Первый рабочий день после отпуска всегда окутан смесью предвкушения и легкой тревоги. С одной стороны, приятно вернуться к привычному ритму, к знакомым лицам и задачам. С другой – отпускная безмятежность еще не успела полностью рассеяться, и мысль о наваливающихся делах может слегка омрачать этот день. Войдя в офис, ощущаешь перемену: что-то изменилось, пока тебя не было. Может быть, новая перестановка в кабинете, новые лица в команде или просто накопившаяся за время твоего отсутствия энергия рабочих процессов. Здороваешься с коллегами, выслушиваешь их рассказы о новостях и событиях, произошедших в твое отсутствие. Постепенно включаешься в работу. Разбираешь накопившуюся почту, составляешь список приоритетных задач, планируешь день. Важно не пытаться объять необъятное сразу, а двигаться постепенно, шаг за шагом. Вспоминаешь забытые пароли, восстанавливаешь рабочий ритм, возвращаешься в строй. К концу дня чувствуешь усталость, но приятную. Ты снова в деле, снова в команде. Отпуск остался приятным воспоминанием, а впереди – новые задачи и новые возможности. И хотя первый день был непростым, он ознаменовал возвращение к привычной жизни, наполненной смыслом и достижениями.

Слово-то какое – отпуск! Рисует в голове картины: пальмы, море, коктейль с зонтиком. А у меня – Фрязино, панелька, вид на березки, которые, честно говоря, уже порядком поднадоели. Бюджет трещит по швам, о дальних странах можно только мечтать, листая старые журналы. Но, знаете, есть в этом и своя прелесть. Сначала, конечно, было уныло. Телевизор, диван, перелистывание соцсетей, где все выкладывают фото из райских уголков. Чувствовал себя каким-то изгоем, выпавшим из обоймы. Потом решил – стоп! Хватит хандрить. Отпуск – это же свобода, возможность делать то, на что обычно не хватает времени.

А тут и дожди закончились. Вечерами гулял по городу. Фрязино – это, конечно, не Париж, но в нем есть свой шарм. Тихие улочки, парк с прудом, где плавают утки. И главное – тишина. Никакой суеты, никакого шума больших городов. Просто ты и природа. И знаете, в этом отпуске, вдали от моря и экзотики, я нашел что-то важное. Возможность побыть с собой, переосмыслить многое, просто отдохнуть от бешеного ритма жизни. Может, и к лучшему, что не уехал. Ведь счастье – оно рядом, в простых вещах. Главное – уметь его видеть.

Вот и пролетела первая неделя отпуска. Жара спала, но начался дождь. Всё мне не так да не эдак. За эту неделю я немного гулял, много спал, много читал, много слушал музыки, был в гостях, был у сына. Вечерами пил пиво под сериалы. Купил себе подписку на онлайн кинотеатр. Столько прекрасного и увлекательного для себя открыл. Ничего толком не слушал и даже не успел толком отдохнуть, а неделя отпуска почти пролетела. Уже воскресенье завтра. Радует, что 1) ещё неделя отпуска впереди, 2) не жарко, 3) скоро осень.

Оговорка по Фрейду. На работе новый коллега, мне надо его обучить и под натаскать. Разговор между делом зашёл про то, кто откуда ездит. Он из Москвы. А я из Фрязино. Но почему-то сказал, что я езжу из Пушкино. Сначала я не придал этому значения. Просто ляпнул, с кем не бывает. Тем более парню из Москвы многие подмосковные города не знакомы. Но потом эта мысль засела у меня в голове. Почему именно Пушкино?

Я начал анализировать. Может быть, подсознательно я хотел жить в Пушкино? Или, может быть, у меня есть какие-то ассоциации с этим городом? Связанные с приятными воспоминаниями или, наоборот, с чем-то, что я пытаюсь забыть? И тут меня осенило. Несколько лет назад у меня был короткий, но яркий роман с девушкой из Пушкино. Мы познакомились в интернете, и какое-то время наши отношения развивались очень бурно. Потом что-то пошло не так, и мы расстались.

Теперь все встало на свои места. Мой мозг, видимо, до сих пор помнит о той истории и подсознательно связывает меня с Пушкино. Оговорка по Фрейду, как она есть. Смешно и немного грустно одновременно. Надо будет, наверное, посетить этот город снова, чтобы развеять остатки той романтики или окончательно попрощаться с прошлым. А может, и не надо. Пусть остается тихим эхом в подсознании.

Внезапно образовался отпуск по графику отпусков с 4 по 17 августа. И вот уже календарь предательски отсчитывает последние рабочие дни перед долгожданным отдыхом. Задачи множатся, требуя немедленного решения, словно зная о моей скорой свободе. Стараюсь не поддаваться панике, методично разбирая завалы, чтобы уйти в отпуск с чистой совестью и не замутнённым разумом. Вечера провожу в предвкушении тихих домашних радостей. Завариваю ароматный чай, пересматриваю старые фотографии, планирую маршруты прогулок по любимым местам. Представляю, как буду неспешно бродить по парку, наслаждаясь летним солнцем и свежим воздухом, или засиживаться допоздна с друзьями за душевными разговорами. Мысль об однодневной экскурсии всё чаще посещает меня. Может, стоит выбраться в старинный городок, расположенный неподалеку, или посетить живописное озеро? Необходимо изучить расписание автобусов и электричек, чтобы спонтанная поездка не превратилась в логистический кошмар. А пока нужно сосредоточиться на работе. До отпуска ещё неделя.

С утра запихнул себя в душную электричку и поехал в Москву. Сегодня у меня отцовский день. Пошли в парк Северное Тушино. Сын бежал впереди, его маленький рюкзачок весело подпрыгивал в такт шагам. Он высматривал белок, собирал листья и задавал бесконечные вопросы обо всем на свете. В такие моменты я чувствую себя не просто отцом, а проводником в мир, полном чудес и открытий. После обеда меня ждала другая реальность – офис, погруженный в хаос аврала. Завал на работе навалился внезапно, как снежная лавина. Сорванные сроки, недоделанные отчеты, бесконечные звонки и письма – все требовало немедленного решения. Казалось, что время сжалось, и каждая минута на счету. Перекур, перекус и снова в работу.

Писать особо не о чем, поэтому покажу фотки.
Это. Алиса, мой которебёнок.

А это я у друга был в гостях на майских праздниках. Мы видимся редко, когда то вместе учились в школе, но с того времени много воды утекло. Иногда встречаемся, раз в пять лет примерно. Он за городом живёт, Лёха. Чинит тракторы, на одном таком тракторе я сфотографировался. Почему фотки такого плохого качества? Потому что я заказал себе на АлиЭкспресс какой-то неизвестный китайский смартфон. У него памяти много, аккумулятор по три дня без подзарядки держит при активном использовании, музыка и видео летают, быстродействие на высоте, а камера зато говно как у кнопочных телефонов. Но у меня телефону уже несколько лет и меня он полностью устраивает.

В электричке из Москвы до Фрязино была такая духота. Кондиционеры не работают, вагоны старые, окна не открываются. Лица пассажиров, влажные и покрасневшие, выдавали всеобщее страдание. Кто-то безуспешно обмахивался сложенной газетой, создавая лишь иллюзию прохлады. Капли пота стекали по вискам, оставляя мокрые следы на воротниках. В душном вагоне царила угнетающая тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием пассажиров и монотонным гулом электрички. Чувствовалось, как с каждой минутой напряжение нарастает, готовое вот-вот вырваться наружу в форме раздраженного выкрика или резкого замечания. Наконец, долгожданное объявление о прибытии на станцию Фрязино прозвучало как музыка. Пассажиры оживились, вскакивая со своих мест и толкаясь в узком проходе. Двери распахнулись, выпуская измученных духотой людей на долгожданный свежий воздух. Глубокий вздох свободы, и ощущение, что кошмар остался позади. На улице +34, но после часа в электричке это пекло кажется прохладой.

Вышел я после больничного слишком рано. Работа встретила меня с распростёртыми объятиями… в виде завала, которому даже Эверест позавидует. Я, как диспетчер-логист, сразу окунулся в этот хаос. Звонки, заявки, машины, водители, вечно что-то горит, кто-то опаздывает, у кого-то сломалось. И все это под аккомпанемент гудящей головы и ощущения, будто меня изнутри вывернули наизнанку. Видимо, больничный не долечил.

А еще этот адский транспортный круг! Я же из Фрязино добираюсь, на общественном транспорте. Сначала электричка до Москвы, потом метро, потом ещё автобус до офиса. Утром – давка, вечером – давка. И в этой давке, с моим-то самочувствием, чувствую себя как консервная банка, которую вот-вот вскроют. Сегодня вообще был апогей. С утра проспал, еле успел на электричку. В метро какой-то умник решил устроить концерт на баяне, прямо в час пик. А в офисе…

О, в офисе меня ждал сюрприз! Оказывается, пока я болел, у нас сменился главный по логистике. И этот новый "гений" решил внедрить новую систему, которая, по его словам, "оптимизирует все процессы". На деле же, она только добавила мне головной боли. Сижу сейчас, смотрю на монитор, а в глазах всё плывёт. Хочется просто лечь и уснуть. Но нет, надо разруливать ситуацию с автобусом, который застрял где-то под Тверью, и искать замену водителю, который внезапно решил уйти в запой. Вот такие они, будни диспетчера-логиста. Зато не скучно! Хотя, если честно, я бы сейчас с удовольствием променял всю эту "веселуху" на тихий вечер дома, с чашкой чая и любимой книгой. Но, как говорится, работа не волк, в лес не убежит. Хотя, иногда мне кажется, что она вполне может меня туда за собой утащить.

Больничный закрыл, не стал продлевать, хотя ещё немного болею и принимаю курс медикаментов. Но какая разница, дома глотать таблетки или на работе. На работе хотя бы работа и деньги, а дома только долги растут. Поэтому сегодня с утра пораньше вышел на электричку и поехал в Москву на работу.

Прочитал у Лары про тему наследства и задумался. У меня тоже по наследству будут какие-то доли ноль целых хрен десятых. Даже расскажу, не всё же про болезнь и про дорогу на работу писать. У моих родителей сложные отношения. Они сходились, расходились, сходились, расходились. И так всю жизнь, пока однажды не разошлись окончательно. Но официально они разводиться не стали. То есть они муж и жена. Мама живёт с моей старшей сестрой, папа живёт с бабушкой и дедушкой.

Про жильё.
Папа живёт в квартире бабушки и дедушки. У папы ещё есть старший брат и младшая сестра. Они тоже претендуют на эту квартиру. Мама и сестра живут в квартире, которую когда-то родители вместе приватизировали. То есть это совместно нажитое имущество. Помимо меня и старшей сестры, у папы есть внебрачный сын. Папа изменил маме и это повлекло череду их расставаний и ссор. Но сына на стороне пара официально признал, то есть это тоже наследник.

У мамы от её родителей остался дом в деревне. Он напополам с сестрой мамы, с которой они не общаются. От дома ничего не осталась, больше тридцати лет никто не приезжал, также заросший участок и сарай с заколоченными окнами. Причём там ещё с документами что-то не так, какое-то межевание участка не сделано. Я не разбираюсь, что это. Тот участок в Орловской области никому не нужен, но половина его у мамы, а половина у маминой сестры, у которой тоже какие-то дети есть наверное. Мама с ней просто после школы не общается и виделась только на похоронах родителей.

Поэтому по наследству мне какой-то кусочек достанется, но чему быть, того не миновать. Я по этому поводу особо не думаю, снимаю квартиру и живу спокойно один. У меня сын есть от бывшей жены, он с ней и с её родителями в Москве живёт.

С пневмонией вроде больше лежат, но меня выписали через неделю. Я сам попросился полечиться дома. Температура нормальная, кашель остаточный, но ещё слабость и разбитость. Работы накопилось море, поэтому на свой страх и риск поехал на работу. Зябко кутаясь в куртку, я брел к станции, каждый шаг отдавался эхом в сонной тишине. Электричка до Ярославского вокзала прибыла по расписанию. В вагоне было нечем дышать, каждый вдох отдавался болью в легких. Давка, шум, гам. Пересел на МЦД. Полупустой вагон, монотонный перестук колес – все это казалось продолжением больничной палаты, только в движении.

Коллеги встретили с сочувствием и пониманием. Мой стол утопал в бумагах, телефон разрывался от звонков. За время моего отсутствия накопился огромный объем работы. Нужно было срочно разгребать завалы: составлять маршруты, распределять заказы, решать конфликтные ситуации. Голова шла кругом, сил катастрофически не хватало. Каждый звонок, каждая задача давалась с трудом. К обеду почувствовал, что валюсь с ног. Но работа ждала, и я, собрав последние силы, продолжал работать. Вечером, добравшись до дома, рухнул в кровать, словно мешок с картошкой.

Завтра останусь дома, буду долечиваться.

На больничном очень хочется на работу, потому что работать лучше, чем болеть. А работаю я диспетчером-логистом в компании, которая занимается в основном пассажирскими перевозками. Называется компания "Триарент" и это моя первая и единственная работа. Да, да, я тот самый человек, который как устроился после института на работу, так там и работает в одной фирме. Да, да, я существую.
Моя работа находится далеко от моего дома. Бизнес центр В89 на Волоколамском шоссе, а это от метро Тушинская на автобусе. Но до метро надо ещё доехать, поэтому мой путь от дома до работы занимает в среднем два часа. Чуть меньше. До Москвы на электричке, до Комсомольской. А там или метро, или пересадка на МЦД. Можно и на автобусах.
Зачем мне так далеко ездить? Так я когда-то был женат и жил у жены и на автобусе да 20 минут доезжал от дома до работы , пока не развелись и в итоге не разъехались. Мы ещё в институте познакомились, то есть в студенчестве, когда оба учились. Но мы учились в разных вузах. Просто у общих знакомых как-то увиделись и начали встречаться.
Можно было бы и работу сменить, но я не хочу. Я люблю свой коллектив и не привык я работу менять. Дорога, конечно же, выматывает, но работа есть работа. Где-то и больше заработать можно, но мне сотни в месяц хватает. Не хочу менять работу. На больничном хочется поскорее вылечиться и на работу ехать, а на работе думаешь, быстрее бы выходные.

Надоело описывать больничные хроники. Лежу, лечусь, болею. Лучше расскажу историю-прикол из детства, что-то навеяло сегодняшним сном.
Вспомнилось мне, как однажды, лет этак в шесть, отдыхал я у бабушки в деревне. Деревня это святое: свежий воздух, речка, козы, ну и, конечно, бабушкины пирожки. Жаль, что бывал я там крайне редко. Но речь не о том.
Главным аттракционом для меня был старый, покосившийся сарай, где хранилось всякое барахло: ржавые грабли, поломанные телеги, какие-то непонятные железки. Для шестилетнего пацана это был целый мир приключений! И вот, однажды, залез я в этот сарай, роюсь в куче всякого хлама, и нахожу… противогаз! Настоящий, советский, с огромными стеклами и резиновой трубкой.
Я, естественно, тут же решил его примерить. Напялил на голову, затянул ремни, и тут меня осенило: а что, если я в нем пойду в магазин? Представляете, какой фурор я произведу?! И вот, в полном боевом облачении, я выхожу на улицу и направляюсь в сельский магазин. Иду, пыхчу, в противогазе дышать тяжело, видимость ограниченная, но зато чувствую себя героем!
Люди, конечно, смотрели на меня как на идиота. Бабки крестились, мужики ухмылялись, дети тыкали пальцем. Но я, как танк, шел к своей цели – к прилавку с конфетами. Подошёл к кассе, и тут продавщица как закричит: "Ах ты, хулиган! Что это ты тут устроил?! Снимай немедленно эту гадость!"
Пришлось мне, под укоризненные взгляды, снимать противогаз и покупать свои долгожданные конфеты. Но, признаюсь честно, эффект был достигнут. Меня запомнили на всю деревню как "того пацана в противогазе". До сих пор вспоминаю эту историю с улыбкой. Эх, детство…

Восемь человек в палате. Белые стены, пахнущие хлоркой и безнадежностью. Подмосковная больница. Пневмония сковала легкие, сдавила грудь, оставив лишь тонкую нить дыхания. Улучшений пока нет. День тянется медленно, как патока. Утро начинается с термометрии и обхода врача. Холодный металл термометра под мышкой – символ беспомощности. Дежурное "Как себя чувствуете?" вызывает у каждого лишь вялое пожатие плечами.
Завтрак Кто-то читает, кто-то дремлет, кто-то смотрит в окно на серый пейзаж. Днем уколы и таблетки. Разговоры вялые, в основном о болезнях и ценах на лекарства. Общая беда сближает, но ненадолго. Каждый варится в собственном котле недомогания и надежды на выздоровление. Болезненные инъекции, оставляющие синяки на руках. Таблетки. Горсти разноцветных пилюль, запиваемые водой из пластикового стаканчика. Хочется на работу.

Ночью стало хуже. Температура поднялась до критической отметки, кашель усилился, появился озноб. Температура не спадала, несмотря на жаропонижающие. Ломота в теле, озноб и этот изматывающий кашель, раздирающий горло. Не стал дожидаться утра и всё-таки вызвал скорую. Приехавшая бригада, оценив состояние, приняла решение о госпитализации. Забрали в больницу. В приемном покое суета, врачи в масках, очереди. Но достаточно быстро оформили документы, взяли анализы. Рентген подтвердил худшие опасения – двусторонняя пневмония. Положили в палату. Капельницы, уколы, таблетки, все смешалось в один бесконечный день.

Предыдущий раз я лежал в больнице ещё в Москве несколько лет назад. Тогда был приступ панкреатита. Теперь пневмония. Сравнение больницы в Москве и в области напрашивается само собой, и, к сожалению, не в пользу последней. В Москве была отдельная палата на двоих, телевизор (мелочь, а приятно), регулярные обходы врачей, которые действительно интересовались состоянием. Здесь же всё проще и суровее. Общая палата на восемь человек, телевизор не предусмотрен, обходы врачей беглые. Но справедливости ради, стоит отметить, что и здесь есть свои плюсы. Врачи, несмотря на усталость, стараются помочь. Медсестры внимательные и отзывчивые. И самое главное, лечат.

Вышел на улицу, и пронизывающий ветер, казалось, добивал последние остатки сил. В голове гудело, тело ломило, и каждое движение отдавалось болью. Нужно было как можно скорее добраться до дома, принять лекарства и попытаться заснуть. Выплеснув остатки энергии на этот марш-бросок до ближайшей аптеки, я почувствовал, как болезнь окончательно берет надо мной верх. Холодный пот прошиб спину, ноги стали ватными. Утешала лишь мысль о горячем чае и спасительных таблетках.

Обратный путь дался еще тяжелее. Каждый шаг отдавался болью в висках, а мир вокруг плыл, словно в тумане. Добравшись до дома, я рухнул на диван, даже не раздеваясь. Кашель разрывал грудь, а в горле саднило так, словно наждачной бумагой прошлись. Дома я сразу же заварил себе ТераФлю. Горячий напиток немного согрел, но слабость никуда не делась. Проглотил Кагоцел и Гербион, надеясь, что они хоть немного облегчат мои страдания. Провалявшись несколько часов в полудрёме, я понял, что мне становится только хуже. Высокая температура не спадала, кашель усиливался, и в груди появилось неприятное ощущение тяжести.