А в ее душе живут сказки. Такие добрые, яркие, с большими и сильными крыльями, которые едва помещаются в комнату, с красивыми переливчатыми перьями. Счастливые сказки о мандариновых праздниках, долгожданных куклах и железных дорогах, о хрупких стеклянных гномах, прячущихся в ароматных колючих ветках, и заколдованных замках с принцессами. О фиолетовых шишках на тонких нитках и больших разноцветных шарах, в которые можно смотреться, смеясь над своим отражением...
В ее душе живет детство. Безразмерное, громкое, быстрое. С велосипедами, синяками и ссадинами. Вкусно пахнущее ватрушками и вареньем, нагретой на солнце землей, соленым морем, ветром и защищенностью. Резиновыми сапогами, лужами, яблоками и спелыми пузатыми помидорами, грибами и мокрыми листьями. И чудесами…
В ее душе живет вечность. Та, что хранит под большими ладонями хрупкие связи с ушедшими и с теми, кого еще нет. Баюкает на ночь в добрых объятьях, обволакивает мечтами и уютными воспоминаниями, в которых столько тепла. И можно почти не бояться, что многое кончится. Ведь самое ценное, важное, навсегда останется в сердце, под воздушными облаками памяти. И если очень захочется, то можно отправиться в удивительное путешествие к самому центру своей бесконечности, стоит лишь поверить и закрыть глаза...
Я долго молчал.
Привет.
Я наконец-то нашёл ответ.
«что для тебя любовь?» –
неожиданный был вопрос.
Наверное, я лишь сейчас дорос
и готов отвечать.
Для меня
любовь – это промолчать,
когда очень зол.
Когда посреди ссоры захотел уйти,
но не ушёл.
Это если о составляющих мелочах,
сюда же желание обнимать.
А вообще, любовь – это страх.
Страх потерять.
Любовь не имеет прошедшего времени
и не является для носителя бременем.
Это просто история без героев, эпизод подслушанных разговоров. Он мечтал, что когда-то их будет трое, и она улыбалась — еще не скоро, он писал за двоих по ночам программы, потому что парню, конечно, проще, и при встрече ее молодую маму называл серьезно «любимой тещей». Он работал, как проклятый, снял квартиру, разбирался в шубах, духах, бриллиантах, и она смеялась: «Уйди, противный!», но у жизни тысячи вариантов. И когда наконец-то купили кольца, вдруг пришел анализ с пометкой «онко-», и романтик с верой народовольца стал ненужным больше больным подонком. Крест вдовы — печальная перспектива, молодая жизнь, не судите строго…
Он остался ночью в пустой квартире — умирать бессмысленно, понемногу, он был предан больше, чем бренным телом, он был предан всем, для чего дышалось, в лунном свете плавилась и блестела рукоять отравленного кинжала. Он не верил в Бога, не верил в черта, он хотел, не мучаясь, просто сдохнуть, но рентгеном заживо перечеркнут, перестал делить «хорошо» и «плохо». И весной — после трех беспощадных химий, воскресая чьим-то порывом воли, он вернулся к жизни — худой, как схимник, обескровлен — только не обездолен. Он отстроил мир — по следам, крупицам, по кирпичику — точно, до сотой дюйма, он сумел от смерти освободиться — и остаться светлым, простым и юным, не просил у неба достойной мести — Бог и так ему предоставил фору, никогда с подругой, потом — невестой не случилось лишнего разговора. У него родился кудрявый мальчик, через год — его отраженье — дочка. Потому что быть не могло иначе. Потому, что быть не могло — и точка.
Через много лет на случайном рынке, выбирая детям хурму и груши, он увидел в нищенке над корзинкой ту, которой однажды он стал не нужен. Им обоим было слегка за сорок, только время въелось в нее печатью… Эпизод подслушанных разговоров, лучше б было просто не замечать их.
Он смотрел — и ужас больничных пыток, всех мучений, что разрывали сердце, в этом взгляде виделся так открыто, что она искала, куда бы деться, что она всей черной, пропащей сутью понимала, что ей за это будет… Сверху мудро и строго смотрели судьи. Мимо шли равнодушно и молча люди.
Они больше не встретились — даже взглядом, никогда друг другу и не приснились.
Успокойся. Вдохни. Будет все хорошо.
Будут осень и листья. И дождь в капюшон.
Будет лес и прохлада прозрачного дня,
И закат на обрыве желтей янтаря…
Будут сонные звезды, туман на мосту,
И собака-бродяга на старом посту.
Успокойся. Вдохни. Знаешь, скоро зима…
И из серых вдруг белыми станут дома.
Снова праздники, жизнь, суета и мороз,
Гололед на дорогах, обветренный нос…
Будем греться в кафе, вспоминая наш год,
Ты укроешь от сотен, от тысяч невзгод.
Ты расскажешь о солнце в лучах фонаря,
Я закутаюсь в шарф седины января…
Будет нежность без слов и кинжалов в спине,
Будет кошка о чем-то мечтать на окне…
Мы рождаемся вновь с самой чистой душой.
Успокойся. Вдохни. Будет все хорошо.
«…чем глубже мы любим, тем больше боимся быть покинутыми, и при всей опасности человеческой любви мы надеемся найти в ней защиту», - написал философ и психолог Риман.
Это не обо всех людях. Это о людях, способных любить беззаветно и жертвенно, готовых отдать жизнь за тех, кого они любят.
Я однажды себя от тебя отучу,
Как от вредной и очень плохой привычки.
Отучу вспоминать тебя сто раз на дню,
Возводить в топ творений твоё обличие.
Отучу себя верить твоим словам,
Доверяться бесплодным, пустым обещаниям.
Отучу проверять телефон по утрам
С упованием найти там твоё послание.
Отучусь замещать тобой свою жизнь,
Забывать о грехах, всё прощать авансом.
Перестану тебе посвящать стихи,
Обрести попытаюсь на счастье шансы.
Как заядлый курильщик, как наркоман,
Что пристрастите своё побороть стремиться,
Я пойду по больницам, монастырям
Лишь бы только избавиться, исцелиться.
Излечусь от желания позвонить
И узнать, как дела, рассказать о главном.
Я однажды тебя отучусь любить
И смогу жить, как все, быть с тобой на равных!
Уж если эта женщина тебе действительно нужна... Как там сказал Хайям... Что наша жизнь - одно мгновение... И если видишь в ней своё спасение... Не жди , как карта ляжет у судьбы... Борись... Иди за ней... И как в последний раз... Люби... Но если эта женщина действительно нужна...
Никто не выбирал такие времена.
Ты шастаешь в астрал, ты помнишь имена людей и городов, морей и континентов. Разрушенный Парнас, оборванная нить. И страх, что кто-то нас захочет отменить, сильнее холодов, значительней момента. Забудь про этот страх, почувствуй эту быль. Всё превратится в прах, всё превратится в пыль, за вычетом души, приговорённой к Богу. Но если прямо край — беги на летний луг, бессмертный самурай, сломавшийся каблук. Замри и не дыши, врастая понемногу в дыхание земли, в тропинки, в облака. Рисует корабли закатная рука, рисует паруса, и якоря, и тросы. Фигуру на носу, крылатую горбом.
Вот сундуки несут. Вот шмель уже старпом. Вот банда муравьёв — отличные матросы.
Никто не получал инструкции, как жить.
Уходит по ночам шуметь за гаражи бунтующая рать небесных баламутов.
Уходят дураки прикуривать от звёзд. Прохладно от реки. Ты покидаешь пост в надежде не соврать себе или кому-то. А если прямо всё — закрой глаза, свети. Куда тебя несёт? Вот камень на пути, вот синяя вода и серая волчица, вот рыжий летний дух, насмешлив, конопат. И воздух на меду, и луг, и звездопад. И больше никогда плохого не случится.
Самое плохое в жизни то, что ты не можешь изменить прошлое, не можешь исправить ошибки. Тебе приходится изо всех сил стараться, чтобы не накосячить хотя бы в настоящем.
Самое хорошее в жизни то, что ты - это не только твоё прошлое и ты не состоишь целиком из ошибок. А, главное - у тебя всегда есть настоящее и будущее, чтобы расти, менять жизнь под себя и улучшать ее.
Дунь... И разлетится одуванчик.
Золотой огонь его стал пеплом.
Кажется, весь мир уж им оцеплен...
Невесомым... И гонимым ветром.
Жизнь — подарок, что так мало ценим.
Незаметно дни уходят в годы.
Мы, как одуванчики, без цели...
Разлетимся, всем ветрам в угоду…
А тревога рождается, когда ты от жизни не ждёшь хорошего,
В чёрном цвете твой горизонт..
Меняй направление мыслей, моя хорошая..
Все проходит.. и это пройдёт..
Смещай локус внимания на созерцание
Простой красоты облаков..
К счастью ведёт не чего-то там обладание,
А когда у души нет оков..
Оков обид, себя не прощения,
Предвзятости и придирчивости к себе.
Когда внутри хорошо и стремления нет к отмщению
Тем, кто что-то «сломал» в судьбе..
Ибо сами ломаем, и строим сами
Иллюзии, замки и миражи..
Просто прими: люди не идеальны,
Как и не идеальна жизнь..
Есть время болеть и быть здоровым,
Есть время шторму и штилю час..
И наперёд гадать бестолково
Цвет полосы какой ждёт нас..
Белая? Чёрная? Радуги коромысло?
Взлетная? или такая, что мочи нет..
Просто гони тёмные мысли,
Просто позволь себе «сметь»:
Сметь ошибаться, смеяться и плакать,
Быть неуклюжей иль словно с обложки “Ellе»
Не все на душе кошкам царапать,
Жизнью день наполнять любой смей..
И быть благодарной за то, что имеешь,
За то, чего нет - не корить небеса..
Ты только такая - в какую веришь,
Тревожиться? Нет? Выбираешь сама..
Ты просто в моменте, в сегодня, не в завтра,
И все, что вчерашнее - отпусти..
Прими всю палитру жизненных красок..
Тревогу «как будет?» в себе не расти..
Чую Радуницу Божью —
Не напрасно я живу,
Поклоняюсь придорожью,
Припадаю на траву.
Между сосен, между елок,
Меж берез кудрявых бус,
Под венком, в кольце иголок,
Мне мерещится Исус.
Он зовет меня в дубровы,
Как во царствие небес,
И горит в парче лиловой
Облаками крытый лес.
Голубиный дух от бога,
Словно огненный язык,
Завладел моей дорогой,
Заглушил мой слабый крик.
Льется пламя в бездну зренья,
В сердце радость детских снов,
Я поверил от рожденья
В богородицын покров.
Ты — единственный автор всего, что с тобой происходит. Теперь у нас есть только сегодня. И только сейчас понимаешь, как же хорошо, что лишние люди исчезли из твоей жизни неожиданно и так вовремя. Значит, жизнь налаживается.Просто освобождает место для верных, любящих, честных.. ТВОИХ . И все в ней ещё будет-и весна, и лето, и рассветы, и закаты. Нельзя ожидать от людей того, на что они не способны. Иллюзии нужно оставить за бортом, и наслаждаться тем, что ты жив.
И все-таки оно проходит - время, которое стояло, несмотря на стрелки по кругу, листы календарей, переворачивающие месяцы. Все-таки эта зима - другая зима. С другими людьми, отражением в зеркале, голосами в трубке. И странно больше не узнавать в тебе, случайном прохожем, того главного своего человека, который заслонял собой жизнь, и казалось, что это - уютно.
Оно проходит, расставляя по местам несущественное согласно его несущественности, унося несказанное и сказанное, но зря. И уже забываешь, как спорила с богом о том, что болеть будет всегда одинаково больно, и что выхода нет, мир стерся до размытого фона, в котором не за что зацепиться.
Время проходит, разбирая воспоминания, как детскую крепость из диванных подушек, в которой не удалось спрятаться от правды неосуществимости. Оставляет письма с тихими обещаниями, что наступит день, когда дышать станет легче и снова захочется жить.
И что нет больше прошлого, в которое можно вернуться, как в просторный дом на берегу озера, где в замок еще вставлен ключ и приветливо на плите свистит твой любимый чайник. Где все - на своих местах и за год не покрылось пылью.
Время проходит. Заметает следы ушедшего будущего, в которое хотелось верить, и открывает новый альбом с пустыми страницами и короткой припиской: "Иди вместе со мной".
Она целовала его, целовала,
раздевшись, под полной луной танцевала,
Глазами искрила, призывно смеялась,
и тела его словно ветер касалась.
Любила его, как свободу и кошек,
и яркое лето сжимала в ладошках.
Он ей говорил: «Ты на ведьму похожа»,
она соглашалась: «Немножко, возможно»
И шлепая босо по солнечным лужам,
кричала в грозу: «Он мне нужен! Так нужен!»
Меняла рубли на его крупный почерк,
под вечер сжималась в уютный клубочек,
Он ей говорил: «Признавайся, ты кошка»,
она соглашалась: «Возможно, немножко».
Закатом алела, вьюном обвивалась,
цветочной пыльцой по утрам умывалась.
Из сказок и снов собирала букеты,
а он говорил: «Нет, ты все-таки ведьма»
Вздыхала: «Ты знаешь в полете, бывает,
что ведьма дорогу домой забывает,
И умирает на лунной дорожке,
тогда вместо ведьмы рождается кошка».
И вновь целовала его, целовала,
по капельке сердце его выпивала,
Пила его нежность, а силу вливала,
пространство и мысли его заполняла.
И он в ней тонул, словно в море глубоком,
и как-то подумал: «Тебя очень много».
Он только подумал: «Исчезни, изыди,
мне воздуха мало, мне солнца не видно»
Она подоткнула под ним одеяло,
шагнула в свет лунный и тенью пропала.
Он утром проснулся и к ней потянулся,
но глади пустынно-простынной коснулся,
Он вспомнил и вздрогнул, глазам не поверил,
весь день караулил и окна и двери,
Шептал заклинаньем, молился:
«Вернись! Мне солнца не нужно! В тебе моя жизнь!»
А ночью увидел, как с лунной дорожки,
на крышу запрыгнула серая кошка.
...Однажды ты перестаешь суетиться и что-то кому-то доказывать, смотришь с улыбкой на окружающий мир со всеми его безумиями, не спешишь нравиться людям, не спешишь раздавать советы и кого-либо судить или спасать, перестаешь отвечать на звонки людей, которые давно не восхищают и не интересуют, больше смотришь на небо, чем на то, кто чем занят и как живет, вспоминаешь то, что вдохновляет вне зависимости от обстоятельств, не извиняешься, не поясняешь, не споришь, не тратишь время на неинтересное и временное, и обнаруживаешь невероятное спокойствие и множество вещей, которые не замечал раньше в погоне за тем, чтобы подходить под чьи-то представления или соответствовать чьим-то ожиданиям. Уют внутри - дороже чем любые соблазны временного удовольствия. Дороже, чем любые временные люди и временные вещи. Все, что тебе нравится - это личное, а личное - принадлежит только тому человеку, которого ты видишь в зеркале. Остальное - пустые домыслы и догадки тех, кто пытается видеть в тебе что-либо иное. Ты - лучший себе единомышленник в том, как в этом безумном мире быть собой и быть счастливым...
Общение, отношения, любовь, дружба и внимание – это дар, который либо дают добровольно, либо не дают вообще.
Не нужна вам дружба, которую надо выскребать из человека по чайной ложке, поверьте. Нет необходимости в любви, которую приходится выпрашивать, объяснять и уговаривать. Внимание, которое выдавливается силой – это тот самый незакрытый тюбик зубной пасты, который, в итоге, становится последней каплей.
Все, что хотят дать, вы получите просто так, без просьб.
А то, что требует выгрызания зубами из другого человека – это вам не нужно. Грызите орехи, в них много белка, это полезно для здоровья.
Варфоломей_С
rurnelg
