Глава 3 (2 часть)

 

***

 

Был ужасный шум находящийся где-то в комнате Джерарда. Ужасный, ужасный, раскалывающий мозг шум. Джерард искоса посмотрел на дьявольский подростковый будильник  Супер Ниндзя Черепашек на его тумбочке, и глубоко сожалел, что поставил на будильник «лейтмотив». Он сожалел, что вообще поставил будильник. Фактически, он был уверен что забыл. Он не замарачивался вчера с ним так или иначе. Джерард ощутил в этом дьявольскую руку матери.

 

Рафаэль пронзительно кричал, «Эй, держись!» и Джерард застонал и спрятал голову под подушкой. Он покосился в сторону свой тумбочки, и просто дернул за шнур. Он уткнулся обратно в свой кокон из простони и радовался благословенной тишине, лежа как менее подвижно, надеясь, что кости его черепа перестанут фигачить молотком.

 

Он проснулся через час от стуков его матери в дверь, как в плохом сне, вопя о том, как она думала, что Джерард уже вышел, но не слышала его? К сожалению, его мать не имела шнура или кнопки отключения и этот шум ничем не прекратить. Джерард вылез из постели и, держась одной рукой за голову, открыл дверь на дюйм. Он посмотрел на маму и сказал, «Хннфхгхн».

 

 Она посмотрела назад.

 

- Я встал, - прохрипел он и, махнув рукой, отпустил дверь.

 

- Ты опоздаешь, - заносчиво предупредила она, по крайне мере успокоюсь до нормального состояния говорить  - Ты уже опоздал Джерард Уэй. Шевелись. Не возвращайся в эту гребаную постель.

 

Джерард закатил бы глаза, если бы голова не была полна матового стекла. Черт, и ему так было плохо, как будто кто-то взял биту и избил его ей. Или, предположим,  кто-то взял его тело и бросил под грузовик.

 

-  Я пошел в душ, - проворчал он своей матери. - Иди. Разве ты не работаешь.

 

Мать Джерарда явно колебалась между издевательством насчет его комнаты и радуясь, что ее сын хочет принять душ по собственной воле. Она согласилась на то, чтобы покачать головой и пойти вниз по лестнице.

 

- Я работаю — они отправили меня домой чтобы взять несколько фотографий из салона Джерси, кретин, -  сказала она через плечо, смотря как Джерард передвигается по коридору к ванне. Черт, как больно ходить, его мозг был готов вытечь из черепа. – Я вернусь сюда в  5:30, так что, пожалуйста, черт ты вернешься домой к этому времени? Господи.

 

Джерард хмыкнул и закрыл дверь ванной. Как мать, узнала что Джерард был все еще дома, было загадкой даже для него. Она имела какой-то «Радар Мамы» или что-то подобное, как аист доставленный вместе с нарядом младенцев. Особенно с тех пор как Майки заболел и они с отцом развелись — она была на подобии супермамы. Все «Ты должен пойти в класс» и « Ты должен больше гулять, Джерард» и «У тебя должны быть еще друзья помимо Майки». И вперед и вперед. Любой. И какое это имеет значение, если он опоздал в класс. Миссис Миссинг. Холл и Тед Сиковски и это было хорошо, но в другой книге. И он, безусловно, лучше примет душ, чем будет вонять в школе рвотой и мусором.

 

В любом случаи ванная была здесь довольно милая; вид Джерарда требовал, чтобы проторчать в ванной и бездельничать в горячей воды с комиксом или альбомом весь день. В окне был фонарь и красные ветки деревьев покрытыми листьями, которые бросали тени от фонаря на плиточный пол, весь зазубренный и тонкий. Он должен не забыть  этот образец, в следующий раз, когда будет делать набросок. И архаичный коготь, выстроганный их ванны действительно был красив: казалось, что он легко и быстро собирается нестись по коридору за Джерардом, только чтобы спросить понравилась ли ему его ванна с пеной, как Миссис бля Поттс или кто-то еще. Даже краны смотрелись холодными, заляпано серебренными, и по форме напоминали цветы.

 

Джерард включил душ, чтобы тот нагрелся и ждал сидя на краю ванны. В зубчатом зеркале позади Джерарда отражался он сам, волосы, которые действительно отросли слишком сильно, ушибленный рот и зеленые линии на подбородке, там, где Тед толкнул его в первый день возле грузовика, стоит значительный синяк. Когда отражение Джерарда сделалось мутным, он понял что вода уже достаточно горячая. Он залез в блаженный душ и вздохнул когда горячая вода начала бежать вниз по его телу. У него сильно болели мышцы, он даже знал от чего—он обвинял Фрэнка, что он заставил тащиться его вокруг леса в течение нескольких часов.

 

Несколько беглых движений с мочалкой облитую гелем с запахом мандаринов и он думал, что был почти чистый. После вчерашнего стоит зайти дальше и воспользоваться шампунем, хотя он уже мыл голову три дня назад.

 

Он потер волосы руками с небольшим добавлением кондиционера, стараясь не обращать на утренею эрекцию, которая боролась за внимание. Он не мог выбросить Фрэнка из головы, который только усугублял ситуацию, но дрочить на людей который он знал, было странно, особенно он смог бы покраснеть не в самый удачный момент. Тот раз, когда он дрочил на Пита был самым странным днем из всей его жизни.

 

Но даже с похмелья его кожа гудела и он был похотлив, черт возьми. Он наконец сдался, закрыл глаза и обхватил рукой свой член, пытаясь думать о хорошем, стандартном сексе.

 

Когда Джерард как всегда фантазировал о Джин Грей, которая отсасывала ему, вдруг она трансформировалась во Фрэнка глядящего на Джерарда мокрыми ресницами. Татуированные руки Фрэнка обхватили его член, двигая пальцами вверх и вниз, а затем Фрэнк опустил голову, и ничего бы такого, но холодное металлическое кольцо в губе и Джерард  кончил себе на пальцы, лишь об одной мысли о нем.

 

Он прикоснулся к холодной стене душа и провел рукой по лицу, в ушах все еще шумела кровь. Боже, руки Фрэнка. Бедная Джин Грей, которую променяли на татуированные руки, но боже, они стоили того, чтобы отказаться от стандартной фантазии.

 

Черт, он был слишком пьян. Он не хотел даже думать о Фрэнке, вообще, даже не смотря на то, что вчера вечером он вел себя как задница, как нестранно Фрэнк был обычным, даже Джерард сказал бы мило, он гладил грязные волосы Джерарда и выглядел так чертовски мило и заботливо. Все это создавало беспорядок в эмоциях, радость и ужас, надежда и отчаянье, и он просто не хотел всего этого. И наверняка в следующий раз он испытает конфуз, глядя на губы Фрэнка. Или руки. Или ничего.

 

Его головная боль возвращалась с удвоенной силой, поэтому он схватил, немного Тайлоеона и пару Алви из аптечки, и запил горстку холодной водой из раковины. Он заглянул за дверь, чтобы убедиться, что его мать действительно ушла, прежде чем покинуть ванну, завернутым в разовое пушистое полотенце  и волосами собранными фиолетовым тюрбаном. К тому времени, когда он пытался залезть, в чистый худи Зиги Старбаст и натянуть слегка мешковатые джинсы, пройтись расческой по волосам и нанести немного подводки для глаз, чтобы чувствовать себя человеком, а не живым мертвецом.   

 

У него все еще не было рюкзака, он оставил его в лесу, при встречи с Фрэнком прошлой ночью, после всех этих чертовых усилий. Закончив, он прокрался к Майки в комнату и украл его заброшенный армейский зеленый рюкзак. Он лежал в коробке, в его комнате все еще со старым школьным нетбуком с прошлого года, последнего класса в школе, перед лестничной клеткой. Там были наполовину готовые листы с домашкой по химии и законченные ручки, и крошечный рисунок единорога, проникающий в сердце человека, спрятанный в верхнем кармане.

 

Джерард оставил, все как было, просто добавил несколько тетрадей и карандашей. Он закрыл дверь в комнату Майки, на мгновение, осторожно прислонившись к ней лбом, ожидая пока глаза перестанет щепать. Черт, он не хотел идти в школу сегодня. По крайней мере, он точно пропустил математику.

 

Темные очки, чтобы спасти себя от яркого света, крепкий кофе, чтобы держаться вертикально, и он готов к новому дню.

 

Город был более жутким при свете днем, чем это было вчера вечером. Птицы щебетали, деревья были ярко оранжевыми и красными напротив синего неба, на улицах не было абсолютно никого кроме домохозяйки, глядящую на него из своего окна, которые должны были быть чистыми теперь, но  все дома выглядели пустыми. Это было невероятно, как в фильмах Тима Бертона, все цвета яркие, линии преувеличенные. Он быстро пошел вверх по улице, опустив голову и не поднимая ее пока не дошел до школы.

 

Одна хорошая вещь, по крайне мере после его пьяного кутежа и рвотных позывов, прошлой ночью: он смог войди в здание, лучи солнца освещали офис. Рэй заметил его и улыбнулся.

 

- О, эй! – Прыгая, сказал Рэй, искрящийся и радостный, такой, как и вчера. – Классный худи, парень. Я сам люблю Боуи.

 

Джерард посмотрел на свою толстовку, и Боуи уставился на него, чужой и красивый. Он посмотрел на Рэя, предварительно улыбнувшись.

- Мне тоже, - сказал он. – У меня есть подписанный альбом дома. Хм, альбом SpaceOddity? Мой брат купил его для меня прошлой весной.

 

Рэй выглядел достаточно серьезным.

- Чувак, ты должен показать мне его. Это чертовски мило. О да, кстати говоря, о музыке. Тебе нравится DinosaurJr? Потому что они играют в городе в эти выходные и многие из нас собираются туда идти. Ты должен пойти! Я знаю, что Райан пойдет, он все репетицию спрашивал у меня, идешь ли ты.

 

- Кто Райан? – в недоумении спросил Джерард, пока они поднимались вверх по лестнице, а затем ему пришлось схватить Рэя за плечо, потому что Тед  долбанный Сиковски жестко толкнул его в стену и от шока Джерард чуть не слетел с лестницы. Вот. Он стиснул зубы и старался не обращать внимания.

 

- DinosaurJr наверно, – решительно и весело сказал он. - DinosaurJr, хорошая группа, может быть я пойду. Эй, я, э-э, не сделал первое задание, ты знаешь?

 

- Нет, - сказал Рэй, махнув рукой. Он по прежнему яростно смотрел на Теда, который стоял возле кабинета Мисс Кар, ухмыляясь, но он повернулся назад, когда Джерард пошел в главный офис. – У нас на этот раз. Миссис Хоторн, серьезно, обращай внимание на посещаемость, это позор.

 

Джерард посмотрел на него. Он вроде бы сейчас понимал Боба, когда тот говорил, что Рэй принимает всю работу слишком серьезно. По крайне мере Рэй покрывал Джерарда, и даже если он послушает лекцию Рэя, если опоздает еще раз.

 

Английский прошел без особых проблем, хотя Тед с его бандой головорезов постоянно о чем-то перешептывались и смотрели в его сторону. Плюс, ему казалось что кто-то за ним следит—он видел движение угловым зрением, но всегда это был какой-нибудь левый студент с равнодушным лицом. Затем он отвлекся на Рэя, который предлагал Джерарду сыграть в видеоигры сегодня.

 

- Серьезно, это будет чертовски эпично. Мы и  ResidentEvil! – Рэй умоляюще толкнул плечо Джерарда. – Ты действительно должен прийти в этот раз. Будут Боб, Патрик, Ворм и другие ребята из группы. Майки, и о, парень, походу Грета тоже играет, так что она идет. Патрик собирает флип. И моя мам сделает закуски, их будет много. Пошлиии.

 

Джерард неопределенно мыча, поточу что, черт там было много людей, которых он не знал. Он знал Боба и Рэя и Патрика и Ворма достаточно хорошо, но он не очень хорошо ладил с толпами. Рэй провел весь день, доставая Джерарда, и даже подключил к этому Боба, и уже на биологии Джерард неохотно согласился, по крайне мере, он так думал. В основном, только потому, что он был удивлен Рэю, который пытался составить интересную компанию, чтобы убедить Джерарда прийти, в комплекте с «Мертвой Лягушкой» когда они сидели на биологии. Было сложно сопротивляться мертвой танцующей лягушке.

 

Он провел большую часть времени в художественном классе, обсуждая его варианты, потому что класс требовал слишком большого своего внимания. На этот раз он рисовал натюрморт, с зеркалом, флягой, стопкой бланков и CD. У Мистера Фелтса  был зуб на натюрморты. Согласно программе, класс должен был закончить еще в августе, и не должны были начинать Кубизм до конца октября. Джерард предвидел довольно скучное будущие. Он быстро сделал наброски, потертый контур таблицы, а затем весь класс провел в обсуждении, что дальше.

 

Он действительно не хотел идти к Рэю, не для эпичной встречи, ни для чего. Может быть, если бы были только Рэй и Боб. Кроме того, ему все еще нужно забрать свою сумку у Фрэнка, со своим комиксом и любимой зажигалкой и его альбомом. Там же его домашняя по математике, о чем он думал раньше. Может быть Фрэнк хочет пойти на вечеринку. Может быть, но уже собрался. Джерард  не придал бы большого значения, если бы Фрэнк тоже был там.

 

Он вынужден это просто признать. Он был гигантски, просто безнадежно влюблен в Фрэнка. Признаться это был первый шаг к его преодолению, ну он на это надеялся. Весь фокус в том, чтобы у него не было надежды.

 

Фрэнк был просто крутым. Если бы он был просто его другом, это было бы замечательно, честно. Джерард не забыл, в последнею минуту упаковать следующий Роковой Патруль, так как Фрэнк еще не читал его, и его любимые карандаши Derwent, таким образом он сможет сделать наброски кладбища и даже может зарисует татуировки Фрэнка, будет рисовать весь день. Майки все время говорил о Фрэнки и их свидании, и это сильно раздражало, блять Джерард как всегда нервничает. Это было не свидание; совсем не так. И его это сильно разочаровывало.

 

Было странно, что Джерард все еще не видел Фрэнка в школе. Может быть Фрэнк был в другом классе или же — возможно он был на втором курсе, младше, а не старше. Но это не имеет смысла. Фрэнк был определенно старше, может быть шестнадцать или старше, иначе бы, откуда эти татуировки.

 

Может быть он на домашним обучение. Или… возможно Фрэнк убежал из дома и ждет, пока ему исполнится восемнадцать, чтобы официально стать самостоятельным? Это могло объяснить почему он так не хочет покидать лес, он боится, что его поймают и отправят обратно домой. Может быть у него долбанутые родители. Даже отец Джерарда был в бешенстве во время развода, но Джерард никогда не чувствовал себя в ловушке, он не хотел бежать и жить в гребаном лису.

 

Он надеялся что это не так. Он не хотел думать о Фрэнки, что он несчастен и жалок. Может быть есть другие объяснения.

 

Дерьмо, он совсем отвлекся, и Миссис Фелтс  ходила по кабинету, подозрительно смотря на него. Джерард торопливо перетасовал стопку бумаг, чтобы его рисунок оказался на самом верху и  начал старательно его заштриховывать.

 

Вчера Миссис Фелтс связалась с методистом, посте того как увидела натюрморт Джерарда, где вампир-летучая мышь отгрызет ребенку руку, и Джерарда не волновало это дерьмо. Он собирался откладывать бедствие на столько, насколько это возможно.

 

- Хорошо сделано Мистер Уэй, - одобрительно сказала Миссис Фелтс, смотря Джерарду через плечо. – У вас есть талант, это очень перспективно. Возможно, вы могли бы выставить некоторые свои работы на местной окружной ярмарки в следующие выходные.

 

Джерард в ужасе уставился на человека. Местная ярмарка, святое дерьмо. Он готов поспорить, что будут местные продукты. И куры.

 

К счастью Миссис Фелтс была слишком отвлечена на класс к окончанию урока, поэтому не заметила пораженное лицо Джерарда. Прозвенел звонок и девчонки, которые втайне сравнивали достоинства Джонас Бразерс и Майли Сайрус — Джерард старался молчать, серьезно— быстро сбежали, оставляя после себя сломанные карандаши и комки бумаги. Джерард медленно спустился из класса, после получил дополнительные бумаги и запихал их в рюкзак Майки.

 

Он посмотрел в окно на быстро пустующую стоянку, непрекращающийся поток машин рассеивался за пределы города. Он подождал несколько минут в холле, наблюдая за толпой студентов, затем проскользнул в кафетерий и нашел черный выход, ведущий к музыкальному классу. С беспокойством поглядывая назад, он направился в сторону леса, вцепившись в ремень рюкзака Майки и щурясь от полуденного солнца.

 

Ветер снова усилился, дергая Джерарда за его толстовку и нервно играя в высокой траве, было холодно, не смотря на солнце. Джерард подозревал, что зима здесь будет морозной. Сегодня отпало гораздо больше листьев; серо-коричневые ветки показывались то здесь, то там, среди красных и оранжевых листьев. Джерард стоял на лесной опушки, смотря вниз на путь. Там ничего не было— были просто пятнистые тени и крики птиц где-то вдалеке. Звуки отдавались странным эхом, как бы в огромной пещере, полную деревьев. Может быть там только одна птица, говорил он себе. Он подумал, что стоит ли ему идти дальше, посмотреть, ждет ли его Фрэнк возле разрушенного дома.

 

Он шагнул с дорожки в том направлении, который казался ему правильным, и оказался по щиколотку в опавших листьях. Все деревья были похожи, они тянулись высоко и головокружительно, вокруг него. Он смутно помнил, о том, с какой стороны должен расти мох, вроде северной, но он никогда не понимал, как это должно ему помочь, если он не знает, в какой стороне находится север, чтобы идти туда. Мох не рос в направлении Фрэнка или пути, если на то пошло. Джерард сделал пару шагов назад, обратно на тропинку, стряхивая с ног листья, и уставился на лес. Надеюсь, Фрэнк додумался пойти встречать его по пути.

 

Он устроился на старой скамейки, чтобы ждать. Иногда ветер менялся и он слышал музыку из музыкального класса, но она слишком далеко, чтобы он мог сказать, какая песня играет. Время от времени, ему казалось, что он услышал чьи-то шаги, хруст веток и листьев, но когда он оглядывался, никого не было. И это было как-то жутко — больше похоже на мудака-спортсмена, сидящего в засаде. И теперь ветер поднялся и свистел сквозь деревянный навес, раскидывая красные и оранжевые сугробы.

 

После часа ожидания Джерард посмотрел правде в глаза. Фрэнк не придет. Джерард почувствовал себя как-то ужасно; болела грудь и грудная клетка, будто все рушится внутри, как вдруг он почувствовал сильный комок, в районе, где должно быть сердце. Что было глупо, он познакомился с Фрэнком всего пару дней назад.

 

Блять он просто сожалел, что не может получить свою сумку с гребаным содержанием обратно, вот и все. Не более того. В городе были и другие люди, которые любили его. Он просто мог пойти потусоваться с Рэем и Бобом и их друзьями, внутри четырех стен, где есть свет, отопление и видео игры. Вероятно, Миссис Торо была одна из таких мам, которые делают домашнее горячие какао и печенье, в отличие от матери Джерарда, которая готовила только кофе, а иногда и Черный Русский.

 

Но он остался сидеть на холодной каменной скамейке, глядя себе под ноги, то и дело, вытягивая шею, чтобы посмотреть вниз на тропинку.  Он чувствовал, что мог остаться здесь и просто исчезнуть, как тот мальчик, о котором говорил Рэй за ланчем. Или, исчезнуть вместо него, это было бы по другому. Мир за приделами леса навсегда бы исчез, и осенью он бы бродил, потерявшись в опавших листьях и отдаленном синем небе. Это было жутко, но через некоторое время он понял, на сколько четко может себе  это представить . Но это было полтора часа назад, в ожидании Фрэнка, в конце концов Джерард понял, что лучше встать и уйти из леса.

 

Мир был еще там, но школьная парковка была пуста.

 

Он не мог заставить себя пойти к Рэй, не сегодня. Он отправился домой, чтобы собрать пакет для Майки, поесть и может выпить немного MillerLite, как бы ему хотелось, его мама не купила бы его, если бы не она не хотела, чтобы он его пил. Просто — это почти походило на изжогу, это сильное жжение в его груди, он пытался избавиться от него, играя BackFlagи очень громко петь, до хрипаты в горле. Вероятно он сильно раздражал своих соседей, но кому какая гребаная разница. Это не так уж страшно.

 

Может быть Фрэнк  заболел. Но нет, факт в том, что он передумал, увидев вчера ночью пьяного неудачника Джерарда. Черт. Ну, что, черт возьми, никакого, Фрэнк. Кто вообще нуждается в нем, в его татуировках, в этом гребаном кладбище, в его пении скрипучим голосом Misfits. Джерарду он на хуй не нужен, он в этом чертовски уверен. Он выпил еще пива.

 

Он собрал пакет для Майки, положив чернику Poptartsи большую упаковку закуски Cheetos. Нашел пару банок диетической кока-колы и тех странных пакетиков кофе быстрого приготовления со сливками. Майки утверждал что они как кофейные PixieStix, и даже Джерард подумал так же, возможно принимать кофейные наркотики слишком опасно, но Майкс был болен, и если он хотел кофе, то кто такой Джерард чтобы его судить?

 

Собрав все он сел на крыльцо, чтобы дождаться, пока приедет мама. Была только первая неделя октября, а на некоторых подъездах уже висели тыквы-фонари. Там был один дом, через улицу, подобный Сфинксу с ухмылкой, края ее рта тонкие и свернутые. Джерард уставился ей в глаза и отдаленно слышал шум движения на Главной улице. Это звучало, как ветер в деревьях.

 

Его мать подъехала через полчаса, и не стала задавать никаких вопросов, просто включила музыку в радио. Он догадывался, что у обоих был дерьмовый день. Они ехали молча, Джерард смотрел в окно на плывущие мимо поля и лес. Когда они добрались до Центра Трамбулла, казалось у Майки был самый лучший день. Когда они пришли, он неистово печатал что-то по сотовому телефону. Джерард немедленно подошел и сел на край не кровати, чтобы высыпать мешок контрабанды на его подушку. Он дотронулся до плеча Майки. Майки был теплым и улыбчивым. Это было приятно.

 

- Ебать, - радостно прошептал Майки, найдя пакетик капучино. – Ты мой гребаный герой, Джи.

 

Джерард чувствовал, что немного опьянел, по крайне мере достаточно, чтобы согреться и возможно раскраснеться — он надеялся, что сестра не заметит, но Майки кажется, ничего не заподозрил. Как только их мама ушла, он поднял голову на Джерарда и нахмурился.

 

- Я в порядке, - сказал Джерард, черт, он не мог быть более убедительным? Он не хотел говорить о Фрэнке или тем более Теди и его гребыных мудаках друзьях, но если бы он не сказал Майки, он бы догадался через минуту или две.

 

- Эй, Я получил сообщение от Пита недавно, - ярко сказал он, улыбаясь от чего-то. – Он говорил тебе, что он и Гейб хотят приехать автостопом?

 

И черт, майки просто сиял, что заставляла Джерарда чувствовать себя немного лучше. Намного лучше.

 

Они провели остаток вечера, лежа на кровати Майки и обсуждая какой бардак наведут Пит и Гейб в таком маленьком городке, потом перечитывали старые номера Kerrang, который привез Джерард. Когда приемные часы закончились, Джерард никогда не думал что он с неохотой будет покидать коридоры с мерцающей флуоресцентной лампой и жутко стерильную больницу. Но он должен быт.

 

Увидимся завтра Джи, одними губами произнес Майки, и медсестра Рэтчед посмотрела на дверь, как-то недоброжелательно, женщина  в белой обуви с пряжкой. Она наверняка прятала иглы на своем лице. Джерард вздрогнул. Он надеялся, что Майки спрятал товар черного рынка, потому что он точно знал что ему за это будет.

 

- Иду я, иду, - бормотал он, он обнял Майки на прощание. – Удивительных снов, Майки, - сказал он, и почувствовал себя несчастным. – Ты же знаешь, ты можешь писать мне когда захочешь, так?

 

Майки закатил глаза и сделал прогоняющее движение рукой. Джерард ненавидел, ненавидел оставлять его. Если бы не эта ебанутая  школа, может быть, его мать не оставалась ночевать в больнице. Она должна была отвести Джерарда домой, чтобы он мог идти в класс каждое гребаное утро, Майки не должен оставаться один. Это нечестно. Жизнь не справедлива