Предыдущая часть

1963, 19 февраля

Тот же день. Я сидел в комнате  и вспоминал прошлое. (Как интересно! - у меня уже было своё маленькое "прошлое", которое я мог отделить от "настоящего". Полвека пролетело, как полгода, и я не смог удержаться от комментария, перечитывая эти страницы - Б.К., декабрь 2015). Вспоминал Сочи. Для этого достал сочинский Дневник. (Увы, эта тетрадка не сохранилась. В Сочи летом 1962-го я познакомился с Любой, с которой мы обменялись адресами и довольно долго переписывались. - Б.К., декабрь 2015)). Я  сидел на диване и отдавался воспоминаниям. Чтобы никто не зашёл и не прервал мои мысли я задвинул за дверь ящик.
Мой отец хотел войти в комнату, чтобы лечь отдыхать на мою кровать, как  он делал обыкновенно, но рука его наткнулась на твёрдое не поддававшееся дерево.
- Открой, - крикнул он.
- Я занят, - медленно произнёс я.
- Открой сейчас же! - воскликнул он опять.
- Но ты же слышал: я занят,- сказал я с досадой.
Отец неожиданно сказал:
- А вот идет Гуревич. Сейчас я у него спрошу: он тоже запирает отцу дверь? Вон, я из окна вижу, он идёт.
Через минуту в дверь послышался стук. Потом я услышал голос отца:
- Вон там он сидит. Запёрся в своей комнате и отца не пускает.
Я отодвинул ящик и увидел перед дверью Лёню Гуревича. 
- Заходи,- сказал я.
Он был, наверное, удивлён мною:
- Хохмач же ты! - сказал он поражённым голосом. - Что ты делал здесь?
- Вспоминал прошлое.
- Как это так?
- Да так.
Лёня спросил:
- У тебя шарик теннисный есть?
- Есть, -ответил я.
Я достал из коробки шарик и отдал Лёне. Лёня всё ещё повторял:
- Хохмач же ты!
Потом сказал: 
- Идём тоже в теннис играть.
Я оделся и вышел. Лёня повёл меня к себе домой.
- Потом придёт Соболев Юрка и пойдём тогда играть, - сказал он.
По дороге я рассказал, что вспоминал своё прошлое по своим дневникам. (Удивительно, но сейчас, под старость лет, у меня снова нашлось время вспомнить о своих далёких годах. Я не лукавлю: действительно забыл этот случай, как я от отца закрывался и как Лёня приходил за теннисным шариком. - Б.К., декабрь 2015).
- Ты дневник пишешь? - спросил Лёня.
- Пишу. А ты?
- Я два месяца писал, когда учился в 6-м классе.
- А я начал писать, когда окончил шестой, перешёл в седьмой.
- Ты прятал свой дневник? - спросил я.
- Конечно.

Придя домой к Лёне, мы еще долго продолжали разговаривать на эту тему.
Лёня рассказал мне, что у них в Домне (когда там служил его отец - Б.К., декабрь 2015) одна девчонка - девятиклассница писала дневник. Лёня учился в это время в четвёртом классе. Большие ребята будто подговорили четвероклассников утащить дневник у этой девчонки. 
Пацаны пришли к ней и незаметно вытащили из тумбочки дневник.
- Так она повеситься хотела, - рассказывал Лёня.
Я покачал головой:
- Скоты же вы!
- Так мы маленькие были, ничего не понимали.
- Ну и что, она повесилась? -спросил я.
- Нет. Она уже хотела. Рыдала страшно! Мальчишки отдали её дневник.
- И ничего не прочли?
- Нет, не успели.
Помолчав, он сказал:
- А хочешь знать, что у меня было написано в дневнике?
- Что?
- Я даже так написал: "К Светке у меня любовь, а к Динке половое влечение".
Я усмехнулся:
- У меня написано то же самое.
- Как так?
- А так. Почти так же, как у тебя. 
Этому совпадению мы долго удивлялись.
В это время пришёл Юра Соболев и мы пошли в теннис играть. По дороге к нам присоединились Вовка Святных и Валька.
В школе, где учились ребята, мы поставили стол и долго играли в теннис.
Когда мы сидели с Лёней, он сказал мне:
- Сейчас придут девчонки на танец. Мы же к смотру художественной самодеятельности готовимся.  - И добавил:
- Со Светкой мы поссорились, а я с ней раньше в паре танцевал. С прошлого занятия я не стал с ней танцевать. Танцую теперь в паре с другой девчонкой.

Вскоре действительно пришли девчонки: Света, Дина, Таня и другие. Они сели на скамейку рядом с нами. Ждали, пока придёт баянист.
Я сидел на скамейке с ракеткой в руке. Света взглянула на меня.
Она скрыла свои чувства и я ничего не мог прочесть на её лице. И по правде говоря, я не был взволнован её приходом, как раньше..
Чувствовал только небольшое стеснение и "мазал", играя в теннис.

"Из жизни нашего класса"

23 февраля. 

Сижу за партой одиноко,
Смотрю по сторонам.
Печально бродит моё око
По белым стенам и дверям.

И слышу голос монотонный
Ученика, урок зубривший.
Сидят как будто сонные,
Весь класс сидит притихший.

Но вдруг какое-то движенье:
Она ему записку пишет.
И на лице его волнение,
И взгляд его тоскою дышит.
 

Написано на уроке английского языка. Б.К.

*  *  *

Юра спрашивает меня: "Ты влюблён?"
"Не знаю, - отвечаю я, - по-моему люблю... А вообще у меня в голове сейчас какая-то пустота. Где-то в левом уголке примерно десять на десять сантиметров".

Из книги: "Он никогда не любил женщин, но "любил любить".

Люблю ли я сейчас? Не знаю. Но я хочу любить и быть любимым. 
Я хочу быть счастливым и ищу счастье в любви.

28 февраля.

Дружеский шарж Козлову Александру от его одноклассника

Александр Козлов
Не совсем здоров.
Сейчас он болеет
И вот-вот околеет.

Похудел, побледнел
И совсем поседел.
И сидит еле-еле
Он за партою - 
Будто в постели.

Набок голова склонилась,
Сладко вдруг Козлов зевнул
И на парте развалившись,
Он тихонечко заснул.

Снится сон ему прекрасный,
Что идёт он вдоль реки,
Солнце светит, небо ясно.
Воды речки глубоки.

Стала вдруг вода пениться
И вздыбилася волна
И теперь Козлову снится:
Вышла на берег она.

И собой была прекрасна,
Будто в сказке нежный лик.
И идёт к нему... Напрасно!
Прозвенел звонок в тот миг.

И Козлов проснулся сразу
И сказал: я если б мог,
Сделал так, чтобы ни разу
В жизни не звенел звонок.

Написано на уроке русского языка 28/II-63 г.

1 марта.

Шутка

Александр Козлов

Совершенно здоров.
Весел он и бодр,
На язык остёр.
Ходит - грудь нараспашку
И исправно ест кашку.
Волчий аппетит
И отличный вид.
Выжимает гантели,
Измеряет параллели,
Делает кроссы,
Занимается боксом.
И успехи отличные 
Даже в жизни личной.
Девчонки письма ему шлют
И проходу не дают.
В Дом культуры Саша ходит,
Чарльстон смело там выводит.
Хочет быть Козлов Стилягой,
Буги-вуги танцевать.
Но с подобною отвагой
Землю мёрзлую лопатой
Можно только ковырять.

Написано на уроке истории 1/III-63 г.

Оба стиха я отдал Саше (сижу вместе с ним за партой). Разумеется, они ему понравились.

(Продолжение следует)