Падает лист, маленький, бледный. Наступает ещё одна осень...
Ах, если бы хоть на минутку встать, задуматься, послушать себя, душу свою, древнюю, девственную тишину, проникнуться светлой грустью бледного листа - предвестника осени, ещё одной осени, ещё одного, кем-то означенного круга жизни, который мы совершаем вместе с нашей землёю, с этими горами, лесами, и когда-то закончим свой век падением, скорей всего не медленным, не торжественным, а мимоходным, обидно простым, обыденным - на бегу вытряхнет из себя толпа ещё одного спутника и умчится дальше, даже не заметив утраты...
Путь к мудрости прост
(говорю без улыбки) -
он мной до конца досконально прослежен:
Сначала - ошибки.
И после -
ошибки.
И снова -
ошибки,
ошибки,
ошибки...
Но -
реже,
и реже,
и реже...
Про Веру Слоним всему эмигрантскому Берлину было известно: эта девушка может всё. Лихо водить автомобиль, печатать на машинке со скоростью пули, метко стрелять, решать интегралы, разбираться в боксе, вести сложное делопроизводство. Она могла выбирать себе любую судьбу, и выбрала; стала лучшей писательской женой XX века, музой, вдохновительницей лучших книг Владимира Набокова. Это Вера сделала избалованного Сирина великим писателем Набоковым, и это она вписала его имя во всем мировые литературные энциклопедии.
Эмиграция
В России Вера Слоним, дочка богатого лесопромышленника Евсея Слонима ходила в гимназию княгини Оболенской. Она отлично знала английский, французский и немецкий, мечтала изучать математику и физику. Писала стихи, много-много читала. После революции ее семья эмигрировала в Берлин.
С возрастом я узнал:
радость кратка, проходяща, часто обманчива,
печаль вечна, благотворна, неизменна.
Радость сверкнёт зарницей,
нет, молнией скорее и укатится
с перекатным громыханьем.
Печаль светит тихо,
как неугаданная звезда,
но свет этот не меркнет ни ночью, ни днём,
рождает думы о ближних,
тоску по любви,
мечты о чём-то неведомом,
то ли о прошлом,
всегда томительно-сладком,
то ли о заманчивом
и от неясности пугающе-притягательном будущем.
Мудра, взросла печаль - ей миллионы лет,
радость же всегда в детском возрасте,
в детском обличье,
ибо всяким сердцем она рождается,
и чем дальше в жизнь,
тем меньше её,
ну вот как цветов - чем гуще тайга, тем они реже...
Бархатный_блюз
