Лариса рассказывает, как ездила в Почаев, в Лавру, паломницей. Выстояла, - говорит, - очередь к святыне, подошла, а там у них все организовано, подход во избежания суеты огорожен, только двум можно разойтись. Стою, тихо молюсь, и тут раз вперед меня женщина вскочила, еще и толкнув меня. Я удивилась, но смолчать не смогла, спросила: А что, так тоже можно? Она, правда, тут же ретировалась, зато дама за мной включилась: Вы спешите? - Нет. - Галя, - закричала она губами Гале. - Галя-яя, йды сюды! - и помогла губам  размашисто руками. Тут же вперед меня образовалась Галя и еще пять вместе с ней, что прижали меня тесно. - Девочки, ну, так же тоже нельзя. - Девочки решили, что льзя и не дрогнули.

Июнь в этом году так резво обошел май, что я даже и не поняла: льзя уже ему  или нельзя. Жасмин как-то быстро отцветает, и липа то тут, то там уже раскрылась, выстрелила медовыми зонтиками. А я хожу по базарчику и нюхаю все, что пахнет, складываю в корзиночку, приговаривая клубнике, черешне, цветной капусте, огурцам, зелени веселенькой  и розовым томатам: "Здравствуйте! Лето ваше и наше пришло!"

А на канале фонтаны бьют высокой струей. 

Если приглядеться, то в них живет радуга.

И во мне нынче поселилось радужными надеждами лето. Теперь жду, когда мои подружки, наконец-то, проснутся и сделают ножкой своим кабачкам эть, и мы затусим не по-детски.