Я бы об этом спела, да не умею. Помнишь тот год, когда лето не наступило? В небо летели стаи воздушных змеев, пятки стучали по серой дорожной пыли, птицы летали ниже пятиэтажек, розы помёрзли и яблоки не созрели...
мальчик сложил в самолёты пятьсот бумажек. Чтобы был флот. Чтоб они далеко летели. Он забирался на башни и на деревья, на чердаки и опасно косые крыши, он запускал самолёты и свято верил, что адресат, получив их, ответ напишет. Он проверял ежечасно почтовый ящик, дважды в неделю исправно ходил на почту, там его знали, и знали, что этот мальчик ждёт телеграмм, но он их не получит точно.
"Вот же судьба!", за спиной у него шептали. Бабы вздыхали, совали ему конфеты. Он собирал самолёты. Они взлетали выше, чем птицы тем странным холодным летом.
"Мама" и "папа", два крылышка самолета, будто слезами, чернила дождём размыло. Мальчик ходил на почту, как на работу, только ответов на письма не приходило. Мама и папа, два первых и важных слова, смысл замылило частое повторение. Мальчик писал их, писал их, писал их снова, об самолёты ручки стирали перья, мальчик писал с каждым разом все аккуратней и выходили ровнее и чище буквы. Мама получит, прочтёт, будет ей приятно - сын ее пишет, как взрослый совсем, как будто.
Мама прочтет. Обязательно прочитает! Там, где она, доставляют небесной почтой. Выше всех птиц самолёты его взлетают.
Мальчик бежит по полю и он хохочет. Он прижимает к сердцу клочок бумаги. Слезы сквозь смех, или может быть смех сквозь слезы, нужно письмо надёжней укрыть от влаги...
...мама ответила к первым ночным морозам.
Мама ответила парой коротких строчек: "мы долетели, но тут тяжело со связью. Мы тебя любим, единственный наш сыночек, ты нам пиши о себе и о всяком-разном, мы не ответим, но знай, что мы всё читаем. Ты наш любимый, наш лучший, наш самый-самый, очень скучаем, целуем и обнимаем, жди нас во снах. До свидания. Папа с мамой."
Мальчик писал им все время, как и просили. Почерк взрослел, самолёты взрослели тоже. Мальчик стал смелым, умным, большим и сильным, вырос в Сергея из маленького Серёжи, мальчик чертил огромные самолёты, те самолёты взлетали с аэродромов, к тёплым морям увозя на себе кого-то. Тенью скользя на высоких сосновых кронах.
А почтальон, написавший ответ от мамы в тот странный год непришедшего в сроки лета, думал об этом долго потом. Годами. Был ли он вправе и правильно ли ответил? Ложной надеждой стал, или же нужной верой?
Мальчик всю жизнь хранил тот конверт без даты.
Я бы об этом спела, но не умею: письма всегда доходят до адресатов...
