Жил юный отшельник, он в келье, молясь,
Священную книгу читал, углубясь.
В той книге прочел он, что тысяча лет
Как день перед Богом мелькнет и пройдет.

Монах впал в сомненье, стал думать о том,
Как тысячу лет сравнить с одним днем

Не верит, в священную книгу глядит,
Но видит, что в келью вдруг птичка летит.
Вся блещет, сияет, и прелесть для глаз,
Как яхонты - перья, а пух - как алмаз.

Когда же вдруг крылья она распахнет,
То радугой вспыхнет, то златом сверкнет.

Прекрасная птичка в полете легка,
Быстрее и легче весны ветерка.
Видать, уж устала, у двери сидит,
И радостно юный отшельник глядит.

Неслышно подходит, молчит, не дохнет
Лишь только схватить бы, а птичка - вспорхнет.

Она от него, а отшельник за ней.
И вот он из кельи выходит своей.
Идет за ограду, и полем идет,
А птичка так свищет, как будто зовет.

Туда и сюда над цветами кружась,
Как звездочка, в воздухе светит носясь.

Но вот, монастырь за пригорком исчез,
А инок за птичкой идет в тень древес.
И с ветки на ветку все птичка вперед
Вспорхнет, и летает, и сладко поет.

На дуба вершину взлетела она,
И пеньем чудесным вся роща полна.

Растроганный сердцем в восторге душой
Внимает безмолвно монах молодой.
И, миг наслажденья боясь потерять,
Звук каждый он ловит и жаждет внимать.

Забылся, отрадно забвенье его
Не слышит, не видит вокруг ничего.

Вдруг пенье умолкло, опомнился он.
Где ж птичка-певичка, исчезла как сон.
А птичка взвилася, как будто стрела
И в небе сокрылась была - не была.

Вздохнул инок юный, домой поспешил,
Казалось ему: час в отлучке он был.

Боится, что он опоздает в пути,
Что к трапезе ждут, и пора бы прийти.
Но вот монастырь, только чудно ему:
Ограда не та, не доступно уму.

За оградою новая церковь видна,
Дивится: откуда взялася она?

Стучит он в ворота - привратник идет.
Ему не знаком прежде был, да не тот.
Не пускает монаха в обитель его:
- Чужой, не видал я лица твоего".

- Я вышел от сюда не доле как час,
С чего же вдруг новый привратник у нас?

Ин Спасов не здесь, монастырь? - Он и есть!
Так пойди же к игумену, дай о мне весть.
Дивится привратник, игумна зовет,
И вот за игумном весь причет идет.

Монах перед ними склонился лицом,
Но только игумен ему не знаком.

Меж братии так же знакомого нет,
Он смотрит, он ищет своих - не найдет.
Монах про свое приключенье сказал,
Ему с удивленьем весь причет внимал.

И мудрый игумен пришельца спросил,
Какое он имя меж братий носил.

Антонием назван в монашестве я,
При мне был игумен отец Илия.
И все изумились, по книгам глядят,
Нашли имена их лет триста назад.

"Антоний в день Пасхи безвестно пропал",
- Так писано в книге, игумен сказал.

Дивен Бог в чудесах, тот монах повторил,
И вдруг перед всеми свой вид изменил.
В нем виден был старец, взор юный угас.
Пред ним триста лет миновали как час.

Он пал и молился, два дня протекли,
Почил он, и с честью его погребли.