Раствори тело, возьми серу, очисти её и видоизмени, возгони дух, соедини дух с серою, и ты будешь иметь все философское Искусство.
Алхимический рецепт XVI век
Но если бы так просто было возделывать души...
Однако, нам доступна одна, полностью и наверняка - своя. Что мы сможем взрастить из её саженцев - безусловно покажет время...
Несмотря на то, что начал я разговор о душе, на самом деле речь пойдет в первую очередь о её мирской и близкой нам оболочке - теле, торжественно увядающем идоле плоти, с которым наша духовная составляющая находится в постоянном симбиозе, принося то боли, то улыбки, то ленность отдохновения, то любопытную тягость познания. Я не верю в бессмысленное и пустое существование плоти, не мыслю её без души, и себя без неё. Когда вы прощаетесь с умершими, опуская их в черную пасть холода и мрака, что преследуете вы? Совершаете ли важный обряд, следуете ли древней моде, истинно верите ли в свою добродетель или же преследуете некую неосязаемую, магическую цель? Намеренно делаете усопших слабыми, чаще по наивности и непониманию, отуманенные заблудившейся в лабиринте собственных обманов верой... Иначе, вам ещё что-то нужно от них на земле. Но проходит день, неделя, месяц, год - и вы забываете причину. Как следствие по миру скитаются брошенные тени связанных с телом духов.
Собери все сгнившие тела. Возможно, они откроют тебе все философское Искусство. Но что это? Какое-то таинство, незримая скрижаль, дарующая великие силы, знания о языке первозданном, или же просто нечто важное для всего мира? Не думаю. Да и зачем это тебе. Существо из плоти и духа ещё может быть частью социума и поддерживать всеобщее стремление к всемирному благу, но нематериальная бестелесная тень, которой мы всецело отдаем свое Я после смерти, сущность по своей природе эгоцентричная и аскетичная, и её мало заботит жизнь там, где её свеча уже потухла. Хоть и случается, что страсть открывает ей силы проявляться в мире материальном, но и то из личных минималистических стремлений, ведь любовь - есть ни что иное, как наша маленькая, эгоистичная причуда, то и дело норовящая вскипеть и извергнуть потоки лавы, словно дремлющий вулкан, просыпающийся от глубинных толчков стремительной ярости, томления, желания.
Зачем рукотворно создавать земли мертвых? Есть в них своя темная, гротескная эстетика, туманный шарм. Встречаешь такие, что пленят памятниками и скульптурами, арками-порталами и полуразрушенными склепами. Возможно, свой склеп совсем не помешает после смерти. Важно лишь то, какие планы у тебя на другую жизнь, и какое место занимает склеп в твоих планах. По крайней мере не сырая земля. Средь тысячи имен и лиц, затерянный в числах, ты будешь потерян для всех, и даже те, кто будут иногда навещать твою могилу, окажутся тебе чужды...
Мы устраиваем свою житейскую ярмарку на площади, окруженной
четырьмя зданиями - больницей, сумасшедшим домом, богадельней и тюрьмой.
Жильбер Сесброн
Добавим кладбище - и получим пентаграмму. С одной стороны - добродетель, с другой - порочная и зловонная тьма, какой она кажется многим. Довершим борделем и зданием суда с непременной плахой у парадного входа - и перед нами счастливым числом удачи пляшут семь смертных грехов.
В этом настолько неправильном мире каждому самому следует решает, как жить и как умирать. Те, кто не способен решать, рулеткой общества и шаловливой судьбы кружатся в ритме от одного до семи. И так, пока не окажутся на кладбище, если раньше не повезло... Какая ирония, выпадет кладбище - счастливое число.
Если бы я выбирал, то кремировал бы свое тело, а прах бы рассеял над Ирландским морем (между Англией и Ирландией). В моей философии душа, проживая с телом жизнь, отдает ему многое и многое получает взамен. Сгорая, тело освобождает ту силу, что накопило вместе с духом, переживания, воспоминания, чувства, умения. Это все пригодится в другом мире и уж точно при перерождении. Нельзя быть слабым там, где каждый сам за себя. А к тем, кто мне дорог, я всегда найду дорогу и без бренных указателей моих скудных и разложившихся останков.
Впрочем, как я говорил, каждый волен сам решать, как жить и как умирать.
Да и это всего лишь мысли, ибо я в другой мир не собираюсь...
Ashes to ashes. Dust to dust.