотыми глазами, коснуться ветра, что пронизывает их бархатные перья. Тебе
откроется радость полета ввысь, радость парения над миром и всеми его заботами. Ты сможешь оставаться в небе, сколько пожелаешь, коротая ночь, встречая рассвет, и когда почувствуешь, что настало время вернуться вниз. Твои вопросы обретут ответы и все тревоги рассеются. Как и все, чего нельзя коснуться руками и увидеть глазами, твой дар станет расти по мере того, как Ты будешь пользоваться им. Поначалу Ты сможешь делать это только когда будешь видеть птиц, с которыми полетишь. Но потом, когда придет умение, Ты научишься летать с птицами, которых не видишь, -- и в конце концов обнаружишь, что Тебе не нужно ни кольца, ни птиц, чтобы летать наедине с собой выше спокойствия облаков. И когда такой день наступит, Ты должна будешь передать этот дар тому, кто сможет умело им пользоваться, кто сможет осознать, что важно лишь то, что создано из истины и радости, а не из металла и стекла.
Рэй, этот Твой особый-день-в-году я праздную вместе с Тобой в последний раз, узнав то, чему меня научили наши друзья -- птицы. Я не могу направляться к Тебе, потому что я уже здесь. Ты -- не маленькая , потому что Ты уже выросла, Ты, как и все мы, кочуешь от жизни к жизни, радуясь тому, что живешь.
У Тебя нет дня рождения , потому что Ты жила всегда; Ты никогда не рождалась и никогда не умрешь. Ты -- не дитя тех людей, которых зовешь отцом и матерью.
Ты -- их спутница в этом ярком путешествии, полном приключений, цель которого -- познать суть вещей.
Каждый подарок от друга -- это пожелание счастья, в том числе и это кольцо.
Летай свободно и радостно над вечностью по ту сторону рождений, и мы сможем встретиться с тобой и сейчас, и всегда, когда пожелаем, посреди одного большого праздника, которому никогда не приходит конец .