Мерзкость?!

Однако не все так уж восхищались композитором. Так, в Италии опера Моцарта «Волшебная флейта» удостоилась нелестного: «Musica scelerata» - мерзкая музыка. А основатель берлинского Моцартовского общества писатель Рудольф Женэ всерьёз предлагал сжечь некоторые письма композитора. Только по той причине, что они, дескать, грубы и пошлы. 

В чём-то он прав. Одно из произведений Моцарта - канон для шести голосов - называется, к примеру, «Leck mich im Arsch», что можно перевести как «Поцелуйте меня в ж...».

А уж в личных письмах Вольф­ганг Амадей вообще не стеснялся: «Всего хорошего, любовь моя. Засунь свою ж... себе в рот». Или постоянно присутствуют персонажи вроде «графини Обоссуньи и герцогини Толстожопель», под которыми Моцарт выводил своих высокопоставленных недоброжелателей. Но венец сортирного юмора, конечно, горькое признание: «Вот уже 22 года я ср... из одной дырки, а она всё не изнашивается». Именно таким образом Моцарт описывал свою работу. 

Те, кто полагает его весёлым прожигателем жизни, на которого случайно снизошёл божественный талант, жестоко ошибаются. Да, в 3 года он научился читать ноты. В 4 уже управлялся с клавесином. Отец-скрипач устроил 6-летнему вундеркинду Вольфгангу турне по европейским столицам. Успех был велик: «Он добывает денег больше, чем золотая шахта!» Стресс от постоянных переездов родитель компенсировал странной диетой: маковый отвар и маково-ячменная каша.

Всё это Моцарт помнил и не раз говорил, что именно карета и стук копыт задавали ритм многим его произведениям. А об отце отзывался так: «Самый лучший папа! Первый после бога!» Слово «бог» он писал с маленькой буквы. Имя жены - тоже с маленькой, равно как и названия стран, где ему довелось побывать. Заглавной удостоились лишь три слова. «Честь», «Музыка» и «Папа».

За всю свою недолгую жизнь он написал 20 опер, 50 симфоний, 17 месс и массу разного по мелочам - например, 22 сонаты для клавесина, 25 фортепианных и 12 скрипичных концертов... Всего выходит 626 сочинений. Подсчитано, что в таком режиме Моцарт должен был работать на износ - не менее 2 тыс. нотных знаков ежедневно. 

По сути, это был честный бюргер. Настоящий работник - до седьмого пота, до изнеможения. Самая высокая похвала для него: «Идеальный порядок». Самая лестная оценка работы оркестра: «Какая субординация!» А самое страшное оскорбление: «Бездельник, лентяй».

Русский проект

Вставал он ежедневно в 6 утра, чтобы сберечь свечи и максимально использовать для работы дневное освещение. Большой любитель вкусно и от души поесть, все важные встречи, сулившие угощение, он назначал на 2 часа дня, то есть на время обеда. Имел и ещё один грешок - страсть к модной и красивой одежде. Когда после его смерти имущество было описано за долги, лишь незначительная часть пришлась на музыкальные инструменты. Львиная доля - наряды. Временами музыка была для него не творчеством, а тяжкой работой. Шестеро детей. Каждая написанная нота - кусок хлеба и глоток молока. Увы, выжили только двое. 

Для своей семьи он снимал самые лучшие квартиры: «Детям нужны простор и свет!» Но в самой просторной квартире чету Моцартов как-то раз застали за странным занятием. Они танцевали, тесно обнявшись. «Мы греемся, - простодушно объяснил композитор. - Натоплена только детская, а мы с Констанцией обойдёмся». 

Моцарт рассматривал даже вариант переселения в Россию. Вот свидетельства о том, как к нему относились европейцы и русские. КомпозиторДжузеппе Сарти: «Его квартеты - это музыка, чтобы поскорее заткнуть уши». Русский посол в Вене, граф Андрей Разумовский: «В Европе нет ни одного композитора, равного Моцарту». 

Разумовский, впечатлённый оперой «Волшебная флейта», даже начал вести с Моцартом переговоры о должности придворного капельмейстера. Предполагалось купить под Екатеринославом (ныне - Дне­пропетровск) имение, доходы с которого поступали бы музыканту. Если бы всё сложилось, то сейчас мы могли бы говорить: «Моцарт - русский композитор немецкого происхождения». Но к тому моменту «Божественный Амадей» был безнадёжно болен «ревматической воспалительной лихорадкой», осложнённой общей ослабленностью организма - следствием тяжёлых заболеваний, перенесённых в детстве и юности и связанных с напряжённым трудом. Он умер в 35 лет, а похороны, организованные по третьему разряду, соответствовали, согласно законам, «бюргеру среднего достатка» - 8 гульденов 56 крейцеров плюс 3 гульдена за катафалк.

Еженедельник АиФ/Культура/27.1.2016