Калина, калина – ягода поздняя. Как же горька ты, и как хороша! Алое, яркое чудо морозное, Зимнее лакомство ем, не спеша.   «С мёдом я вкусная, – шепчет красавица, – Радуйтесь, радуйтесь сласти моей»! Сочные ягоды что-то не нравятся? Чарку «Калиновки» доброй налей!   Чуть пригубил, и хмельное веселие Голову кружит и кровь веселит. Терпкое, вкусное «зелье» осеннее Красным рубином в бокале горит.   Сыпется под ноги дар удивительный, Гроздья, как бусы осенней порой. Нет на Руси ничего восхитительней, Ягоды поздней – калины лесной!   автор: Николай Черкасов

Моя благодарность автору рамочки

Стайка нарядных девушек, пришедших на концерт, хохотала. Нина Вейтбрехт впервые увидела Черкасова в ленинградском Саду отдыха и почему-то подумала: "Он будет моим мужем!"

Николай выступал с молодыми ленинградскими артистами - Петром Березовым и Борисом Чирковым. Втроем они придумали для эстрады эксцентрический номер "Пат, Паташон и Чарли Чаплин".

Высоченный, нескладный, но очень симпатичный юноша, был в смешных линялых штанах, едва доходивших ему до щиколоток, и так лихо закидывал ноги, что они мелькали над головами партнеров. Это было так весело и забавно, что Ниночка не могла не обратить внимания на Черкасова.

Студентка Нина, свободно владевшая тремя языками - английским, немецким и французским, была дочерью военного Николая Арнольдовича фон Вейбрехта, обрусевшего немца, женившегося по большой любви на русской девушке Евгении Алексеевне, выпускнице Бестужевских курсов.

Николай Черкасов тогда уже работал в Ленинградском ТЮЗе, а Нина училась в институте истории искусств. Молодые люди познакомились, но после этого лишь вежливо раскланивались при встрече.