«На протяжении не менее чем двух веков англосаксы вели и ведут геополитическую борьбу с Россией, пытаясь подчинить себе российскую элиту, ослабить или развалить страну.»

Википедия, статья «Англосаксы»

А как подло играют эти англосаксы, просто уму непостижимо. И ведь прозорливые, падлюки, никакой управы на них нет. Не успеет Россия достичь чего-нибудь, как англосаксы уже все это загодя перепоганили. Возьмем, например, надвигающееся на нас веселье. Ну, когда Крым в родную гавань вернулся. Когда дело было? Правильно, 18 марта. Событие настолько значительное, что этот день объявлен на полуострове выходным.

Мировая закулиса, конечно, сразу пениться начала: цены на нефть, санкции и прочья свинячья петрушка. Озабоченность давай выражать. Только веры им ни на грош, потому что они свой ассиметричный ответ уже давно подготовили. С семнадцатого века готовить начали, а в 1762 году и вовсе узаконили. Взяли и начали праздновать 17 марта День Святого Патрика. Заранее, чтобы за триста пятьдесят лет праздник по всему миру расползся и в умах даже самых сознательных укоренился.

И что теперь получается? Приходят, значит, гордые крымские патриоты на работу, открывают социальные сети, а оттуда на них из каждого открытого окна лепрекон пялится. Цинично пиво потягивает. И так целый день напролет. С работы выходят – а там их уже “пятая колонна” поджидает. Укропы недобитые в как бы национальных цветах Ирландии: зеленом (и не подкапаешься - что укроп, что клевер) и оранжевом (про наколотые апельсинки вообще молчу). Группами и поодиночке они радостно тянутся в ближайшие пабы и прочие генделики, довольно друг другу подмигивая, мол гульнем щас, завтра же на работу не надо! А у патриота тоже ведь душа уже хочет праздника, да и обидно. Во-первых, чего это недобитки гулять себе будут, когда должны сидеть и дрожать; во-вторых, действительно завтра выходной, можно себе по паре пивка позволить; а в-третьих, праздник таки веселый и хороший, и праздновать его привыкли, и “Вот шуд ви ду вит э дранкин сэйлор” поорать хочется. И понеслась: светлое пиво, темное пиво, вискарь, пять утра.

И все. Никакого праздника на следующий день. День веселья превращается в день похмелья. Пятой-то колонне все равно, они и так ничего праздновать не собирались, а у партиота-то были планы. И все лепрекону под шляпу. А почему? А потому, что этот самый Святой Патрик не был никогда ирландцем, а был англичанином. Больше тыщи лет назад умер, а как Россиюшке подкузьмить умудрился, прям в канун такого праздника преставился.

И не надо говорить, что патриоты напились бы даже если не было бы никакого святого Патрика в помине. Если б не англосаксы, до сих пор бы ходили бы все просетленные, бородатые, хороводы бы водили. Но ничего, мы на их подлость ответим своей непредсказуемой глупостью, и сделаем 18 марта выходным во всей стране. Чтобы у крымчан поддержка была, чтобы не одни они в этот день с похмелья мучились. А потом так этот праздник и называть станем. День Париотичного Похмелья. Потому что у всех с радости от присоединения Крыма бошки трещать будут. Других же поводов для похмелья пока не предвидится.

Проходить паспортный и таможенный контроль в поезде несложно. Пораничники сами приходят и сами уходят. Сиди себе, книжку читай или с соседями по купе болтай. Или вообще дрыхни, если ночью.

Другое дело — проходить контроль, если ты едешь так сказать автомобильным транспортом. Ну, во-первых по обе стороны трассы теперь расположены минные поля. И это сделали россияне. Во-вторых, существовавший и ранее пропускной пункт на Чонгаре отошел тем же россиянам по праву первой ночи. Там все быстро оборудовали: аккуратные домики для ммм... персонала, уже готовые отстойники для фур, нанесенная разметка. Есть даже таулет. Но туда ходить нельзя. Там вообще все нельзя: выходить без разрешения, заходить без разрешения, в туалет без разрешения, курить нельзя вообще. Та же картина и с украинской стороны, с одним только различием. Украинский пункт стоит на семи ветрах, домики для пограничников тоже есть, но все это стоит прямо на дороге, скомкано и неудобно. И еще стоят баррикады из инкерманского камня и мешков с песком. Украинские пограничники зачастую напряжены, временами — злые как осы. Придираются. Иногда повышают голос. Смотрят сердито и пытливо. Пьют кровь в общем. И при этом — помогают. Правда. Хоть и сопровождая язвительными комментариями. Россияне совсем другие. Они спокойны и даже благостны. Они уверенны в себе. И им абсолютно на вас наплевать.

Вот и в этот раз на российском МАПП нас выставили под дождь, чтобы проверить автобус. (Искали оружие и наркотики, а, может, даже сало). Народ вышел под моросящий дождичек с сумками и корзинками. Явно беременная барышня попросилась в туалет. Несколькими часами ранее я уже видела ее. Тогда мы коллегиальным решением очереди пропустили ее самой первой, потому что нечего в таком положении стоять, ждать и нервничать. Здесь же сотрудник доблестных российских войск сухо сказал: «Встаньте на место» и продолжал повторять это на все увещевания с ее стороны. Молоденький такой, года 23-25. При этом его лицо не выражало никаких эмоций. Как и у большинства российских сотрудников погранвойск. Правда, по первости они были похожи на людей, делали ошибки, хмурились и тоже прикрикивали. Может, и помогали кому. Не знаю. Сейчас же прибыла смена каких-то суперпрофессионалов. Работают быстро, слаженно и безразлично.

Вернувшись на свое место в автобусе я услышала разговор между супружеской парой сзади. Муж жаловался на жажду, жена сказала, что тоже хочет пить. Мужчина начал фантазировать, как было бы хорошо сейчас выпить из автомата холодненькой газировочки... Я хорошо знаю состояние, в котором приходят такие мысли. Когда действительно хочется пить. И еще я знаю, что в дороге пить хочестся всегда. Поэтому достала запасную бутылку с водой и протянула им:

- Держите.

Дядька округлил глаза:

- Что вот так просто? И бесплатно? - радостно пошутил он.

- Ну вы же хотите пить? - ответила я.

Он взял бутылку и сказал с благодарностью:

- Сразу чувствуется, что мы уже в России.

- Я — украинка.

- Да? - не менее радостно осведомился мой соотечественник. Было видно, что ему абсолютно не претит принимать воду ни от украинцев, ни от россиян.

Автобус въехал в Крым. Позади меня немолодые люди, ехавшие к дочери (что было ясно из телефонного разговора), пили минералку и тихонько говорили друг другу «Как хорошо...» Водитель поставил фильм с Лифановым о суровом, но добром и справедливом офицере российской армии. Беременная барышня посетила туалет только в Джанкое.

Прошлым летом сильно поранила ногу о ржавый выступ на скамейке. Рана зажила, но время от времени очень сильно чешется. Вот и сейчас тоже. В такие моменты каждый раз вспоминаю весельчака Балу. Ты прав, старина, кто не наслаждался большим почесоном, тот не радовался жизни)

https://www.youtube.com/watch?v=rpRVvsOTS3U

Мерзкое словосочетание «труп врага». В нем есть все, от чего хочется держаться подальше: и труп, и враг.

Мудрые люди предупреждают, что если долго не берегу реки сидеть, то мимо тебя эти самые трупы могут проплывать. Вывод: нечего там рассиживаться. Но это моё, личное мнение.

И вроде бы все просто и ясно – никому такого добра в жизни не надо. Но – нет. В последнее время большинство (по крайней мере из моего окружения) начало активно обзаводиться врагами. Всех форм и расцветок. Заклятыми, кровными и непримиримыми. При этом вместо того, чтобы усесться в рядок на бережку в ожидании большой погребальной регаты, они пребывают в постоянном беспокойстве. В поиске. Ищут две вещи: 1) подтверждения собственной правоты и 2) врагов во плоти. С подтверждениями все складывается лучше, чем хорошо. Благо дело над этим работает столько профессионалов, что пусти их энергию в мирное русло, мы бы уже СПИД лечить научились.

С врагами во плоти дела обстоят хуже. Не хотят принимать вызов и показывать свой звериный оскал. И на честный бой выходить не хотят. Потому что враги эти или воображаемые, или абстрактные. Тут бы самое время вспомнить старого Сунь Цзы и какое-то время у реки провести. Помедитировать или просто успокоиться. Может, все на свои места и встало бы.

Только вот беда: труп – плохо, враг – плохо, а труп врага – хорошо. За хорошее нужно бороться и желательно до конца. Борются. До конца. И плывут по рекам трупы врагов. Реальные трупы воображаемых врагов. Так много трупов, что на берегу сидеть уже некому.

Я это к чему. В жизни все не так, как в математике. Минус на минус дает большой минус. Так что если враг – это плохо, и труп – это тоже плохо, то лучше бы мне никогда не видеть трупов моих врагов.

Если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как по ней проплывет труп твоего врага. Вывод: долгое сидение на одном месте черевато неприятными ситуациями.