Цитата сообщения Ретрофан 04. СТАЛЬ ПОКОРЯЕТ ДИКИЙ ЗАПАД. Негры в гражданской войне


И в советское время, и сегодня во всех наших школьных и «вузовских» учебниках истории нам упорно навязывалось и навязывается представление о том, что гражданская война в США началась ради освобождения негров от рабства. Дескать, благородные северяне ополчились на звероподобных южан, запарывающих до смерти несчастных «негритосиков», и принесли рабам на своих штыках свободу и равенство… На самом деле все было гораздо сложнее и противоречивее.

Во-первых, война началась не ради отмены рабства, а из-за попыток Севера установить господство над экономикой Юга, чему южане и воспротивились с оружием в руках. Во-вторых, северяне вообще не собирались освобождать негров – многие из северян (а высшее руководство страны - фактически поголовно) сами имели рабов; в начале войны им и в голову не приходило, что негры достойны освобождения и равенства с белыми. Да, к началу гражданской войны в северных штатах проживало около 200 тысяч свободных чернокожих, однако они не были равноправны с белыми; законодательно негры Севера были весьма жестко урезаны в правах. Практически во всех северных штатах местные законодательные собрания разрабатывали постановления, ограничивавшие или вовсе запрещавшие въезд негров на их территорию; на Севере повсеместно запрещались межрасовые браки, для белых и черных устанавливалось раздельное обучение, посещение церквей и так далее… Фактически даже по отношению к свободным афроамериканцам «свободолюбивый» Север утверждал систему, известную как расовая сегрегация (раздельное проживание рас). На этом фоне достаточно курьезно выглядит информация о том, что на Юге тоже не все негры были рабами: в южных штатах проживало почти 288 тысяч свободных афроамериканцев – больше, чем на «свободном» Севере; значительное число высокопоставленных руководителей Конфедерации сами, добровольно, давали свободу своим рабам, постоянно увеличивая количество свободных афроамериканцев… Идея об освобождении рабов Юга (обратите внимание: поначалу только рабов Юга!) пришла в голову президента Линкольна лишь в середине войны – под впечатлением постоянных побед войск Конфедерации! Всерьез опасаясь, что Юг разобьет Северные штаты, Линкольн решил подорвать экономику Юга декретом об освобождении рабов – по его мнению, узнавшие о законодательном своем освобождении четыре миллиона находившихся на Юге рабов-афроамериканцев тут же поднимут восстание и поддержат армию Соединенных Штатов. А уж затем эта идея дополнилась соображениями и об освобождении рабов Севера – федеративная армия несла в боях огромные потери и постоянно нуждалась в пополнениях, а у белого населения северных штатов под впечатлением количества павших на поле брани оставалось все меньше и меньше желания вступать в армию. Восполнить поредевшие ряды солдат США должны были негры; но для этого необходимо было дать им свободу – тогда афроамериканцы будут знать, за что они сражаются…
С начала войны американских колоний за независимость и вплоть до 1862 года в рядах армии США никогда не было негров: по закону, принятому еще в 1792 году, членом даже ополчения мог быть лишь «свободный трудоспособный белый мужчина». Негр мог быть только слугой; вот сотни чернокожих и находились неофициально в составе армии – в качестве слуг у офицеров, и даже у сержантов. При этом они не числились в рядах подразделений, не допускались к оружию, и уж тем более не участвовали в боях. Впервые о возможности официального принятия на службу афроамериканцев заговорили в самом начале войны: еще в 1861 году проживавший в Вашингтоне свободный негр Джейкоб Додсон обратился к военному министру США с предложением принять на службу «300 надежных цветных свободных граждан». Однако тогда к этому предложению отнеслись, как к плохой шутке, Додсону в службе было отказано. Тем не менее, идея витала в воздухе, а недостаток в армии солдат - из-за постоянных больших потерь - требовал решения проблемы…
Пожалуй, первым решился на беспрецедентный поступок генерал Дэвид Хантер, занявший весной 1862 года ряд островов у берегов Южной Каролины, Джорджии и северной Флориды. Там находились плантации, чьи хозяева бежали, а чернокожие рабы остались. Хантер же испытывал недостаток в солдатах; вот он и издал приказ, объявлявший этих рабов свободными, если они вступят в ряды федеральной армии. В результате к середине мая Хантеру удалось сформировать из афроамериканцев пехотную роту – первое «цветное» подразделение в армии США. Правда, через три месяца возмущенное таким «неприличием» федеральное правительство приказало негритянскую роту немедленно распустить.

Однако начало приему в армию негров было уже положено. В это же время – в начале августа 1862-го года - канзасский сенатор Джеймс Лейн, также по своей инициативе, создал негритянский полк, вскоре влившийся в армию США как «Первый канзасский добровольческий «цветной» пехотный полк». Эту негритянскую воинскую часть, прошедшую с боями всю Гражданскую войну, и принято считать первой «цветной» частью в армии США.
А вскоре после опубликования Декрета об отмене рабства выяснилось, что Хантер просто «наплевал» на приказ правительства о роспуске его «цветной» роты – эта часть «втайне» продолжала существовать и пополняться. К ноябрю 1862 года она разрослась до численности полка, и после опубликования Декрета вошла в состав федеральной армии под названием «Первый пехотный полк Южной Каролины». Возглавил часть полковник Томас Хиггинсон; его солдаты кроме цвета кожи отличались от остальных федералов красными штанами и разномастным вооружением: старыми гладкоствольными французскими, бельгийскими и американскими ружьями, многие из которых имели еще кремневые ударные замки. Лишь через год – в январе 1864 года – афроамериканцы Хиггинсона получили, наконец-то, современные винтовки «Спрингфилд» и стандартные для федеральной армии голубые форменные брюки. Этот полк в отличие от многих других «цветных» подразделений американской армии особо не выделился в сражениях, однако его заслуга в том, что солдаты этой части проторили путь для десятков тысяч других чернокожих добровольцев, желавших с оружием в руках заслужить себе свободу. Как выразился полковник Хиггинсон: «Сам вид этих солдат «под ружьем» служил упреком нации, которая не признавала в них людей».

После этого негритянские полки стали создаваться один за другим. Тысячи чернокожих афроамериканцев отправлялись на войну, чтобы доказать белым, что они тоже люди – право служить в армии, которое было обузой для белого населения, для чернокожих являлось выражением роста их статуса и обретения общих гражданских прав. Правда, из-за предрассудков, весьма распространённых среди «толерантных» северян, в федеральных вооруженных силах негры продолжали подвергаться дискриминации. Им не только не разрешалось служить в одних частях с белыми, но и командовать – даже неграми: во всех «цветных» полках офицерами служили исключительно белые; даже унтер-офицерские должности для негров были редким везением. К тому же федеральное командование, не верившее в боевые способности «цветных» частей, довольно редко использовало их в сражениях, в основном доверяя им только тыловые гарнизонные и хозяйственные работы. Тем не менее, негритянские части все же отличились в ряде сражений; наиболее известной боевой операцией афроамериканцев стал штурм форта Вагнер, осуществленный 18 июля 1863 года 54-м Массачусетским добровольческим негритянским полком (командир – полковник Роберт Шоу).
Форт Вагнер находился на очень узком перешейке, подступы к форту представляли собой полосу песка шириной всего 55 метров между океаном и болотами реки Винсент-Крик; поэтому атаковать форт можно было лишь фронтом шириной в один полк. Каменная стана форта перекрывала все пространство от реки до моря; вокруг форта был прорыт ров, усиленный заостренными пальмовыми бревнами. Вооружение форта состояло из 14 орудий разных калибров, укрепление защищали так же пехотинцы двух полков и двух батальонов.

В штурме со стороны северян участвовали две бригады общей численностью в 10 полков; первым в атаку пошел 54-й Массачусетский «цветной» полк (624 человека). Когда атакующие подошли на 150 метров, южане открыли по ним ураганный огонь из всех имевшихся пушек и винтовок. Несмотря на ливень свинца и огромные потери солдаты 54-го полка прорвались через заграждения, перешли ров и даже поднялись на вал. Однако на валу полк потерял своего командира: полковник Шоу был убит, и продвижение цветных солдат вперед было остановлено контратакой южан. Некоторое время масачусетсы пытались удержаться на валу, ожесточенно отстреливаясь от атакующих защитников форта, но вскоре они были отброшены назад (потери «цветного» полка составили 281 человек – почти половина личного состава!).

Не увенчались успехом и последующие атаки на форт других полков северян. В конечном итоге федералы прекратили штурм, потеряв в общей сложности в этой операции более полутора тысяч человек. По окончании сражения южане собрали раненых (своих и чужих) и отправили их в госпиталь; при этом командовавший южанами генерал Борегар приказал особенно позаботиться о раненых северянах, несмотря на то, какой у них цвет кожи, «поскольку люди, решившиеся на такой безумный штурм, заслуживают уважения всей армии». А вскоре сержант 54-го массачуссетского полка Уильям Керни за спасение на стене форта Вагнер полкового знамени был награжден Медалью Почета; Керни стал первым в истории негром, удостоенным этой высшей воинской награды Соединенных Штатов.

Удивительным и необычным для того времени стало участие в боевых действиях женщины – негритянки Гарриет Табмен. Известная аболиционистка, беглая рабыня, она еще до войны активно спасала рабов, организуя их побег и переправу на Север. За 10 довоенных лет Гарриет 19 раз, рискуя жизнью, пробиралась на Юг, лично освободив более 300 рабов и вдохновив на побег тысячи негров. В годы Гражданской войны Табмен сражалась в армии северян против Конфедерации; была медсестрой, разведчицей. Летом 1863 года с оружием в руках она участвовала в рейде негритянского партизанского отряда, освободившего 750 рабов. И после окончания войны Гарриет Табмен продолжала борьбу против угнетения негров и за равные права для женщин.

В общем, роль негров в войне оказалась довольно заметной: к 1865 году, когда закончилась война, каждый десятый военнослужащий федеральной армии был чернокожим. Всего за время войны в федеральной армии было сформировано 166 негритянских полков (145 пехотных, 7 кавалерийских, 13 артиллерийских и 1 инженерный); общая численность солдат-афроамериканцев по разным данным составила от 179 до 186 тысяч человек, а матросов-негров – около 19 тысяч. Из них за время войны погибли почти 37 тысяч солдат и около 3.200 матросов; правда в боях было убито только около 20% солдат-негров (почти 7.200 человек), остальные скончались от болезней и по другим – небоевым – причинам. А после окончания гражданской войны почти все «негритянские» полки были расформированы: в мирное время Соединенным Штатам не нужна была большая армия. Оставшиеся в строю два кавалерийских и 4 пехотных «цветных» полка были отправлены на юг и запад: пехотные полки представляли собой оккупационные силы на территории побежденных южных штатов, а кавалерийские части – брошены на борьбу с индейцами (но об этом – в последующих постах).



Любопытно и даже удивительно то, что и в Южной конфедеративной армии во время гражданской войны формировались «цветные» негритянские части. Причем такие подразделения создавались как из свободных чернокожих, так и рабов. Правда, в связи с недостатком документальных материалов проигравшего Юга (многие из которых при капитуляции были просто уничтожены) сегодня практически невозможно точно установить число сражавшихся на стороне рабовладельческого Юга чернокожих. По самым скромным оценкам некоторых исследователей, число сражавшихся в боях южан-негров составляло не менее 10 тысяч человек; еще не менее 30 тысяч чернокожих служили во вспомогательных частях, занимаясь различными тыловыми работами (постройка укреплений, доставка продовольствия и боеприпасов и т.д. и т.п.). При этом в армии Конфедерации – «армии рабовладельцев» - к чернокожим солдатам относились намного уважительнее и лучше, чем в федеральной армии «освободителей от рабства»…


Уже в начале войны выдающийся негритянский аболиционист Фредерик Дуглас, посвятивший всю жизнь борьбе за права и интересы братьев по расе, с изумлением отметил: «Немало цветных служит в Армии конфедератов! Причем не только поварами, слугами и подсобными рабочими, но — полноправными солдатами. Они горят желанием убивать всех нас, сторонников федерального правительства, и готовы всемерно подрывать его политику». Его соратник Горацио Грили позже записал: «С первых дней войны негры активно участвуют в военных операциях Конфедерации. На Юге из их числа формируют регулярные части мятежной армии, их обучают по общим уставам, а на парадах они маршируют плечом к плечу с подразделениями из белых южан; между тем подобное пока совершенно немыслимо в Вооруженных Силах Севера».
Поэтому доктор Льюис Штейнер из «Санитарной комиссии США» вовсе не удивился, став свидетелем, как «три тысячи негров-конфедератов в полной боевой выкладке — вооруженных до зубов холодным и огнестрельным оружием — прошли маршем по Мэриленду» осенью 1862 года в составе 55-тысячной армии генерала Роберта Ли. Вторгшись в нейтральный «рабовладельческий» Мэриленд, Ли рассчитывал пополнить войска волонтерами, однако встретил весьма холодный прием у белого населения — но никак не у чернокожих! Штейнер, которого оккупация конфедератов застала в г. Фредерик, свидетельствовал: «Большинство местных негров во всеуслышание заявляли о своем стремлении вступить в ряды армии Конфедерации». Видимо, негры-южане, как и их северные собратья, воспринимали свое зачисление в армию, как признание их людьми и личностями…
Черные солдаты генерала Ли активно участвовали и в главном событии Мэрилендской кампании — жестокой битве 17 сентября у ручья Энтайтэм. Двумя месяцами ранее янки-ветераны из Потомакской армии, пережившие двухдневное сражение с войсками генерала Джонстона у поселка Семь Сосен, с ужасом рассказывали товарищам: «В первых рядах противника находились два полка негров-мятежников. От них не было никакой пощады северянам — ни живым, ни раненым, ни павшим: они калечили, и издевались, и грабили, и убивали нас самыми жестокими способами!»
Свободные и подневольные негры служили даже в ударных кавалерийских частях Натаниэля Бедфорда Форреста, известного своей беспощадностью и отчаянными рейдами по тылам неприятеля. Ставший после войны главой Ку-Клукс-Клана, генерал Форрест, самый агрессивный военачальник Конфедерации и непримиримый враг северян, давал своим чернокожим солдатам крайне лестную оценку: «Эти парни оставались со мною до конца. Люди вроде них — лучшее, чем обладала Конфедерация!»

Довольно любопытный случай описывает историк Эрвин Л. Джордан. Однажды северянам удалось пленить «многорасовый» отряд конфедератов, состоявший из белых рабовладельцев и негров обоих сословий. На предложение свободы в обмен «всего лишь» на клятву верности Соединенным Штатам некий вольный негр дерзко бросил в лицо командиру янки: «Да ни за что! Я навсегда мятежный ниггер!». За ним молодой раб гордо ответил, что не может делать ничего противного чести и совести. В общем, на всю группу лишь один-единственный белый офицер присягнул правительству Линкольна, остальных же отправили в лагеря военнопленных. Раб изменника, вернувшийся из заключения домой в 1865 г., с негодованием вспоминал, горестно качая головою: «Стыд и срам! Масса — нехороший человек! Совсем нету принципов!»
Среди негров, воевавших на стороне Юга, встречались личности яркие и неординарные.
Например, родившийся в 1800 г. (и проживший около 110 лет!) свободный негр Джеймс Кларк. Уже пожилым 60-летним человеком он покинул многочисленное семейство, чтобы защищать свой дом, свой Юг от нашествия янки. В качестве рядового 28-го Джорджийского добровольческого полка чернокожий старик прошел всю войну, не требуя ни тогда, ни после никаких наград и привилегий. И лишь когда ему стукнуло 104 года, глубокий старец, честно трудившийся до той поры на различных поприщах, посчитал себя вправе хлопотать о давно заслуженной им ветеранской пенсии.

Определенную роль в войне сыграл и известный инженер, бывший раб Горацио Кинг, проектировавший мосты по всем Соединенным Штатам. Он внес значительный вклад в оборону Дикси и построил целый ряд кораблей для военно-морского флота Юга. Кинг был горячим сторонником Конфедерации и всегда с гордостью вывешивал знамя Конфедерации на крыше своего дома.
Первый офицер-янки, убитый конфедератами (майор Теодор Уинтроп), стал жертвой чернокожего слуги Сэма Эша. Вот такая ирония судьбы: видный аболиционист и противник рабства был убит рабом-негром, считавшим, что никто не имеет права решать, как ему жить...

В битве при Фредериксберге (12 — 13 декабря 1862 года) прославились чернокожие бойцы 7-го Джорджийского полка Амос Рукер и Мозес Бентли, вынесшие с поля боя под ураганным огнем северн раненного генерала Фрэнсиса С. Бартоу (к сожалению, раны полководца оказались смертельными, и впоследствии он скончался). Вошел в анналы военной истории Юга и рядовой негр Джон Букнер, отличившийся в сражении при форте Вагнер против 54-го Негритянского Массачусетского Полка федеральной армии. Негр Мозес Даллас, служивший рулевым на канонерке лейтенанта Томаса Пело, пал смертью храбрых вместе с командиром и многими товарищами во время смелого рейда - почти в стиле камикадзе - против корабля ВМФ США «WaterWitch» в июле 1864 года при Грин-Айленд-Саунд. Перед отплытием Пело приказал маленькому чернокожему юнге Джону Дево покинуть судно; Дево, ставший впоследствии известным политиком Джорджии и владельцем газеты «Саванна Трибюн», до самой смерти в преклонном возрасте ухаживал за могилой храброго лейтенанта, бережно чтил его память и считал своим спасителем.

Афроамериканец Дик Поплар прославился еще в ранней молодости как непревзойденный повар (работал в фешенебельном отеле «Боллингброк»). С началом гражданской войны он волонтером вступил в армию Конфедерации, и прилежно служил по специальности, пока не был пленен в битве при Геттисберге (1-3 июля 1863 года). Последующие 20 месяцев ему пришлось провести в зловещем мэрилендском лагере «Пойнт-Лукаут», который стерегли чернокожие охранники-северяне (получившие там печальную «славу» садистов и палачей). Тем не менее, несмотря на ежедневный жесткий прессинг, пытки и издевательства, Поплар все это время отказывался перейти на сторону федералов, оставшись верным сторонником Конфедерации. Вернувшись после войны на родину, несгибаемый южанин вскоре стал преуспевающим бизнесменом-кулинаром, гордостью родного города. После смерти Поплара, как «верного сына Юга», похоронили со всеми почестями, положенными известным ветеранам Конфедерации.
Вплоть до Первой Мировой войны на улицах городов и поселков Америки регулярно проводились парады стареющих воинов гражданской войны, и чернокожие «мятежники» так же гордо вышагивали в своей поношенной серой униформе, как и все их братья по оружию — будь то белые протестанты-англосаксы, католики-ирландцы, евреи, индейцы и даже китайцы.