История Первой мировой сохранила много имен генералов царской армии, прославлявших русское оружие. Но есть в их рядах особенный военачальник. С приходом революции он аргументировано выбрал службу в РККА и не изменил своему решению даже под страхом смерти. В тот период пресса изобиловала статьями об Антоне Владимировиче Станкевиче, но позже его быстро забыли. А ведь он - единственный белый генерал, с почестями захороненный у Кремлевской стены. Да еще и рядом с товарищем Сталиным.
Авторитетный американский журнал прямо называет участие Запада в конфликте на Украине иностранной интервенцией
В начале марта в американском журнале Foreign Policy вышел материал, который совершенно незаслуженно прошел в России незамеченным. Это статья «Большой урок последней интервенции Запада в Россию. Чему интервенция союзников в Гражданскую войну в России учит нас на сегодняшней Украине».
6 октября 1920-го известный в Европе писатель-фантаст и публицист Герберт Уэллс встретился в Кремле с Лениным. Эта встреча повлияла на восприятие новой России на Западе. После своего путешествия Уэллс написал книгу, где отдельная глава была посвящена беседе с Ильичем. Писатель имел основания делать сравнительные выводы, потому как это была не первая поездка. Первый визит пришелся на времена царской России. Если верить Троцкому, Ленин оценил Уэллса довольно скептично. А последний делился с европейцами наблюдениями, которые сильно удивили его в большевистской Москве.
Танки Renault с французскими танкистами, местными жителями и военнослужащими Добровольческой армии во время военной интервенции. На фоне Алексеевской церкви 1919, Одесса.
Какое значение имела военная интервенция на юге России для Франции в 1918–1919 годах? Как тогда французы относились к украинской национальной идее? Кого иностранные интервенты называли «туземцами»? Почему, как только замаячила реальная угроза того, что придётся воевать по-настоящему, французские интервенты оставили Одессу? Об этом Фёдору Лукьянову рассказал профессор Александр Пученков интервью для программы «Международное обозрение».
Этот фильм я ранее не видела. Сегодня его показали по ТВ. К сожалению, посмотрела не полностью, только начало и конец. Фильм гротесковый. Вспомнился фильм "Ширли-мырли", такое-же в начале оставлял впечатление. Очень смешно!
В главной роли фильма "Интервенция" - Владимир Высоцкий. Ему всего 30 лет! А как он вписался в эту роль! Революционер, на котором держится все подполье. Веселенькое начало и грустный конец. Мне представилось в конце, что этот фильм, как предсказание и про страну и про актера. Подумалось, что Высоцкий всю жизнь свою был мишенью. Стало больно, до слез...
Сегодня обязательно посмотрю фильм, присоединяйтесь, если фильм не видели или позабылось содержание.
ВИДЕО. Фильм "Интервенция", 1968 г.
Пишите в комментариях о своем впечатлении, если захочется поделиться.
Бывшие военнопленные поляки в здании Коммерческого клуба. Город Ново-Николаевск. 1919 год.
Ирина Нам
ПЯТАЯ ПОЛЬСКАЯ ДИВИЗИЯ В СИБИРИ
В Гражданской войне в Сибири на стороне белых участвовали польские войска. Согласно приказу главнокомандующего Польской армией генерала Ю. Галлера, войска формировались с целью "создать и гарантировать независимость Польши".
Отвечая на требования поляков. Совет Верховного правителя России АВ. Колчака в Омске постановил признать "в принципе" самостоятельное Польское государство и разрешить формирование "в определенных размерах" Польской армии.
Ее формированием занимался Польский военный комитет в Новониколаевске. С февраля 1919 г. при штабе командующего союзными войсками генерала П. Жанена в Омске находилась польская военная миссия во главе с майором Я. Окуличем. К маю 1919 г. была сформирована 5-я Польская дивизия.
Ее количественный состав, включая
школу подготовки офицерского состава в Новониколаевске, сборные пункты в сибирских городах и контингент военных инвалидов,
составил 11282 человека.
В августе в польских войсках в Сибири насчитывалось 10519 солдат и 771 офицер.
Среди рядовых дивизии преобладали бывшие военнопленные Первой мировой войны, для которых служба в армии под национальным флагом вселяла надежду на возвращение в Польшу с оружием в руках.
Но после завершения войны осенью 1918 г. многие солдаты уже не считали нужным оставаться в Сибири, лишь моральное давление и угрозы бойкота по возвращении на родину заставляли их идти в армию.
По свидетельству участника Гражданской войны А Данелюка (Э. Стефанского), бывшие польские военнопленные подвергались настоящим пыткам, "польские офицеры-коменданты... вызывали полураздетых и полуживых военнопленных из бараков на двор, строили их в ряды и после команды "смирно!" держали длинные агитационные речи или обливали их площадною руганью.
После получаса-часа такого удовольствия на трескучем сибирском морозе значительный процент людей возвращался в холодные бараки с отмороженными руками, ногами, носами... Такая процедура повторялась до тех пор, пока в лагере оставались люди, способные носить ружье".
В 5-ю дивизию призывались и российские подданные из поляков, бывшие военнослужащие Русской армии.
Со службой в польских войсках они связывали надежды на разгром большевиков. Были и такие, кто, несмотря на долгие годы разлуки с Польшей, сохранял патриотические чувства. Особую группу составляли активные участники Революции 1917 года, которые после падения власти Советов в Сибири пытались спастись в польских войсках от преследований со стороны белых.
Разные мотивы и обстоятельства вступления в польскую дивизию определили неоднородность ее состава, откровенную неприязнь одних к другим. Эта неоднородность проявлялась даже в названиях дивизионных подразделений: 1-й Польский стрелковый полк имени Т. Костюшко, 2-й Польский оборонительный полк, 3-й Сибирский стрелковый полк и 4-й Советский пехотный полк.
Противоречия существовали и в среде офицеров. А. Данелюк позже писал, что первоначально в офицерском корпусе преобладала "австрийская" группа из бывших военнопленных:
"Люди эти, совершенно чуждые России и всему тому, что в ней происходило, в первое время, несомненно, мечтали, как бы поскорей вырваться из того "пекла" (ада), каким им представлялась истекающая кровью и бурлящая гражданской войной необъятная Россия, и надеялись, что таким кратчайшим путем может оказаться польская армия. Но по мере затягивания гражданской войны и вытеснения белых из Европейской России в Сибирь, по мере роста самой армии - положение довольно основательно изменилось. Организованная армия представляла теперь для них возможность проделать быструю головокружительную карьеру (ведь стали же многие поручики чехословацкой армии в течение нескольких месяцев полковниками и генералами!), давала им возможность кормиться у жирного пирога Антанты".
Со временем в 5-ю дивизию стали вливаться офицеры-поляки русской службы. Они, по словам А. Данелюка, "внесли... с собой атмосферу зверской ненависти к большевикам и к русской революции и готовы были, несомненно, проявлять большую активность в "русских" делах, чем австрийские офицеры".
Штаб польских войск возглавил полковник Валериан Чума - приверженец польской государственности, офицеры из его окружения считали, что вмешиваться во внутренние дела России не следует.
Командир 5-й дивизии полковник Казимир Румша, напротив, собирал под свои знамена всех, кто хотел использовать польские войска против большевиков. "Румша был офицером Русской армии, - вспоминал профессор Р. Дыбоский, в прошлом рядовой 5-й дивизии. - Он геройски сражался на фронте германской войны и обладал теми качествами, которых в критические моменты не хватало Чуме. Это был последовательный и решительный в любых ситуациях офицер, который умел приказывать и тем самым вызывал уважение к себе как к командиру".
Зимой 1918/19 г. в боях на Восточном фронте принимали участие лишь два эскадрона Его полка улан под командованием полковника Румши. Их действия получили высокую оценку командующего Сводным корпусом генерал-майора Каппеля.
Основной задачей польских частей была охрана железной дороги от нападений партизан и подавление крестьянских выступлений. В начале июля 1919 г., когда в районе железнодорожного участка Каинск - Татарская возникла угроза со стороны партизанского отряда, польское командование направило туда два полка пехоты, дивизион улан, взвод штурмового батальона с усиленными пулеметными командами и артиллерией. Для выполнения боевого задания польские войска прошли по болотам и тайге более 200 верст, подавляя вооруженное сопротивление партизан. В августе 1919 г. польские части "очистили" от партизан Чулымский и Каменский участки от станции Чулым до Камня, Сузуна и Черепанова.
О том, каким было отношение населения к действиям польских войск, современники оставили разноречивые свидетельства. По словам А. Данелюка, польская армия снискала себе глубокую ненависть сибиряков: "Трусливая банда контрреволюционных офицеров предпочитала свое геройство и свой пыл изливать на безоружном населении и всякими мерами доказывать свою необходимость обеспечивать тыл. Эта роль карательных отрядов... пришлась по вкусу многим деклассированным войной и деморализованным элементам из солдат. Они вели себя, как в оккупированной стране, и чувствовали себя настоящими хозяевами. Многим пришлась по вкусу разлагающая, бездеятельная жизнь".
Военный министр Правительства Колчака А. Будберг оставил такую запись в своем дневнике: "Очень много жалоб на безобразия и насилия, чинимые польскими войсками в районе Новониколаевска; эти не стесняются грабить, производить насильственные фуражировки, расплачиваться по ничтожным ценам и захватывать наши заготовки, эшелоны и баржи с грузами".
Действия польских войск не раз обсуждались в правительственных кругах в Омске, но генерал Жанен не считал нужным как-то воздействовать на поляков.
Об этом свидетельствует запись в его дневнике: 4 июля 1919 г. "был поднят вопрос о поляках, которых адмирал, Сукин и ряд других лиц обвиняют во всех грехах Израиля.
Действительно, поляки имеют недостатки, но кто их не имеет? Сейчас поляки охраняют один из секторов Сибирской магистрали, посылают даже экспедиции на север и на юг от железнодорожного пути. Они твердой рукой справились с большевистской агитацией в своей среде".
На поляков жаловались крестьяне: 11 сентября 1919 г. жители деревень Артамоновой, Ершовой и села Битковского подали заявление начальнику Новониколаевского гарнизона о том, что поляки отобрали у них лошадей, телеги, деньги и много домашней утвари, вплоть до самоваров и швейных машин.
Но случалось, когда сибиряки сами обращались за помощью к полякам. Так, крестьянский сход деревни Орловой Усть-Тарской волости Каннского уезда 27 июля 1919 г. постановил просить "комиссию верховной власти Польского легиона обратить внимание о защите нас от набегов красногвардейцев и дать нам для охраны нашего населения, сколько будет, по вашему усмотрению, возможно.
Войско для охраны... мы желаем содержать за свои средства... и ежели не будет возможности оставить войско... то нам от набегов красных жить будет невозможно, и мы будем просить верховную власть Польского легиона не оставить нас на месте без охраны...".
Отсутствие связей с Польшей и неопределенность положения негативно сказывались на моральном состоянии польских войск, способствовали радикализации политических настроений в их рядах.
В частях 5-й дивизии к концу марта 1919 г. было создано семь подпольных групп, в которых насчитывалось 52 человека. "Опорной" была группа солдат железнодорожного батальона, называвших себя "военно-революционной организацией".
В июне колчаковской и польской контрразведке удалось напасть на след большевистского подполья в Новониколаевске. Вместе с русскими подпольщиками были арестованы и расстреляны несколько поляков.
Наиболее революционизированным был Литовский батальон. Его солдаты убили часть офицеров и присоединились к одному из партизанских отрядов.
Позднее на основе этого подразделения был создан 212-й батальон внутренней службы Красной армии, солдаты которого служили конвоирами в лагере для военнопленных, где содержались и их недавние товарищи по 5-й дивизии.
Когда Польское правительство приняло, наконец, решение о судьбе Войска Польского в Сибири, 5-я дивизия, теснимая Красной армией, двинулась на восток.
Выполняя приказ генерала Жанена охранять тылы Белой армии, польские части вели бои с атакующими войсками Красной армии и партизанскими отрядами.
Самым тяжелым стал бой 23 декабря 1919 г. под Тайгой: польские легионеры "дрались чрезвычайно храбро", но, потеряв до 4 тысяч убитыми, отступили.
В тяжелейших условиях эвакуации 10 января 1920 г. около 10 тысяч солдат и офицеров во главе с полковником Чумой сдались в плен возле станции Клюквенной. Но плен не дал спасения: 20 офицеров были расстреляны на месте, остальные отправлены в лагеря и тюрьмы.
Из солдат была сформирована "Енисейская трудовая бригада", члены которой умирали от тифа и тяжелейших условий труда. Лишь одной тысяче солдат и офицеров под командованием полковника Румши удалось избежать плена и вернуться в Польшу.
Они сформировали Сибирскую бригаду, которая приняла участие в Польско-советской войне 1920 г.
Пленные, находившиеся в концлагерях, в том числе и Валериан Чума, смогли вернуться на родину только после того, как 24 февраля 1921 г. между Польшей и советской Россией был заключен договор о репатриации.
Вышла очередная серия цикла "Гражданская война", который ведет историк Игорь Пыхалов. На этот раз рассказывается о иностранной интервенции на юго-западе России и событиях в Одессе. В происходившем 100 лет назад можно увидеть некоторые аллюзии на современность.
Во внутриполитическую борьбу, развернувшуюся в России после Октябрьской революции, вмешались и иностранные державы. После выхода России из первой мировой войны германские и австро-венгерские войска в феврале 1918 года оккупировали часть Украины, Белоруссии, Прибалтики и юга России. Чтобы сохранить советскую власть, Советская Россия пошла на заключение Брестского мира (март 1918 года).
rss_kulturologia
dedischev_dedischev
key-note
