Всё наблюдаемое многоцветие мира складывается мозгом из причудливой смеси красного, синего и зеленого.

Помните, как во время праздников и демонстраций, покупая неизменные воздушные шары, мама спрашивала вас: «Какой шарик купить – красный или синий?». И вы, повинуясь неясному душевному порыву, делали свой выбор, не задумываясь, чем он продиктован. «Просто нравится» – такая мотивация, при всей своей простоте, была и самой точной. Безусловно, предпочтение одного цвета другому – выбор эстетический и во многом субъективный. Однако, так ли уж он непредсказуем?

Люди, работающие с цветом (художники, скульпторы, производители одежды), издавна замечали, что, несмотря на человеческую субъективность, определенные цвета вызывают у самых разных людей определенную реакцию. Попытку научно обосновать воздействие цвета попробовал сделать еще И. В. Гете, написавший в 1810 г. свое «Учение о цвете». В XX веке количество работ по этой теме стало расти, как снежный ком. Известный поэт-«будетлянин» Велимир Хлебников искал соответствие букв русского алфавита цветовой гамме, другие оригиналы пытались сделать то же самое с музыкальной гаммой. Психологи опубликовали неисчислимое количество тестов, вроде «Назови свой любимый цвет, и я скажу, чем ты болен».

Открывая цикл статей о символике цвета, я сразу поставил перед собой задачу отмести подобные надуманные и спекулятивные изыскания в этой области. Моя цель – популярно и объективно осветить то, что наука узнала о непосредственном воздействии цвета на человеческую физиологию и психологию. Но прежде, чем говорить об этом, никак не обойтись без краткого введения в физику и биологию.

В 1676 году Ньютон расщепил белый свет с помощью трехгранной призмы.

Цветовой спектр людям был не в новинку: северные народы восхищенно наблюдали переливы северного сияния, те, что поюжнее – созерцали после дождя семицветную радугу. Однако до 1676 года все это великолепие воспринималось как чудо природы, пока Исаак Ньютон не расщепил с помощью трехгранной призмы обычный солнечный свет. Оказалось, что в кажущейся бесцветности этого света заключена вся гамма красок: от красной до фиолетовой. Если же собрать всю эту «радугу» через собирающую призму, мы снова получим белый свет.

Цвет же окружающих предметов определялся тем спектром, который от них отражался (например, лист ясеня поглощает все цвета, кроме зеленого, а желтая кружка – все цвета, кроме желтого). Если красную бумагу осветить зеленым светом – она будет казаться нам черной, так как в зеленом свете нет лучей, отвечающих красному цвету (т.е. отразить нечего).

Очень важно отметить, что цвет – это не физическое свойство предмета, а биологическое ощущение. Например, трудно точно установить, является ли лист бумаги красным сам по себе, или он освещен красным светом. Понятно, что не светящийся и не отражающий свет объект никаким цветом не обладает. Да и вообще применять это понятие к невоспринимаемому предмету некорректно (можно говорить лишь о спектральном альбедо – способности отражать волны). Получается, что цвет – это способность живых существ ощущать отличия в спектре излучаемого или отраженного света, при этом независимо от его интенсивности. Очень важным качеством цветовосприятия является и его постоянство – константность.

Е. М. Максимова:
«Условия освещения изменяются не только по времени суток, но и в зависимости от облачности, затенения разными предметами, в лесу под сенью трепещущей зеленой листвы, в море на разной глубине и т. д. Естественно, что при этом изменяется и спектральный состав света, отраженного от рассматриваемых предметов. Измерения показывают, что цветок одуванчика в тени отражает свет того же спектрального состава, что и его лист, освещенный солнцем. Тем не менее мы всегда видим, что цветок желтый, а лист – зеленый, т. е. наши цветовые ощущения определяются не только и не столько светом, который попадает в наш глаз, отражаясь от предмета, а цветом самого предмета – его окраской (коэффициентом спектрального отражения его поверхности). Другими словами, зрительная система «понимает», как освещен предмет, и вычисляет его окраску, делая поправку на освещение. ...Фотоаппараты с цветной пленкой, не имеющие механизма константности, выявляют эти изменения, что мы и обнаруживаем с удивлением на фотографиях».

Несмотря на то, что восприятие определенного цвета связано с физической характеристикой – конкретной длиной световой волны, разные живые организмы различают спектр по-разному.

Свет обычно испускает волны разной длины, но человек способен воспринимать глазом лишь очень небольшой диапазон.

Так человеческий глаз может различать спектр только в пределах длины волны примерно от 400 (фиолетовый) до 700 (красный) нм – то есть на довольно узком отрезке. Совсем в другом цвете видят мир, например, пчелы. Первый цвет у них «дальтонически» совмещает красный и зеленый (поэтому пчелы не «выделяют» красные цветы), второй – сине-зеленый, третий – сине-фиолетовый, а четвертый – ультрафиолетовый, совершенно недоступный людям. Поэтому многие цветы, которые нам кажутся однотонными, для пчел привлекательно пестры. Точно так и самки бабочек-лимонниц прекрасно узнают своих «кавалеров» по более темным верхним крыльям, хотя для нашего глаза оба пола бабочек раскрашены совершенно одинаково.

Левая сторона — так видит цветок калужницы болотной человек. Правая сторона — а так ПРИМЕРНО видит насекомое, чувствительное к ультрафиолетовому диапазону.

Впрочем, не стоит переживать по поводу нашей «ограниченности». Воспринимай люди, например, радиоволны (имеющие довольно низкую частоту), мир был бы для них так же слаборазличим, как и изображение на экране радиолокатора.

Кроме того, мы могли бы вообще не различать цвета, потому что цветоощущение – вообще большая редкость у млекопитающих (чего не скажешь о насекомых, рыбах, рептилиях и птицах, где цветовое зрение – чаще правило). Всё дело в ночном образе жизни звериных предков, когда «все кошки серы», а цвета неразличимы. А вот при свете дня цветовое зрение только плюс, так как несет в себе дополнительную информацию о предмете и лучше различает детали.

При определенном смешивании основных цветов можно получить все остальные (а смешав все - белый). Люди, у которых отсутствуют какие-то типы колбочек, называются дальтониками (чаще всего они не различают красный и зеленый цвета).

Это различие в «дневном» и «ночном» видении отразилось и на строении фоторецепторов в сетчатке нашего глаза – так называемых, колбочек и палочек. За цветоощущение отвечают колбочки, которые бывают всего трех типов – условно назовем их «красные», «синие» и «зеленые». Поэтому, как это ни странно на первый взгляд, всё наблюдаемое многоцветие мира складывается мозгом из причудливой смеси этих трех основных оттенков. Например, возбуждение «красных» и «зеленых» колбочек дает желтый цвет (кстати, по тому же принципу его воспроизводит и экран телевизора). Такое зрение называется трихроматическим.

Есть и дихроматическое зрение (например, у сусликов и некоторых насекомых), и четыреххроматическое (у птиц и черепах). А у рака-богомола, живущего среди ярких коралловых рифов, ученые вообще насчитали двенадцать (!) типов зрительных рецепторов. Художникам есть чему позавидовать.

Рак-богомол - редкордсмен по цветовому восприятию.

С наступлением сумерек наши колбочки начинают «отключаться» (первыми – «красные», последние – «синие»), и основную нагрузку перенимают палочки, более чуткие к «черно-белому» миру. Однако, кроме черно-белых оттенков, палочки способны воспринимать и самый синий конец спектра. С этим связан так называемый эффект Пуркинье – когда в полутьме «холодный» синий цвет выглядит ярче «горячего» красного. Также предметы в полутьме лучше всего видны глазу, если смотреть на них немного сбоку. Связано это с тем, что палочки (и «синие» колбочки) концентрируются на периферии сетчатки глаза, в то время, как «красные» и «зеленые» колбочки – в центре.

Цветовой круг — непрерывная цветовая гамма, расположенная по окружности.

Вопрос цветовой гармонии и ее влияния на психологическое состояние человека поднимался издавна. Еще Аристотель писал: «Цвета по приятности их соответствий могут относиться между собой подобно музыкальным созвучиям и быть взаимно пропорциональными». А медик В. Бехтерев прямо указывал: «Умело подобранная гамма цветов способна благотворнее воздействовать на нервную систему, чем иные микстуры».
 

Первый основательный научный труд о цвете появился в 1810 г. и принадлежал перу небезызвестного И.В. Гете. Надо сказать, автор «Фауста» считал его одним из величайших достижений своей жизни и небезосновательно. Именно он первым замкнул цветовой спектр в цветовой круг. Резко контрастные цвета, которые располагаются напротив друг друга (например, фиолетовый и желтый), он назвал дополнительными.

Гете также обратил внимание на одну известную особенность – если долго смотреть на какой-то цвет, а затем закрыть глаза – во тьме появится пятно противоположного – дополнительного – цвета. Так после рассматривания красного фонаря это пятно будет зеленого цвета.
Гете писал так: «...когда глаз созерцает цвет, он сразу приходит в активное состояние и по своей природе неизбежно и бессознательно тотчас же создает другой цвет, который в соединении с данным цветом заключает в себе весь цветовой круг. ...В этом проявляется основное правило цветовой гармонии».

"При мне жили отличные поэты, еще лучше жили до меня и такие же будут жить после меня. А то, что я в моем столетии являюсь единственным знающим правду в трудном учении о цвете, этим я могу немного гордиться". (И.В.Гете)

Пары цветов, которые располагаются на круге рядом и могут приниматься за оттенки друг друга, Гете назвал бесхарактерными (например, желтый и оранжевый, зеленый и синий). Как вы заметили в цветовом круге отсутствуют белый и черный. Эти бесцветные (о, парадоксы языка!) цвета принято называть ахроматическими и отделять от хроматических цветов спектра.

Ученые до сих пор спорят о механизме влияния цвета на психологию человека. Многие считают, что цвет может воздействовать на организм непосредственно через физиологию (Л. Орбели, С. Кравнова полагают доказанным воздействие цвета на вегетативную нервную систему).

Уже Гете считал красно-желтую гамму «возбуждающей, оживляющей», а сине-фиолетовую – «вызывающей печально-беспокойное настроение». Зеленому цвету было отведено промежуточное, как бы уравновешивающее, положение.

В 1911 г. Ф. Стефанеску-Гоанг решил проследить, какие физиологические изменения происходят в организме человека при разном цветовом освещении. Выяснилось, что пурпурный, красный, оранжевый и желтый цвета возбуждают нервную систему, вызывают учащение и усиление пульса и дыхания, активизацию мускульной системы (особенно красный). Зеленый, голубой, синий и фиолетовый действуют в противоположном «тормозящем» направлении – дыхание замедлялось, частота пульса становилась реже.

Известны также опыты невропатолога Ш. Фере, который изучал влияние цветового освещения на работоспособность (измерялись показания ручного динамометра). Ученый выяснил, что при кратковременной работе наиболее эффективно красное освещение, а при синем – производительность труда снижалась. При длительной же работе более благоприятным оказывалось «стабилизирующее» зеленое освещение.
Опыты Фере тотчас подверглись критике. Многие ученые указывали, что на работоспособность влияет не только и не столько спектр, сколько насыщенность света. Поэтому любое слишком насыщенное цветовое освещение утомляет.

Воздействие же самого цвета безусловно определяется, прежде всего, устоявшимися людскими ассоциациями, сформированными на основе личного опыта, культуры и природной среды.

Г. Фрилинг и К. Ауэр (авторы книги «Человек-цвет-пространство») недаром писали, что «все цветовые представления человека – отражение природных соотношений». Достаточно назвать первые ассоциации, вызываемые красным цветом – огонь, кровь, губы, – чтобы понять, почему он стал символом опасности, агрессивности и сексуальности. Недаром у разных народов (и даже разных социальных групп) цветовая символика и цветовые предпочтения порой сильно разнились.

К. Дегтярев в своей крайне познавательной статье «История цвета» отмечал поразительный факт «культурной дальтонии» древних греков, которые практически не выделяли зеленый и синий цвета, а цвет моря описывали, например, как «винный». В другой статье, я читал, что и древние японцы не считали море синим, как мы – для них оно было белого цвета. Впрочем, глядя на воду в стакане, это не кажется таким уж удивительным... Можно вспомнить и то, что в русском языке четко разделяют синий и голубой цвета, в то время, как в английском для этого диапазона обычно хватает одного словечка – blue.
Также ясно, что деревенский житель, вряд ли будет испытывать особое восхищение от зеленого цвета, и ему трудно понять, утомленных пустыней, арабов, превративших его в священный цвет мусульманства («зеленое знамя пророка»).

Тот же ассоциативно-психологический принцип заложен и в деление цветов на «теплые» и «холодные». Безусловно, в красно-оранжевой комнате человеку будет КАЗАТЬСЯ гораздо жарче, чем в сине-зеленой. Эксперименты показали, что, несмотря на объективно одинаковую температуру в таких комнатах, СУБЪЕКТИВНО ОЩУЩАЕТСЯ разница в 3-4 градуса. Красно-оранжевая гамма психологически влияет на организм, стимулируя кровообращение, а сине-зеленая – его «замедляет». По той же причине красный стул будет казаться человеку «теплее» синего.

И всё это следствие не какой-то «магической» силы цвета, сколько определенных ассоциаций – синева льда и воды, зелень прохлады леса против желто-солнечного тепла и красно-огненного жара.

На цветовом "дереве" Манселла, на котором можно увидеть все цветовые вариации, благодаря проявлению трех основных качеств цвета: оттенку, насыщенности (окрашенности) и степени освещенности или затемненности.

Немаловажно также деление цветов на светлые и темные. Самый сильный контраст в данном случае – контраст между черным и белым, а у хроматических цветов – между фиолетовым и желтым. Конечно, характер цветов сильно зависит от их сочетания. Желтый квадрат на белом фоне будет выглядеть «теплее» и темнее, чем на черном.

Оптические иллюзии вообще играют определяющую роль в цветовом восприятии. Так, светлые теплые цвета (плюс белый) по характеру экстравертны, их импульс обращен наружу, они имеют тенденцию к «расширению». Темные холодные цвета (плюс черный) наоборот интровертны, направлены «вглубь». Так луч, проникающий сквозь щель, делает ее зрительно шире. К этому можно добавить, что красный цвет имеет свойство приближаться к зрителю, а синий – удаляться.

Кроме иллюзорного и ассоциативного есть и вполне объективное влияние цвета на сетчатку глаза и зрительный анализатор. Исследователи заметили, что адаптация глаза к желтому, зеленому и белому повышает работоспособность зрительного анализатора, а красный и синий ухудшают его. Для остроты зрения и скорости различения деталей наиболее благоприятен неяркий желтый фон, а наименее – ярко-красный.

Сергей Курий