Пусть и ассоциативно. Легкой, бестелесной тенью мелькнут в проеме окна, да и сгинут в закатном октябрьском пожарище.

Больше слов щипет душу только музыка. Музыка прошедших дней, черных дней, бессонных ночей, да еще тот сухой лист, что шумно ложится под ноги, когда в свете тусклых фонарей ты идешь, бредешь, не разбирая брода.

Сколько лет прошло, семь, восемь? Или все девять? Не помню, не знаю, пленку памяти подтерли, перезаписали на нее новые звуки и всхлипы, но порой, как сегодня, возьмет и прорвется голос той настоящей, что сто лет назад одиночества, в далеком октябре, целовалась взахлеб с нелюбимым, перебивая вкус горькой печали терпким вкусом умирающих листьев.