Эдвард Мунк родился 12 декабря 1863 года в семье норвежского военного врача, фанатичного лютеранина. Мать Эдварда была на 21 год моложе мужа. Родив пятеро детей в течение семи лет, она умерла от туберкулеза, когда ей исполнилось только 30 лет. Она оставила детям прощальное письмо полное глубокого религиозного чувства, которое потом отец им часто зачитывал.

С тех пор смерть навсегда вошла в жизнь пятилетнего, в то время, Эдварда. Она внушила ему глубокий страх перед жизнью, от которого он так никогда и не избавился. Позже Мунк писал: «Мать, которая умерла молодой, передала мне склонность к туберкулезу, а легко возбудимый отец, набожный до фанатизма потомок старинного рода, посеял во мне семена безумия… С момента моего рождения, ангелы тревоги, беспокойства и смерти были всегда рядом… Часто я просыпался ночью, оглядывал комнату и спрашивал себя: «Не в аду ли я?».

По этой цитате можно судить о писательских способностях Мунка. Она, как нельзя лучше характеризует и все его творчество. Не случайно издатели выпустили несколько художественных альбомов, где репродукции сопровождались выдержками из записок художника. Одна форма его творчества обогащала другую. Слова усиливали творческое настроение, к которому он стремился. Мунк никогда не выбрасывал записок: «Никогда не использовал корзину для бумаг, потому что трудно отделить зерно от плевел». Он оставил после себя огромный архив. Все свои произведения и архив он завещал городу Осло.

Через девять лет после смерти матери, от туберкулеза умерла его любимая сестра София. Сестра умирала медленно в горячке, сопровождаемой галлюцинациями, и все время умоляла спасти ее. Эдварда угнетало его собственное бессилие и неспособность отца-врача помочь Софии. Умирающей дочери отец велел петь лютеранские гимны. По мнению четырнадцатилетнего Эдварда, отец и его Бог были виновны в смерти сестры. В 80-е годы Эдвард отрекся от религии. Он был уверенным в том, что он сам себе может обеспечить бессмертие через искусство.

Знаменитая картина Эдуарда Мане изображает одно из прославленных парижских кабаре конца XIX века. Художник посвятил излюбленному месту один из своих последних шедевров - "Бар в Фоли-Бержер". Здесь он чувствовал себя, как дома, предпочитая яркую столичную жизнь размеренному быту провинции.

Мане делал наброски к картине прямо в баре, находившемся на первом этаже варьете справа от сцены. Потом он попросил барменшу Сюзон и своего друга, военного художника Анри Дюпре ), позировать в мастерской. Изначально основу композиции должны составлять стоящие друг против друга барменша и клиент, увлечённые разговором. Об этом свидетельствуют не только сохранившиеся наброски, но и рентгеновские снимки картины. Позднее Мане решил сделать сцену более многозначительной. На заднем плане видно зеркало, в котором отражается огромное количество людей, заполняющих помещение. Напротив этой толпы, за стойкой стоит поглощённая собственными мыслями барменша Сюзон, ей совершенно безразлично шумное веселье пестрого общества. Справа вроде бы отражение Сюзон, беседующей с посетителем. Но так ли это?

Эту картину знают все, знают и ее автора, великого русского пейзажиста Ивана Ивановича Шишкина. Название картины «Утро в сосновом лесу» помнят хуже, чаще говорят «Три медведя», хотя их на самом деле четыре (впрочем, картина первоначально называлась «Медвежье семейство в лесу»). То, что медведи на картине нарисованы другом Шишкина художником Константином Аполлоновичем Савицким, известно еще более узкому кругу любителей искусства, но тоже не является тайной за семью печатями. А вот как соавторы поделили гонорар, и почему подпись Савицкого на картине почти неразличима, об этом история стыдливо умалчивает. 
Дело же обстояло приблизительно так...

Из всех пяти чувств именно обоняние, бесспорно, лучше всего передает ощущение бессмертия.  (Сальвадор Дали)

В числе его творений множество экстравагантных изобретений: накладные ногти с крошечными зеркальцами, чтобы смотреться, пружинящие туфли, накладные детали женской одежды и многое другое. Тонко чувствуя эротичность, Дали любил «подглядывать» за женщинами и был активным участником их жизни. Рисунки маэстро часто появлялись на страницах дамских журналов Harper’s Bazaar и Vogue. В 1946 году его «Рождество» стало «лицом» Vogue, украсив собой обложку.


Мог ли человек, столь тонко чувствующий мир и столь остро воспринимающий все проявления жизни, как Сальвадор Дали обойти своим вниманием богатый мир ароматов? Считая обоняние одним из лучших «проводников» к ощущению бессмертия, он был уверен в том, что запахи могут вдохновлять, окрылять и превращать людей в произведения искусства.

Оставив нам огромное количество картин, инсталляций, деталей одежды и предметов интерьера, Сальвадор Дали стал источником вдохновения для создания большой парфюмерной серии, где смыслом и символизмом наполнена каждая деталь: от тонких чувственных ароматов, до очертаний флаконов и дизайна упаковки. Сегодня, когда шедевры Дали можно увидеть разве что в музеях или на специализированных аукционах, прикоснуться к таланту знаменитого испанца можно, благодаря Жан-Пьеру Гривори, создателю парфюмерной серии «Сальвадор Дали». Идея создания необычной серии ароматов в рамках концепции «Духи — произведение искусства» пришла французскому предпринимателю в 1982 году. Поиск соответствующего имени не занял много времени: Сальвадор Дали представлял собой идеальную комбинацию коммерческой успешности и яркого эксцентричного таланта.

Как это принято в мире искусства, серия Salvador Dali началась с отдельно взятого шедевра — картины «Явление лица Афродиты Книдской на фоне пейзажа», сюжет которой был использован при создании флакона и дизайна упаковки. Основу душистой гаммы парфюма составили нежные ароматы любимых четой Дали жасмина и розы. Первая партия духов вышла ограниченным тиражом — 5 000 штук, парфюм был разлит в уникальные флаконы из хрусталя. Желающих отдать за парфюмерное произведение искусства 20 000 франков оказалось гораздо больше, чем имеющихся в продаже упаковок. Духи Salvador Dali стали единственным парфюмерным продуктом, созданным при непосредственном участии сюрреалиста, первыми, но далеко не единственными в серии.

Позже появились ароматы, упаковка для которых повторяла сюжеты эксцентричных полотен маэстро. Композиция «Явление лица Афродиты Книдской на фоне пейзажа» нашла отражение в парфюме Laguna, под влиянием картины «Женщина с головой из роз» была создана упаковка для аромата Dalistyle, «Король Солнце» вдохновил на создание продуктов Le Roy Soleil Homme, Black Sun Sport и Black Sun. А столь любимое в мире высокой моды «Рождество» послужило основой для создания рекламного образа аромата Dalissime и Dalimania.



Блестящее пополнение коллекции ароматов Dali произошло в 2004 году: к 100-летию со дня рождения мастера был выпущен неповторимый эксцентричный парфюм Rubylips, аромат которого искрится всеми оттенками чувственности, соблазнительности и озорства. Это — настоящий аромат эротичности, какой ее понимал сам Сальвадор. В основе формы флакона и стиля оформления упаковки — уникальное творение Дали — драгоценная брошь «Рубиновые губы», собранная из рубинов и жемчуга. Столь любимый Дали стереоскопический эффект создает на стенках флакона переливы, символизирующие страсть в чистом виде, а 5 пар рельефных губ олицетворяют 5 способов восприятия действительности и призваны принести удачу обладательнице этого шикарного парфюма.
 

www.dali-salvador.ru

      "Всадница", изображающая молодую даму на прекрасном коне и встречающую ее маленькую девочку, - одно из обольстительных произведений художника Брюллова. Он сам назвал работу "Жованин на лошади", но для всех это "Всадница". 
«Русский живописец Карл Брюллов написал портрет в настоящую величину, изображающий девушку на лошади и девочку, которая на нее смотрит. Сколько помним, мы до сих пор не видели конного портрета, задуманного и исполненного с таким искусством... Этот портрет выказывает нам живописца, который высказывается сразу, и что еще важнее – гениального живописца». Такой и другие, не менее лестные, отзывы появлялись в итальянских газетах в 1832 году.
       Немногие знают историю создания и судьбу произведения. «Всадница» была написана в 1832 году, когда Карл Павлович Брюллов жил в Милане, на севере Италии. Близкий друг художника, состоятельная аристократка Юлия Самойлова заказала молодому мастеру портрет своих воспитанниц: старшей - Джованины и младшей - Амацилии. Амацилия Пачини была дочерью итальянского композитора Джованни Пачини, того самого Пачини, чья опера «Последний день Помпеи» натолкнула Брюллова на тему знаменитой в будущем картины. О Джованине известно мало. Существует версия, что её настоящее имя Джованнине Кармине Бертолотти, и она является дочерью Клементины Перри, сестры второго мужа Самойловой. Живописец писал двух сестер на вилле под Миланом. 
       Скромную Джованину художник осмелился изобразить так, как до него изображали только титулованных особ или прославленных полководцев. Задумав написать «Всадницу», Брюллов поставил перед собой задачу создать большой конный портрет. В нем он использовал мотив прогулки, позволившей передать фигуру в движении.
       Художник разворачивает перед зрителями сцену утренней прогулки, когда, проскакав по росистой дорожке под тенью столетних деревьев, Джованина останавливает скакуна у мраморного подъезда дома ее приемной матери. Общий силуэт всадницы и коня образует подобие треугольника – устойчивую, издавна любимую форму построения парадного портрета. Так решали многие композиции Тициан, Веласкес, Рубенс, Ван Дейк. Под кистью Брюллова старая композиционная схема истолковывается по-новому. Художник вводит в картину фигуру ребенка. Маленькая девочка Амацилия, услышав топот коня, стремительно выбежала на балкон и протянула руку через решетку. Девочка похожа на куколку в розовом платьице, кружевных панталонах и зеленых атласных туфельках. И восторг, и боязнь за наездницу выражает ее лицо. Она восхищена старшей подругой — объектом ее детского обожания. Вместе с девочкой на крыльцо выбежала собачка (милая и смешная подробность: на ошейнике собачки помечена фамилия заказчицы - «Samoylova»).
      Композиция «Всадницы» полна динамизма. Вороной конь косит глазом, храпит, пытается подняться на дыбы; чувствуя настроение хозяев, волнуются собаки; ветер гнет верхушки деревьев; бегут по небу облака: все возбуждено, взволновано, встревожено, но это радостное возбуждение, радостная взволнованность счастливых людей. Перед нами — романтическое повествование об озорных и упоительных радостях юности. 
      Сегодня, глядя на это произведение, понимаешь, как был прав итальянский ценитель искусства, назвавший молодого Карла Брюллова гениальным художником только за один этот портрет. Мастер смело сочетает розовое платье девочки, бархатисто-черный цвет шерсти скакуна и белое одеяние всадницы. Брюллов дает сложную гармонию розово-красных, синевато-черных и белых оттенков. Живописец как бы намеренно выбирает не сближенные, а контрастные, особенно сложные в живописи, сочетания. Зато каждый тон разработан мастером виртуозно, во множестве тончайших градаций. Живописный слой нигде не перегружен, и это усиливает звучание краски на светлом грунте. Брюллов добился здесь особой тональной гармонии. Небрежных, вяло написанных мест в портрете нет.
      Картина была выставлена в Милане, а затем ее могли видеть среди других произведений искусства гости Ю. П. Самойловой. В 1838 году портретом любовался известный русский поэт и переводчик В. А. Жуковский.
       В дальнейшем следы полотна надолго теряются. Ю. П. Самойлова обеднела, из Италии переехала в Париж и увезла с собой портрет воспитанниц. Она рассталась с ним в самом конце жизни, в 1875 году. Репин, находясь летом 1874 года в Париже, писал П.М.Третьякову о том, что «у какой-то графини Самойловой здесь продается несколько вещей К. П. Брюллова...». Но он не успел купить картину.
Вторично произведение попало в поле зрения русских собирателей живописи в конце XIX века. Французский торговец картинами выставил «Всадницу», или «Амазонку», как ее еще называли, в Академии художеств в Петербурге. В 1893 году П. М. Третьяков приобрел ее для своего знаменитого собрания русской живописи. С тех пор «Всадница» украшает залы Государственной Третьяковской галереи и по-прежнему собирает перед собой зрителей. В замысле художника счастливо соединились величавость парадного портрета и простота, поэтическая одухотворенность живых, непосредственных характеров двух героинь.
       Когда была создана «Всадница», Карлу Брюллову исполнилось тридцать три года. Впереди был триумф «Помпеи», серия знаменитых портретов современников, дружба с Пушкиным, Глинкой. Впереди была целая жизнь...

       «Постоянство памяти» (1931г.) — эта небольшая картина (24×33 см) одна из самых известных картин художника Сальвадора Дали. Очень часто эту картину называют "Мягкие часы", "Расплавленные часы", "Твердость памяти" или "Стойкость памяти". Не знаю, насколько это правильно, поскольку у Дали есть картина, написанная два года спустя, которая как раз и носит название "Мягкие часы".
     На фоне сюрреалистического пейзажа медленно плавятся карманные часы. Они олицетворяют теорию Дали о мягкости и жёсткости, которая имеет центральное значение для его мышления в то время.
     Здесь присутствует и сам Дали в виде спящей головы, уже появлявшейся в «Траурной игре» и других картинах. 
     Оранжевые часы в левом нижнем углу картины покрыты муравьями. Дали часто использует муравьёв в своей живописи как символ смерти. Дерево, в целом, означает жизнь, но в данном случае оно имеет ту же функцию, что и остальные элементы на картине: произвести впечатление тревоги и, в определённой степени, ужаса. Золотые скалы в верхнем правом углу напоминают Дали о родине, Каталонии.
     На фасаде дома в Порт Лигате, где жил Дали, существуют сломанные солнечные часы. Гномон, выступающий из стены, давно сорван. Это часы – до сих пор бледно-синего цвета, хотя краска постепенно и исчезает –точно такого же цвета, как и на картине "Постоянство памяти".
     В период, когда он создал картину, Дали на многих своих работах изображал образ пустынного берега, выражая этим чувство внутренней пустоты, охватившее его в тот период. Но создание этой работы стало как бы преодолением терзавшей художника пустоты. На образ мягких часов его натолкнул кусок сыра камамбер. Сам Дали так писал об этом:
     «Решив написать часы, я написал их мягкими. Это было однажды вечером, я устал, у меня была мигрень - чрезвычайно редкое у меня недомогание. Мы должны были пойти с друзьями в кино, но в последний момент я решил остаться дома. Гала пойдет с ними, а я лягу пораньше. Мы поели очень вкусного сыру, потом я остался один, сидел, облокотившись на стол, и размышляя над тем, как "супермягок" плавленный сыр, я встал и пошел в мастерскую, чтобы, как обычно, бросить взгляд на свою работу. Картина, которую я собирался писать, представляла пейзаж окрестностей Порт-Льигата, скалы, будто бы озаренные неярким вечерним светом. На первом плане я набросал обрубленный ствол безлистной маслины. Этот пейзаж - основа для полотна с какой-то идеей, но какой? Мне нужно было дивное изображение, но я его не находил. Я отправился выключить свет, а когда вышел, буквально "увидел" решение: две пары мягких часов, одни жалобно свисают с ветки маслины. Несмотря на мигрень, я приготовил палитру и взялся за работу. Через два часа, когда Гала вернулась из кино, картина, которая должна была стать одной из самых знаменитых, была закончена».
     Вот так даже столь банальная вещь, как сыр, натолкнула великого художника на создание гениальной работы. В ней он выразил относительность времени и подчеркнул удивительное свойство человеческой памяти, которая позволяет нам снова переноситься в те дни, которые давно уже остались в прошлом. Художник добился главного: сумел создать незабываемое полотно, ставшее классикой сюрреализма.
     Картина впервые выставлена в Париже в Галерее Пьер Колле в 1931 году, где была куплена за 250 долларов. В 1933 году картина была продана Стэнли Резор, которая в 1934 году подарила произведение Музею Современного Искусства в Нью-Йорке.

Использованы материалы Википедии; статья Максима Свириденкова "Дали. Постоянство памяти" (www.sviridenkov.livejournal.com/42147.html); материалы сайта "1001 чудо света" (www.art.1001chudo.ru/spain_1691.html)

"Постоянство памяти" (1931) Холст, масло