В колонках играет - Эдуард Артемьев
Настроение сейчас - После вчерашнего

    Коллега из журнала, название которого переводится на русский как "Радость", часов в пять вечера подошла к окну, с тоской вгляделась в подрагивающее за стёклами марево, отпугиваемое камлающими кондиционерами, и голосом, в котором растерянность спорила со злостью, сказала: "Что же это за чёрт! Работаем тут, работаем, а ночь всё никак не настанет!"

В колонках играет - Эй, ты уже придумал заголовок?!
Настроение сейчас - Когда это кончится?..

    Я оказываюсь уже во втором журнале, где предпочтение отдаётся дизайну, а редактора со своими текстами должны рабски соответствовать вёрстке, не помышляя сделать ни шагу в сторону. Если уж арт-директору угодно, чтобы заголовок состоял из шести букв, значит, изволь придумать именно такой. В конце концов, меня это раздражило настолько, что я написал главному редактору письмо на сей предмет.

    В письме этом я напоминал, что подобные вещи практиковались во времена русского барокко, когда авторов содержание произведения интересовало много меньше, чем его форма. Поэтому появлялись различные идиотические сердечки и звёздочки, составленные из стихотворных строк. Вот как, к примеру, это стихотворение Симеона Полоцкого:



    Однако подобный ужас, заключил я, на мой взгляд, не может иметь места в наши дни в журнале, который делают вменяемые люди.

    Ответ главного редактора не заставил себя ждать. Он состоял из одного только слова: "Wow!"

    А сейчас мне снова нужно придумать заголовок из восьми букв. Чувствую себя Симеоном Полоцким.

Когда бы ни приходилось мне писать объяснительные, все они были по поводу моих опозданий и все приводили их адресатов в бешенство. Вот и сегодня, по причине опоздания на 25 минут, мне пришлось написать такую бумажку на имя главного редактора. Прежде, чем я отнесу её ему, опубликую тут её текст.

Объяснительная.

Мои опоздания, которые, при определённом желании могут быть названы систематическими, носят совершенно специфический характер. Они представляют собою акт чистого искусства и вандализма. Их сакральной целью является победа над всем негативным и формальным, что ещё осталось в человеке и в обществе в целом. Кроме того, по данным многочисленных независимых исследований, опоздания благотворно сказываются на состоянии кожи лица, а у некоторых подопытных наблюдалось выпрямление пальцев ног.

В колонках играет - Нечто мобиподобное

    С каждым новым днём моя работа становится всё более бессмысленным занятием. Сегодня меня попросили переписать за какое-то креативное агентство комплименты девушкам. Чтобы получилось веселей.

    "Ну вот как ты, например, – сказали мне, - перепишешь вот такой комплимент: "Мне нравятся твои волосы, потому что они так приятно пахнут тобой!"?"

    После того, как я предложил заменить "волосы" на "ноги", ко мне больше не обращались.

Настроение сейчас - После праздников

    У нас задумали сделать новую рубрику о модных и устаревших тенденциях. Редакторов попросили изложить свои идеи по этому поводу. Вот яркий пример пришедших на общую почту предложений (орфографию сохраняю):

    «Дизанеры объявили этот год годом легкости и минимализма. Поэтому лучшего времени откозаться от мешковатых и тяжелых джинс, по меньшей времени на это лето, не найти. На смену им пришли бриджи, шорты, а также укороченные брюки и брюки-дудочки, которые еще в прошлом году успели завоевать сердца современных модников… Смело освобождайте места для них(вышеперечисленных типов брюк) в своем гардеробе и не бойтесь эксперементировать и фантазировать, не опасаясь зарезультат».

    Ну а вот предложение, изошедшее от меня:

    «Не стоит забывать о той огромной массе наших читателей, что широко использует в быту различные предметы роскоши. Вряд ли кто-то станет спорить, что в этом сезоне из моды вышли брюки на шиншиловом меху, зато в неё со свистом ворвались горностаевые мантии с серыми подпалинами. Поэтому выкидывайте ваши шиншиловые брюки на помойку и освобождайте место в гардеробе для горностаевых мантий!
    Продолжая размышления о модных тендециях сезона, я не могу не коснуться темы питания. Последние светские приёмы ясно дали понять, что свёкла и нарезанные кружочками огурцы потеряли своё расположение у светских львов. Теперь законодатели мод благоволят грушам и бананам.
    Ну и стоит ли напоминать о тех шокировавших всех изменениях, которые приняты теперь во внешнем виде! Оттопыренные уши постепенно вытесняют тесно прижатые к голове, что у некоторых вызывает до сих пор удивление и даже неприятие (вплоть до активных действий). Но нам ли бояться нового!»

    Думаю, эти мои наблюдения должны лишний раз убедить всех, какого ценного сотрудника заполучила в моём лице редакция.

    Так случилось, что почтой в нашей редакции злая судьба определила заниматься мне (я надеюсь, наш издатель не читает мой дневник и не ворвётся завтра в редакцию с криком: "Это ты назвал меня злой судьбой?!). Я не жалуюсь, о нет! Напротив, я хохочу и хлопаю в ладоши от радости всякий раз, как почтальон приносит очередную пачку писем. Вообще же, это отдельная тема, а сегодня я хотел в качестве примера опубликовать стихотворение, которое нашёл в одном очень большом конверте. Чтобы вы имели некоторое представление о тех людях, что пишут в редакции.

    Что можно сказать о нижеследующем стихотворении (в паузах между приступами хохота)? На мой непрофессиональный взгляд, оно написано под влиянием пушкинского "Я помню чудное мгновенье..." и тоже, кажется, ямбом. Тех, кто отважится прочитать эту прелестную штучку, ждёт мир прекрасных рифм и созвучий, навроде "сантиметр-миллиметр" или "взволновываешь взглядом". Очевидно, что главной задачей стихосложения автор видит непременную постановку каких-нибудь знаков препинания в конце каждой строки.

ну, кто отважится читать дальше?

Приступая к этой записи, я подумываю, не лучше ли мне было бы заняться чем-то другим: расчесать кота, изучить шумерский алфавит или постоять на одной ноге. В конце концов, на свете есть очень много занятий, которые в отношении всеобщего человеческого прогресса кажутся мне много полезнее ведения дневника в Интернете. Впрочем, раз уж я всё-таки начал, попробую довести дело до конца. Я не из тех, кто делает записи бессистемно, совершенно не заботясь о каком-то порядке. В качестве неопровержимого доказательства моих слов я предлагаю вам провести следующий эксперимент: возьмите из каждого моего поста тридцать восьмую букву, сложите их в определённом порядке – и вы получите в итоге нечто удивительное.

Итак, вначале я хотел поднять тему московской погоды, которую в Интернете и в СМИ отчего-то так старательно обходят стороной и даже, можно сказать, замалчивают. Но потом решил, что погода от нас никуда не убежит, и лучше вместо этого рассказать о новой работе, на которую я уже почти месяц как устроился.

Как некоторые помнят, я оставил службу на посту редактора глянцевого журнала и посвятил всё своё свободное время честолюбивым мечтам о карьере писателя или ковёрного клоуна в бродячем цирке. Но им не суждено было сбыться – меня взяли редактировать другой глянцевый журнал. Теперь в будние дни меня бесполезно искать в парке развлечений на колесе обозрения с сахарной ватой в руке – после полудня и до позднего вечера я с решительным видом трудящегося человека провожу в редакции, не поднимая напряжённого взгляда от icq и френд-ленты. Отдых утомлённым извилинам я даю лишь в краткие часы обеда. Всё это, вкупе с правдоподобными объяснениями причин, по которым я опаздываю к началу рабочего дня, позволило мне прослыть в издательском доме эманацией Стаханова и вселить в коллег священный трепет, который они с великим трудом скрывают.

Ну, раз я пустился сам себя хвалить, то приведу уж пример своей работы, чтобы предоставить вам самим шанс похвалить меня. Дали мне на прошлой неделе задание – написать десять вещей, которые ни один мужчина не должен в своей жизни проделывать, как бы его об этом ни просили. Что же может быть проще для такого человека, как я, у которого профессионализм спорит по величине с талантом. Вот я и начал писать:

Десять вещей, которые мужчина не должен делать в своей жизни:

1.      Есть детей

2.      Вытатуировывать имя девушки у себя на носу

3.      Кричать на ухо спящему человеку: «Эгегей!»

4.      …

Именно в тот момент, когда я приступал к четвёртому пункту, мимо моего компьютера в лёгкой задумчивости проходил главный редактор и бросил рассеянный взгляд на монитор. Будучи в полном восхищении от увиденного, он заявил, что немедленно передаст составление списка другому редактору, а всю мощь моего блистающего таланта бросит на сокращение текста про мотоциклы.

Я бы написал ещё что-нибудь, но желание поскорее покончить с этой записью слишком сильно, так что я уступаю ему с приятным чувством выполненного перед вечностью долга.

В колонках играет - Ambient chillout mix

Вчера насовсем и бесповоротно расстался с работой. Из надорванных бумажек, гнилушек, источающих тонкое зловоние, пакетиков с сахаром и чаем, чьими услугами я так часто пренебрегал в нашей славной редакции, предпочитавшей более крепкие напитки, и прочего необходимого мне барахла я выудил самые дорогие мне вещи. Вот, например, этого флейтиста, спаянного каким-то неизвестным мне умельцем из гвоздей. Этот истукан стоял на страже моего вдохновения во всё продолжение моей карьеры, почти неслышно наигрывая все незатейливые мелодии, какие только способен выучить человек, состоящий из гвоздей. Не знаю, что притащит в редакцию мой преемник. Возможно, это будет плюшевый Микки Маус с надорванным ухом, или бюст Шиллера в бронзовом парике, или маленький молоточек, чтобы убивать тараканов, которых я развёл у себя на столе, ­– кто знает. Но одно я знаю точно – уже никогда в редакции не раздастся тихий, почти неслышный посвист моего гвоздевого флейтиста. Но, поглядите-ка, в его глазах нет никакой грусти, потому что он снова со мной, этот славный парень! Его флейта пряма (почти), а амбушюр крепок. Больше ему ничего и не нужно.

Охрана шутливо не желала меня впускать. «Пришёл? А бутылку принёс? Как так?! Марш в магазин! Вишь, работничек…» – такой нестройной разноголосицей встретили меня пьяные мужчины у входа. Новый старший дизайнер, мужчина с усами средних лет (да-да, сам мужчина был немного постарше) пригласил меня на кухню выпить домашней наливки, помещавшейся в пластмассовой фляжке из-под старого коньяка, который теперь, наверное, уже не выпускают. Мы выпили, и он начал рассказ. Приводить его тут целиком смысла не имеет, вырву вот прямо сейчас, на ходу, какой-нибудь кусок из середины. Ну, например, вот: «…ться. По-пластунски, б<...>! А тут, б…, полковник –ский. «Боец, б...! Почему честь не отдаём, б…?» Мы с Васьком струхнули, конечно. Но полковник – тот ничего, мировой мужик. Идёмте, говорит, б…, выпьем спирту, б…» С новым усатым дизайнером было хорошо разговаривать, тем более что я во всё время молчал и только двигал бровями в соответствии с сюжетной линией.

Каким мирским пришёл я в тот день на работу, и каким одухотворённым вышел из неё. Хороша дизайнерская наливка! (восклицание сродни фразе из школьного сочинения: «Хорошо зимой в лесу!») В рюкзаке тихо играл флейтист из гвоздей, а мороз в такт музыке пощипывал меня за нос. Настроение было прекрасным и на следующий день. Из окна автобуса я любовался лазоревым небом и яркими лучами, которыми великопостное солнце особенно весело било в кресты церквей. Последнюю фразу – про солнце – я придумал ещё в автобусе и всё это время искал случая её поскорее вставить. Так что теперь, кажется, я закончил.

В колонках играет - Дзынь-дзынь

    Как многим, наверное, известно, Московский художественно-промышленный университет им. Строганова готовит скульпторов, дизайнеров и живописцев всех сортов. Сегодня я позвонил в его учебный отдел - нужен был натурщик для интервью. Разговор с некой Валентиной Михайловной из учебной части меня поразил:

Я:    - А можно мне такого натурщика, который позирует ню?
В.М.: - А что такое "ню"?

    Если бы я пришел в пекарню и попросил хлеба из ржаной муки, а меня бы там спросили, что такое "мука", эффект, произведённый на меня, был бы тем же. В итоге мне пришлось объяснять Валентине Михайловне из Строгановки, что такое ню.

Среди моих скверных качеств одно, пожалуй, больше остальных. Это тщеславие, сдерживаемое за развевающийся плащ с драгоценными каменьями ленью и холодностью. Но вот иллюстрация мечты любого тщеславного человека: ты весь в белом перед толпой внимающих тебе людей. В роли человека в белом - я, а в роли толпы - курсанты факультета военной журналистики, пришедшие недавно в редакцию. Наивные, они хотели, чтобы кто-то поведал им о работе редактора. В тот день из всех редакторов был только я. Курсантам пришлось ждать моего появления часа два. А когда они дождались, услыхали из моих уст невообразимую ахинею. Это был триумф бездельника!

В колонках играет - Aerial - Moby

Вот где проявился и профессионализм позвонившего мне пиарщика, и мой, недавно приобретённый. Ведь профессионализм, как и любовь - это когда люди понимают друг друга с полуслова.

Пиарщик:
- У нас тут событие...
Я:
- Ага. А у вас есть?
- Есть, конечно!
- Тогда вы не могли бы?
- Конечно! Я записываю!
Раздаётся звонок мобильного.
- Ой, а вы не могли бы повисеть?
- Вишу...

Думаю, высший пилотаж - молчание в трубку с обеих сторон.

В колонках играет - James Galway with The Chieftains & Emily Mitchel-The Celtic Minstrel-Música Celta-Son

Всё же удивительно странно устроен этот мир!

На этой мудрой и, без сомнения, свежей мысли можно было бы и закончить, но я, пожалуй, продолжу излагать. Меня однажды попросили придумать надпись на майки, рекламирующие наш журнал. Я решил, что надпись должна как-то расшифровывать название журнала. Ничего не шло в голову. Был уже вечер, длинные тени легли от домов до самых моих глаз. Меня ждали маршрутки, метро, толпы вспотевших людей и прочая мишура. Я написал: Finis Horror Mundi. Написал это, лишь бы отвязаться, совсем не уверенный в грамматике этой фразы. Коллеги выдумали ещё много чего, а я ушёл домой, забыв об этом через минуту.

Сегодня привезли майки. Я долго хохотал...

Главред (пишет письмо редактора):
- Напомни, гвоздь в сапоге Маяковского - это чей кошмар был?
Я (удивлённо подняв брови горе):
- Чего-чего?
Г: - Гвоздь в сапоге Маяковского! Чей кошмар?
Я: - Не знаю. Не очень-то люблю я Маяковского. Что делать?
Г (сквозь зубы): - "Что делать" Ленин написал, молодой человек!
Я: - Вообще-то, Чернышевский сначала...
Г (в замешательстве): Да?.. Хм, так... Ладно, прощён.

В колонках играет - Galaxy - Disidentification

    Я человек решительно неоригинальный. Это я понял после полуночного звонка одной моей коллеги. Я-то полагал, что существует некий "Свод правил поведения коллег", по которому эти существа могут вторгаться в вашу внерабочую жизнь исключительно по вопросам работы. Моя коллега разрушила это представление, материализовавшись в ночи через телефонную трубку и весело смеясь.
   
    Мой дорогой Ф.М. (Достоевский) писал как-то, что, когда к нему приходит за делом какой-то человек, он решительно не знает, о чём с ним говорить. О чём говорить со смеющимся в ночи фоторедактором - я тоже не знал. Ко всему прочему, меня озадачило её обращение ко мне на "вы", хотя всегда мы говорили с этою моей сверстницей исключительно "ты". Вот как это разъяснилось.

Коллега: - Я чего звоню... Знаете, у меня есть бабушка.
Я: - Ах, да, ну что ж, и такое бывает...
- Так вот, она дворянка. У меня, знаете, много дворянских кровей. Да-да, кровей! Я родственница Вяземских, между прочим, и, если уж хотите знать, Власовых тоже!
 - Да, очень интересно, но...
 - Не перебивайте! И у меня есть много знакомых, тоже таких. В смысле, дворян-то. Ха-ха! Да, дворян. Среди моих хороших знакомых много людей нашего круга. Понимаете?
 - Признаться...
 - Перестанете вы, блин, сударь, перебивать-то, блин? Так вот, я дворян этих чую за версту, сразу манеру вижу. Долго я к вам присматривалась, и ведь сразу поняла - этот нашего круга. Ведь так, да? Так?
 - Кхе-кхе... Не совсем... Дело в том, что со стороны отца я наполовину перс, а наполовину немец. И кажется, во всех случаях не очень знатный.
 - Как же так! А что со стороны матери?
 - Ну да, с её стороны какая-то пробабушка была замужем за дворянином.
 - Ага, попались!
 - Но она была крестьянкой...
 - А это неважно! Вы человек нашего круга. А вы знаете, что наш главный редактор из Иваново? В роду все ивановские крестьяне. Фи!
 - Да-да, эти холопы...
 - Я вот что звонила. Раз вы человек нашего круга, разъясните мне одну вещь: как правильно говорить в нашем кругу - крем или крэм? А то, блин, не поймёшь...

    Я, разумеется, любезно объяснил, что следует выговаривать "крем". Но теперь я думаю: вдруг людям нашего круга надобно всё выговаривать наоборот? В пику ивановским холопам...

В колонках играет - Vibrasphere - San Pedro читать дальше

В колонках играет - Hol Baumann - Benares

Этюд о военно-полевой кухне русской армии двадцатого века

Армеев В.Ф.

читать эту прелесть

В колонках играет - И.С. Бах - Partita VII

Продолжается осеннее обострение у авторов, посылающих в редакцию свои статьи. На сей раз это не сама статья, но весьма заманчивое для всякого уважающего себя издания предложение. От которого ваш покорный слуга - странное дело! - отказался. Наверное, я совершеннейший дилетант! Впрочем, прочтите сами.

Для главного редактора. (напомню, кстати, я вовсе не главный)

Вуди Гранд
Космический медиум

Родился в 1967году на Гаити
Является жрецом ВУДУ
Демонстрирует необычные паранормальные явления

1. Управление погодой
2. Солнечные и лунные затмения
3. Клонирование астральных двойников
4. Контакты с НЛО и полтергейстом и др
Во время своего визита в Москву в июле 2005года вызвал аномальные явления над Останкинской башней в виде шаровых свечений.

В колонках играет - Kitaro - Floating lotus

Начнём, пожалуй, с шедевра, присланного в редакцию неким Аликом Циммерманом под названием "Очень интересная шоковая статья". Что называется, нервных просим удалиться! И, как ехидно замечают в некоторых изданиях, стиль и орфография автора сохранены.

ОБ ЭРОТИКЕ И ЕЕ ВОЗДЕЙСТВИИ НА ЭКОНОМИКУ
ИЛИ
РУССКИЕ ИГРЫ ДЛЯ ИДИОТОВ.
Алик Циммерман.
читать дальше шедевр

Долго я крепился, но, в конце концов, не выдержал и решился открыть у себя особенный раздел. Полагаю, прозорливый читатель уже догадался, чем я намерен его тут потчевать.
Покуда я имею счастье служить редактором, мне приходится читать разные тексты. Попадаются просто изумительные, которые оставить без внимания я не могу. Их бедные авторы так жаждут поделиться нажитой своей мудростью с миром, что жалко обижать.
Не будь они столь явно бездарными или неумелыми, они могли бы быть опубликоваными где-нибудь ещё, кроме моего дневника. Хотя я бы с удовольствием поглядел на то издание, что решится на такую публикацию!
В общем, что ходить вокруг да около, читайте сами.