Мамины родители жили далеко, под Курском. Помню из детства, что ездили к ним в гости раз в год, во время маминого отпуска, который она всегда брала в июле. Последний раз я была у них в гостях в 93-м, а 1 мая 94-го, на Пасху, бабушка умерла. Приготовила обед, отпраздновала с дедом, убрала со стола, перемыла, перетерла и убрала в сервант нарядную посуду, да и упала тут же замертво с белоснежным накрахмаленным полотенцем в руках. У нее всегда был в доме порядок и чистота. Легкая смерть у Даниловны, – говорили соседки. Отца с пребольшими уговорами моя мама забрала к себе, но он ушел вслед за женой через год с небольшим – не осилил одиночества. 

Двадцать лет прошло, как нашей Марии Даниловны нет, уже моя мама 17 лет бабушка, а я каждый раз, занимаясь засолкой огурцов, вспоминаю себя той летней деточкой. Июль, жара, ветер лениво колышет занавеску в столовой, полуденное солнце играет бликами на отполированной до блеска нарядной посуде (праздник, – говорила бабушка, – дети приехали), обед строго по расписанию, садилась за стол ровно в три дня, когда часы пробьют. Не вертись, не крутись, – шептала мне на ухо мама, а как было утерпеть, как удержаться, когда на столе бабушкины хрустящие малосольные огурцы, мне больше ничего и не надо было. Ах, вкуснее таких я в жизни больше ни у кого и не ела!

Июль. Огурцы. Солю. Опять и опять пытаюсь добиться именно того вкуса из детства. И очень надеюсь, что у меня получится, ведь у меня есть еще время в запасе… время до бабушки.

Если забыли, то я вам напоминаю: сезон в разгаре.