5 секретов Николы Тесла. Как работал великий ученый

В этот день 11 мая 1904 года родился гений сюрреализма – Сальвадор Дали. 
Мои мечты об Испании всегда были связаны с именем Сальвадора Дали, Луиса Бунюэля, Федерико Гарсиа Лорка. И вот когда я оказался в Испании, то первым делом решил посетить места, где жил знаменитый художник и его муза. 
Я не являюсь биографом Сальвадора Дали, но много читал о нём. Недавно купил книгу Рудольфа Баландина «Сальвадор Дали. Искусство и эпатаж». 
Анализируя различные источники, я написал собственную историю необычайного со-творения любви. История эта полна загадок и парадоксов. 
Можно сказать, что каждого художника делает его муза – женщина, которую любит он и которая любит его. 
Французский поэт Андре Бретон писал: «Дали и Гала – не муж и жена и уж тем более не художник и его муза; они – два полушария одного мозга». 
Что же удерживало гения сюрреализма и русскую девушку более полувека вместе?

Она родилась 26 августа 1894 года в Казани. Своё имя её почему-то раздражало. «Она в семье своей родной казалась девочкой чужой». Мечтой было сменить имя и жить в Париже среди поэтов и художников. 



По одним источникам её отчество Елена Ивановна (по отцу Ивану Дьяконову). Мелкий чиновник неудачник Иван Дьяконов поехал в Сибирь искать золото, где умер в 1905 году. Спустя некоторое время мать вступила в свободный союз с богатым московским адвокатом. Дмитрий Ильич Гомберг, судя по всему, был давним её знакомым, и даже будто бы настоящим отцом Леночки. Гомберг обожал падчерицу (или дочку), исполнял любые её капризы. У них сложились настолько хорошие отношения, что Лена взяла себе новое отчество Дмитриевна. 

Что это была за любовь – любовь к дочери или к падчерице – можно только догадываться. Когда в 16 лет у Леночки обнаружили чахотку, отчим сам слёг от переживаний. 

Люди гораздо более чем вещи, нуждаются в том,

чтобы их подобрали, поправили,

пристроили к месту и простили;

вы никогда никого не выбрасывайте…

Одри Хепберн.

Очаровательное личико со вздёрнутым носиком, огромные чёрные глаза и лучезарная улыбка. Икона стиля, искренности, нежной женской красоты. Образ лёгкости и воздушности, о котором мечтала каждая женщина прошлых лет. Идеал очаровательной красоты, к которой не мог оставаться равнодушным ни один мужчина.

Мы знаем легендарную актрису Одри Хепберн по её ярким ролям в «Римских каникулах» и «Завтраке у Тиффани». И лишь вскользь — по её добровольному участию в благотворительной миссии ЮНИСЕФ. Однако только полная картина способна открыть всю глубину и силу личности этой с виду хрупкой кожно-зрительной женщины.

Видя перед собой детей, измождённых от голода, не способных произнести ни слова, Одри рыдала. Она признавалась, что перед поездкой испытывала нечто, похожее на страх перед сценой. Но теперь она боялась подобрать слова, которые помогли бы прервать ту жуткую тишину, что поселилась в этом мире смерти.

Первое же путешествие в качестве посла доброй воли убедило её в том, что ноша будет чудовищно тяжела. Она признавалась, что в её душе было место сомнению: достаточно ли она сильна, чтобы справиться с ней?

Когда-то Одри Хепберн перевернула существовавшие ранее представления о женщине и актрисе, а теперь взвалила на свои хрупкие плечи более тяжелую задачу — нести надежду на спасение миллионам людей.

Её детство нельзя было назвать счастливым. Отец рано бросил мать и Одри. Его, сильного, обаятельного и экспрессивного мужчину, малышка очень любила, чувствовала себя в его обществе настоящей принцессой. И очень переживала, когда они с матерью расстались.

Одри росла резвым и любопытным ребёнком, рано проявившим интерес к сцене.

Лучшими друзьями девочки были домашние животные и книги. Одри очень любила танцевать под музыку, и мать прозорливо записала кожно-зрительную дочку в балетный класс. Занятия балетом сформируют знаменитую изящную фигуру Одри: тонкую и длинную лебединую шею, сильные стройные ноги, плавную походку. И пусть звездой балета она не станет, однако, будет с лёгкостью выполнять различные танцевальные па в многочисленных фильмах.

Мама Одри старалась воспитать в ней любовь к труду, самодисциплине и окружающим, что было очень полезно для ребёнка с таким набором векторов. Не хватало только нежному зрительному сердцу Одри чуть больше материнской теплоты, как и общения с отцом, с которым у нее была прочная эмоциональная связь.

Повзрослеть Одри пришлось в 10 лет, когда в их город пришла война. Мать Одри, деятельная женщина с кожным вектором, бралась за любую работу, чтобы была возможность выжить ей и её дочери. Не дала она бросить Одри и увлечение балетом: в плотно зашторенной квартире девочка танцевала свои сольные партии, а деньги, вырученные с концертов, отправлялись на нужды Сопротивления.

Однажды, стоя на железнодорожной платформе, она увидела поезд, в котором фашисты перевозили голландских евреев в концлагеря. Она увидела худенького мальчика с опущенными от горя плечами, который вместе с родителями вошёл в этот поезд, и поняла, насколько его жизнь хуже её. Эта усвоенная во время войны мысль отразилась на её характере — некапризном, спокойном, зрелом.

Первую роль в кино она получила по стечению обстоятельств и благодаря упорству своей матери: это был короткий рекламный документальный фильм, в котором Одри сыграла милую и веселую стюардессу. Затем были упорные тренировки балетом в Лондоне, поиск себя в танцах, модельном бизнесе.

Все, кто видел Одри танцующей, обращали внимание на её лучистую улыбку, восторженный взгляд, гибкую грациозность — и неизменно выделяли среди других. Да, такова аура кожно-зрительной женщины: мимо неё нельзя пройти мимо, особенно если она лишена капризности и истеричности неразвитого зрительного вектора, желания всеми способами привлечь к себе внимание и чужую любовь. На Одри же было не только приятно смотреть — с ней было приятно общаться, потому что она проявляла искренний интерес к людям, даже уже будучи признанной голливудской звездой.

Довольно быстро после первого дебюта Одри стали предлагать роли в кино. Её аристократическую красоту, изящный юмор и обаяние не могли не заметить агенты серьёзных киностудий, и уже вскоре Одри предложили более-менее крупную роль в англо-французском фильме «Мы едем в Монте-Карло».

С этих пор началась не только дорога к славе, но и упорная работа над собой, в результате которой Одри научилась оживлять перед камерой самые разные чувства, которые ей доводилось испытывать: память о военных годах, минуты радости, первого в жизни восторга, страха, глубокой любви, сострадания. Это позволяло создавать ей очень убедительный, впечатляющий зрителя и кинокритиков образ.

Всем, кто знал Одри, казалось, что эта хрупкая девушка обладает подаренным от природы очарованием и умением тонко передать чувство, которыми могут похвастаться очень немногие люди. Однако это не просто дар — это высокий уровень развития зрительного вектора, благодаря которому своей игрой она вызывает у зрителя чувство сопричастности.

«Она производит впечатление мужественной, честолюбивой девушки, надеющейся только на себя, с огромной способностью любить»,— писала о ней Джейн Уилкер, интервьюер из «Модерн Скрин».

На пике своей карьеры актриса познакомилась с Юбером де Живанши. Это была удивительная дружба развитой кожно-зрительной женщины и анально-зрительного кутюрье: она чувствовала в нём защиту и поддержку, он же был покорён её изысканными манерами и внутренней тонкостью, хрупкостью души. Своей великолепной Музе-вдохновительнице он помог создать неповторимый экранный образ. Живанши смог увидеть стиль, который был не подвластен времени.

Фильм «Завтрак у Тиффани» сделал её легендой. И хотя в основе его сюжета некое оправдание уже модной в то время алчности, а все герои фильма живут за чужой счёт, Одри сделала свой образ привлекательным и милым за счёт личного обаяния. Здесь она убедительно играет (точнее, показывает) чистоту и наивность, пусть и на фоне нравственной неграмотности.

Одри было не только приятно видеть, но и слышать: её голос с мелодичными переливами, детскими нотками и затаённой печалью зачаровывал. Вообще образ Одри сильно отличался от того, что царствовало в то время в Голливуде: в нём не было агрессивной сексуальности, которой обладала Элизабет Тейлор или Мэрилин Монро. Однако в нём была нежность, невинность, очарование, романтичность — всё то, что характерно для развитой кожно-зрительной женщины, стремящейся больше не к получению, а к отдаче. Кожно-зрительной женщины, для которой кино — это особенный вид искусства.

Личную жизнь Одри нельзя назвать особенно счастливой: в ней были любовь, привязанность, потребность в чувстве защищённости, разочарования и болезненные расставания. Очарованная образом отца, Одри невольно выбирала в мужья мужчин, чем-то на него похожих. Это были активные, деятельные, по-своему любящие её мужчины с кожным вектором, с которыми её неизбежно ждал крах.

Одри привлекали черты характера в мужчинах, которые больше напоминают образ уретрального вождя: страстного, смелого, дерзкого, властного, энергичного, идущего напролом. Однако погружённая в работу, отдающая себя ей без остатка, она имела мало шансов повстречать своего уретрального героя.

Одри мечтала стать матерью, но первая и вторая беременности её закончились выкидышами. Что ж, увы, природная роль кожно-зрительной женщины и правда не связана с материнством: какие дети могут быть у яркой дивы, изначально призванной поднимать боевой дух воинов и вести их к победе?

Однако пусть и с большим трудом, Одри родила двух сыновей (в первом и втором браке), которые стали её утешением в хаотичном, быстро меняющемся мире кинематографа.

Родив второго ребёнка, Одри всерьёз отошла от съёмок, вспоминая о работе только тогда, когда бывала в кинотеатре. Она следила за новинками кино, но всё чаще делала вывод о том, что для себя новых ролей не видит. Мир стремительно менялся, и вместо лёгких комедий и историй любви стали сниматься фильмы на темы насилия, страдания, ужасов.

«Я внимательно слежу за тем, что происходит в мире кино. Я не могу не замечать те страдания, недовольство жизнью, боль, которые окружают нас повсюду. Никто не может от этого скрыться». Одри Хепберн.

Когда дети её выросли и не нуждались больше в заботе так, как раньше, её тихое семейное счастье разделил спокойный и решительный Роберт Уолдерс, который стал ей надёжной поддержкой вплоть до последних минут.

Кино уже не могло дать ей той реализации, которой актрисе по-прежнему не хватало. А вот чужие горести всегда пробуждали в Одри сочувствие. Она приняла серьезное решение: если ЮНИСЕФ хочет воспользоваться её именем и славой, чтобы оказать помощь больным и обездоленным детям, она согласна.

С тех самых пор Одри стала послом доброй воли ЮНИСЕФ.

«Я здесь не для того, чтобы меня видели. А для того, чтобы весь остальной мир увидел тех, кто здесь живет». Одри Хепбёрн.

Её поездки были тяжелыми: она самоотверженно ездила туда, где не было электричества, воды и каких бы то ни было санитарных норм. Это был другой мир — мир голодных и каждый день умирающих детей, которых она вместе с врачами и добровольцами пыталась спасти от смерти.

Однажды у одной маленькой девочки, скромно стоявшей у дерева, она спросила, кем та хочет быть, когда вырастет. И та ответила ей: «Живой».

Когда Одри возвращалась в Европу, она без устали работала над тем, чтобы привлечь внимание власть имущих к проблеме голодающих детей: охотно давала интервью, которые раньше просто ненавидела, участвовала в телепроектах, встречалась с высокопоставленными лицами. Как и всегда, к этой работе она подошла со всей ответственностью. Но не только: сейчас ей совсем не нужно было играть, выискивая в себе нужные эмоции для той или иной роли, а убедительно, открыто выражать свои настоящие чувства — безграничного сострадания к умирающим детям.

Одри объездила Сальвадор, Вьетнам, Таиланд, Гватемалу, Кению, Сомали. Её как будто не заботила собственная безопасность, хотя очень часто где-то неподалеку свистели пули. Перешедшая в состояние «любовь», Одри совсем не ощущала страха за свою жизнь.

После очередного выступления Одри на благотворительном концерте один из режиссёров, с которым она сотрудничала в прошлом, сказал, что она «стала чем-то большим, чем просто актриса, – она приобщилась к некой высшей мудрости». Он был прав: Одри нашла свою истинную реализацию и обрела внутреннюю гармонию, которую так долго искала.

Одри с огромной зрительной любовью отдавала всю себя этой своей последней в жизни миссии. Отдавала вместе со своим здоровьем. Женщина, которая всегда была внешне лет на десять моложе своих истинных лет, теперь выглядела резко постаревшей, с тёмными кругами под глазами, глубокими морщинами и вытянувшимся ртом. Тело Одри кричало ей о том, что нужно остановиться, пощадить себя от такого изнурительного труда. Но когда Одри это поняла, было слишком поздно — болезнь свалила её с ног, не оставив шанса на победу.

Одри сообщили, что жить ей осталось не больше трёх месяцев. Но она не думала себя жалеть: видя чужую смерть сотни и тысячи раз, она не обманывалась на свой счет. Она успела сделать то, что хотела.

Её закат наступил 20 января: в окружении родных и близких Одри Хепбёрн в возрасте 63 лет скончалась от рака желудка.

Что оставила нам  после себя эта поразительно красивая внешне и внутренне женщина? Только лишь блестяще исполненные роли в шедеврах мирового кино? Конечно, нет. Этот наполненный любви к человечеству, великодушный взгляд на мир прикасается к нам, когда мы вспоминаем о ней. Быть может, кому-то из нас её жизнь и миссия кажется недостижимым идеалом. Но стоит только подумать об этом — и мы можем ощутить, как в наших душах оживает нечто, что приближает нас к чему-то по-настоящему ценному. И хочется жить, чувствовать окружающий мир именно так, как это делала она.

Наш мир переполнен негативными эмоциями, которые мы исследуем в первую очередь: страх, тоску, гнев, депрессию, жестокость. Эти эмоции замыкают нас на самих себе, заставляя требовать для себя, забыв о том, что есть и другое движение — отдача.

Прикасаясь к истории удивительной Любви, воплощением которой была Одри Хепбёрн, мы приоткрываем то прекрасное, что есть в нас самих.

«Говорят, любовь — самый выгодный вклад: чем больше отдаёшь, тем больше получаешь в ответ». О. Хепберн.

Факты биографии и цитаты — из книги Александра Уолкера «Одри Хепберн — биография»